Eighth part. (2/2)
Завтрак, плавно перешедший в поздний обед, они проводят в приятной тишине, обмениваясь улыбками и едой из своих тарелок.
Остаток дня ЧиЕн проводит в объятиях СынХена на диване в гостиной.
Они смотрят телевизор, потом читают какую-то совершенно непонятную для Чхве, но такую интересную для Квона книгу, на пару собирают найденный в одном из принесенных вчера пакетов кубик Рубика. Играют с плюшевым медведем, поют совсем старую, но очень знаменитую в свое время песню.Вечером, когда стрелка на настольных часах переходит к отметке в восемь часов, а на небе за окном появляется тонкий полумесяц, в квартире повисает уютное молчание.
ЧиЕн устраивается головой на коленях Чхве, с легкой полуулыбкой глядя в чужие глубокие глаза, чувствуя, как пальцы СынХена перебирают мягкие пряди.
Квон думает, что сегодняшний отрезок оставшегося ему времени удивительно похож на нормальную жизнь.- Сегодня ты снова должен уехать?.. – ЧиЕн перехватывает ладонь Топа и тянет к своей груди, слабо растягивая уголки губ и чуть прикрывая глаза.Чхве мягко сжимает чужую руку, свободной гладя Квона по щеке. Ловит взгляд медово-карих глаз.Ему невероятно тепло, где-то под левым подреберьем нежно тянет и скребется незнакомое, но такое желанное чувство.Страшно понимать, как обычная заинтересованность превращается в привязанность и влюбленность. Как переплавляется привычный набор ощущений в нечто более весомое и важное.
СынХен наклоняется к ЧиЕну, прикрывая ресницы, и осторожно сминает мягкие губы.
Поцелуй затягивается на долгие минуты, превращаясь в нечто волшебное. Квон неуверенно отвечает, чувствуя, как трепещет сердце. Это самое большое наслаждение в его жизни, и даже мысли о том, какая боль предначертана им судьбой, отходят на второй план.- Да, но завтра я обещаю снова вернуться. Это последний раз, а потом я останусь с тобой, - оторвавшись от чужого рта, улыбается Чхве.
Поздно ночью, лежа в постели снова не в силах уснуть, Квон вспоминает, что уже несколько лет ему не было так отчаянно хорошо, как сегодня.
Сердце стучит так быстро, что грозит разорвать грудь.
В этот день ему не плачется, не болит и не жжется.
ЧиЕн думает, что хочет любить СынХена целую вечность.