Часть вторая. Глава 4 ?Фаза первая?. Часть 1 (1/1)

?Мы родились на этот свет для счастья.Счастье в том, что мы на свет на этот родились? Группа ?Сплин?Two Steps?— Her LifeРаспахнув глаза рано утром, Абигейл Джонсон несколько секунд не могла понять, где она находится. Она посмотрела на часы, стоявшие на одной из прикроватных тумбочек. На электронном циферблате часов было без пятнадцати семь. Джонсон потянулась в кровати и долго лежала, пытаясь привести свои мысли в порядок. Несмотря на то, что в постели было довольно тепло и уютно, от осознания того, что случилось вчера, внутри Абигейл резко похолодало, как у человека, которого кинули в ледяное озеро (такие, во всяком случае, у неё были ощущения внутри). Она поднялась с кровати и подошла к окну, распахнув тёмные шторы. Комната сразу же наполнилась яркими лучами утреннего солнца, и от них Джонсон на мгновение зажмурилась.На кровати она обнаружила полотенце, которое, скорее всего, сползло у неё с головы во время сна. Взяв его, Абигейл отправилась в ванную, чтобы принять душ, который был ей необходим.Выйдя из ванной комнаты, она, вытирая голову, вышла в спальню и посмотрела на часы. Прошло полчаса с её пробуждения.Бросив полотенце на незаправленную кровать, Абигейл подошла к шкафу и, открыв его, достала оттуда бюстгальтер и трусы. Натянув на себя нижнее бельё, Джонсон потянулась к вешалке и взяла первое попавшееся ей под руку однотонное платье чёрного цвета.?Вполне себе нейтральное?,?— подумала она, оглядывая его.Надев платье, взяла с полки тонкий белый пояс и обвязала его вокруг талии. Расчесав ещё мокрые волосы, Абигейл подошла к зеркалу и, увидев отражение в нём, отметила, что ещё более женственно никогда не выглядела. Эта мысль почему-то заставила её загрустить. Джонсон тряхнула головой и, сунув ноги в тапочки, вышла из комнаты, закрыв её на ключ.Абигейл спустилась на первый этаж дома, думая о том, как перевернётся её жизнь, в которой появился богатый Роман Годфри. Парень, что странно, был готов сделать для неё всё, что угодно. Раньше за ним Джонсон такого не замечала, хотя была уверена, что знает его, как свои пять пальцев, но это, всё же, оказалось совершенно не так.Через большие окна в гостиной пробивались лучи утреннего солнца, которые были очень тёплые; в воздухе танцевала пыль. Абигейл увидела Романа, стоявшего на кухне. Он готовил завтрак, потому что в комнате вкусно пахло. Чайник на кухонной тумбе вскипел, об этом оповестил щелчок, и почти сразу же прекратившееся кипении воды.Абигейл села на один из барных стульев, аккуратно положив ключи от комнаты на стол. Роман стоял к ней лицом, потому как плита была встроена в белую кухонную тумбу.?— Доброе,?— сказал Годфри, не поднимая головы, продолжая ждать, пока мясные сосиски на сковороде приготовятся.Джонсон промычала что-то вроде: ?Угу?, и, подперев голову рукой, начала пялиться на восемнадцатилетнего юношу.Внезапно её посетила мысль: а сколько ей лет? Всё также семнадцать? А как теперь считать года??— Я оставил кредитку на кофейном столике в гостиной,?— голос Годфри вырвал Джонсон из мыслей. —?Там же я оставил мобильник?— уж что-что, а тебе он пригодится. И ключи от ?Ягуара? там же.?— Спасибо,?— промычала Абигейл, бросив взгляд в сторону столика. Роман не обманул: кредитка действительно лежала там, вместе с коробкой от телефона и ключами от автомобиля. Интересно, а сим-карта уже была вставлена в сотовый? —?Какой лимит у карты??— Тебе действительно важно это знать? —?спросил Роман, подняв голову и отключая плиту, вскоре он опять наклонился.?— Тебя не учили, что отвечать вопросом на вопрос?— не самая лучшая манера для взрослых мальчиков вроде тебя? —?приподняв бровь, съязвила она, а затем повернула голову и вернулась в исходное положение.Роман усмехнулся. Эта девчонка обворожила его своей самой мерзкой, самой откровенно неприкрытой никакими моральными принципами наглостью, которую он когда-либо видел в своей жизни. Он поднял голову и с улыбкой на лице приблизился к лицу Абигейл и сказал:?— Учили,?— ответил он, прищурив свои огромные зелёные глазища. —?Но будет тебе известно, я давно положил на воспитание большой и толстый хуй. Мы живём не в то время, когда воспитание имеет главенствующую роль.?— Знаешь, это не оправдание,?— опустив взгляд, безмятежно протянула Джонсон, ковыряя ногтем указательного пальца в столешнице. —?В тебе же должны быть хоть какие-то зачатки морали. Хотя кого я обманываю? Мы оба прекрасно знаем, кто ты такой,?— она на мгновение замолкла, а затем, подняв глаза, сказала:?—?В любом случае, воспитание?— отнюдь не самая последняя часть морального построения человека, Роман. И, если тебе не сложно, то ответь на мой ёбанный, заданный раньше вопрос, будь любезен.Верхняя губа Годфри дёрнулась от напряжения. Он тяжело вздохнул, а затем судорожно выдохнул, словно считая до десяти.?— Лимит карты пятьдесят тысяч долларов,?— процедил он сквозь зубы. —?Это твоя карта, можешь покупать всё, что посчитаешь нужным.?— Трава входит в этот список? —?усмехнулась Абигейл.?— Вряд ли ты сможешь расплатиться картой за наркотики,?— поддержал её Роман.?— Это была шутка, если ты не понял.?— За моё чувство юмора можешь не переживать. В контакты мобильного телефона, я вбил свой номер и номер Йохана. Я надеюсь ты помнишь, что тебе нужно к нему заехать сегодня??— Кстати, спасибо, что напомнил! —?щёлкнув пальцами, сказала Абигейл. —?Рада, что у тебя осталась такая же феноменальная память.Роман ничего не ответил. Он повернулся на пятках на сто восемьдесят градусов, сделал один шаг вперёд к подвесными шкафчиками для посуды и, открыв один из них, достал две плоские фарфоровые тарелки. Он поставил их перед плитой и из сковородки выложил на каждую из них по две сосиски. Одну тарелку он поставил перед Абигейл, а вторую?— рядом с первой. Из шкафчика в столешнице он достал две вилки и два ножа. Обойдя стол справа, Годфри уселся рядом с Джонсон и, пододвинув свою тарелку ближе к себе, взял приборы и начал с удовольствием уплетать завтрак.Абигейл взяла вилку и нож и начала есть. Сосиски оказались недоготовленные, и Джонсон отчетливо чувствовала вкус сырого мяса с кровью, который принёс ей некое облегчение. Первобытная жажда крови и первобытное горе вместе образуют смертельную смесь, способную сломить даже самого сильного из людей. Но Джонсон перестала быть человеком слишком давно…?— Сегодня вечером будет разговор,?— резко сказал Годфри, заставив Абигейл дернуться от неожиданности и вырвав её из собственных мыслей.?— О чём? —?не отвлекаясь от завтрака, спросила она, нанизывая на вилку кусочек мяса и отправляя его в рот.?— Вечером узнаешь.?— Не очень люблю недосказанность,?— тонко подметила Джонсон, взмахнув вилкой. —?Что ж, хорошо. Опять же, выбора у меня нет, если я и дальше хочу как-то существовать.?— Отлично.?— Тогда я сейчас поеду к Йохану, а потом,?— Абигейл вновь ткнула вилкой в кусочек сосиски,?— в магазин.Отодвинув тарелку с недоеденным завтраком, Джонсон встала. Подошла к подвесному шкафчику и, приподнявшись на цыпочках, достала из него кружку. Повернувшись к столешнице, она взяла чайник в руку и налила уже немного остывшую воду в кружку.?— Есть кофе? —?спросила Абигейл и подняла голову, глядя на Годфри.?— В ящике снизу,?— не отвлекаясь ответил Роман.Девушка присела на корточках. Оглядев кухонную тумбу, за которой она и Годфри сидели, нашла дверцу. Открыв её, она нашла железную банку растворимого гранулированного кофе. Поднявшись с корточек, Абигейл взяла чайную ложку и зачерпнув немного кофе, опустила её в горячую воду.Она села обратно и, сделав пару глотков, посмотрев на Годфри, спросила:?— Ты в Институт??— Да,?— ответил Роман.?— Я просто подумала,?— Абигейл сделала глоток кофе из кружки,?— что мы могли бы поехать вместе.?— Хорошо,?— бросил он, краем глаза наблюдая за Абигейл. —?Я всё равно туда ненадолго. В любом случае, мне нужно будет в центр города. Могу тебя подвезти.Абигейл кивнула и сделала глоток. Оставив кружку на столе, она встала из-за стола и направилась в сторону своей комнаты, чтобы взять обувь. Девушка открыла дверь в спальню и медленно подошла к шкафу. Она присела на корточках, когда открыла его и достала из него пару туфель на каблуке, от одного вида которых у Джонсон закружилась голова. Она с трудом представила то, как будет на них ходить.Громко выругавшись, Абигейл сняла домашние тапочки и, натянув на ноги чулки, втиснула свои ноги в туфли. Поёжившись от каких-то странных ощущений от ношения обуви, она, прикрыв глаза, выдохнула. Прихватив сумку с длинным ремешком и закинув её на плечо, девушка, ковыляя, вышла из комнаты и закрыла её на ключ.Абигейл почувствовала себя крайне некомфортно. Наверное, в своё время её матери стоило привить ей любовь к платьям, каблукам и прочему, по мнению Джонсон, бабскому дерьму. Слава Богу, что мать хотя бы смогла показать ей, как правильно наносить макияж. И только макияж был единственным, что в Абигейл было более-менее женственным. Хотя в том платье, которое на ней было, она выглядела как нельзя женственно.Роман стоял на первом этаже дома в стиле хай-тек. Он был одет в чёрную рубашку с галстуком, в один тон со штанами. Икры Абигейл,?— она слишком точно это чувствовала,?— сводило несильной судорогой, но, как её научила жизнь, виду она не показала.Не показывать свои чувства?— это была первая часть воспитания, которое вложил ей отец. И это, по его мнению, была очень важная часть её морального построения. Люди так устроены, что они зачастую подвластны своим чувствам. Часто они слишком отдаются страсти, которая может свести с ума и заставить совершать порой не самые обдуманные поступки, что, в принципе, не хорошо. И со стороны мистера Джонсон скрывать свои чувства?— было самым важным для Абигейл, а особенно, если дело доходило до каких-то сильных чувств. Лучше казаться бесчувственным, чем делиться самым откровенным с кем попало.Джонсон посмотрела на Годфри и попыталась ему улыбнуться.?— Ты в порядке? —?спросил он, изогнув бровь.?— Абсолютно,?— чуть ли не простонала она, чувствуя боль в икрах.Абигейл прошла к столику и взяла телефон, кредитку и ключи от ?Ягуара?.Она подошла к Годфри. Посмотрев на него, девушка прошла мимо и вышла на улицу.Несмотря на то, что на улице был сентябрь, погода была по-летнему тёплой. Солнце ярко светило, заставляя жмуриться от его лучей. Листья ещё не окрасились в осенние тона, а это означало только одно?— наступило настоящее бабье лето, которое в Пенсильвании было довольно-таки частым природным явлением.В этот момент Джонсон пожалела о том, что не прихватила солнцезащитные очки из комнаты. По сути, она могла вернуться за ними, но знала, что ещё один подъём и спуск по лестнице, просто не выдержит. Она дошла до ?Ауди? Романа настолько быстро, насколько позволяли высокие каблуки, и села на переднее сиденье. Сняв со своих ног ненавистные туфли, она блаженно прикрыла глаза и выдохнула, почувствовав невероятное облегчение.В машину сел Годфри и, не смотря на Джонсон, завёл автомобиль. Он выехал на дорогу и вырулил вправо в сторону оживленного перекрёстка. ?Ауди? остановился на светофоре, и Абигейл посмотрела направо, вглядываясь в водителя соседней машины. Увидев, что за рулем старого ?Сивика? сидел её школьный друг, Джонсон резко сползла вниз по сиденью.?— Ты ненормальная? —?спросил Роман, на мгновение перестав смотреть на дорогу.?— Там Нельсон Ньютон,?— вымолвила Джонсон. —?Мой школьный друг.Роман посмотрел вправо, вглядываясь в этого Ньютона. Это был белый пухловатый парень с кепкой на голове.?— Я помню его,?— вернув взгляд к дороге, сказал Годфри. —?Он был на твоих похоронах.?— Знаешь, выражение ?на твоих похоронах? звучит просто отстойно,?— прошипела она, все также сохраняя своё неудобное положение. —?Уверена, что половине города не стоит видеть меня мирно гуляющей по городу. А то подумают, что я как этот пацанёнок из той книги.?— Гэдж Крид,?— подсказал имя мальчика Годфри. —?Его так звали.?— С каких пор ты увлекаешься литературой? —?спросила Абигейл, когда ?Ауди? вновь пришла в движение.?— Я не читал,?— не отвлекаясь, бросил Рома и поворнул руль влево.Джонсон вернулась в нормальное положение. Шея её хрустнула, как будто она не двигалась несколько дней. Девушка повернула шеей в разные стороны, чтобы размять ее.Посмотрев в окно, Абигейл увидела возвышающуюся Белую Башню, из которой только вчера уехала. От одного вида этого величественного здания Джонсон кидало в дрожь. Она будто боялась снова оказаться в капсуле, хотя на самом-то деле плохого в этом ничего и не было.Роман припарковал ?Ауди? на подземной парковке на месте специально предназначенное для генерального директора ?Годфри Индастриз?. Годфри вышел из машины, несильно хлопнув дверцей. Абигейл надела туфли и с трудом выбралась из автомобиля, оглядывая полупустую парковку.Молодой директор достал из кармана брюк пачку ?Честерфилд? и вытащил из неё две сигареты. Одну он оставил себе, а вторую отдал Абигейл. Она приняла сигарету и зажала её между губами, ожидая, когда мистер Годфри ей подкурит. Сначала Роман зажёг свою сигарету. Сделав затяжку, он выпустил облачко серого едкого дыма, а потом поднёс зажигалку к сигарете Джонсон.Она сделала затяжку, ощущая себя так, словно не курила сто лет. Ощущение какого-то облегчения и некого счастья окутало её, и она наслаждалась каждой затяжкой. Этот приятный, медленно убивающий яд нравился ей, заставляя забыть абсолютно обо всём.?— Выглядишь лучше,?— констатировал Роман, сделав затяжку.Джонсон ничего не ответила, она молча продолжила курить и наслаждаться никотином.Когда она поняла, что выкурила весь табак, а затягивается уже фильтром, она начала кашлять дымом. Выкинув окурок куда подальше, Абигейл похрустела шеей ещё раз. Она устремила свой взгляд на Романа. Он сделал последнюю затяжку и потушил окурок, бросив его на землю и придавив носком лакированной туфли.?— Пойдём,?— позвал Абигейл Годфри.Он поднялся по железной лестнице, которая вела к металлической двери, похожую на ту, что используют для гаражей. Роман поднёс к замку слева ключ-карту, и дверь начала подниматься вверх, представляя Абигейл белое помещение. Годфри прошёл внутрь, а Джонсон двинулась за ним ?хвостиком?. Идя по длинному коридору, Роман не вымолвил ни слова. Свернув налево в сторону лифта, он остановился и нажал на кнопку, на которой было написано ?вызов?. Он смотрел на двери подъёмника, слегка приподняв голову, словно пытался определить на каком этаже сейчас находится кабина.Когда двери открылись, Роман вошёл внутрь и ждал, когда это сделает его спутница. Она вошла быстро, в один шаг.Годфри нажал кнопку шестьдесят второго этажа.И как только двери закрылись, Джонсон открыла рот:?— А где Питер? Вы же обычно вместе ошиваетесь.?— Он уехал из города,?— без эмоционально сказал он, смотря куда-то перед собой. —?После смерти Литы и малышки, которую она родила. Лита умерла при родах.?— Мне жаль, Роман,?— опустив взгляд, простонала Джонсон, вглядываясь в острый носок своих туфель.?— Питер поступил как эгоистичный ублюдок,?— посмотрев на Абигейл, спокойно выдал он. —?Бросил меня, когда я больше всего в нём нуждался. После твоей смерти и пропажи Шелли, я думал, что хуже уже быть не может,?— он усмехнулся,?— а оказалось, может.Дверь кабины открылась, показывая ослепительно белые стены офисного этажа Белой Башни.?— Здесь всегда всё в белом цвете? —?спросила Джонсон.Ответа она так и не услышала. Похоже, напоминание о Питере Руманчеке было абсолютной ошибкой, за которую она корила себя.Роман шёл по определённому маршруту, который он выучил не сразу. Свернув вправо по коридору, он оказался у прозрачной двери кабинета Йохана Прайса.?— Тебе сюда,?— сказал он.?— Спасибо.Абигейл открыла дверь, заставляя Йохана быстро поднять взгляд и отодвинуть бумаги в сторону.Мужчина встал и приветливо улыбнулся:?— Здравствуй, Абигейл. Как ты себя чувствуешь??— Вполне сносно.?— Пройдём в процедурную.Джонсон двинулась за Прайсом в сторону помещения, в котором стояло несколько больничных кушеток, ширма и пара тумбочек. Абигейл инстинктивно схватила с кушетки больничную сорочку и отправилась за ширму, чтобы переодеться (и поскорее снять с ног эти отвратительные туфли!).Раньше Джонсон часто бывала у врачей, которые следили за её состоянием. Это ещё было в Пенроузе.Быстро сняв с себя одежду, она, облачившись в сорочку, вышла к Прайсу.Она села на кушетку, закинув ногу на ногу.Йохан подошёл к ней, накидывая докторский халат, который снял с вешалки. Он взял её руку и начал оглядывать на предмет пигментных пятен, сыпи или раздражений. Потом он достал из кармана докторского халата маленький фонарик. Включив его, он стал светить им в глаза Джонсон. Зрачок девушки мгновенно сузился. Это говорило о том, что мозговая активность была в норме, и наркотики в ближайшие часы она не принимала. Йохан вглядывался в глаза, осматривая глазное дно.?— Никаких патологий,?— объявил он, словно обрадовался повышению зарплаты. —?Дай мне руку.Джонсон вытянула руку. Йохан взял в руки электронный тонометр и закрепил его на руке Абигейл. Она опустила руку и ждала, пока прибор выдаст результаты.?— У тебя всегда такое низкое давление? —?спросил Прайс, увидев результаты.?— Да,?— ответила на вопрос Абигейл.Йохан ещё раз оглядел девушку, сидящую напротив него. Она выглядела вполне здоровой, если учитывать тот факт, что только вчера она вышла из капсулы для жизнеобеспечения. Прайс вышел из процедурной комнаты за формой для отчета. Он вернулся к Абигейл быстро. Поставив на бумажке с напечатанным текстом несколько галочек, он прошёл в сторону столика и вытащил из пластикового контейнера градусник. Тряхнув его несколько раз и убедившись, что ртутный столбик находился на нормальной для измерения температуры месте, вручил его Джонсон. Она засунула его подмышку и сидела молча, ожидая, пока Прайс его вытащит. Задавать вопросы она не решалась. Да и нужно ли? Она была уверена в том, что Йохан под страхом смертной казни ничего не станет рассказывать. Да и гипнотизировать его смысла не было, потому что он был наслышан о упырях. Поэтому все фокусы ему известны.?— Дай мне градусник,?— сказал Йохан, не отрывая взгляда от бумаги.Джонсон вытащила градусник и отдала его врачу. Он внимательно вгляделся в показания градусника, что-то черканул на бумажке и достал из кармана халата маленький молоточек. Он прошёл к столу и положил градусник обратно в контейнер. Вернувшись к девушке, Йохан стукнул молоточком по правой коленке Абигейл, проверяя сухожильные рефлексы. Нога девушки дёрнулась. Потом он проделал ту же манипуляцию и с другой ногой.?— Рефлексы соответствуют норме,?— сказал Прайс, скорее себе, чем Абигейл, убирая молоток обратно в карман. Он поставил ещё одну галочку. —?Встань, пожалуйста.Абигейл повиновалась. Встав с кушетки, она повернулась к Прайсу спиной, поднимая сорочку и оголяя худую спину.Мужчина снял с шеи стетоскоп и засунув ?оливы? в уши, головкой стетоскопа прикоснулся к спине Джонсон. Она дернулась от холода, резко втянув воздух в лёгкие. Абигейл дышала глубоко и выдыхала абсолютно также.?— Можешь одеваться,?— оповестил её Прайс, закидывая стетоскоп обратно на шею.?— Всё нормально? —?спросила Джонсон, заходя за ширму.?— Да, ты абсолютно здорова. Жажду чувствуешь??— Немного,?— честно ответила она, прикидывая план будущих действий. Ей необходим был тот ключ, и пока она не знала, каким образом его можно получить. Ясно было только одно?— нужно втереться Прайсу в доверие.?— Что ж,?— Йохан выдохнул,?— могу предложить тебе только есть больше недоготовленного мяса. Той жидкостью, что ты вчера пила, нельзя злоупотреблять. Жду тебя завтра.Выйдя из-за ширмы, Джонсон провела ладонями по платью, разглаживая его от складок. Она кивнула и, сглотнув ком в горле, вышла из процедурной. Прайс последовал за ней.?— Я… —?Абигейл заметно занервничала. —?Мне нужно к Роману.?— Да, конечно,?— кивнул доктор. —?Выйдешь из кабинета и подойдёшь к лифту. Офис Романа находится на восемьдесят пятом этаже. Там сразу напротив лифта сидит его секретарь.?— Хорошо, спасибо,?— выдохнула она.Взявшись за дверную ручку, Абигейл на мгновение остановилась и, обернувшись, сказала:?— Йохан, могу ли обратиться к вам в случае чего??— Да, конечно,?— улыбнулся он. —?В любое время дня и ночи.Джонсон фальшиво улыбнулась, но как только она отвернулась от мистера Прайса, улыбка сразу же сползла с её лица.