Eobard Thawne (1/1)

Я это почувствовал. Даже огромное расстояние не было помехой. У неё ничего не вышло. Наверное, я почувствовал её провал ещё до начала самой попытки. Маленькая Бегунья... Ещё слишком чистая, ещё слишком светлая [как и её отец] для того тёмного пути, который необходимо преодолеть для достижения цели. Наверное, я это знал ещё с нашей самой первой встречи: у неё ничего не выйдет. Расстроен ли я? Интересный вопрос. Впервые за долгое время меня снова рвут на части два совершенно несовместимых чувства: жажда ощутить свет, что исходит от этой девочки, и жажда разделить с этой невинностью свою собственную тьму. Я одновременно жаждал уберечь Нору от своей тьмы, но и неистово желал показать каждый уголок своей тёмной силы. Силы… Наверное, я всегда буду недооценивать силу любви и того, на что эта любовь способна. Любовь Норы к отцу была настолько бесконечна, что такой же стала и обида на этого человека. Это было поразительно: любовь способна изменить вас так, что вы бы и сами удивились. Мне довелось это увидеть. Я это почувствовал. Смог ощутить это ещё в тот момент, когда едва заметный разряд проявился на кончиках её пальцев, а с её губ одно за другим срывались слова, пропитанные болью, отчаянием и гневом. И вот Нора исчезла, оставив нас с её матерью одних в моей камере, где отсчёт отведенного мне времени уже почти достиг нуля. Но я знал. Знал, что, пусть я больше не увижу эту девочку, не смогу лицезреть то, во что её превратила моя собственная Сила Скорости... Я знал, что ещё несколько мгновений — и я её почувствую. Буду ощущать, как её свет соприкасается с моей бесконечной тьмой. И это случилось. Я это почувствовал. Каждой клеткой своего существа ощутил её присутствие в сотворённой мной тьме, которую я прежде ни с кем даже и не думал делить. Даже с её отцом. Какие-то мгновения — и мы с Маленькой Бегуньей стали едины. И это чувство определённо было лучшим, что могло произойти со мной в последние минуты жизни. Это было лучшее, что я испытывал за всю свою бесконечно долгую жизнь.