Не останавливайся (1/1)
Иногда сквозь заволакивающую разум Нами мутную дымку горячечного бреда пробивается ощущение холодных прикосновений. В лицо ей бьет ветер, горстями швыряя комья мокрого снега, завывая тоскливо, как голодный зверь.В бреду Нами, сжавшись в комочек, обхватив плечи руками, открывает глаза и видит: это злой бука, про которого рассказывала им с Ноджико Белльмер-сан. Он пришел, чтобы забрать ее. Потому что бука забирает девочек, которые плохо себя ведут, а Нами вела себя очень, очень плохо. И приспичило ей заболеть, аккурат когда нужно мчаться в Арабасту на всех парусах! Надо же было так подвести Виви... Ничего, Луффи обязательно отыщет доктора, и Нами непременно выздоровеет - она уж постарается, чтобы это произошло как можно скорее, даже не сомневайтесь, - и они все вместе поплывут спасать Арабасту. Так что извините, господин бука, вам не по этому адресу...Нами медленно приподнимает веки, всем телом ощущая мерный, убаюкивающий ритм бега Луффи, и удивленно моргает.Она не думала, что бука будет выглядеть как... кролик. Огромный и зубастый, но все же кролик.Буке все равно, что там думала Нами. Он прыгает.Нами встряхивает, когда Луффи уворачивается от когтистой лапы - он их тоже видит? Ну и не удивительно - разве этот идиот кого-нибудь когда-нибудь слушался?.. Изо всех непослушных детей Луффи наверняка идет в списке буки первым...Тяжелая волна лихорадки вновь накатывает на воспаленное сознание Нами, и Нами-в-бреду поднимает голову.Она сидит на лужайке, залитой солнечным светом. Кроликобуки нет нигде - наверное, Луффи его прогнал... Сочная трава достигает Нами до плечей. Одна травинка щекочет ей нос, и Нами наморщивает его, чтобы не чихнуть. Скосив глаза к переносице, она рассматривает травинку - совсем как в детстве - и видит солнце, бьющееся у той в жилках.По травинке ползет божья коровка. Но Нами так просто не обманешь - она же видит, что никакая это не божья коровка, а мандарин, ярко-оранжевый в черный горошек, лаково блестящий. Нами сердито оборачивается, ища взглядом Луффи и Усоппа - только эти двое могли до такого додуматься, нет, ну надо же, раскрасить мандарин, вот ведь балбесы!На нос Нами падает легкая седая пушинка, и Нами, не удержавшись, все-таки чихает и поднимает глаза.С ослепительно-синего неба медленно падают пушинки, тысячи, миллионы пушинок, кружатся, подхваченные шаловливым летним ветерком, танцуют, сплетаясь с солнечными лучами. Нами поднимает запачканную зеленым травяным соком руку, раскрывает ладонь... Серебристый комочек ложится на нее едва ощутимым прикосновением, словно маленький пушистый котенок. Нами бережно закрывает ладонь и поднимается. Уж конечно, это дело рук Луффи - у него одного хватит легких столько дуть на отцветшие одуванчики, не зря же на корабле что ни день уши разрываются от ора. Забрался на небо и дует, и думает, что спрятался от Нами? А вот и нет, сейчас Нами найдет его и скажет... скажет...Но сначала надо придумать, как добраться до солнца. Луффи с его резиновыми руками просто - дотянулся и запрыгнул вместе с охапкой одуванчиков. Уселся небось на солнце, ноги свесил и дует, а шляпу вместо солнца повесил. То-то Нами глядит, в солнце как будто прореха... Вот растяпа, не мог ей сказать? Она бы сразу починила, а теперь шляпа еще больше порвется...Прореха на солнце расползается, растет, и мир перед глазами Нами затягивает чернотой.Нами открывает глаза.Что-то изменилось.Они больше не движутся.Нами чувствует прикосновение: Луффи укутывает ее своей курткой. Зачем, жарко ведь, думает Нами и уплывает.Луффи опускает ей на грудь солнце. Его теплота отгоняет прочь жар, которым охвачена ее кровь, в котором плавятся ее кости. Солнце протягивает ладонь - большую, с обкусанными ногтями, пахнущую резиной, мясом и приключениями - и подхватывает сердце Нами, догорающее на углях лихорадки. Осторожно сжимает, словно напоминая: ты не можешь остановиться.Бейся.Раз...Два...Раз-два, раз-два, стучит сердце Нами, вырываясь из груди. Раз-два, раз-два - она поднимается и опускается, паря между небом и землей, и гаснущим сознанием понимает: Луффи вновь взвалил ее на плечи. Луффи вновь бежит.Не останавливайся.Луффи никогда не останавливается.Вновь вынырнув из душной тягучей темноты, Нами понимает: ветер больше не дует ей в лицо. Мерный ритм исчез.Внезапно они летят вниз.Сердце Нами обрывается и падает в черную холодную пропасть. Это конец, думает она равнодушно. Прости, Виви. Я могу сделать только то, что в моих силах. Я же не чудотворец.У своего уха Нами слышит хриплый вздох и из последних сил приоткрывает глаза. Прямо перед ее лицом - ладонь, уже не смуглая, а синяя от холода, с зияющими ранами на месте ногтей, с замерзшей на коже кровью. На отвесной скале над ладонью - пять кровавых полос. Они начинаются из пальцев и уходят ввысь, исчезая в метели, словно указывая путь.Нами шевелит пересохшими губами, из которых вырывается белое облачко. Больной стук сердца эхом отдается в висках; в ушах начинает шуметь, будто Нами прижала к ним ракушки.Им надо вверх.Но это невозможно, доказывает Нами-рационалистка. Такое не под силу никому.Это Луффи, улыбается Нами - навигатор пиратов Соломенной Шляпы. Скажи ему, что значит "невозможно", потому что он не знает этого слова.Нами смежает веки и погружается во тьму, расцветающую серебристыми пушинками одуванчиков.