Шутка (1/1)

Я не видела ничего, кроме света. Ослепительно белого, чистого. До тошноты. Он был таким ярким, что видеть его было сущим наказанием. Меня не покидало стойкое ощущение дежавю.Я чувствовала себя мягким куском масла, меня как будто медленно разрезали на части столовым ножом. Мне было неприятно, больно, и ничего не оставалось, кроме как ждать, когда я наконец растаю. Это впечатление было для меня новым, но оно казалось до ужаса вторичным. Моя голова была доверху набита самой разнообразной чушью, и в то же время, она казалась абсолютно пустой. У меня была только одна ясная мысль: Я всех подвела. Она была удивительно чёткой при всём моём положении. Она не давала мне покоя. При любых своих размышлениях я возвращалась к ней. И я стремилась понять её глубже, но у меня никак не получалось взять себя в руки. Эта ночь выдалась особенно тяжёлой. Я ворочалась, щипала себя за запястья, цеплялась за простыни, подушку, за что угодно, хоть бы мысль о моём позоре держалась в голове как можно дольше. Мне искренне хотелось помнить, но я только всё испортила. Стало ещё хуже. Было так противно, как если бы в затылок вонзились крупные стеклянные осколки. Я устала бороться со сном, и мои глаза сами собой закрылись, медленно унося меня куда угодно, только бы не сюда.Как бы между делом скрипнувшая дверь как рукой сняла с меня сонливость. Я резко открыла глаза. Точно слышны чьи-то неторопливые шаги, я буквально кожей чувствовала, как этот некто ходил рядом. Это был мужчина. Он с кем-то разговаривал, и делал это таким сладким голосом, как будто он успокаивал ребёнка. Мне стало не по себе, я хотела уйти, но могла ли я встать на ноги? — Мику?Меня как током обожгло. Я вздрогнула от неожиданности. Впервые за всё это время я с трудом повернула свою тяжёлую голову, и если бы я стояла, я бы упала: он сидел прямо возле меня. Мало того, он ещё и пристально на меня смотрел. Я рассеянно разглядывала его стул.— Мику, я разговаривал с вами.Я испытала такое сильное удивление, что от неожиданности выдала его устно:— Со мной? — мой голос был таким сиплым, что я даже не знаю, как он расслышал хоть что-нибудь.— С вами. Мы беседовали около получаса, но если вам так удобнее, я вас покину. — он готовился встать.— Стойте. — я не могла не использовать свой шанс, — Вы знаете что произошло?Он остановился, посмотрел на меня, и снова сел.— Снаряд КВ-2 доставил нам всем хлопот. Ваш танк уничтожен, но больше всего мы переживали за вас троих. — он выдержал короткую паузу, — Все оказались живы, но вам требовалась срочная медицинская помощь. Ваша подруга быстро выписалась, парень тоже скоро на ноги встанет, но ваш случай оказался сложнее. Мы думали, вы выпишетесь раньше, до недавнего времени.— Что там? — я нетерпеливо его перебила.— Вы ни с того ни с сего вскочили с койки, и по вам прекрасно видно, что вы этого не помните. А потому я решил немного с вами побеседовать. Знаете, некоторые вещи можно вспомнить, просто поняв. Вместе с вами мы сможем разобраться, и вы быстрее восстановитесь.— Это как?— Вот пожалуйста, к примеру.. — он постучал по спинке стула, стараясь подобрать слова, — Вот допустим, вы состоите в отношениях?Вопрос казался мне неуместным.— Нет.— А один молодой человек утверждает, что да. Верите?Я задумалась, пытаясь вспомнить, кто же это мог быть. От любой мыслительной деятельности у меня болела голова, но мне было очень любопытно. Какой человек в здравом уме стал бы меня терпеть?— Знаете, я бы поверила даже в то, что вы мой дядя. — вздохнула я наконец, прикрыв глаза. Осознанная речь давалась мне тяжело.— Понимаю, но если мы можем отсеять некоторых "дядь" и "тёть", то это не значит, что нам известны ваши личные предпочтения.Он был предельно спокоен, чего не скажешь обо мне. Я была взволнованна, не зная на то причины.— Может, если вы скажете как он выглядит, я вспомню?Мой психолог только плечами пожал.— Если честно, я не портретист, точно сказать не могу. Помню, что рыжий, на этом подробности заканчиваются. Рыжий. Этот признак был так красноречив, что его образ возник в моей голове с полуслова.***Страшно, гадко, холодно, жарко, пусто. Я чувствовала, что ещё немного, и мои кости треснут, не выдержав такого напора. Его руки были чужими, я не просила его не о чём. Я крепко сжала зубы, молить о пощаде было бесполезно. Как бы громко я не закричала, я знала: будет хуже. Я была беспомощна, мои руки были слабы, моё мнение его не заботило. Я стала вещью. Слово "человек" утратило всякий смысл.Он отпустил меня и рассмеялся. Я не слышала его слов. Мне хотелось снять с себя кожу и мыть её с хлоркой до тех пор, пока я точно не смогу убедиться, что от него не осталось и следа. Он не успел ничего сделать, но я чётко понимала, что ещё немного, и он своего добьётся. В тот же день он сказал мне, что это была шутка, мол, не смог он удержаться. Конечно я его простила, ведь я, как он часто выражался, натуральная дура. Я не могла его не простить.***Я не понимала что происходит, меня бил жуткий озноб. Сердце бешено заколотилось в груди, меня одалел такой страх, какого я не испытывала никогда. Я смеялась до истерики, плакала, не слыша врача, до тех пор, пока у меня просто не кончились слёзы. Я заикалась, говорила, что он просто пошутил, снова смеялась, ведь это было так смешно. Я всей душой хотела его забыть, и когда у меня это получилось, я снова наступила на те же грабли. Я была близка к обмороку. Я помню, как сильно я дрожала, заикалась, как умоляла врача его не пускать, перед тем, как окончательно потеряться и беспомощно упасть на подушки.