Незаменимый (1/1)

Хёбу тридцать, но иногда он чувствует себя на все восемьдесят. Виной тому то ли волосы, то ли здоровье. Раньше он не позволял себе так часто прохлаждаться в четырёх стенах скучной больницы, а теперь находится здесь вынужденно. А ведь было время, когда они с Минамото на спор калечили друг друга, и проигравший, попав в лазарет, становился победителем?— всем хотелось отдохнуть от казарменной муштры.Было время.Тогда Минамото был жив.За окном пели птицы. Однообразное чириканье, повторяющееся изо дня в день, из минуты в минуту, выводило его из себя. Но Хёбу не хотел вставать на ноги и закрывать форточку, потому что знал, что если ноги подведут?— это выведет окончательно.Окно так близко, что можно достать рукой. И это тоже бесит.Две пули навылет и кровопотеря. Рана чистая. Жизненно важные органы не повреждены.?Тогда какого чёрта???— огрызался он про себя, не желая произносить этого вслух. Медсестра прячет глаза. Врачи отворачиваются. Маги молчит. Маги мог бы рассказать, но после той сцены, что он ему закатил вчера, может вообще больше не вернуться. Хёбу пока не жалел об этом, но догадывался, что пожалеет.Холодным западным ветром приносит гостей. Ветер неожиданный?— в разгар июля, когда жарко даже солнцу, и гость под стать ветру: гость, которого никто не ждал. Вообще удивительно, как Хиномию пропустили без вопросов: он даже не потрудился снять угрожающего вида куртку с эмблемой военно-морского флота.?— Бездельник,?— с порога сказал Хиномия, протискиваясь через узкую дверь и одёргивая халат посетителя. Было видно, что ему ни капельки не удобно в этой накидке, но идти против правил в стране правил?— Японии?— тоже неловко. —?Я, если честно, так и не знаю, что ты любишь, так что принёс апельсины.?— Я не люблю лежать в больнице и апельсины,?— отозвался Хёбу, не пытаясь скрыть своего раздражения.?— Хотя бы сделай вид, что ты мне рад,?— хмыкнул Хиномия. Апельсины были брошены рядом с кроватью. —?Нет, не надо, могу представить, что это будет за лицо…?— Ты пришёл, чтобы предъявлять претензии к моему лицу??— Да нет же. У меня новости. —?Гость положил на колени плоскую сумку.Это Хиномия. Как об стенку горох, как с гуся вода?— это всё про него. Хёбу заметил, что он может делать всё, что душе угодно, баловаться, капризничать и откровенно злиться, сметая всё на своём пути, и на Хиномии это не отразится никак. Он был эдаким зеркалом, которое не имело зазеркалья. Либо поддержит твою эмоцию, либо опровергнет, но, опять же, без рьяности; Хиномия?— наблюдатель, созидающий происходящее и иногда вмешивающийся в него, но только по своему желанию. Это делало его опасным?— и это же делало его незаменимым.Незаменимым другом, надо сказать, но Хёбу этого не скажет.?— Я нашёл его,?— заявил Хиномия, стуча ногтем по экрану ноутбука. —?Правда, возмездие подождёт, этот человек и так в тюрьме… не за то, за что следовало бы, но всё-таки… —?Он не дождался никакой реакции и добавил чуть потише:?— Это тот, из-за которого погиб Минамото.Тч.?— Я не просил тебя искать,?— цокнув языком, сказал Хёбу, но взгляда от экрана не отрывал. —?До того дня ты даже не знал, кто такой Минамото. Зачем??Вы же друзья?;?Мне любопытно, с кем ты служишь?;Ни одну из этих просящихся на язык фраз Хиномия не озвучил. Он знал лучше кого угодно, что вторая из них лжива так же, как первая.?— Подумал, тебе будет интересно.Вот так вот. Ответ такой же невозмутимый, как и сам Хиномия.Гость молча закрыл окно. Иногда Хёбу хотелось спросить, что он за дьявол-ангел-существо такое, которое знает то, чего оно знать не должно. Может, у Хиномии дар понимать людей, может?— понимать Хёбу. Но второго он и врагу не пожелал бы.Они знали друг друга достаточно давно, чтобы не разговаривать. На левом глазу у Хиномии повязка?— Хёбу помнит те времена, когда повязки ещё не было. В свою очередь, Хиномия помнит, когда его волосы ещё не были седыми. Им довелось пережить слишком много вместе, чтобы не обращать сейчас внимания на скверный характер одного и регулярные исчезновения другого. Хиномия уходил и приходил, но чаще, конечно, уходил, а потом заявлялся с этой американской улыбочкой во все тридцать два и как ни в чём не бывало говорил?— ?я дома?; вот, спрашивается, кто его просил? Хёбу и не думал привыкать к такому и первые пять минут старательно гнал в шею, но Хиномии хватало и этих пяти минут, чтобы осмотреться, свыкнуться с обстановкой и снова стать родным, как когда-то давно.Хёбу закрывал глаза на все туманности и пробелы в его биографии, а Хиномия никогда (больше) не задавал лишних вопросов.Птичье пение наконец смолкло.***Маги давно перестал смотреть на этого парня с недоверием: может быть, потому, что он был единственным, кто способен нейтрализовать Хёбу. Поправив халат посетителя, который всё равно не пригодится ему сегодня, Маги дождался, пока Хиномия завернёт за угол и встретится с ним взглядом. Серый глаз и чёрная повязка. Когда-то он весь был ярче. Но тусклые тона?— самое то для наблюдателя.?— Ты сказал ему? —?спросил Маги, держа в руках неутешительное заключение главврача.Вообще-то, он рассчитывал услышать ?да?.?— Нет,?— сказал Хиномия. Впервые на памяти Маги он потерял самообладание и отвернулся, упершись локтем в стену. —?Это единственное, что я не могу ему сказать.