Глава 18. (1/1)

POV Влад.Ох, как же удачно вписалась эта девочка в сумасшедшую московскую жизнь! Да и мою наполнила безумным позитивом, и в то же время каким-то необъяснимым чувством, будто я посадил свою задницу на пороховую бочку, а Мирочка крутится вокруг меня и думает: взорвать?— не взорвать?Она, сама того не желая, заставила меня думать о ней днями и ночами напролёт. Волноваться. Сомневаться. И тихонько охуевать от созерцания того, как она кормит своих чёртовых демонов. Ну, а чё? Сам же велел ей это делать.Моя малышка оказалась на редкость смышлёной, и с превеликим удовольствием ежедневно моталась по столице на общественном транспорте по своим многочисленным неотложным делам. Меня она в них не вовлекала, я спокойно ладил свои дела, периодически набирая ей и узнавая о её успехах.А она, возвращаясь под вечер уставшая, но с горящими глазками, отчитывалась о своих похождениях.—?Получила новенький паспорт, Владик! Мирослава Ясенева я теперь! Смотри, не забудь, когда будешь меня где-то упоминать или с кем-то знакомить. ?Я спросил у ясеня где моя любимая…??— мурлыкала она старую песню и тёрлась о мою спину своей грудью.—?Ясен пень, не забуду,?— хохмил я. —?Я тебя вообще по фамилии никогда не представляю. Моя малышка Ми?— и всё.?— Взяли в универ! —?снова врывалась она в мою квартиру, наполняя её флёром цветочного аромата. —?Владик, там такие люди в приёмной комиссии сидели добрые! Они плакали просто от моей истории с ненавистным юрфаком. И про замужество им пришлось рассказать, ведь в аттестате-то я?— Есянич. Там уже один препод мне своё покровительство пообещал, старенький уже, лет пятьдесят пять. Дочкой меня всё называл, милый такой,?— тараторила она.—?Смотри, этот ?милый?, возможно, какие-то свои интересы имеет,?— старался я быть спокойным, но в душе всё клокотало: какой-то старпёр пытается подойти ближе, чем на допустимый метр к моей Ми.—?Не, Владик, не переживай,?— обнимала она меня и нежно пощипывала мои щёки. —?Я довольно недоверчива к незнакомым людям, и сокращаю расстояние лишь в крайнем случае.На встречу с этим несравненным Шумовым я поехал с ней. В уютном кафе мы пили вкусный кофе с о свежей выпечкой и обсуждали Миркину будущую учёбу в его школе. Если честно, я напрягся: молодой, известный, обаятельный блондин-брутал, хоть и имел обручалку на пальце, Мирочку глазками пожирал на протяжении всей беседы с неменьшим аппетитом, чем ароматные булочки. А вот она, похоже, вообще не смотрела на него: она с восторгом залипала на его работы, которые он демонстрировал в принесённом альбоме. Да и он удивлялся её фотоработам, и сообщал мне, что у девочки талант и большое будущее в фотографии.—?Только не подрезай ей крылышки, ладно? —?закончил он свою пламенную речь, глядя на меня.—?Не выкупаю тему,?— нахмурился я.—?Не запирай её дома, борщи тебе варить и носки стирать. Это знаешь как весь талант убивает? Сама она должна хотеть это делать. В свободное от творчества время.—?Ой, Денис, да мы не вместе живём, какие борщи?! —?смеялась Ми, обнимая меня.Хотя готовила она великолепно. И баловала меня своими кулинарными изысками часто.А вот её милый южный акцент, который я считал приятной такой фишечкой, коренных москвидонов бесил не по-детски. Услышав Миркин голос в метро или троллейбусе, когда она разговаривала по телефону или просто спрашивала, как попасть в нужный объект, какая-нибудь корова или кобыла обязательно рявкала:—?Понаехали тут! Только и слышно то хохлятский говор, то армянский, тьфу!—?Слышь, уважаемая,?— тихонько отвечала моя принцесса,?— а слабо то же самое повторить вон той кучке кавказцев на переднем сидении?—?Да что ты позволяешь себе, соплячка? Понаехала! —?вопила эта карга.Мирочка делала печальные глазки и пускала скупую слезу. А сама как бы невзначай оказывалась рядом с этими кавказцами. Которые конечно же начинали активно интересоваться, отчего грустит такой хороший дэвушка.—?Понаехали мы,?— горестно вздыхала она,?— вон та тётенька ругается. А что мы с вами не люди что ли, а парни? Ну не москвичи, и что?Мирочкина губка начинала картинно подрагивать, глазки заволакивало пеленой слёзок, и это будило в горячих кавказских парнях диких зверей по отношению к Миркиной обидчице, а заодно и ко всему вагону. Начиналась нехилая такая заварушка.—?Ну, а я чё? —?угарала вечером Ми, вещая мне обо всех этих приключениях. —?Показала этой кобыле ?фак? и по стэлсу слилась на первой же остановке.—?Распиздяйка,?— качал я головой. -Мне уже страшно тебя одну в Москве оставлять.Но ещё веселее стало осенью, когда у Ми началась учёба в универе. Моя независимая девочка никогда не прибивалась к стае: со всеми была доброжелательна, но своё общество не навязывала, да и к себе близко подпускала не всех. Оттого и снискала в глазах москвичек-однокурсниц славу заносчивой провинциалки, а среди парней?— имидж таинственной девушки-загадки. Парни липли к ней, пытаясь подойти поближе, девки психовали и метали в неё свои словесные ядовитые стрелы. Мирочка незаметно показывала им ?фак? и с печальным личиком поворачивалась к мужской компахе.Ну и всё по старому сценарию.Парней она волновала безумно! Сумасшедшее количество их лайков и восхищённых комментов под Миркиными фоточками в соцсетях я наблюдал с колкими такими иголками ревности в своей душе. Я понимал, что любой из них может дать ей верность, поклонение и место первой и единственной любимой девушки в своём сердце.Я же всего этого дать ей не мог. Да-да, моя кобелиная натура держала свою похоть в узде лишь в Москве, в радиусе ста километров от Ми. А на гастролях всё моё блядство вырывалось наружу, словно пенное шампанское из тесной бутылки.Зачем?Да не мог я иначе! Старался, держался, ограничивался лишь женским минетом и тисканьями. Но тут появлялась Яна Александровна, та ещё похотливая сучка, и все мои старания шли прахом. Янке отказывать было слишком дорого: она начинала вредничать и психовать, втыкала в гастрольный график моё выступление на каком-нибудь корпоративе упятидесятилетних тёток, или пидорском междусобойчике. Платила, конечно, за подобные концерты прилично, но меня дико бесила вся эта ситуация. Она ?ломала? меня, шантажировала, пыталась сделать своей сексуальной игрушкой. И в какой-то момент я сдавался, приходил к ней в номер и жарил её до охуения, пока она не начинала молить о пощаде.После этого я уже не видел смысла хранить верность Мирке и пускался во все тяжкие. И ненавидел себя за это.Приезжал домой, с подарками, с охапками цветов, долго смывал с себя в душе следы рук и губ чужих тёлок и с виноватым видом утыкался в стройные колени моей девочки.Она всё понимала, гладила меня по волосам и тихо шептала:—?Владик, да я прекрасно понимала, с кем я связывалась. Ты не должен ломать себя, слышишь? Я прекрасно знаю, что творческому человеку нужны эмоции, встряски и новые ощущения. Я тебе благодарна уже за то, что ты отказался от наркоты.От наркотиков я действительно открестился. Просто в последнее время стали жутко крошиться зубы, вылетать пломбы. Это были последствия баловства ?серым льдом?. Я лёг в клинику, где мне почистили кровь и организм от всей херни, которую я добровольно в себя запихивал. А потом восстановили мои зубы, попутно сделав отбеливание.—?Ми, погнали в Грецию, а? —?предложил я однажды. —?Давно собирались. Хотя бы на уик-энд, поехали?Мира обрадовалась. В универе как раз всё шло хорошо, и мы погнали аж на четыре дня.Там как раз тусовались парни из Black Star, реалити-шоу какое-то снимали. У меня с некоторыми из них были довольно приятельские отношения, поэтому мы с Ми шикарно вписались в их компанию, когда они расслабленно лежали на пляже в перерыве между съёмками и потягивали холодненькое пиво.Я прекрасно видел, в каком нетерпении моя девочка кусает губки, и понимал, какие проекты роятся сейчас в её головке. А вот Тиман всё понял по-своему.—?Мир,?— обратился он к ней. —?Что-то не так? Ты Марвина всего просто иссверлила взглядом. Он с Владом не будет соперничать, так что оставь эту идею.—?Тим,?— рассмеялась она. —?Я фотограф. А Мише так загар идёт, да ещё татуха новая… Мне на пирсе хочется его сфоткать, сейчас как раз солнце в дымке, фоточки шикарные получатся.Тиман с улыбкой присвистнул:—?Вау! Ты, похоже, здесь первая, которая не просит селфи с нами. Полчаса вам на всё-про всё, идите,?— махнул он рукой.И они убежали.—?Да, Владос,?— задумчиво произнёс Крид,?— я именно такую вот девочку мечтал на ?Холостяке? встретить. Чтоб ей было похер, кто я и сколько у меня бабла. Чтоб не повышала свои рейтинги за счёт знакомства со мной и была искренней. Этой, походу, вообще похер, что мы звёзды. Сидит только на тебя глазеет, да на солнце. Ну ещё на Мишкину татуху. Береги её.Когда эта парочка вернулась с пирса, парни долго восторгались Миркиными работами. Ми так непринуждённо поведала им о своей учёбе в универе и о сучках-однокурсницах, с которыми никак не удаётся наладить нормальные отношения.—?Хочешь фокус? —?ухмыльнулся Крид. Он приобнял Ми и сделал селфи с ней на фоне моря. А потом добавил себе в инсту, подписался на Ми и пролайкал её последние фоточки.—?После выходных придёшь?— с тобой все будут дружиться,?— улыбнулся он. —?А если не будут?— я к универу подъеду, разберусь.—?Ой, ну что ты, Егор? —?засмущалась Ми. —?Я Владу-то не разрешаю за мной в универ заезжать. И не говорю никому, что мой парень?— Влад Рамм. Да мне вообще мешает, что он известный: ни погулять с ним по московским улочкам, ни в кафешке посидеть. Да ещё на гастроли постоянно сваливает, тёлок там шпилит, приезжает с виноватым видом… Ой, да ладно, я всё равно его люблю, этого демона кареглазого,?— потрепала она мою чёлку, чмокнула в губки и прижалась щекой к моей груди.Парни просто офигели! У всех челюсти были на полу от Миркиной пламенной речи. Первым в себя пришёл Тим:—?Мир, ты откуда такая будешь?—?Из Сочи,?— весело ответила она.—?Слышьте, холостяки херовы, где надо искренних девочек искать,?— продолжил Тиман, глядя на Егора и Миху. А потом взял Миркину ладошку и нежно поцеловал запястье со совами:—?Умничка. Горжусь, что есть ещё такие девушки.После этой поездки я крепко задумался. То, что эта девочка?— чистый бриллиант в грязном мире бабла, разврата и лицемерия, я знал и без Тимана. Но вот мысль о том, что этот бриллиантик запросто может стать чужим, меня вымораживала. Я не мог поручиться за то, что Мире однажды не надоест быть ?одной из…?, и она не поменяет меня на какого-нибудь обычного однокурсника, который будет читать ей стишки под звёздным небом, с которым можно будет спокойно гулять по Москве и знать, что после расставания он поехал домой, в свою кроватку, а не в койку к очередной блядовке.Проанализировав ситуацию, я пришёл к выводу, что нужно в первую очередь избавиться от Янкиного гнёта. А для этого мне нужна была поддержка Колясика.—?Братан,?— начал я однажды этот неприятный разговор,?— прошу у тебя заранее прощения за всю эту грязь, но…И я вывалил на неокрепшую Колькину душу весь этот трэш с его маменькой.—?Да не вопрос, Влад,?— потрепал он моё плечо, когда я закончил свой рассказ. —?Если это действительно поможет Славке стать чуточку счастливей, то я готов.Моим планом было внезапное появление Коли в моём номере в самый пикантный момент, когда мы с Яной уже готовы были слиться в экстазе. После этого Коленька должен жутко обидеться на маменьку и несколько дней молчать в её обществе, как партизан. А потом, насладившись её виноватым видом, взять с неё слово, что отныне Рамм для неё лишь подопечный певец, и уж никак не любовник.Всё прошло как нельзя лучше: на гастролях в Питере Яна нарисовалась за кулисами к концу выступления. Она только что вернулась с деловой встречи с партнёрами по бизнесу и была весьма довольна и игрива. У нас с Колясом были разные гримёрки, поэтому, когда Яночка возжелала сразу после концерта пообщаться со мной якобы по поводу очерёдности трэков, я незаметно мигнул Коле.Пропустив Яну вперёд, я сделал два оборота ключа в замке: вперёд и назад. То есть дверь была незаперта. Яна слышала эти два оборота, поэтому, сразу же пошла в наступление, проигнорировав даже мою потную спину и влажную чёлку.—?Господи, Рамм, как же ты сексуален на сцене,?— горячо шептала она, стягивая с меня намокшую футболку. —?Эти твои движения бёдрами, полушёпот, фразочки… Хочу тебя, Владик. Иди ко мне…Она резко сорвала с себя трикотажное платье, оставшись в чёрном красивом белье и чулках. Я, изобразив восхищение, незаметно послал с ай-фона Кольке ?маячок?. А Яне с похотливой ухмылочкой приказал:—?Лифак снимай и падай на колени, крошка. Расслабь меня чутка после удачного концерта.Янка обожала мою подобную дерзость, она даже иногда сама провоцировала её, урезая мне размер премии. И, когда я разъярённым быком врывался в её офис и отёбывал её, как сучку, до её рваных всхлипов, она кидала мне сумму в несколько раз превышающую положенный гонорар.А я чувствовал себя проституткой, мальчиком для утех.И вот я уже близок к тому, чтобы положить конец этому блядству. Яна сняла лифчик и прижалась ко мне своей силиконовой грудью, а потом медленно сползла на пол, встав на колени и расстегнув мою ширинку.Вот тут и влетел Колясик с радостными возгласами:—?Владос, смари, чё мне фанатка подарила!И тут же в ужасе прошептал:—?Мама?!Не, он, конечно, прекрасно знал, что его маменька ?вдохновляется? юным ловеласом Раммом, её взгляд говорил об этом очень красноречиво. Но чтобы вот так увидеть всё своими глазами… Мне стало страшно за Кольку и противно, что я втянул его во всё это, но…Игра стоила свеч! Посягательства продюсерши на моё юное тело прекратились. А потом отошли на задний план и все прочие блядовки.Я вернулся домой с этих гастролей в прекрасном расположении духа. Ещё из аэропорта позвонил Ми, узнал её планы на вечер.—?Владик, заюшка, у меня фотосессия сегодня допоздна, пораньше никак не получится,?— ворковала она в трубку. —?Давай как обычно, поспи пока, отдохни и поставь будильник на три часа ночи, ага??Как обычно??— это была наша любимая фишка. Моя безумно загруженная учёбой-работой-и-прочей-фигнёй девочка часто появлялась дома уже к полуночи, выжатая и обесточенная. Понятно, что нормального ?общения? у нас не получалось. Поэтому, я давал ей время, чтобы неспеша принять душ, выпить молочка с мёдом, плюхнуться в мягкую постельку и пару часиков поспать, восстановиться. А примерно в три часа ночи я, накинув махровый халат на голое тело, поднимался к ней (да-да, мы так и жили в разных квартирах, и в этом был своеобразный кайф), отпирал своим ключом её дверь, сбрасывал халат и тихонько ложился к ней под бочок.Это было волшебное ощущение: нежное голенькое тело любимой сонной девчонки, разомлевшее от распутных сновидений, сразу же начинало льнуть ко мне под одеялом. Одуряющий аромат её кожи и волос срывал мне крышак, и я уже бесстыдно исследовал руками её подзабытые за недолгие гастроли изгибы. А она, уже влажненькая и податливая, тёрлась своей промежностью о моё бедро. Или призывно распахивала бёдра, позволяя мне поглаживать её сочный от возбуждения клитор.—?Владик,?— мурлыкала Ми, обнимая меня и нежно прикасаясь ко мне своими губками,?— я чё-то так скучала по тебе в эти гастроли. Так не хватало тебя. Во сне одни порно-сцены видела, наши с тобой. И днём чё-то всё из рук валилось, залипала постоянно, мечтая о тебе.—?Вибропулю бы свою достала,?— ухмылялся я,?— утешилась бы.—?А, я выкинула её,?— зашептала Ми прямо мне в ухо,?— там пульт раскололся, по дороге в Москву ещё. Да и зачем она мне? Если у меня такой огуречик есть, живой, горяченький.Мирка ласково пробежала пальчиками по стволу моего члена, очертя головку и погладив яички, чем привела меня в восторг.—?Можно я начну? —?попросила она, уже седлая моего стального друга. —?Чтоб проснуться.Ох, как грациозно она покачивалась на мне, насаживаясь всё глубже. Мы были однажды с ней в конном клубе, и она гарцевала там на коне. Я в это время чуть не кончил, представляя, как ей приятно, когда мышцы молодого жеребца перекатываются во время аллюра под её промежностью.Вот и сейчас она извивалась на мне верхом, периодически вздрагивая и сладко вскрикивая от приятных ощущений. И когда я увидел, что девочку начало захватывать в плен сладострастия, я опрокинул её на спину, подхватил под бёдра и стал в ускоренном ритме вколачиваться в неё, с наслаждением слушая её страстные стоны, милые пошленькие комплименты и жаркое дыхание. А когда внутри неё всё стало бешено пульсировать, приятно обжимая мой член и доставляя мне сумасшедший кайф, я понял, как я боюсь потерять все эти невъебенные ощущения.Как боюсь однажды проснуться и знать, что эти сладенькие губки целуют сейчас другого парня.Что этот хитрый прищур бирюзовых глаз из-под одеяла наблюдает сейчас какой-то левый чувак.Что этот же чел умиляется, слыша её приятный голосок и милый южный акцент.Что ему она рассказывает о своих похождениях и приключениях, о злобных однокурсницах и добрых кавказцах. О своих успехах в фотографии и сложностях в учёбе.И что с ним она наконец-то завела себе этого чёртового бенгальского котёнка.Рами.РАмм-МИрослава.Она давно этим кошаком бредит. Только её хозяйка квартирная строго-настрого запретила всех животных. А в моей хате мне этот лишний гемор был не нужен, хотя я люблю и кошек, и собак, а особенно сусликов там всяких, хорьков.—?Ми, малыш,?— зашептал я, когда мы отдышались,?— я завтра с риэлтором квартиры смотреть еду, ?трёху? буду брать. Если ты после пяти свободна?— погнали выбирать твоего Рами?—?Владик,?— удивлённо захлопала она глазками. —?С чего это вдруг?—?Ну в новую квартиру же с кошаком переезжают, примета такая счастливая есть,?— отвечал я. —?Ну, вот я его и заберу. И ты не отвяжешся от меня, переедешь со мной и с нашим Рами в нашу новую квартиру.—?Владь, ты… Ты хорошо подумал? Просто…?— всё ещё не могла поверить в правдивость моих слов Ми.—?Люблю тебя просто очень сильно,?— крепко прижал я её к себе. —?И боюсь тебя потерять. Очень сильно боюсь. Прости меня за все мои закидоны. Я изменюсь, вот увидишь. Потому, что я сам этого хочу.В осенней темноте комнаты было не видно тех слёз, что текли из наших глаз. Но мы оба поняли, что они есть, поэтому одновременно бросились друг другу в объятия и начали слизывать со щёк солёные капли.И я в очередой раз убедился, что эта девочка дарит мне всю гамму эмоций, какие только есть в этом мире.И что остаться без Ми?— значит опуститься на самое дно и морально, и эмоционально.Так уже было однажды.Больше не позволю себе этого!