33. Откровения и роды (1/1)
- Но кофе все равно будешь, - прошептал Шеннон, отрываясь от ее губ и тяжело сглатывая. Только кофе могло спасти его от мыслей о Киллиан, об обнаженной Киллиан в его руках, от всего того, что он мечтал с ней сделать много месяцев... Но это было невозможно, маленький кукусик в ее животе мешал ему даже просто нормально обнять ее, крепко, тесно, горячо, как он любил. Кстати, об этом он тоже хотел поговорить...- Малышка, - с громким стуком поставив перед Килл чашку с дымящемся кофе, Шеннон уселся рядом за столом и развернувшись к ней всем телом, внимательно посмотрел в ее глаза. В его собственных каре-зеленых глазах бушевала какая-то опасность. Шеннон положил руку на спинку стула, на котором сидела Киллиан, полу обнимая ее и осторожно дотронулся пальцем до ее живота.- Я вот што хотел спросить, малышка. Ты пей кофе, пей. Ты вот сказала, што этот ребенок не Уебана... А чей тогда?Шеннону и самому не нравился этот вопрос. Да какое там нахуй не нравился, он весь клокотал внутри и пыхтел от дикой ревности, с тех самых пор, когда понял, что его малышка снова ЕГО. До этого Шеннон просто не думал о ней и том, что происходит в ее жизни, заставил, научил себя не думать, но теперь... В его макаканской душе появилось такое чувство, будто его обманули. Умом он понимал, что у Киллиан была своя жизнь, он же трахался направо и налево, даже ее мамочке умудрился показать Шеннаконду, поэтому и она имела пра... Но никакого права она не имела! - возмущенно восставал его внутренний макакан в такие моменты и никакой ум не мог с ним справиться. Это было верх предательства с ее стороны - носить под сердцем не его ребенка. У него было два варианта. Третий отпал.- От этого Пидральто штоли? - как Шеннон ни старался, его голос прозвучал сердито и обвиняюще. - Или Джареда? Мне-то как-то похуй, малышка, главное, я тебя люблю и... Просто... Как бы... Не похуй мне вообщем! Понятно?! Не хочу я, чтобы был у тебя ребенок от другого мужика, но ништо уже не поделаешь, я в курсе! Так чей хоть?- Это мой ребенок, - проговорила Килл, хмуря брови. Она как-то мгновенно закрылась, потому что почувствовала подавляемое Шенноном раздражение, и вот это нежелание говорить на болезненные темы было просто защитной реакцией.Но от кого защищаться? От него, от Шеннона? Какая неимовернейшая глупость, она совсем уже спятила... Они договорились - никаких тайн, никакого обмана. Все иначе. Так может стоит уже наконец начать говорить правду? Ему это не понравится, но он сам сказал, ничего уже не поделаешь. И раз она здесь - а она здесь не только потому, что сама хотела этого, но и потому, что этого хотел он, - то он УЖЕ принял тот факт, что она носит чужого ребенка.Просто проблема была в том, что Ше, наверное, легче бы смирился с мыслью, что это ребенок Купера, чем...- Джареда, - сказала она, поднимая на Шеннона блестящие от страха глаза. Вот так. Лучше просто сразу сказать это. - Но это не значит, что он знает об этом или когда-нибудь должен узнать. Это мой малыш, и, если когда-нибудь ты сможешь его принять, твой тоже. Я бы сказала. что мне жаль, но... Когда все это происходило, у тебя была своя жизнь. Я не... В общем, наверное, тебе неприятно все это, но я ничего не могу изменить теперь.Как она ненавидела вот эти моменты, когда Джаред умудрялся даже своим отсутствием наложить тень на их с Шенноном отношения. Как она ненавидела осознание того, что они навсегда связаны втроем - и где она, там и оба брата, всегда, что бы не происходило, они просто словно одно целое в своей вечной любви-ненависти-страсти-борьбе за мечту.
Киллиан верила, что она в шаге от того, чтобы разорвать этот порочный круг. С тех пор, как маленький Джаред Джон появился у нее, она научилась не любить его отца, сосредоточив всю любовь и нежность на малыше, которого носила под сердцем. Поймет ли это Шеннон? Почувствует ли, что она искренна с ним и ищет его любви и поддержки для того, чтобы отвечать ему тем же... Без недомолвок, без опасений, без бесконечных уходов только лишь для того, чтоб возвращаться снова и снова.Впрочем, разве мог он не понять? Он сам видел, как счастливо блестели ее глаза сегодня - так же, как раньше и, наверное, даже ярче - потому что если раньше его любовь была чем-то само собой разумеющимся, то теперь Киллиан научилась ее ценить.- Дерьмо! - не смог сдержать разочарования Шеннон и сплюнув, шумно поднялся, чуть не опрокинув столик на Киллиан. - Долбанный дятел, мазафака, урод, пидарас, гандурас... - ударяя кулаком по холодильнику, бормотал Шеннон, доставая пиво и в порыве неуемной макаканской ревности громя полочки, вышвыривая оттуда яйца, какие-то баночки, приготовленный Томатом борщ... Впрочем, после пары глотков пива он как будто успокоился. Вытер рот рукой, сосредоточенно посмотрел на Килл.- Он не узнает. Никогда. Обещаю, малышка, он никогда ничего не узнает. Я не позволю этому сукиному сыну еще хоть раз вмешаться в наши с тобой отношения, ты только моя жена. Точка. А ребенок... Пусть думает, что это Купа. Или Пидральто. Мне похуй, главное, чтобы ты не проговорилась, малышка, потому что тогда... Тогда я не знаю, что с ним сделаю. Он отберет его, понимаешь, или будет шантажировать, или... Он на все способен, я знаю. Не отдадим ему малыша, я...Шеннон стремительно приблизился к Киллиан и опустившись перед ней на колени, схватил ее за руки, сжав ее тоненькие пальчики в своих теплых ладонях.- Я постараюсь полюбить его, малышка. Обещаю. Обещаю, что никогда больше не заговорю на эту тему, обещаю, что не буду злиться. Постараюсь. Только ты не оставляй меня снова. Без тебя я превращаюсь... В животное. Я не хочу так больше, малышка. Держи меня, не отпускай никогда. Я так люблю тебя... - Шеннон быстро поцеловал ладошки Киллиан и положив голову на ее колени, незаметно шмыгнул носом. В затылок ему упирался ее выступавший живот. Шеннон не представлял пока, как он будет смотреть в глаза этому малышу или малышке и не видеть в нем каждый раз отражение своего брата. Но ради Килл он постарается. Он уже и не надеялся, что когда-нибудь она вновь к нему вернется и теперь Шеннону казалось, что он свернет горы, лишь бы так все и осталось.- А как ты его назовешь? - приподнимая голову, посмотрел он на нее. - Можно я придумаю?А вот эти моменты она обожала.
Так долго видеть лишь его равнодушие, ощущать лишь его презрение, так что теперь наблюдать эту вспышку ревности, его маньяческий припадок и его влюбленные порывы - да, для нее это многое значило, то, как умеет Шеннон перед ней открываться. Килл знала, что для него это сложно, что он не умеет быть идеальным и правильным, он умеет только взрываться. Но еще он умел и любить, и в нем было столько силы воли, что ей и не снилось. Сколько раз он уже поступался своими принципами ради нее? И Килл не сомневалась, что он будет делать это снова и снова. Потому что никто в жизни никогда не любил и не полюбит ее так, как этот человек. Вспоминая сейчас, как жесток он с ней был последние полтора года и как отчаянно убеждал ее в своей ненависти, она все четче понимала, что делал он это лишь потому, что просто не мог позволить кому-то еще любить ее. И хакнул бы любого, не будь этим "кем-то еще" его брат. Он прикрывал ненавистью свое благородство - ведь по сути он просто давал двоим своим любимым людям шанс на счастье. Кто знает, могла ли она вообще держать на него обиды хоть мгновенье, или же он давно искупил все свои жестокости, и может даже на годы вперед...- Можно, - проговорила Килл, ласково коснувшись пальцами небритой щеки мужа. - Назови его, как хочешь.Малыша должны были звать Джаред Джон - Киллиан даже не пыталась никогда думать над этим именем, просто оно появилось вместе с малышом. Но сейчас... Разве не могла она ради Шеннона тоже отказаться от чего-то болезненно-дорогого ее сердцу?.. Разве не стало бы это доказательством ее преданности?Она хотела, чтобы Шеннон доверял ей. И она хотела дать ему это ощущение уверенности в том, что она принадлежит ему. И в мелочах, и в чем-то глобальном.
- Я знаю, ты полюбишь его. Малыш не виноват, он... Он будет наш, Шеннон. Мой и твой, и никто больше не вмешается в нашу семью...Томат, подслушивающий за дверью, зажал себе рот рукой, чтоб не заорать. Он ведь так же надеялся, што ребенок от Шенаны, даже прочел пару хорватских молитв... Лучше б он и не подслушивал вовсе, потому что не хотел знать эту опасную тайну.- Его будет звать Кристофер! - просиял Шеннон, внутренне готовящийся к тому, что Килл ему откажет.- Это мое второе имя. Так звали нашего дедушку и так мама назвала меня, а теперь я даю это имя нашему малышу. О, а это... - Шеннон вдруг заволновался, не замечая как еще сильнее сжимает ладошки Киллиан.- Это хоть мальчик, надеюсь? Это должен быть мальчик, малышка, я уже придумал ему имя и собираюсь воспитать из него такого же маленького хулигана, как Тайлюшу.Не то, чтобы Шеннон не хотел дочурку, просто зная какую-то странную тягу Джареда к маленьким девочкам и помня такую же тягу малышки Кэрри к нему... Шеннон опасался, что и в этот раз брату удастся каким-то образом переманить ребенка к себе. Даже несмотря на то, что Кэролайн в последнее время как будто полюбила и признала в нем отца, Шеннон чувствовал какую-то щемящую болезненную ревность, когда смотрел на нее. Его малышка родит ему сына и точка!- Томат, ты заебал уже! - разгневался Шеннон и кинул в него тапок, когда хорват, который нихуя не умел подслушивать безпалева, нечаянно слишком громко скрипнул дверью и чуть не вывалился из-за нее.- Хагага, - как-то неуверенно сказал Томат и как ни в чем не бывало прошел на кухню, намереваясь варить кашку.- КиллБилл, у тебя там кажется мамуля рожает, - предположил хорват, задумчиво проводя пальцем по кастрюле и облизывая остатки вчерашней кашки. Надо сказать, что малыши Лето уже подросли и никто, кроме него самого эту кашку и не ел, но он все равно упорно продолжал варить ее каждое утро.- Я не уверен, но она все утро названивает мне и орет, чтобы я позвал тебя. Но я сказал ей "до свиданья" по хорватски и положил трубочку. Раз десять. Не дебил жи я и вовсе, чтобы вам с Шенанулей мешать...- Ахуеть, а сейчас ты што делаешь? - продолжал злиться Шенн, который перед тем как хорват вывалился в дверь, как раз собирался поцеловать Килл и пошептать ей всяких нежных словечек.- Томат!- Харашо, - сразу же согласился Томат и под сверлящим взглядом Шенаны покинул кухню. Он и так узнал слишком много и теперь его хорватскому мозгу нужно было как-то справиться с этой информацией. Он всей душой был предан Шенане, но уже через пару минут раздумий вдруг весело хихикнул. Вупупий! Старший сынуля от Шенанули, младший от Джаредули, осталось только ему жениться и родить маленького хорватика и лет через двадцать мир встретит новую группу! Thirty Seconds To Mars-2! Томат так воодушевился, что пошел играть на гитарке и мечтать, как будет учить этому своего сынулю, которого назовет Шенослав и не иначе!- Малышка, тебе может хочется чего-нибудь, што ты ничего не ешь? - сокрушался в это время Шеннон, расставляя перед Киллиан тарелочки с фруктами. - Скажи, што хочешь, я прямо щас поеду и куплю! Сладенькое? Солененькое?Но малышка не могла есть, у нее и кофе-то встал поперек горла, и вообще она вся побледнела, а суетящийся Шеннон как-то сразу даже и не заметил. Хотел как лучше. а получилось как всегда - это закон жизни, ништо не поделаешь.- Шеннон, - слабым голосом позвала Килл, пока он пихал ей яблоки и киви и требовал сказать, что ей принести, и даже побежал за шапкой, чтоб она не сомневалась, что он щас пойдет и купит ей хоть что угодно. - Вызови скорую.- Што? - рассеянно переспросил Шенануль.- Она скорую просит, пап. - раздался рядом голосок Кэрри, она сейчас разговаривала так, как будто малое дитя тут как раз ее папуля, а не она. - У нас не только бабушка рожает, кажется, но и мама тоже.- Так-то, да, - подтвердила Килл слова дочки, глядя на Шенанулю и предвкушая, что он снова может хакнуться в обморок, как при родах близнецов. - Любимый, вызови скорую, прямо сейчас, а потом можешь...Раздался грохот. Это хакнулся в обморок прибежавший Тайлюша.
- Пап, сделай это, а то мама нам прямо тут детей понарожает, как мы есть-то будем, если кухня занята будет. - Кэрри побежала за телефоном и за Томатом, Томат начал истерить и почему-то схватил телефон и бегал с ним туда-сюда, в общем, Шенана забрал жену и повез ее в больницу сам, а Томат и остался дома откачивать щепетильного Тайлюшу и слушать нотации Кэрри...