Ролики. (1/1)

Быть ребенком — значит учиться жить, взрослым — учиться умирать.Кинг Стивен

Утром я проснулся с мыслью, что проспал школу, а когда посмотрел на время, подумал, что у меня есть ещё целых десять минут, чтобы поспать. Когда же я проснулся во второй раз, вспомнил, что сегодня воскресение. Выходной. Но, не смотря на это, дома было тихо. Очень, а ещё холодно, хоть за окном было солнечно.

Встав с кровати и надев огромные шорты, я пошел в коридор, где на тумбочке лежала записка: «Папа уехал в командировку до пятницы, а меня срочно вызвали на работу. Прошу, разбери кладовку. Люблю тебя». Хоть подписи не было, я сразу понял, что это написала мама, да и никто другой не мог этого сделать – папа, если ему что-то будет нужно, скажет это лично, а не будет тратить время на поиск листа бумаги и ручки, как, в принципе, и я.От осознания, что дома никого не будет в выходной, стало тоскливо. Наверное, все бы другие порадовались возможности отдохнуть от «взрослых», но я бы предпочёл провести время с мамой и папой. Может, это из-за того, что я очень редко их вижу? Или из-за того, что я ненормальный? А нормальный ли я? Наверное, нет, раз меня преследует псих, считающий себя смертью, к тому же я даже не пытаюсь сообщить об этом в полицию. Интересно, почему? Вдруг он нападет на меня и убьёт… Нет, вряд ли. Его глаза хоть и пугают меня, но я не вижу в них какого-то ненормального блеска, какой бывает только у маньяков.Он может и псих, но не опасен… Если его не доводить. А я ведь доведу.

Посмотрев в зеркало, я увидел, что улыбаюсь. Интересно, почему? Неужели из-за того, что я вдруг вспомнил о брюнете с красными глазами? Нет-нет, это просто судорога мышц лица – или что там в таких случаях бывает? – я не улыбаюсь!

Мои не особо здоровые мысли вызвали у меня смех, отчего настроение мгновенно пошло в гору. Грустить перехотелось, а словно в ответ на все проблемы захотелось сделать что-то полезное. Поэтому умывшись и быстро позавтракав, принялся разбирать кладовку, где за зиму накопилось целая куча хлама, которую надо было разобрать ещё в марте.

Помню, как в детстве, я считал эту темную комнату очень интересной. Мне казалось, что там живут монстры, поэтому ночью, когда все засыпали, я тайком выбирался из комнаты и открывал дверь в этот небольшой мир. Тогда в темноте тряпка на стеклянной банке казалось засушенной головой, швабра выглядела как тощий скелет, а старая коляска напоминала монстра с протянутыми в мою сторону щупальцами. Но я не боялся, а включал свет и удивлялся тому, куда пропадают монстры, с которыми собирался сражаться, защищаясь зонтом. Но детство проходит, и в скором времени просто забываешь о таких невинных мелочах. А ведь когда-то это было для нас важно.

Вот и сейчас перебирая, казалось бы, мусор, я видел посланцев из прошлого: старая мягкая игрушка, сломанный трёхколёсный велосипед, горшок, ролики… Ролики? А я ведь думал, что потерял их, да и не так давно это было. Может они мне ещё как раз?

Усевшись на пол, я начал надевать ролики на босую ногу. Выходило плохо, но после нескольких попыток они с неохотойнатянулись. И совсем не жали.

Я попробовал встать, но привстав, чуть не упал, поэтому решил не рисковать и снял их от греха подальше. Но желание покататься осталось и крутилось в голове до тех пор, пока я не разложил всё аккуратно по полкам, а лишний мусор не убрал в мешок. На часах к этому времени было как раз два и мою голову посетила замечательная мысль: «А Смерть приходит по выходным или нет?».Я посмотрел в окно, ожидая увидеть у подъезда мужчину, но там никого не было. Только какая-то собака лаяла у палисадника – видно загнала кошку на дерево и не могла до неё достать.

- Не пришел, - я тяжело вздохнул и только сейчас заметил, что очень ждал появление мужчины. Хотел его увидеть, заговорить, снова разозлить, этим увидев эмоции на постоянно спокойном лице.

Неожиданно тишина начала давить на меня – я почувствовал себя одиноким, из-за чего оставаться в пустой квартире просто стало страшно, поэтому я надел джинсы, футболку и носки, взял ролики и пошел кататься во двор. Конечно же, стоило кого-нибудь позвать погулять вместе со мной, но я подумал, что не у всех родители, как у меня, работают в выходные, а учитывая то, что сейчас весна, все мои знакомые, наверное, в деревне или на даче. Может тоже к бабушке в деревню поехать? А что? Там меня всегда ждёт пара галош, тёплые растянутые треники и целых шесть грядок, которые ждут прополки и посадки. А ещё меня всегда ждёт Ланской – наш строптивый конь, не подпускающий никого кроме меня и бабушки ближе, чем на метр. Интересно, как он? Надо всё-таки будет съездить как-нибудь. Может, после экзаменов?

Надев ролики, я в первую же секунду чуть не свалился, но в последний момент ухватился за забор. Лучше бы я, наверное, упал, так как он оказался покрашен, и мои пальцы стали зелёными. Ладно, ототру потом, а если не выйдет, привыкну и стану убеждать всех, что это новый писк моды – зелёные руки.Не сомневаюсь, что со стороны я выглядел смешно, даже как-то глупо – семнадцатилетний парень-девка, кое-как катающийся на роликах, да ещё и постоянно падающий на асфальт, из-за чего джинсы стали грязными, а локти покрылись ссадинами. Но я не останавливался, не уходил домой. Я привык к боли: Ланской, когда мы его только купили, тоже меня недолюбливал и всё норовил опрокинуть, но я сквозь зубы всегда продолжал держаться до последнего. Сколькими сотрясениями и переломами я ему обязан, уже и не вспомнить.Когда я в очередной раз упал и собирался подняться, мне протянули руку. Я, не задумываясь, ухватился за неё и только когда твёрдо встал на землю посмотрел на спасителя:- Явился, да неужели! – передо мной стоял брюнет собственной персоной. Лицо его ничего не выражало, но я явственно видел, что он думает о причине моего негодования. – Почему ты не пришел в два как обычно!?Я тут один одинешенек, катаюсь на роликах, можно так сказать калечу себя, а ты мне только сейчас подставляешь руку? Ты – изверг!Даже бровью не повел, поэтому я плюнул на всё и направился домой, но как всегда чуть не свалился. Но, слава Богу смерти, он подхватил меня под локоть и не дал мне вновь встретиться с асфальтом. Ну, хоть какая-то польза от него!Бог помог мне встать ровно, а потом с интересом посмотрел на моё лицо:- Что? – спросил я.- Ты испачкался, - брюнет дотронулся до моей щеки и тихонько что-то потёр. Я нахмурился, но не отстранился, хоть и сердце забилось быстро-быстро.– Как ты только так умудрился? Неужели никого не было, кто мог бы тебя держать?- У всех дела, а ты не пришел вовремя.- Ты из-за этого разозлился? – почему он никак не реагирует на эти слова? Ему их что, каждый день говорят?.. А самое главное, почему меня это задевает?- Нет, просто мне немного одиноко.

- Когда умрёшь, будет хуже, привыкай. Всё, теперь чисто, - мужчина ещё раз посмотрел на моё лицо, видно оценивая свой труд, и сделал шаг назад, из-за чего моя опора исчезла, и я начал падать. И как всегда меня подхватили. Что-то мне уже надоело, чтобрюнет меня постоянно ловит, хотя это лучше чем, если бы я падал.

- Спасибо, - пробормотал я и, опираясь на руку, сделал шаг вперёд.

Думаю, что этот псих не такой уж и плохой, раз целый час таскался так со мной вокруг дома, не давая мне упасть, хоть я и норовил постоянно обо что-нибудь споткнуться. Видно ролики не моё.Мы совсем не разговаривали, даже словом не обмолвились, но мне было на удивление спокойно, словно на протяжении часа кто-то шептал мне на ухо успокаивающие слова и тихо повторял: «особенный». Может, я схожу с ума?

Вскоре мужчина сказал, что ему нужно идти и, проводив меня до подъезда, где я припрятал свои тапочки, ушел, но перед этим, как и всегда сказал:- Осталось девяносто четыре. Не трать время на ерунду.

Девяносто четыре? А что если я действительно умру через девяносто четыре дня?.. Что за бред? Я не умру, пока мне не исполнится как минимум восемьдесят. А до тех пор, я никому не дам забрать то, что я люблю: свою жизнь.