Часть 3 (1/2)
- Кристина, просыпайся, приехали, - кто-то потряс ещё сонную девушку за плечо. Женский голос старался быть тихим и нежным, и Кристина поняла - это Тильда.Она неохотно потерла слипающиеся глаза, и Тильда залюбовалась ей, хотя подруги давно торопили обеих. Поезд подходил к Шверину, и девушки, уже одетые, нетерпеливо смотрели на вялую Кристину, которая лениво всунула ноги в босоножки, а надеть платье ей помогла Тильда.- Простите, - прикрывая зевающий рот, Кристина, совсем растрепанная и подурневшая, подошла к девушкам, которые тоже выглядели сонными и жались друг к другу, стараясь не замерзнуть в тамбуре, где по-прежнему гулял сквозняк.- Ты плохо спала? - Тильда заботливо подперла коленом старый чемоданчик Кристины.- Эта Паулина меня совсем заболтала... - вздохнула Кристина, почесывая нос жестом, необыкновенно умилившим Тильду, - смешная она - решила в час ночи поговорить со мной!
Кристина попыталась произнести это весело, но вина перед Паулиной всё равно грызла её. И Кристина выжидала момент, когда можно будет попросить у неё прощения.
Паулина явно спала хуже всех и теперь хмурилась, что на неё было совсем не похоже. Шнайдер, украдкой приобнимавшаяя её, тоже выглядела мрачновато. Ведь Паулина, которая ничего не могла скрывать, успела рассказать и про ночной разговор, и про чувства к новой знакомой. Катрина была доброй, и, прижимая к себе хмурое жёлтое существо, думала о смене ориентации. С парнями действительно было трудно, а Паулину Шнайдер знала давно и чувствовала, что они обе не разочаруются, если их симпатия друг другу примет немного иной оттенок. Ей хотелось порадовать этого цыплёнка хоть своей взаимностью, если подружиться с Кристиной у Паулины не вышло. Некрасивая на первый взгляд, Кристина у всех вызывала неудержимую симпатию. К тому же Паулина всегда тянулась к тихим и стеснительным. Но ни с Тильдой, ни с Оливией ничего не вышло, и, отчаявшись, Паулина обратилась к Катрине, надеясь, что рано или поздно та не выдержит и станет воспринимать её кого-то более близкого, чем подругу. Да Шнайдер, похоже, и не была против. Обнимая жмущуюся Паулину, Катрина безучастно смотрела на Тильду, которая взгляда не могла отвести от новой подруги. И, кажется, Тильда испытывала к Кристине нечто большее, чем дружескую симпатию.
"Большая женщина" старалась не смотреть на злую, едва не плюющуюся ядом Ульрику, которая не могла простить возлюбленной такой внезапной измены, хотя их отношения были исключительно платоническими, и теперь дулась, пытаясь испепелить Кристину взглядом. Но эта вобла в голубеньком клетчатом платье лишь безмятежно смотрела на Тильду, слегка покачиваясь в такт ходу поезда. И хотя Ульрика понимала, что уже ничего не вернуть - Тильда и так была с ней только из-за чувства долга, а не из симпатии.
- Это её выбор, - шептала Оливия, с высоты своего роста дышавшая Ульрике в пробор, - и я не могу не согласиться, что девушка очень мила.
Круспе метнула злобный взгляд на Оливию, означавший: "Да много ты понимаешь", но решила прислушаться к её словам. Фроляйн Ридель, хоть и была неразговорчивой особой, видела больше, чем другие и легко объясняла то, что остальные понять не могли.
- На Тильде мир клином не сошёлся, - холодно заметила Оливия, незаметно запуская свои длинные пальцы в декольте Ульрики, откуда едва не вываливалась грудь, так и просившая, чтобы её поласкали. Поэтому Ульрика не рассердилась - желания тела были для неё превыше житейских проблем, а Оливия славилась своим умением делать массаж. Поглощенная приятными ощущениями, Ульрика слегка откинулась назад, блаженно улыбаясь, и уже хотела расстегнуть неудобный лифчик, как Оливия резко выдернула согревшуюся руку из её декольте и сказала:- Продолжим на месте. Не сейчас.
Хотя ей было всё равно на сердечные дела подруг, Оливии было неприятно, что Круспе так легко отдалась её ласкам.
- Ты не понимаешь, - Ульрика почувствовала её мысли, - Тильда мне никогда не давала! А эту селёдку она изнасилует при первом же случае, ю ноу! - шёпотом, но крикнула она.
Пока в другом конце тамбура ревнивая Круспе исходила на мыло, Кристина и Тильда, которых все считали чрезвычайно милой парой, смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова.
- Какие у тебя милые бантики, - шепнула Кристина Тильде и та улыбнулась, что два полосатых бантика на смешных хвостиках никак не вяжутся с прямым холщовым платьем защитного цвета, чей фасон походил на военную форму.
- А у тебя такие кудряшки, - Тильда осторожно коснулась распущенных волос Кристины, которые, слегка волнясь, завивались на концах красивыми локонами. И природа завила эти тонкие волосы так ловко, как ни завьёшь никакими щипцами.
- Они даже красивее, чем у Шнайдер, - добавила Тильда, покрепче затягивая бантики на непослушных волосах.
Кристина покраснела, стыдливо улыбаясь - слишком много комплиментов за один день.
Поезд снижал ход, и стук колёс становился тише и явственнее, не заглушаемый другими звуками. Тильда мягко смотрела на пейзажи, с детства знакомые, и уже мечтала, как покажет Кристине все свои любимые места. Она, как ребёнок,радовалась тому, что случайная пассажирка не вышла раньше и даже согласилась присоединиться к ним. Тильда уже любила, не понимая это, но новое тёплое чувство грело ей душу, заставляя наслаждаться каждым мгновением, проведённым рядом с Кристиной.
Поезд остановился с протяжным гудком, и девушки, подталкиваемые другими пассажирами, вывалились на перрон, стоявший посреди окруженного густым ельником поля. Пейзаж был впечатляющий - рельсы тянулись в обе стороны до горизонта, совершенно естественно вписываясь в ярко - зелёный луг, пестревший желтыми, белыми и розовыми крапинками цветов, которые очень хотелось собрать, и Тильда увидела, как загорелись глаза Кристины при виде мощного пучка одуванчиков, достигавших ей до колен.
- Хочешь, я свяжу тебе венок? - внезапно спросила Тильда, уже окончательно взяв на себя чемоданы, хотя Кристина ещё некоторое время предпринимала попытки самостоятельно нести свой. А Тильде казалось, что этой сильфиде не под силу тащить такой груз.
Они спустились в низину, где высокая трава была Паулине по плечи, и кроха вертела головой, уцепившись за руку Шнайдер, которая шла в голове процессии и проминала дорогу.
Длинные ноги Кристины, не привыкшей ходить по траве, путались, и Тильда попросила взять её за руку. Она боялась, что Кристина откажет, но нет - девушка доверчиво вцепилась в пухлую ладонь Тильды своими тонкими крепкими пальчиками. От такой близости Тильда тут же вспотела, но Кристина не стала выпускать её руки, пусть и мокрой. Худышка думала, что Тильде просто жарко, но на самом деле всё было куда сложнее.
Они долго шли через поле, пока среди деревьев не показались первые дома.- Когда ты уже выберешься из этой глуши, Линдеманн! - прокричала сильно отставшая Ульрика. Она еле передвигала ноги, размазывая макияж по потному лицу, а шедшая рядом Оливия с выражением спокойным и отстранённым обмахивала её лопухом.
Кристина хихикнула, посмотрев на эту непривычную к деревенской жизни королеву, которая ещё зачем-то нацепила каблуки, а Тильда лишь пожала плечами, ускоряя шаг.
- Это у тебя такая фамилия - Линдеманн? - спросила Кристина, до этого внимательно слушавшая разноголосое птичье пение.
- Ага, - задумчиво ответила та, стараясь не сжимать сильно хрупкие пальчики, - а у тебя какая?
- Лоренц, - Кристина сделала скучное лицо, - а ещё у меня есть второе имя - Флакнелия.
- Красивое. Оно тебе больше идёт, - кивнула Линдеманн, помогая ей перебраться через канаву. "Как мило, - подумала она, когда длинная ступня в полном травы босоножке опустилась на другой берег, - у нас и фамилии начинаются на одну букву."
Но их мирное молчание опять нарушила Круспе:- Я голодная!
Паулина на другом конце поля набрала побольше воздуха в маленькие лёгкие и прокричала, собрав руки рупором:- Тебе потерпеть трудно?! Мы почти на месте!
И её желтый хвостик, повязанный на темени, тут же исчез в зарослях.
Красавица решительно шагнула вперёд, волоча за собой по-прежнему спокойную Ридель, но тут каблуки подвели её, и, запнувшись, Круспе шлепнулась в лужу, откуда с громким чириканьем вылетел купавшийся воробей. Оливия успела выпустить руку, и теперь, остановившись над поверженной Ульрикой, сделала другим знак, означавший: " Идите-идите, мы сами справимся".
Кристина и Тильда послушно кивнули, и, уже никого не дожидаясь, добрались до дома быстро.Кристина замерла в восхищении, приоткрывая калитку - Тильда жила в настоящем деревенском доме, и пейзаж вокруг был соответствующий - пестрый и милый.- Ты голодная? - Тильда посмотрела на тут же вбежавших в дом Паулину и Шнайдер - они всегда хотели есть.- Не особенно, - Флакнелия с интересом рассмотрела маленький декоративный пруд, и, кажется, увидела там что-то любопытное.
- Тогда пойдём в тенёчке посидим, - Тильда осторожно потрогала раскалившиеся волосы.
- Подожди, тут шмель утонул! - воскликнула Кристина, садясь на корточки у берега. Тильда тяжело опустилась рядом.
И правда, у берега беспомощно загребал лапками совершенно мокрый шмель. Он пытался плыть, но пушистые конечности не были к этому приспособлены.
- В это время года их всегда много тонет, - Кристина быстро отломила тонкую ветку и сунула её в пруд. Шмель сразу понял, что к чему, и сразу выкарабкался, с трудом взбираясь по палке. Фроляйн Лоренц подняла палку и аккуратно стряхнула шмеля на траву, подальше от воды. Замерев, девушки долго наблюдали, как шмель хмуро сидит, расправляя мокрые крылышки. Потом обсох, распушил полосатую шерсть и взлетел, громко и весело жужжа - наверное, и не надеялся выжить.
- Вот это ты здорово, - выдохнула Тильда, - я бы не смогла.
- Я люблю шмелей, - не понимая, что тут сложного, Флакнелия улыбнулась, - они милые и похожи на котиков. А я люблю котиков.
- Понятно...
И некоторое время они ещё долго смотрели на воду, где плавало ещё много всякой живности. Кристина даже умудрялась рассмотреть крошечных, едва видных глазу гидр и дафний, стайками плававших в толще воды. "Наверное, у неё очень сильные очки ", - с непонятной завистью Тильда упорно таращилась туда, где Кристина видела всю эту мелочь.- Ладно, а теперь в тенёк, - согласилась Лоренц, отряхивая хорошенькое платье.С охотой взяв девушку за руку, Тильда провела её на задний двор.
***Когда уже все разбрелись, до дома Тильды наконец добралась Оливия, волочившая за собой вконец измученную Круспе. Ульрика была чумазая после лужи, макияж совсем поплыл, но каблуки она не сняла.Оливия устала не меньше - не столько из-за трудной дороги, а сколько из-за непрекращающегося нытья Круспе. Но фроляйн Ридель умудрилась сохранить спокойствие. Впрочем, никто никогда не видел её раздраженной или сердитой, в то время как Ульрика была такой всегда. Но сейчас Круспе так измоталась, что не находила сил открыть рот.
Из последних сил девушки поднялись на второй этаж, где им точно никто не мог помешать, и Круспе мешком повалилась на кровать, совсем не оставив Оливии места. Ридель благородно села рядом с тяжело дышащим телом, и сняла надоевший тюрбан. Волосы - тёмные, жидкие - были скручены на затылке в маленький пучок.
Круспе стёрла последние остатки макияжа, открывая свое неправильное, но красивое лицо настоящей стервы. От усталости правый глаз Ульрики начал косить ещё сильнее, но Оливия лишь чуть улыбнулась, увидев эту столь милую сердцу деталь.