Глава 18. Самый обычный день (1/2)

-Усаги! Золотой вихрь с хвостиками пролетел через всю комнату, нырнув за занавеску и окопавшись там.

- Усаги! Чуть не свернув занавеску, вихрь бросился под кровать, деловито там шебурша. Луна в сердцах шлепнула себя лапой по лбу - ну что же тут поделаешь? - В чем дело, Луна? - глухо ответили ей наконец из-под кровати. - Почему ты меня не зовешь с собой? Мне казалось, что это естественно, что если едут все, то еду и я... Но в Киото ехать на поезде, а сумку ты так и не подготовила... - Точно! Сумка!!! - золотой рыбкой Усаги вынырнула из своих окопов и метнулась к Луне. Кошка и "мяу" сказать не успела, как её сгребли в охапку и потащили вниз. - Мама! Я беру Луну с собой! Где её выездная сумка?! - Усаги! Почему ты как всегда все делаешь в последний момент?! - Икуко высунулась из кухни, возмущенно размахивая лопаткой. Горячие блинчики, политые медом, уже стыли на столике в ожидании дочери-растяпы, которой, судя по всему, придется заворачивать завтракв дорогу.

Кенджи, воспринимавший опоздания Усаги, как само собой разумеющееся, спокойно потягивал кофе и читал газету. Шинго, собиравшийся в аквапарк с друзьями, торопливо жевал свою порцию с пылу с жару, но не упустил возможность прицепиться к сестре: - Да, дурочка-Усаги, почему ты настолько тупая, что не догадалась собраться вечером? В процессе своей речи он старался слизать мед с пальцев, поэтому его сестра мало что поняла, но почувствовала, что братец в своем репертуаре.

- Что ты там лопочешь? - прищурив глаза, Усаги сунулась в кухню. Она была облачена в легкие светлые бриджи и свою любимую длинную волнистую блузу с бантиками, а на оданго были повязаны ленточки в тон. Шею прикрывал цветастый платок, завязанный на манер Харуки фантазийным бантом. - Что слышала, - причмокнул Шинго, зажмурив один глаз. Блинчики были самый класс. А вот его сестра-растяпа, похоже, останется без них. Если мама, конечно, не позаботится... Кенджи оторвался от газеты и неодобрительно посмотрел на сына, тот только руками в ответ развел. - Усаги, - Икуко принесла из гостиной сумку для Луны. - А твоя подруга узнала, как в отеле относятся к животным?

- Да, Мина же туда со своим котом поехала! - А ты взяла для Луны корм, расческу и её любимую игрушку?

- Какую ещё игрушку? - Усаги растерялась, а Луна сердито цапнула её за руку. Это ж надо - настолько невнимательно к ней относиться!

- Её розовая пушистая метелочка-дразнилка. Я положу её в боковой кармашек сумки. Так, а теперь по тебе. Усаги, ты взяла сменную одежду? - Да, мамочка, - Усаги присела на корточки, усаживая Луну в сумку. - Белье? - Мааам... - То, что всегда должно быть у девочки с собой? - Маааам! - Усаги отчаянно покраснела, покосившись на Шинго, завершавшего свой завтрак. - Конечно взяла!

- Ты уверенна? Может мне стоит проверить? - Икуко прищурилась, скрестив руки на груди. Ведь, наверняка же, её растяпа что-нибудь забыла! - Мам, мне через пять минут выходить! Давай... - Хорошо. Папа, кстати, собирался тебя подвезти. Кенджи! - Да, дорогая, я полностью с тобой согласен,-мужчина сделал большой глоток кофе, не отрывая глаз от колонки новостей.

- Кенджи! - возмущенно крикнула Икуко, проходя на кухню и надеясь в непосредственной близости от супруга привлечь его внимание. А заодно и завернуть своей непутевой дочери еды в дорогу. - Ты же мне сам вечером сказал! - А? Что? Да, конечно. Усаги, я отвезу тебя на вокзал, - Кенджи свернул газету и залпом допил кофе. - Сейчас, две минуты.

Икуко запаковала завтрак и передала коробочку Усаги. Шинго доел и бросился к раковине мыть липкие руки, едва не сбив сестру с ног.

- Шинго! Ты негодник! Я чуть не уронила свой завтрак! - Что было бы вполне закономерно! - Шинго, не вертись тут, пожалуйста. Тебе выходить ещё через полчаса. Иди проверь свои вещи. Плавки, полотенце, очки для плаванья, шапочка? - Икуко мягко подтолкнула сына, щедро разбрасывавшего брызги с мокрых рук, к выходу из кухни, а сама снова повернулась к дочери. - Так, а теплый свитер ты взяла на случай холода?

- Да, мамочка, - обреченно кивнула Усаги, понимая, что придется ещё чуть-чуть потерпеть. - Зарядку для телефона?

- Да... - Позвони мне сразу, как доберетесь до отеля. И не отключай телефон! - Икуко морщила лоб, припоминая, что ещё должно быть обязательно у Усаги с собой. - Так, а деньги? Не забыла? - Нет, мам, все разложила по отдельности - деньги на поезд, деньги на отель, деньги на сувениры.

- О, да! Не забудь привезти яцухаси*(1)!

- Хорошо, мамочка. Привезу. Что-нибудь ещё? - в голосе Усаги звучало смирение с судьбой (в смысле с дотошностью матери в данном случае). - Себя там не забудь, - Икуко улыбнулась и обняла дочь, аккуратно скользя с лаской рукой по золотистой макушке. - Ты ведь такая растяпа... - Увидимся завтра вечером, мамочка, - Усаги смущенно рассмеялась и поцеловала мать в щеку. - Я на связи! Правда-правда! - Хорошо. Кенджи! - Да готов я уже! - ворчливо отозвался мужчина из прихожей, где шнуровал ботинки. - Усаги, эти твои две сумки? - Мяу! - Луну качнуло и стукнуло об стенку сумки, что она и поспешила озвучить. - Ох, прости, Луна. Буду осторожнее, - Кенджи направился к дверям. - Усаги! Давай следом. До вокзала не очень-то близко. - Пока, мамочка! - Усаги ещё раз порывисто обняла мать и бросилась на выход. - Удачного похода в аквапарк, Шинго! - Бывай, дурочка Усаги! Не взорви Киото! - гаркнул радостно Шинго из гостиной, где он успел подзависнуть перед телевизором вместо того, чтобы проверять свои вещи. К счастью, Уса решила, что ей выгоднее его проигнорировать, вместо того, чтобы влезать в перепалку и тратить драгоценное время. -Ну вот почему ты не согласился с тем, чтобы меня подвез Мамору? - вздохнула она, направляясь вслед за отцом к машине. - Потому! Что бы ему было за удовольствие ждать, пока ты соизволишь выйти? И, наверное, ему удобноприехать на вокзал не метро или такси, чтобы не оставлять машину на платной стоянке, - хмыкнул Кенджи, сажаясь за руль. - Вообще-то, он собирается развезти нас завтра вечером по домам. Кенджи недовольно поморщился: -Ну и ладно. Все равно. Раз уж ты уезжаешь на все выходные, я хочу хоть немного времени провести с тобой. Вот так... И придется твоему Мамору с этим смириться. - Эх, - Усаги выдохнула через сложенные трубочкой губы, устраиваясь на пассажирском кресле слева от отца.

- Поехали, - легко улыбнулся Кенджи. - У нас не так уж и много времени. Но я домчу тебя с ветерком, не хуже твоего парня. - Конечно, папа, - Усаги широко улыбнулась ему в ответ, застегивая ремень безопасности.

- И помни, Усаги, я тебе доверяю. До-ве-ряю. Ты меня понимаешь? - стал вдруг до смешного серьезным мужчина. - Папа... - Усаги покраснела и хлопнула себя по лбу. Некоторые вещи не меняются.До поезда оставалось полтора часа. Звонок в дверь оторвал Харуку от чтения книги. Девушка скинула ноги со стола, на котором устроила их в процессе прочтения, и направилась через светлый коридор к дверям.

- Соичи Томоэ? - удивилась она, распахнув дверь.

- День добрый! - белые тонкие волосы мужчины шевелились на легком ветерке. - А мы к вам в гости. Хотару весь день вчера теребила - говорит, что надо навестить девочек.

Из-за широкой спины мужчины выглянула Сатурн. Темноволосая девочка-подросток, вернувшаяся к своему отцу после завершения битвы с Галаксией, сдержанно улыбалась. Но в фиолетовых глазах затаилась тревога и почти вселенская грусть. - Привет, Харука...мама! А Сецуна-мама ещё спит? Профессор Томоэ слегка покраснел. Он совершенно не понимал, что происходило в жизни его дочери. Конечно, чему удивляться, если стал свидетелем явления в мир жутких образин, послужил вместилищем для Герматоида, пережил "недо-приход" мессии, увидел всю боевую мощь сейлорвоинов, получил себе дочь в образе младенца, а потом отдал её год спустя в руки одного из сейлорвоинов, чтобы увидеть почти год спустя уже подростком с тремя "мамами" (про Харуку-папу Хотару говорить отцу не стала, дабы не волновать его излишне)... - Ээээ, вроде бы уже проснулась. С ней Мичиру. Проходите, пожалуйста. У нас поздний завтрак скоро. Присоединитесь? - Спасибо, - Соичи и Хотару вошли в дом, и девочка сразу метнулась к лестнице на второй этаж, где и располагалась комната Сецуны.

- Кофе, профессор? - любезно поинтересовалась Харука, отвлекая отца от передвижений своей дочери.

- Благодарю, не откажусь.

Они молча прошли на кухню, где Харука включила кофеварку: - Вам без сахара? - Да. Харука... - Что, профессор? - Знаете, я очень удивлен, что все ещё нахожусь в своем уме, - мужчина протер очки об рукав. - Ведь все это... Я думал, что больше не увижу Хотару... Но она вернулась.

- Не волнуйтесь. Если это будет зависеть от Хотару, она всегда будет к вам возвращаться.

- Да, конечно. А что с Сецуной? - при этом вопросе на щеках профессора заиграл подозрительный румянец, отчего Харука не удержалась и присвистнула, вынудив мужчину смутиться ещё больше.

- Да нет, вы не волнуйтесь. У неё просто легкая анемия. Она скоро спустится с Хотару, которая всегда положительно на неё влияет.

- Вот как, - Соичи тихонько ругал себя в связи с тем, что не смог скрыть своего интереса к этой необычной смуглой и очень красивой девушке. Её глубокие вишневые глазас печатью вековой печали долгое время ему снились после её прихода за Хотару... Он не смог противиться этим глазам, когда она сказала, что должна забрать его дочь ради предназначения. И вот сейчас эта удивительная девушка совсем рядом - только потолок между ними. Может быть, её комната прямо над кухней, и... - Профессор, а вы владеете своим временем? - с легкой насмешкой спросила Харука, привлекая таким образом его внимание. Чашка с горячим кофе слегка жгла кончики пальцев. - Вы можете его удержать? - Хотите проверить, понимаю ли я, что Сецуна не простая женщина? - мужчина принял чашку и сделал широкий глоток, обжигая горло, надеясь, что это придушит остальные неосмотрительные речи, которые ему хотелось произнести.

- Ох, извините. Сец просто очень избирательна и недоступна в этом плане. За последние три года я даже не смогу сказать вам, видела ли я её с кем-либо, являвшимся воплощением её романтических интересов. Но вы... Соичи ждал уже совсем неловкого продолжения мысли Харуки, но тут по лестнице зазвучали шаги и Уранус умолкла, глядя куда-то ему за спину. Звонкий голосок Хотару разнесся по помещению: - Сецуна-мама, папа очень беспокоился о тебе. Думаю, что он очень рад видеть, что ты себя хорошо чувствуешь. Соичи оборачивался медленно, стараясь смотреть на что угодно, но не на старшую воительницу. Первой в кадр попала Мичиру, на губах которой цвела удивительно мягкая улыбка: - Доброе утро, профессор Томоэ. Она казалась воплощением легкого морского бриза. Мужчине даже почудилось, что он ощущает соленые брызги на коже. Его дочь выглядывала уже из-за спины Сецуны, выразительно указывая ему на неё глазами. Коротко вздохнув, Соичи как в омут нырнул, поднял глаза и обомлел. Не было всего того, что так пугало его и тревожило, заставляя чувствовать свою симпатию близкой к трепету перед мудрым божеством и оттого совершенно нереальной. Сейчас на него смотрела потерянное дитя, которое никак не могло смириться со своими утратами. Вишневые глаза были задернуты зеркальной пленкой, как будто погруженные внутрь девушки, проматывая вновь и вновь все беды и невзгоды. Она встретила его взгляд, но не видела его... - Сецуна, здравствуй, - он произнес это тихо, но настойчиво, надеясь дозваться. И удивился, когда зеркальная гладь исчезла, как не бывала, от одного быстрого движения век: - Здравствуйте, профессор Томоэ. Я очень рада, что вы навестили нас. - Почему я не удивляюсь тому, что Усаги опаздывает? Мы же договорились встретиться ещё двадцать минут назад!

- Рей, не ворчи, - Макото легко махнула рукой на подругу - ей уже успели надоесть возмущения вспыльчивой воительницы Марса, которые озвучивались в течение четверти часа каждые три минуты. - До поезда ещё четверть часа, а билеты Мамору уже купил, - короткий кивок в сторону юноши, невозмутимо читающего книгу. Затем девушка оглушительно зевнула, едва успев прикрыть рот ладонью. Под зелеными глазами залегли легкие тени - кажется, имелся претендент на молчаливое поведение в дороге в виду крепкого здорового сна.

Ами, подобно Мамору, сидела носом в книгу, на маркой обложке которой красовалось нагромождение шестеренок и странных механизмов, а также женщина в викторианском платье. Девушку определенно потянуло на книги жанра стимпанк*(2), причем довольно резко - буквально перед вокзалом Меркурий сбежала в книжную лавку, явив потом подругам новое приобретение, которое им сложно было оценить. "Машина различий"*(3)... Наверное, стимпанк напоминал ей чем-то образ жизни её утонувшего в песчинках времени королевства.

А вот что читал Мамору, было непонятно. Его книга была достаточно тонкой и обернутой в кожаную обложку, из чего можно было бы подумать, что это Евангелие. Такое предположение шепотом высказала Рей, которой такие обложки примелькались в её католической школе. Наличие подобной книги слегка озадачивало девушек, и они не решались вторгнуться в зону уединения Мамору, полагая, что чтение такого рода требует повышенной сосредоточенности, но недоумевая, зачем ему понадобилось это читать прямиком перед отъездом? - Девочки! - Усаги неслась к ним на всех парах, размахивая сумками. Ей стоило большого труда уговорить Кенджи не смущать девочек своим присутствием, хотя тот очень хотел повидать Мамору, чтобы лично с отцовским напутствием передать свое сокровище. В ход шло все обаяние и всевозможные аргументы - "Ну что ты! Сумки совсем не тяжелые!", "О, Мамору уже приглашен к нам на чай вечером в воскресенье. Может это станет нашей традицией?", "Я выгляжу уж совсем балованной принцессой, ведь родителей девочек здесь нет". Самым весомым аргументом оказался поцелуй в щеку. Кенджи растерялся и остался стоять столпом, пока дочурка мчалась вперед, бодро лавируя в толпе утренних путешественников. - Доброе утро, Усаги! Ты хоть представляешь, сколько мы тебя тут уже ждем?! - обрадовалась Рей, которой было просто жизненно необходимо пошуметь с Цукино. - Прости-прости, - Уса дезориентировала подругу быстрым признанием своей вины. - Я едва не проспала, а вечером забыла собраться. И чуть не оставила Луну. - Лучше б забыла, - просипела кошка от своего маленького окошечка - перевозка стараниями Усаги оказалась для неё очень сложным испытанием. Бедное несчастное создание катало, крутило и мутило... Теперь ей самой было не в радость, что она напросилась в дорогу с воинами.

- Боже, Луна, что с тобой? - Макото присела на корточки, рассматривая несчастную кошку. Ами отложила книгу и внимательно посмотрела на Усаги, мягко улыбаясь: - Усаги у нас, как всегда, энергична. Мамору, убрав книгу, несколько мгновений наблюдал за Усаги, не напоминая о себе и позволяя девочкам вести беседу. Сегодня он надел рубашку густого синего цвета и джинсы, и одежда сильно оттеняла его кожу, придавая ей тусклый скорбный оттенок.

Однако Уса недолго позволила ему изображать постороннего. - Мамо-чан! - девушка метнулась к нему с громким криком (хорошо, что хоть Луну оставила заботам Юпитера). - Почему ты молчишь?!Ты совершенно не рад меня видеть? Юноша смутился, неуклюже принимая её в объятья. Походная сумка Усаги ударила ему под ребра, вызвав сдавленный вскрик. - Да, ты как всегда энергична, - парень улыбнулся, коротко касаясь рукой банта на шее девушки. Шероховатый, но летучий шелк.

- Мамо-чан - вредина! Я к нему с такой любовью, а он и не рад, - Усаги скривила рожицу, практически вынуждая Мамору рассмеяться. Однако девушка уже вывернулась из его рук, порываясь вернуться к подругам. Юноша коварно усмехнулся и схватил её поперек груди, крепко притягивая к себе и дыша громко в ухо. Правое. И левое. Поочередно. Усаги взвизгнула так, что подскочило несколько благообразных дамочек, сидевших в отдалении. Дамочки уставились на ребят с крайним неодобрением, но златовласой было все равно. Она заливисто смеялась, пока Мамору окутывал её своими дыханием и исследовал на предмет выносливости к щекотке.

- Эй! У нас всего минут восемь осталось до отправки поезда! Бегом! - нарушила их счастье своим командным голосом Рей. Макото уже сгребла сумку с Луной на руки, чтобы кошку не укачало - благодаря миленькому вышитому рюкзачку у неё за спиной, она могла обеспечить несчастной (после путешествия с Усаги) относительный комфорт.

Мамору с Усаги повернулись к друг другу, синхронно смешно сморщили носы, но встали. Да, у этого дня было вполне бодрое начало. Поезд был быстрым - где-то полтора часа до Киото на скорости 300 км/час. Компоновка пассажирских мест три и два, так что расселись вполне логично - на два места Мамору и Усаги с Луной в нагрузку (юноша поближе к окну, а девушка к проходу, чтобы иметь возможность развернуться и потрещать с девочками, дав парню почитать, кошка же в ногах Усы...), на три девочки - Рей у окна, Ами посередине, а с краю Макото. Когда прошла тележка с напитками, и Уса, напевая мелодию из Ведьминой службы доставки*(4), шебуршала целлофаном, чтобы высвободить трубочку, Юпитер спросила с активным интересом: - Усаги, а ты теперь вдохновляешься стилем Харуки? - С чего вдруг? - Уса так растерялась, что спешно вручила сок Мамору, даже не повернувшись к нему, чтобы сделать умилительное личико.

- Этот бант. Харука очень любит шейные платки. Помнится, я тоже какое-то время их носила, когда старалась быть похожей на неё... Ведь она истинная женщина! Такая сильная и гибкая, прячущая свою хрупкость под несвойственными для женщины занятиями! - щеки Макото слегка покраснели, когда она вспомнила о том воодушевлении, которое испытывала, видя Харуку*(5). Усаги нервно огладила шею, ощупывая, как сидит платок, а её щеки окрасились в густой пурпурный цвет. Но задуматься о причинах никто не успел - раздался подозрительный "всхлюп", а затем возмущенный вопль кролика. - Мамо-чан! Это же мой сок!!! - Прости-прости, - примирительно сказал парень, вскидывая руки и едва не забрызгивая соком стекло. - Я подумал, что ты предлагаешь мне разделить его с тобой... Уса, продолжая пунцоветь, вырвала у него сок и аккуратно прихватила губами трубочку, а затем отпила, вызывающе глядя на него исподлобья. От её молчаливого незатейливого поведения покраснел уже Мамору, отворачиваясь к окну, но на губах его цвела "улыбка ошалевшего медного чайника".

- Они столь счастливые до безобразия, что мне хочется запустить в них сумкой, - оторвавшаяся от созерцания пейзажей за окном Рей недовольно нахмурилась. До того она пребывала в странной задумчивости, но сейчас вдруг среагировала на эту милую незатейливую сцену.

- Да, вот бы и у нас появились парни, - протянула Макото, облокачиваясь на ручку кресла. - Может в рёкане встретим? Она потеребила ворот изумрудной хлопчатобумажной блузы без рукавов. С утра девушка потратила много усилий, чтобы выглядеть утонченно и взросло. И вот модные светлые джинсы-клеш, легкая блуза, большие солнечные очки и босоножки в тон блузе на небольшом подъеме должны были сыграть свою роль. Мако даже к украшениям прибегла в большей степени, чем обычно. Извлекла на свет "счастливый кулон", наследство от матери - зеленый камень в ажурном сплетении тонких усыпанных стразами линий, похожих на лепестки, а также заменила свои розы на сережки в тон ему. С сережками-розами, ставшими для неё талисманами, особенно после истории с Нехеленией, она не рискнула расстаться, спрятав их во внутреннем кармашке рюкзака. Ей уже показалось, что синеглазый шатен, сидевший ряда на четыре дальше от них, пару раз на неё обернулся. О, вот ещё раз... Ой, а он и не шатен вовсе. Жгучий брюнет с темными глазами и жутко самодовольной улыбкой. Макото звонко хлопнула себя по лбу. Чувственная харизма, которая ей мерещилась ранее, исчезла у него без следа. Что ж это такое... Макото ещё больше расстроилась, бросив тоскливый взглядна щебечущую Усаги, которая старалась доказать Мамору, что книга ему сейчас совершенно неинтересна. В этом маленьком соревновании победила "дружба" - Мамору откинул подлокотник, разделявший их, и опрокинул Усу к себе на колени, продолжая чтение. Девушка поерзала, устраиваясь на спине, и так замерла, изучая снизу его лицо.

Рей завозилась у окна, извлекая из своей коричневой сумочки плеер. Она была одета в платье-рубашку красного цвета, перехваченное широким кожаным темно-коричневым поясом. В ушах тихонько звенели винтажные серьги из красно-пятнистой яшмы, представляющие собой лодочки, орошенные дождем багряных капель, а над лодочками были закреплены пятнышки отполированной до зеркальной глади бронзы. Огненная воительница надела наушники, затопляя разум страстным голосом In Grid, рассказывавшей о прелестях танго. С недавних пор Рей очень часто обращалась к этой песне... "Chaque fois je pense au passe deja tu appartient au dossier classes"*(6)... Начальный курс французского уже обосновался в её сумочке.

Её поведение никого не смутило. Ами сама молчаливо с превышенным вниманием изучала страницы своей книги, но то и дело её глаза обращались к Мамору и Усаги. Её одежда оставалась в тон обычной лирики образа. Двухслойная белая юбка до колена с легкой пеной кружев, черный топ и бежевая кофточка. На шее поблескивал кулон с голубоватым халцедоном на серебряной цепочке. Иногда, когда девушка намеревалась посмотреть на их золотую пару, её взгляд замирал на ярких пятнах оранжевого в одежде других пассажиров, становясь рассеянным и тусклым. Ей мерещился аромат розы, от которого начинали мелкой дрожью трястись руки... Все же хорошо, что до Киото недалеко. Когда девушки с Мамору во главе высыпали из поезда на перрон, то увидели улыбающуюся до ушей Минако. Она была в том самом легком воздушном белом сарафане и широкополой шляпе, в которых и прибыла сюда.

Венера бросилась к девочкам, стуча каблучками босоножек, широко раскинув руки, словно намереваясь обхватить их всех. Мамору благоразумно отступил в сторону, позволив девушкам на миг превратиться в многорукое, многоногое, кричащее на разный лад "нечто".

- Как же я рада! Я так соскучилась! Здесь, конечно, есть мои ровесницы, но они задаваки или зануды.

- Думаю, что ты им можешь сто очков вперед дать, - ворчливо буркнула Рей, зажатая между Макото и Усаги. Кажется, у неё платье малость задралось повыше, чем положено.

- Я не задавака, - обиженно протянула Венера. - Ох, а куда мы едем сейчас? - Ами аккуратно вынырнула повыше, чтобы глотнуть воздуха. - В онсэн Yumoto*(7), конечно! Мы же хотели понежиться в горячих источниках? Я там ещё вчера все забронировала.

- Да ладно? Как ты успела? Ты же даже не знала до нашего звонка, что мы наверняка приедем! - удивилась Макото. - Да и график у тебя в дневное время должен быть очень плотный! - Нууу, - Минако слегка смутилась, отпуская девочек. - Просто вчера у нас там проходили съемки чайной церемонии, я попросила нашего фотографа Джеймса забронировать номера для нас. Нам очень повезло, что бронировал он - как правило, бронировать надо за месяц! Ему хозяева не отказали. Вот она магия американцев! На всякий случай на всю нашу большую компанию взяли забронировали четыре номера - вдруг Харука с Мичиру или Сецуна решат к нам присоединиться? Или старлайты? Мальчики-девочки отдельно? Там по три человека рассчитано в номер.

- Все может быть, - лучезарно улыбнулась Усаги. - Я не удивлюсь, если Харука уже вовсю гонит сюда.