Часть I. Тили-тили-тесто (1/2)

Говорят, творческим людям часто снятся сны. И еще — что сны яркие, с подробностями, к тому же повторяющиеся из ночи в ночь, признак то ли шизофрении, то ли высокого интеллекта.Впору гордиться, если бы не было так больно просыпаться.А с другой стороны, эротические видения в подростковом возрасте — совершенно нормально. Хотя чистой эротики в сюжетах не так уж и много.Надеюсь, что рано или поздно они оставят меня. Теперь, когда я перенес их на бумагу, — как уж сумел. Разумеется, никому я это графоманство показывать не собираюсь: слишком уж откровенное вышло чтиво.Не знаю, кстати, почему я писал вручную, а не воспользовался нейроинтерфейсом. Наверное, мне правда не хочется, чтобы кто-то, кроме меня, знал про это. Слишком уж личное и слишком уж ранит.***Когда-то там было пастбище, потом на его месте стали строить гостиницу, а еще позже стройку заморозили. То ли ждали лучших времен, то ли оценили, что туристов в такую глушь не заманишь, какая бы красота их ни окружала. Во всяком случае, тех туристов, которые приезжали жить в гостинице с проточной водой и отоплением, а не разбивать палатку на склоне горы Томсон или в одной из долин окружающей ее горной цепи.Поэтому, если лечь на лугу, полого спускающемся к озеру, спиной к гостинице, то можно было любоваться горами безо всяких препятствий. Заснеженные вершины подымались за блистающей озерной гладью, словно туманная стена, ограда от рая небесного.Или так иногда думал Гарольд, чувствуя, как еще прохладная по весне земля холодит спину под джинсовой курткой.Он частенько приходил сюда после уроков. Здесь было тихо, просторно, и никто не мешал.Тот день тянулся длиннее обычного — бесконечные, наполненные патокой и нудным жужжанием чужих голосов часы — поэтому, придя на свой луг, Гарольд чувствовал себя уставшим.

Он знал, что долго лежать на холодной земле нельзя, но подумал: ?Я только прикрою глаза на минуту — и все...?Когда он проснулся, над ним нависало огромное звездное небо — кажется, только горы удерживали его от того, чтобы обрушиться вниз огнями. Гарольд помнил, как поразило его это зрелище, когда он только приехал жить к Ингрэмам, почти год назад. Теперь ему было все равно. Звезды — только иллюзия. Их в бесчисленные миллиарды раз меньше, чем пустоты.Гарольд поежился — и сразу крупно задрожал. Становилось не на шутку холодно: конец апреля в этих краях — время обманчивое, по ночам иной раз температура падает до нуля и ниже. Он сел, повернулся, чтобы подобрать сумку с планшетом, — и замер.В озеро опускался невидимый НЛО.Нет, правда, НЛО не было видно — только то, как расходится, крутится воронкой и пенится вода, пропуская что-то. Но на какой-нибудь обычный водоворот это было не похоже: вода прогибалась, как под стеклянной чашей — сверху открывался великолепный обзор. Прогибалась, прогибалась, а потом сомкнулась, скрывая то неведомое нечто в своей глубине.Гарольда опять начала бить дрожь, но уже другого свойства, не имеющая ничего общего с холодом. Может быть, военные испытания? Говорят, дальше в горах есть полигон… Да нет, город же рядом, они бы побоялись… И потом — как?! Даже если теоретически возможно изогнуть путь фотонов таким образом, чтобы они обтекали препятствие, ведь люди внутри этого поля тоже ослепнут… Что они придумали?! Как реализовали?!А потом Гарольд увидел еще более странное и необъяснимое: неподалеку на пригорке загорелись синие огни и соткались в фигуру высокого широкоплечего мужчины. Несколько секунд пришелец сиял таким же синим светом, а потом погас, слившись с темнотой. Но Гарольду хватило пары мгновений, чтобы рассмотреть и суровое выражение лица незнакомца, и его черный комбинезон наподобие костюма подводников, и странного вида оружие на поясе, а главное — то, что в опущенной руке мужчина тоже держал нечто вроде пистолета. И что его холодные, неестественно светящиеся синим глаза смотрели прямо на Гарольда.Он Гарольда видел, это было ясно.Гарольд подскочил, споткнулся, упал, поднялся снова и бросился бежать, петляя, чтобы сложнее было подстрелить. Дорога вела в гору, но никогда он еще не мчался так быстро, даже на зачете по физкультуре на спор с Нейтаном.Что-то бросилось ему под ноги, земля вдруг понеслась в лицо, перекувырнулась, и над головой вновь оказались звезды. Звезды, которые, как он теперь знал, вовсе не были пустыми и такими уж далекими. ?Все, — подумал Гарольд. — Это конец. Они не оставят меня в живых...?***Изображать внимание в школе было труднее обычного.Гарольд всегда сидел со спокойно-доброжелательным выражением лица, никогда не поднимал руку и не вызывался отвечать первым. Его полностью устраивало положение середнячка. Но в тот день на первом же уроке ему два раза сделали замечание, а на втором Гарольд начал думать, не подпереть ли веки спичками. — Чем ты всю ночь занимался? — прошипел Нейтан, в очередной раз тыкая Гарольда в спину ручкой (он сидел позади). — Опять свои приложения стряпал?— По девушкам бегал, — отшутился Гарольд.— Я там был и тебя не видел, — заметил Нейтан с великолепной самоуверенностью.Нейтан Ингрэм приходился Гарольду дальним родственником: его мать и мать Гарольда были сводными двоюродными сестрами (наверное, потому что отцовство миссис Ингрэм двоюродный дед Гарольда так и не признал). Более близкой родни у Гарольда не осталось, поэтому после того, как он вышел из комы, его отправили к Ингрэмам. Надо отдать им должное, они приняли Гарольда со сдержанным дружелюбием и никогда даже намеком не давали понять, что он им докучает.А вот Нейтан… Нейтан его с первого взгляда невзлюбил. Ровно до тех пор, пока не выяснилось, что Гарольд ?отлично сечет? в математике и естественных науках и что его можно не только использовать как бесплатного репетитора, но и время от времени сдувать у него домашку (неэтичность подобного поступка Гарольда не смущала, потому что он не очень верил в канадскую систему школьного образования). Теперь они были вроде как лучшими друзьями. По крайней мере, Нейтан усиленно это изображал.— А я вот не вижу ничего плохого в том, чтобы зачитаться, — сказала Грейс Хендрикс, мило улыбнувшись Гарольду.

Она сидела на парте перед ним и, кажется, пыталась привлечь внимание Нейтана, общаясь с Гарольдом. Гарольд мог бы сказать ей, что усилия ее тщетны: Нейтану нравились не худенькие девушки с печальным взглядом и вкусом к классической литературе, а бойкие полногрудые блондинки. Но разбивать ее иллюзии было очень жалко: Грейс страшно нравилась Гарольду.— Читать книжки успеется лет в пятьдесят, — беззаботно возразил Нейтан. — А пока нам пятнадцать, надо жить! Слушай, Гарри, я тут собираюсь съездить до Клируотера, ты как насчет компании?— Не называй меня так, — пробормотал Гарольд, утыкаясь в учебник и надеясь, что Нейтан свое приглашение не повторит.— Нет, серьезно, — продолжил Нейтан, — помнишь, мне в прошлые выходные дала телефон та девчонка? У нее есть подружка, я могу вас познакомить…— Урок начался, — заметил Гарольд.— Да какой там урок, Зелински всегда опаздывает…Тут кто-то кашлянул, Нейтан осекся, и Гарольд сообразил, что в кабинете стоит мертвая тишина.Он поднял голову.У учительского стола, небрежно опираясь на него бедром, стоял незнакомый учитель. Он был выше, мускулистее и моложе, чем полагается быть педагогу средней школы, а загар его выглядел совершенно неприлично. Через всю комнату Гарольд увидел, какие у предполагаемого препода английской литературы голубые глаза — словно вода в озере по весне....только вчера они сияли синим, ослепительно синим…Гарольд замер, не в силах шелохнуться. Язык пересох, мысли перепутались, и билось только в голове, что это не может быть правдой, этого нет, ничего такого не происходит…Он даже не знал, от чего паникует больше: от того, что узнал, или от того, что новый учитель был потрясающе, почти нечеловечески красив? Даже не встреть его Гарольд вчера на пастбище, ему и то было бы сложно отвечать урок ожившей кинозвезде.— Так, — сказал этот человек (человек ли?) низким, хриплым, почти угрожающим тоном. — Мистер Зелински уволился по состоянию здоровья. С сегодняшнего дня английскую литературу у вас буду вести я. Меня зовут мистер Риз. Джон Риз.***?Это глюки, — думал Гарольд решительно. — Это эффект дежавю… Ты увидел что-то наяву, и твое подсознание заставило тебя “вспомнить”, что ты якобы видел это во сне… Но ты ничего не видел, ни-че-го, слышишь??Так он уговаривал себя, шагая домой из школы в середине небольшой компании одноклассников, возглавляемой Нейтаном.Нейтан, как всегда, увлекал всех за собой, и было невозможно пойти другим путем, не через старые пастбища. На его орбиту затянуло даже малютку Грейс. Кроме нее примерно в одном направлении жила красавица Зои, самая эффектная девушка потока, молчаливый улыбчивый Карл и его приятель Тони.Зои флиртовала с Нейтаном и Тони одновременно (Тони, хоть и был на две головы ниже и носил одежду из секонд-хенда, держался с Нейтаном на равных), вежливый Карл занимал разговором Грейс, а Гарольд, как всегда, плелся в стороне и чуть позади, не глядя ни на зеленые холмы, ни на березовые рощи, охваченные облаком первых листьев, ни на желтые головки одуванчиков. Из головы у него никак не шел мистер Риз.Новый учитель провел урок английской литературы весьма миролюбиво и доброжелательно, но так, что даже у самых шумных заводил словно рты зашили. Дело было не в каких-то особенных приемах; насколько мог судить Гарольд, строил урок он строго по методичке. Просто так уж мистер Риз смотрел — словно сверлил взглядом. И говорил, словно приказы отдавал: нельзя было не послушаться.— Меня от него дрожь пробирает, — пожаловалась Грейс, и Гарольд был с ней солидарен.Он так и не смог отмереть на протяжении всего урока, но, к счастью, мистер Риз и не смотрел в его сторону. Что это было — совпадение или намеренное избегание?И что было вчера? Гарольду показалось? Ему приснился сон? Галлюцинация?Или… случилось что-то еще?Но что было после того, как он упал второй раз? Этого Гарольд сказать не мог. Он даже не знал, как оказался дома, помнил только, что остаток ночи и глаз не сомкнул.— Гарольд, не спи, — Нейтан задел его локтем. — Мы пришли.Родители Нейтана, а значит, и он сам, и Гарольд жили в небольшом аккуратном частном доме. Рядом стоял симпатичный мини-кондоминиум с четырьмя квартирами; на памяти Гарольда квартиры всегда пустовали, все окна были занавешены изнутри одинаковыми бежевыми шторами. Говорят, дом строили для персонала новой гостиницы, той самой, что возводили около озера, но что-то пошло не так, и желающих здесь жить не нашлось.Сейчас же они увидели, что перед домом стоит грузовичок, и какой-то мужик вытаскивает из него коробки.

— Кого это к нам заселили? — спросил Нейтан удивленно. — Слушай, вот бы у них были девчонки нашего возраста!Но у Гарольда появилось дурное предчувствие, едва он увидел спину человека, обтянутую зеленой футболкой.Новый сосед обернулся — и оказался их страшноватым (не в смысле внешности!) синеглазым учителем литературы.— Привет, парни, — сказал он. — Нет, к сожалению, девчонок вашего возраста не держим. Но зато у меня есть собака.Собака сидела у ног нового жильца: большая овчарка неизвестной Гарольду разновидности, такая же страшная, как и сам учитель. (?И такая же красивая! — подсказала предательски честная часть Гарольда. — Чувствуется мощь!?)***Гарольд понятия не имел, как это он начал помогать новому жильцу перетаскивать вещи, когда охотнее всего оказался бы от него как можно дальше. Просто Нейтан, добрая душа и золотой мальчик, предложил учителю помочь с коробками, а тот возьми и согласись.

Но уж совсем непонятно было, как это Гарольда угораздило тащить последнюю коробку вдвоем с мистером Ризом. Вроде бы изо всех сил старался не остаться с ним наедине… Но тот сказал, что за такое дело он должен всем минимум по мороженому — вы же едите мороженое, парни? В такую жару самое то.

Гарольд попытался было отказаться (хотя предательская часть мозга безропотно, как загипнотизированная, подбивала оставаться рядом с мистером Ризом и смотреть, как у него под футболкой-поло перекатываются мускулы — желательно, несколько часов подряд). Но Нейтан, разумеется, тут же сказал, что сбегает в супермаркет, и Риз вручил ему банкноту. Нейтан всегда был готов пожрать, все равно что.— Ну, с этой коробкой мы управимся и вдвоем, — сказал Риз. — Она легкая, просто хрупкая и громоздкая.Все время, что они тащили коробку, пес Риза наблюдал за ними внимательным взглядом. Гарольду этот взгляд не нравился (а еще больше ему не нравилось, что исходящая от Риза угроза вызывала где-то в глубине предательски приятное, нервное чувство).

Предчувствия его не подвели: когда они опустили коробку на пол в гостиной Риза, собака вдруг поднялась с коврика и прикрыла дверь. Натурально, взяла и задвинула носом. Щелкнул замок.Гарольд замер в испуге. Гостиная — на первом этаже, окно не закрыто. Можно выскочить или даже позвать на помощь, его услышат…— Не бойся, Гарольд, — сказал Риз, приподнимая руки ладонями вверх. — Я вовсе не хочу тебе вредить. Мне просто надо поговорить с тобой наедине.— Это против школьных правил, если что, — пробормотал Гарольд, двигаясь боком в сторону окна.Розовые бредни гормонального подростка вылетели из головы мигом, осталось только ощущение загнанного зверька. Он понимал, что шансов у него мало: если эта бешеная собака прыгнет, то поймает его в любом случае.— Да, согласен, я подставляюсь, — дружелюбно кивнул учитель, — и ты можешь меня обвинить, например, в сексуальном домогательстве. Но я надеюсь, что ты просто не вспомнишь о нашем разговоре несколько минут спустя, а для твоего брата все будет выглядеть так, будто мы просто поговорили, стоя на улице.— Нейтан мне не брат, — выпалил Гарольд. — И не смейте стирать мне память! Вы инопланетянин, верно?— Верно, — кивнул Риз несколько удивленно. — Ты чертовски быстро соображаешь, парень.— А вы чертовски хорошо знаете наш язык.— Готовился долго. Ну вот что, раз ты такой умный, должен не хуже меня понимать, что стереть тебе память — самый лучший выход для нас обоих. Сам посуди, человечество еще не дозрело до инопланетных контактов.

— А вы сами посудите, что это не вам решать, — сказал Гарольд с полным самообладанием. — И вообще такая постановка вопроса говорит только о том, что лично вашей расе человеческое невежество выгодно. Иначе вы бы не стали стараться и сохранять тайну.Риз приподнял бровь и, кажется, слегка расслабился.— А не слишком ли ты циничен для своего возраста, Гарольд?Гарольд криво улыбнулся и потянул руку к очкам, якобы поправить… А сам сорвал их и метнул в собаку, одновременно прыгнув к окну. Он не думал попасть — просто хотел чем-то пса отвлечь.Он ожидал, что на ноге у него сомкнутся собачьи зубы, но не думал, что мир вокруг мигнет и вспыхнет заново, совершенно не таким, какой он был.***?Так вот ты какой, космический корабль?, — ошарашенно подумал Гарольд, стоя на четвереньках и тупо глядя в стену перед собой.Голубоватая стена чуть светилась. В полузеркальном черном полу отражался силуэт Гарольда. Он подумал, что такое покрытие обязано скользить и на корабле это не практично, но, когда Гарольд таки попробовал встать, пол под кроссовками не поехал.Сзади раздался хлопок, потом сразу — собачий лай. Гарольд обернулся. Мистер Риз со своим гигантским псом стоял позади, метрах в трех, у самого изгиба коридора.Риз что-то скомандовал на непонятном Гарольду языке — и из стен появились полупрозрачные голубые барьеры, которые отсекли Гарольда от коридора с двух сторон.— Послушай, я правда не хочу тебе зла, — проговорил Риз.

— Выпустите меня! — воскликнул Гарольд, чье сердце бешено колотилось. — Ограничивая мою свободу, вы отнюдь не демонстрируете свои добрые намерения!— Ну ладно, ладно, — пошел на попятный Риз. — Сейчас стены уберу. Но учти, что искусственный интеллект корабля слышит любую мою команду.— Отдавайте команды по-английски, — велел Гарольд дрожащим голосом. — А то откуда я знаю, что вы там ему приказываете?— Хорошо, — согласился Риз. Тон его звучал серединка на половинку: то ли как у переговорщика, который оттаскивает самоубийцу от края крыши, то ли как у детсадовского воспитателя, который пытается урезонить капризного дошкольника. — Корабль, убери преграды для свободного перемещения гостя.— Корабль, — быстро перебил его Гарольд, — вижу угрозу для своей жизни со стороны Джона Риза! Прошу защитить меня до дальнейших разбирательств!Стены вокруг него сделались матовыми; Гарольд оказался в небольшом замкнутом пространстве.?Черт возьми! — подумал Гарольд пораженно. — Сработало!?Он не ожидал, что получится. Совершенно не ожидал. Уже довольно давно Гарольд размышлял над проблемой ИИ и над тем, как человек и ИИ могут работать вместе в труднодоступных местах или в космосе, например. И пришел к выводу, что у такого ИИ должны быть какие-то встроенные механизмы на случай злоупотребления человека-партнера… а может, и не сам догадался, а где-то в фантастике вычитал? Гарольд не мог вспомнить точно. Но тот факт, что эта его дикая догадка оказалась верна, и корабль не только понял его приказ по-английски...?Разумеется, — сухо сказал невыразительный голос в его голове, — вы ведь воспользовались правом приоритета на защиту. Объясните, почему субъект, известный вам под именем Джон Риз, может представлять для вас угрозу???А… если я не смогу объяснить? Мне что-то тогда грозит?? — Гарольд хотел сказать вслух, но быстро понял, что это не обязательно: ответ пришел едва ли не раньше, чем он оформил его в слова.Ха и еще раз ха! Во всей фантастике, которую читал Гарольд, утверждалось, что люди думают крайне хаотично, и сформулировать достаточно четкую ментальную команду так, чтобы поняла машина, практически невозможно. На деле же система корабля без труда фильтровала поток обрывочных и панических мыслей Гарольда, буквально снимая у него с языка нужные выражения. Вот оно, настоящее юзабилити, а не Майкрософт и Эппл с их жалкими потугами!?В случае, если вы не сможете доказать действительность и непосредственность угрозы, защита будет снята, — бесстрастно продолжил нейроинтерфейс. — Никаких карательных мер за ложное сообщение применено не будет?.?М-м-м… хорошо. Как я могу доказать опасность со стороны Риза???Видео- или аудиозаписи с вербальным или письменным выражением угрозы будет достаточно. Просьба не представлять в таком качестве шуточные или саркастические угрозы. После разбора мыслящим оператором вам придется выплатить штраф за холостую работу судебной системы?.?А если аудио- и видеоданные недоступны?? — у Гарольда вспотели ладони, рубашку можно было хоть выжимать, сердце билось часто и громко, но он решительно шел напролом. Он общался с инопланетным компьютером! Это было хлеще, чем полет на Луну!

?В таком случае доказательство не будет достаточным. Альтернативная высокоинвазивная процедура: совместный просмотр воспоминаний путем подключения к внутреннему нейроинтерфейсу системы корабля. Впрочем, если вы все еще настаиваете на угрозе со стороны Джона Риза, то, согласно пункту 245а правил НРИТА для работы с экзопланетным населением, я уполномочен переместить вас методом телепортации в любую точку поверхности планеты “Земля” в пределах пятидесятимильного радиуса от точки вашего захвата, не требуя аргументированных доказательств. Вы настаиваете на наличии угрозы??И тут Гарольда посетила безумная идея, смесь азарта с вдохновением.?Я хочу высокоинвазивную процедуру! В смысле, хочу получить доступ к системному интерфейсу, чтобы подгрузить часть своих воспоминаний и подтвердить враждебность Джона Риза, — подумал Гарольд. — Впусти меня в систему?.И система… пустила его. И было это неописуемо.***Джон Риз считал себя человеком довольно спокойным, и недаром: без уравновешенного характера работу в Федеральном Корпусе получить невозможно. Однако, если вы оказались заблокированы на собственном корабле, кого угодно хватит родимчик. Еще неприятнее, если заблокировал вас какой-то подросток…— Медведь! — рявкнул Риз своему робопсу. — Доложи состояние корабля!?Корабль в порядке, — вспыхнуло в голове у Риза послание от интерфейса. — Вы были блокированы согласно директиве 245?.— Что за чушь, я не причинял мальчишке физического вреда! И не собираюсь!..Но Риз почти сразу сообразил, что немного не рассчитал. Он, конечно, прошел переподготовку после армейской службы, чтобы работать учителем в школе. Но переподготовка его была рассчитана на детей из неблагополучных городских районов; его базу переместили в тихий, богом забытый городишко в последний момент. Наверное, он переборщил с нажимом на своего очкарика.В руководстве говорилось, что следует первым делом установить авторитет и отрезать подростку пути к бегству… наверное, в данном случае стоило учитывать другое правило: не стоит, мол, загонять гормональных юнцов совсем уж в угол. Этот вот парень явно перепугался Риза куда больше, чем тот ожидал.Но как он догадался просить помощи у ИИ звездолета — вот в чем вопрос! Риз был более чем уверен, что в современные земные технологии такая охранка не встраивалась.— Медведь, перепиши центры управления периферийными устройствами корабля, — устало сказал Риз. — Первый приоритет.Если парень хочет держаться от Риза подальше — это его право (право, охраняемое Конституцией Свободных Планет, между прочим). По умолчанию эта Конституция распространяется и на пограничные миры с индексом А, к которым относится и Земля. Но Ризу нужно было попасть в рубку. Там он мог бы увидеть, куда телепортирует парня система корабля.?Невозможно, — ответил ему интерфейс, пока Медведь смотрел на Джона преданными темными глазами и тяжело дышал, вывалив язык. — Объект находится в рубке управления?.— Что?! Как он туда попал?!?Его телепортировала система корабля?.— Ну б…Тут Риза словно подбросило в воздух, желудок подскочил к горлу — отключилась искусственная гравитация. Медведь нелепо замахал лапами в воздухе. Риз кровожадно пожалел, что розга как метод воспитания запрещена по большей части даже на такой отсталой планете, как Земля, — вот бы он сейчас… Вместе с тем к раздражению примешивалось что-то вроде восхищения: чтобы отключить гравитацию, нужно было хотя бы убедить корабль подпустить тебя к управлению некритичными функциями. Просто так этого не добьешься, особенно если твое знакомство с нейротехнологиями ограничивается примитивными нейрошунтами, и те пока на Земле используются экспериментально…— Переписать управление! — рявкнул Риз, цепляясь за потолочный плафон. — Угроза целостности корабля без наличия опытного пилота в рубке!?Опровергаю, — ответил интерфейс. — Действия второго пилота не представляют угрозы целостности корабля?.Ого! Парень уже успел назначить себя вторым пилотом! Как?! Там должна быть куча предохранителей как раз на этот случай…И вдруг свет мигнул: Риз таки оказался в рубке.?Изменение ситуации, — зажег в голове интерфейс. — Ваше присутствие необходимо для координации управления?.И Риз понял почему: на навигационных радарах царил хаос, сигнал о возможном столкновении орал, как бешеный, по рубке метались фиолетовые огни аварийной сирены.— Мать твою, — рявкнул Риз на растерянного паренька, который, пораженный, топтался возле пульта, — мы что, телепортировались на Кейналоа?!Кейналоа был самым занятым портом в Галактике. Риз никогда не рискнул бы вести навигацию в тамошней системе без диспетчерского контроля — там аж три ближние к звезде планеты являлись торговыми перекрестками, и мусора по популярным орбитам летало порядочно.— Эм… наверное? — сказал парень нерешительно. — Я попросил корабль отвезти меня туда, где интереснее всего. И название понравилось.В этот момент Риз проявил свою уравновешенность в полной мере. Он не отвесил парню затрещину и даже не обматерил его. Он просто отодвинул его в сторону и плюхнулся в пилотское кресло.— Молись, чтобы мы не разбились, — коротко приказал он.

Парень открыл рот, чтобы что-то сказать.— А если ты атеист, то помолись сразу нескольким богам, — добавил Джон, уже глядя только на радары.***В боевиках, когда космический корабль отчаянно маневрирует, внутри звездолета все трясется, ломается, валится почем зря. Иногда даже вспыхивает и горит.

Но тут не происходило ничего, только на экране радара творилась какая-то каша. (Гарольд догадался, что это радар, хотя на самом деле штука выглядела как трехмерный голографический цилиндр и торчала из пульта прямо перед лицом пилота.)Еще в фильмах про космос в рубках обычно есть иллюминаторы, но про себя Гарольд всегда думал, что в настоящих космических кораблях иллюминаторов не будет. Зачем? Ну, может быть, только для психологического комфорта экипажа. И на дверях наружных люков — на всякий случай.Но здесь иллюминаторы были — они занимали всю стену, словно в рубке яхты, создавая этакий стеклянный балкончик. Если, конечно, это и впрямь были иллюминаторы, а не экраны, на которые поступали данные с размещенных снаружи камер.Так вот, перед этими иллюминаторами все вращалось и кружилось. Зеленый диск планеты сначала залез в левый угол окна, потом совсем ушел из виду, потом появился сверху и уверенно выплыл на середину экрана. Заходящих на посадку и взлетающих кораблей не было видно, только некоторые звезды двигались независимо от движения корабля — и все по каким-то странным траекториям…С некоторым запозданием ошеломленный Гарольд сообразил, что корабль на самом деле крутит мертвые петли, просто вектор искусственной гравитации в нем направлен в одну сторону, и внутри маневры не ощущаются. А независимо движущиеся звезды — это и есть космические корабли, просто они слишком далеко, чтобы рассмотреть детали. И логично: Гарольд помнил, что даже если вы из окна самолета видите летящий другой самолет не на взлете или на посадке — вы находитесь на опасном расстоянии. А космические корабли все-таки побыстрее самолетов.Гарольд посмотрел на Джона Риза. Губы у того были плотно сжаты, на висках блестел пот. Он не двигался, руки сжимали подлокотники, но Гарольд был уверен, что учитель-инопланетянин управляет кораблем через нейроинтерфейс.Риз казался каменной статуей — очень красивой статуей, надо сказать, а в его пальцах читалась скрытая плавная сила, хотя руки эти ничего не делали, просто лежали. ?Чем, интересно, нужно заниматься, чтобы заслужить такие мускулы, если не в спортзале?? — подумал Гарольд, но тотчас выкинул это из головы: не место и не время вновь терять голову. Может быть, если бы он не засмотрелся тогда на плечи Риза, он бы нашел способ, как отклонить приглашение на мороженое…А с другой стороны — тогда бы Гарольд не попал в космос! Ну что, виват сексуальной фрустрации?Тут Риз что-то пробормотал под нос — сперва Гарольд решил, что мат, но потом по скупым фразам с промежутками между ними понял, что Риз общается с кем-то. Вероятнее всего, с диспетчерской. Интересно, а их вообще посадят?Очевидно, их сажали, потому что жемчужно-зеленая планета выросла на пол-иллюминатора, и они нырнули в ее бок, словно в воду. Атмосфера, которая еще недавно мерцала внизу и впереди, вдруг прозрачной дымкой оказалась со всех сторон и позади; а еще через секунду в рубку хлынул ослепительный свет, Гарольд аж прослезился.— Извини, — буркнул Риз, и свет слегка потускнел. — Слишком резко убрал поляризационные фильтры. Так лучше?— Ага, — сказал Гарольд и бросился вперед, к окну.Позднее он со стыдом вспоминал, что чуть было не прилип к этому бронестеклу ладонями и носом, словно ребенок к витрине магазина с игрушками. Под ним была чужая планета! Инопланетный город!И пусть планета с высоты изрядно напоминала Землю — те же геометрически ровные заплаты сельскохозяйственных посадок, те же ниточки дорог, тот же спрут какого-то гигантского города прямо под ними — но все-таки! Все-таки свет дневного солнца был непривычного лимонного оттенка, и небо казалось нежно-зеленым, а облака, плывущие под ними (нет, уже над ними — как же быстро снижается эта штука!), — чуть розоватыми, но не как на закате, а сами по себе.— Какое чудо! — вырвалось у Гарольда.— Это Кейналоа, — проговорил мистер Риз. — Самая красивая планета в Галактике, как местные любят заявлять. Все из-за здешнего неба. На кислородных планетах оно обычно голубое, но здесь живущие в водяном паре микроорганизмы дают такой эффект.— Ух ты! — Гарольд обернулся к нему, позабыв обо всем, и, прежде чем сообразил, о чем говорит, выдохнул: — Мы можем тут погулять? Мистер Риз! Хоть немного! Обещаю, я никому не скажу!И Гарольд осекся. Он вдруг сообразил, что Риз — совсем не его учитель, притащивший его на экскурсию. Он — инопланетный агрессор, чей корабль Гарольд похитил. И вообще Риз собирался стирать ему память.Собака Медведь, о которой Гарольд совершенно забыл, подошла и ткнулась ему в руку влажным носом.Лицо Риза ничего не выражало. Гарольд сглотнул и отвел глаза. Интересно, каково это, когда стирают память? Он просто очнется дома и ничего не вспомнит — ни космической чехарды за окнами, ни нездешнего яркого солнца? Просто — как не было? Чем же это лучше смерти?Но… как бы то ни было, ведь это в его жизни — было! Он постарается сохранить хотя бы кроху памяти.Переступая через себя и ненавидя собственные просительные интонации, Гарольд проговорил:— Скажите, а в вашем устройстве для стирания памяти можно выставить настройки, чтобы память уничтожилась не полностью? Чтобы, допустим, я мог увидеть это все во сне?..Пусть хоть так…Тут Риз вздохнул, дернул уголком рта.— Ладно, парень, — сказал он. — Будет тебе прогулка. Но на трех условиях. Первое: не раскрывать рта и делать все, как я скажу. Второе: ты подробно расскажешь мне, как взломал компьютер моего корабля. Третье: ты ни слова никому ни о чем не расскажешь. Если я услышу, что ты хотя бы кому-то намекнул, то я сотру память и тебе, и тому, с кем ты беседовал. А также, на всякий случай, всем жителям вашего городка. И свалю на локальный выброс природного газа или что-то в этом духе. Понял?Гарольд кивнул. Сглотнул. Сердце билось часто. Неужели…Он скосил взгляд в окно. Они уже незаметно приземлились (антигравитация!) и стояли посреди зеленого поля, по которому в беспорядке были раскиданы аппараты странной конструкции.Мистер Риз нажал кнопку на пульте, и прямо в стенке рубки появился проем. Внутрь дохнуло свежим ветром, запахом влажной земли и каких-то специй. Гарольд в жизни их не нюхал, но был уверен: так пахнуть может только еда.

Запах нового мира!— Пошли, — сказал Риз. — У нас есть пара часов. Твой приятель ведь не будет ходить за мороженым дольше пятнадцати минут.Мозги Гарольда сделали кульбит.— Ваш корабль — машина времени?!— Очень ограниченная. Давай, вперед.***?Такой шанс выпадает раз в жизни, — твердо сказал сам себе Гарольд. — Поэтому я буду вести себя как последняя деревенщина! Я буду всюду носиться, везде заглядывать и, если представится случай, даже искупаюсь в фонтане. Или что у них тут вместо фонтанов. И не буду переживать, что на меня посмотрят как на идиота, или стесняться, потому что если я позволю своим комплексам помешать мне получить все впечатления, которые только можно...?Но Гарольд не закончил эту мысль, потому что они уже вошли в здание космопорта — или он надеялся, что это был космопорт.Опять же, то ли фантастические сериалы были виноваты, то ли книжки, но Гарольд ожидал одно из двух: либо узкие переходы с древнего вида лотками и палатками, в которых торгуют всякой всячиной, либо что-то очень современное, все из белого пластика, стекла и стали. А оказался он то ли в готическом соборе — только очень уж огромном — то ли на лондонском вокзале викторианской архитектуры. Больше всего его поразили занавесы теней, колыхавшиеся над балконами.В этом дворце не было видно ни души. Они с мистером Ризом вдвоем шагали огромным залом, где в невероятной высоте над ними парили пестрые витражи, изображения на которых Гарольд никак не мог разобрать. Шаги даже не отдавались эхом: казалось, звуки тонули в невообразимой громадности зала.— Почему никого нет? — спросил Гарольд, сбившись на шепот.— Малоиспользуемый терминал, — пожал плечами Риз. — Он больше сезонный. Ты бы видел его в час пик…— Это — терминал? Не весь космопорт?— Поди-ка сюда.Вместо ответа Риз подвел его к одному из альковов внутри колонны, выложенному витражным стеклом. Он коснулся витража в нескольких местах, и тот внезапно стал прозрачным. Гарольд словно в окно выглянул: он смотрел с высоты птичьего полета на марширующую внизу колонну людей…Нет, то была не колонна, и никто не маршировал: одежда ни у кого не совпадала, некоторые ?люди? щеголяли роскошными рогами на голове, а другие передвигались в цистернах на колесиках. Просто огромный поток существ упорядоченно двигался по плоской зеленой степи, не отступая ни на шаг в сторону, с одинаковой скоростью… Зрелище жутковатое и навевающее мысли об антиутопии.— Движущаяся дорожка из терминала в терминал, — пояснил Риз. — Силовые стенки ограждают людей от летного поля, потому и не видны. А вон там, на горизонте, что, думаешь?На горизонте, смутно видимые, поднимались из зеленой травы полупрозрачные башни и шпили.— Я бы сказал, что город, но, судя по вашим словам, это другие строения космодрома, — пробормотал Гарольд.Да, этот порт был явно больше аэропорта Торонто — да что там, он был даже больше Джей-Эф-Кей, который в свое время поразил воображение шестилетнего Гарольда.— А ты быстро соображаешь, — одобрительно кивнул Риз. — Этот континент почти целиком занят космодромом, и почти везде людей полно. Но я не хотел столкнуть тебя с культурным шоком, вот и выбрал пустой терминал. Ты все-таки мой ученик, я за тебя отвечаю.— Могли бы не беспокоиться, — пробурчал Гарольд. Он не отказался бы от культурного шока такого рода.— Куда бы тебя отвести? — продолжал размышлять вслух Риз, пропустив слова Гарольда мимо ушей. — Тут, на космодроме, много всего: бассейн, спортзалы, эти… ну пусть будут кинотеатры. Точно не технический музей…— Почему?!— Чтобы ты догадался по экспонатам об устройстве моего корабля и разобрал его по винтику? Нет. Знаю, — и решительно взял Гарольда под локоть. — Медведь, как только освободится какой-нибудь приоритетный канал, перенеси нас с Гарольдом на палеонтологическую выставку.Говорил он в воздух, словно бы оставшаяся на корабле зверюга могла его слышать.— Палео… — начал Гарольд, но интерьер готического собора уже расплывался вокруг.***Первое, что Гарольд подумал: ?Да это разве выставка? Это какой-то базар!? А чуть позже: ?Нет, скорее зоопарк… Нет, все-таки...?И тут он запутался уже окончательно, потому что к нему подлетело, едва держась над полом, фееподобное существо размером с пятилетнего ребенка и, издавая какое-то нежное курлыканье, прицепило к воротнику рубашки розовый цветок. Такой же цветок достался Ризу.— Не обращай внимания, это просто интерфейс экспозиции, — сказал Риз, когда Гарольд с подозрением пригляделся к новому украшению. — Если ты не будешь с ним общаться, он тоже тебе ни слова не скажет. Можно было бы оплатить экскурсию, но английского языка у него в памяти нет.Гарольд мудро не стал добавлять, что он еще знает французский, испанский и изучает итальянский. Что-то подсказывало ему, что этих языков в памяти устройства не было тоже.Однако он почти сразу же забыл о цветке, поглощенный… Он даже не знал, чем он был поглощен, потому что ?это? сразу же его выплюнуло и уковыляло по своим делам. Гарольду осталось только ошарашенно таращиться на переваливающийся при ходьбе толстый зад, украшенный крошечным крендельком хвостика.— Голограмма, — сказал мистер Риз, вновь увлекая Гарольда за локоть. — У вас же уже есть такая технология?

— К-кто это? — выдавил Гарольд.— Кажется, такая зверюга жила на Зангуле. А может, на Рифоре. Да не стой столбом, мы мешаем движению.?Движение? было плотным. Конечно, палеонтологический музей не походил на улицу земного города в час пик, однако изрядно напоминал загруженную детскую игровую площадку. Даже пол был покрыт чем-то вроде хорошо знакомого Гарольду красного декоративного гравия. Тут и там возвышались веселенькие разноцветные сооружения — приглядевшись, Гарольд понял, что это смотровые площадки и столики для отдыха. Некоторые из сидящих за ними существ потягивали разноцветные жидкости из высоких бокалов.Вокруг шлялись звери — одни огромные, под многометровый потолок, другие маленькие, Гарольду по колено. Клеток видно не было, барьеров тоже и, поскольку некоторые звери проходили сквозь других, Гарольд понял, что они были голограммами.— Как вы отличаете голограммы от настоящих? — спросил Гарольд мистера Риза.— О чем ты? — удивился тот. — Все экспонаты — голограммы.— А вот же? — Гарольд показал на какого-то носорога с уродливыми утолщениями, опоясывающими туловище.— Это крок с Генрии, — ответил мистер Риз. — Очень интеллигентный вид. И не тыкай пальцем, некрасиво получится.Гарольд замолчал и попытался отличить персонажей экспозиции от гостей. Четкие критерии выработать не получалось. Правда, на большинстве зверей не было одежды, а на большинстве гостей она была, но порой наряды имели такой причудливый вид, что их легко можно было перепутать с оперением, мехом или кожей. А шерсть или оперение некоторых ископаемых зверюг вполне сошли бы за наряд…— Все, кто больше трех метров, — сжалился над ним Риз, — точно экспонаты.— Крупных инопланетян сюда не пускают?— Не припомню ни одного разумного вида такого размера. Но если бы они были, их бы не пустили. И еще — смотри всем под ноги.Глядя экспонатам под ноги, Гарольд наконец заметил: по полу за каждым из них следовала небольшая прямоугольная тень, светлые участки на которой складывались в значки. Видимо, это было подписано название и вид, но Гарольд все равно ничего прочесть не мог. И впервые его охватил ужас: он на чужой планете, неизвестно как далеко от Земли, не зная ни местного языка, ни обычаев, и единственная его ниточка, единственная надежда на связь с прошлым — угрюмый неразговорчивый тип, который изображал их учителя и Гарольда, на секундочку, похитил!Гарольд искоса поглядел на Риза. По его лицу сложно было что-то прочесть, но никаких кровожадных намерений оно не выказывало. Он все еще одет был в болотно-зеленую футболку-поло и светло-бежевые брюки, что здесь казалось почти неуместным и все-таки Гарольда успокоило. Не скафандр с пулеметом!Спустя еще несколько минут наблюдений, Гарольда хватило на вопрос:— Слушайте, а почему они все так… как-то похожи между собой? Почти у всех четыре ноги или две, примерно одни и те же цвета, — цвета были разные, но все ?естественные? пигменты те же самые, к которым Гарольд привык на Земле: кричащие оттенки встречались редко.

— Потому что в нашей галактике вообще мало типов передачи генетической информации, — безразлично пояснил Риз. — У большинства она передается цепочками ДНК. Здесь представлены существа с кислородных планет, на которых есть жидкая вода.— Это значит, — уточнил Гарольд, — что жизнь во Вселенной зародилась в каком-то одном центре? Или нескольких центрах?— Или так, или существуют какие-то фундаментальные законы развития жизни, которых мы пока не открыли. Это один из главных научных споров. Точно узнать едва ли доведется: у наших машин времени ограниченный радиус действия.Возможно, это была шутка. Во всяком случае, Гарольду захотелось хихикнуть, но он удержался.В целом, хватило его ненадолго.Раньше он предполагал, что если окажется в таком месте, его можно будет вытащить оттуда только грубой силой и, возможно, после продолжительной голодовки. Лучше была бы только инопланетная библиотека (если у них, конечно, есть библиотеки, а не только банки памяти). Но он все-таки быстро устал. Гарольд не предполагал, что в инопланетном музее окажется столько красок, звуков, запахов (пряностями пахло все сильнее), призрачных чудовищ, от которых так и тянуло все время уворачиваться, даже если это совсем не обязательно…И главное, палеонтологическая выставка тянулась бесконечно. Концы длинного зала в пять-шесть спортзалов шириной терялись в тумане. Такое бесконечное вокзальное депо. Хорошо еще, что потолок тут все-таки оказался довольно низко. В смысле, его можно было разглядеть.— Да, — пробормотал Гарольд, — почему тут все такое огромное?В поисках, где бы передохнуть, он присел на край небольшой клумбы с высоким раскидистым фикусом… или, скорее, растением, похожим на фикус. Риз остановился рядом.— Сколько на Земле сейчас людей? — почти сочувственно спросил Риз. — Миллиардов десять?