Больше Бена (1/1)

Рихард пришел в себя уже в машине, куда его притащили Арно и Микко. От гнева и отчаяния он не чувствовал конечностей, мозги совсем отключились, а в глазах и животе все пылало, словно внутрь него залили кипящее масло. Он осознал, где находится и что происходит, только тогда, когда Арно ощутимо врезал ему по щеке и всучил в его трясущиеся руки бутылку с ледяной водой, которую вокалист принялся судорожно глотать, позабыв о боли в зубах. Микко облокачивался на крышу автомобиля, взволнованно глядя на немца, а Арно сидел перед ним на корточках, наблюдая за тем, как к Рихарду возвращается сознание и адекватное восприятие реальности. Круспе полулежал в водительском кресле, которое Арно предусмотрительно немного откинул назад, прикладывал к горящей от удара Арно щеке бутылку и пытался собрать все мысли в кучу.После слова ?раунд?, которым завершил свой красивый монолог эмси, Рихарду сорвало крышу. Вначале он застыл, до самых кончиков волос наполняясь яростью. Затем его тело совершило первое действие: из глаз против воли брызнули слезы. А потом Рихард в мгновение ока оказался около рэпера и замахнулся на него, хватая за ткань огромного свитшота. Тот успел отскочить и увернуться, чуть отбегая в сторону. Правда, Рихард быстро его настиг и на этот раз повалил на пол. Рихард не слышал ни его смеха, ни криков Ларса, ни вопля Микко, ни своего рычания и отчаянного грязного мата из своих уст, он не чувствовал крепких, словно сталь, пальцев Ларса, сжимавших его плечи с такой силой, что на них наверняка появятся синяки, он не видел ничего вокруг?— только миловидное округлое лицо, обладатель которого хищно улыбался, глядя ему в глаза без страха (видимо, травка сделала свое дело) и хохоча как в последний раз. Рихард почувствовал, как его кулак врезается в чужую челюсть, а потом он понял, что этого мало для того, чтобы выразить всю его ненависть, которой не было ни конца, ни края в эти секунды, и сомкнул ладони на его тонкой шее, сдавливая ее и почти перекрывая доступ кислорода. Но эмси продолжал ржать в голос, задыхаясь, хрипя и держа ладони почти убийцы своими, но даже не совершая попыток убрать их со своей шеи. Ларс на этом моменте придушил самого Круспе, во весь голос крича ему что-то про ?задушишь? и с ужасом школьницы, впервые увидевшей на экране ?Оно?, глядя на синеющее лицо друга. Он попытался отнять руки металлиста от тела рэпера, но тот вцепился намертво. Арно и Микко оттащили брыкающегося Рихарда в очень подходящий момент. Эмси продолжал лежать на полу, но он перестал смеяться и теперь, перекатившись на бок, пытался откашляться и отдышаться. Он смотрел прямо перед собой, щуря глаза, и показывал Ларсу пальцами знак ?окей?. Он понимал, что вполне мог сейчас сдохнуть, но не сожалел: благое дело ведь! Ларс опустился на колени, заглядывая в его глаза с ужасом и боясь произнести хоть слово. Остального Рихард уже не видел.—?Ты мог убить его, блять, Рихард, ты понимаешь?! —?воскликнул Арно, когда Круспе осознанным и почти ясным взглядом посмотрел на него. —?И тогда на всем?— жирный крест! Ты понимаешь, мать твою, Рихард?!—?Он оскорбил… ее… —?тихо, почти совсем беззвучно пробормотал Рихард, не решаясь посмотреть в глаза друзьям.Арно хватило этой фразы. Конечно, это не было оправданием потенциального убийства, но… Жиро понял, что примерно произошло. Микко почувствовал, что он сейчас тут лишний (он знал, что у них с Рихардом не такие близкие отношения, не обижался и понимал, что Арно может помочь лучше остальных), и, похлопав Круспе по плечу, отошел подальше, чтобы, если что, помочь. Хотя вряд ли что-то еще могло теперь случиться.—?Ты дурак, Рихард. Конченый. —?Арно привлек друга к себе и крепко его обнял, позволяя ему, уже почти плачущему, уткнуться в свое плечо лицом. Рихард дышал тяжело, со всхлипами, он только сейчас начал осознавать, что произошло и что он натворил. А если этот уродец подаст на него в суд? Что они будут делать? Скидываться всей группой на возмещение ущерба?—?Арно, я не должен был… Я не контролировал себя, клянусь, не контролировал, он столько наговорил, и я просто сорвался, он унизил… ее… —?голос мужчины повысился и задрожал, он прикусывал нижнюю губу и нервно срывал кусочки кожи с подушечек пальцев.—?Все, молчи,?— шикнул Арно, которому тоже хотелось бы прийти в себя после такого. Не каждый день увидишь, как твой друг на серьезных щах душит другого человека!Француз тяжело вздохнул и погладил Рихарда по голове, слушая, как тот рвано дышит, пытаясь не разреветься от страха и обиды. Он, конечно, знал, что Рихард иногда неадекватно реагирует на многие вещи, особенно на те, что касаются его бывшей, но и подумать не мог, что сегодня это едва не приведет к гибели другого человека. Говорил же, все думал Арно, иди к психотерапевту, с таким ведь не шутят…—?Он сказал, что она шлюха. —?Произнес Рихард глухо и резко. —?Что ее перетрахали все его дружки и он сам. Что она ненавидела меня. Что она любила ебаную клубнику с ебаным латте. Что ее драли на спор, а ей было плевать, что…—?Я сказал, тихо! —?повторил Арно мягко, но требовательно. —?Ричи, он преследовал одну цель?— спровоцировать тебя. А ты повелся. Он наговорил тебе говна про левого человека, возможно, вообще про некую абстрактную женщину. А ты… Рихард, ну, е-мое! —?Арно начал заводиться, но тут же остыл и крепче прижал друга к себе, потирая его мощную спину. —?Да даже если и оскорбил он конкретно ее. Ну, Рихард! Это же не повод душить его!—?Ты бы слышал его оскорбления!—?Риш, послушай меня. —?Жиро посадил Круспе прямо перед собой, посмотрел ему в глаза и заговорил тише. —?Я знаю, как это больно, дружище. Я сталкивался с похожей болью. Она невыносима. Легко слететь с катушек. Я чувствую, как тебе обидно, дружище. Но я прошу, в который раз прошу… нет, не прошу?— умоляю. Умоляю понять одно: Риш, этот кусочек твоей жизни позади. Отпусти. Пора двигаться дальше. Переступая через себя, через все свои чувства. Рихард, прошу, пойми: ты и она?— разные люди теперь. Разные жизни. Прошу, дружище. Забудь.Рихард вяло кивнул. Он все понимал. Только отпустить эту чертову ситуацию он не мог. Никак. Вот уже больше двух лет.Рихард решил не возвращаться сегодня домой и побыть в чьей-нибудь компании. Арно позволил переночевать у себя. Он не в первый раз сталкивался с этим. После срывов и в самые тяжелые дни депрессии Рихарду нужно было побыть с кем-то. Поскольку с любовью не ладилось (может, если бы с ней все было в порядке, то не было бы и депрессии), ночевать приходилось у друзей. Чаще всего, конечно, у Арно. У него всегда было тепло и уютно. Он всегда был готов встретить Рихарда в своем доме.Но перед тем как ехать домой Арно решил удостовериться, что с пострадавшим все в порядке. Он, конечно, немного побаивался подходить к эмси, но так было нужно, и он сумел собраться и поинтересоваться, как тот себя чувствует. Рэпер же, вопреки его ожиданиям, отреагировал более чем спокойно. На его шее и челюсти проявились чуть заметные синяки, однако он, уже побывавший у местного врача, говорил вполне нормально, хоть и немного хрипло и тише обычного, стараясь широко не раскрывать рот. Ларс не отходил от него ни на шаг, все еще боясь, что что-то может случиться, но уже видел, что в целом все в порядке. На появление Жиро он отреагировал так же спокойно, как и Пауль. Эмси улыбнулся, когда француз задал вопрос о его состоянии, легко покашлял и чуть глухо ответил, что все в норме. Арно осторожно поинтересовался, сильно ли он обижен на их психованного вокалиста, на что Пауль лишь рассмеялся.—?На психов не обижаются?— это раз. Два?— ну, придушил и придушил, что такого? Не убил ведь. У нас бывали такие бифы, что у кого-то на месте лица была кровавая кашица… Я цел, почти невредим, может, пару дней не смогу петь, но это и не нужно сейчас. —?Рэпер потер шею и осторожно покашлял. Он спокойно взглянул на гитариста и улыбнулся. —?Не переживай, Арно, все в норме. Давай просто договоримся не распространяться об этом, окей? Это никому из нас не нужно.—?Ты извини, ладно? У него небольшие проблемы, поэтому он легко срывается.—?Да я так и понял,?— эмси похлопал француза по плечу. —?Правда, все окей. Я, конечно, немного испугался, но это не смертельно. Я не собираюсь из-за такой херни обращаться в суд. Тем более я вообще-то сам виноват. Все нормально.Наконец-то спокойно выдохнув, Арно вернулся на парковку, где его ожидал Рихард. Арно ничего не объяснял, просто кивнул другу, и у того с души упал камень. Хоть в чем-то этот рэпер адекватный!По дороге к Арно Круспе не произнес ни слова. Он сидел в пассажирском кресле, грустно и виновато глядя на проплывающие за окном городские пейзажи, и задумчиво вертел в руках телефон и пачку сигарет.Все кончилось два с половиной года назад.Рихард всю свою сознательную жизнь грезил любовью. Не получив достаточно любви от родителей, он стал искать ее в других: в друзьях, в музыке, в женщинах и мужчинах. Но все было не то, не так. Все выглядело очень канонично: любили его?— не любил он, любил он?— не любили его. Если же ему удавалось сойтись с объектом вожделения, то все шло наперекосяк: женщина оказывалась стервой, его любовь проходила, женщина была недостаточно хороша для его уровня, он был слишком глуп для своей избранницы, они не сходились характерами, не понимали, как правильно дарить друг другу наслаждение,?— и так до бесконечности.Пока в его жизнь не пришла она.Эта женщина появилась из ниоткуда. Каким-то образом оказалась в команде его дизайнеров. Потом выяснилось, что это не основная ее работа. Рихард почти не удивился, узнав, что она журналистка. Человеку с такой внешностью хотелось открывать все свои тайны. Они познакомились на эдаком корпоративе?— музыкальной тусовке для ?своих?. Она все вертелась вокруг него, шипя на каждую девушку, что осмеливалась подойти к нему, но Рихард уже и не видел этих длинноногих разукрашенных красоток. Его взгляд все время был обращен на одну лишь нее?— высокую, выше него самого, с безупречным телом женщину восхитительной природной красоты. Она завораживала его, словно она и была тем самым пламенем, которое он так любил и которого порой так боялся. Она манила его, словно она и была тем самым едва ли доступным пьедесталом личной славы, на котором Рихард всегда мечтал оказаться. Она восхищала и покоряла его, словно была тем самым неидеальным и, быть может, даже фальшивым звуком в песне, который, однако, придает музыке то самое особое звучание, заставляя запоминать мотив и напевать его ежеминутно. Рихард глядел тогда пьяно на нее и видел в ней отражение всех своих желаний, как физических, так и романтических.Лучшего секса в жизни Рихарда не было. Пылкая, горячая, страстная, она руководила им так, как хотелось ей самой, велела ему ублажать ее, сводила его с ума каждым своим действием. Не он трахал ее. Она?— его. Умопомрачительный секс до самого утра лишил Рихарда рассудка и всяких сил. Проснувшись уже почти днем и вдыхая запах ее парфюма, пропитавшего соседнюю подушку, которая уже не хранила ее тепла, Рихард думал об одном: она ему нужна. Она вдохнет в него жизнь и заставит совершать все само собой разумеющееся и даже невозможное. Она будет его путеводной звездой и музой. Она. Она.Конечно, Рихард знал, что они не начнут встречаться сразу. Пройдет время. Она будет строить из себя недоступную хитренькую лисичку, которой отношения со звездой как будто бы совсем не нужны, а потом сдастся под его натиском и займет место в его жизни на долгие годы. Но все пошло не по его идеальному плану. От слова совсем. Каждая встреча с ней была совершенно обыкновенной: ресторан или бар, прогулка, невинная романтика, вино и шампанское, случайные комплименты и неожиданно громкие слова. Но после каждого свидания Рихард возвращался домой сам не свой. Он не понимал, что именно было в ней такого особенного, но каждое ее действие?— будь то даже ее манера промокать уголок полных сладких губ кончиком пальца?— было потрясающе завораживающим. Ему казалось, он мог бы смотреть на это вечность. Она привязывала его к себе все крепче, не делая для этого буквально ничего, быть может, намеренно лишь слегка приманивая его к себе незабываемыми оргазмами. В какой-то момент он ясно понял, что они вступили в отношения, хоть никто из них об этом прямо и не заявлял. Все бурно закипело, жизнь наполнилась новыми ощущениями и красками, Рихард чувствовал, что это будет нечто незабываемое. Они пили шампанское, ненавязчиво, но чутко заботились друг о друге, ссорились так сильно, что доходило до битья посуды в его квартире, занимались сексом ночи напролет, он дарил ей подарки, спуская на них приличные деньги, которые остались с выхода первого альбома, он варил ей латте с утра и подавал вместе с тарелкой клубники, он отдавал ей свои самые дорогие футболки, зная, что на каждой из них появится пятно от кофе, которое он в жизни не выведет, он снимал каждый ее шаг, влюбляясь в нее с каждой минутой все сильнее. Она же, саркастично ухмыляясь и рассказывая об очередной прочитанной книге, секундой позже уже вспоминала самые романтичные моменты из этой книги и примеряла эти отрывки на их ?пару? (это слово она старалась не употреблять, правда, считая, что оно будет все усложнять). Рихард растворялся в счастье, как кусочек рафинада, который она непременно опускала в свою чашку с обжигающим латте.Так было первые два месяца. Рихард почувствовал изменения, когда его нежное пожелание доброго утра было привечено не соблазнительной сонной улыбкой, а совершенно серьезным приказом отъебаться. Рихард подумал, ПМС. Ну, с кем не бывает. Это всего лишь две недели, он не сахарный, потерпит. Потом на его просьбу помочь с уборкой (в процессе небольшой ссоры и последующего примирения с элементами порно они разбили дорогущую бутылку вина и столкнули пару горшочков с цветами на пол) Рихард получил твердый отказ. Мол, это не мое дело, не собираюсь марать руки, либо убирайся сам, либо пригласи уборщицу. Рихард пораскинул мозгами и, уже отдраивая (безуспешно, надо сказать) белый пушистый коврик, пропитанный вином, решил: раз квартира его, значит, так и должно быть. Он должен убираться, а не она. А однажды, когда он, никого не постеснявшись, поцеловал ее, прижав к себе обеими руками, перед кафедральным собором, а потом замер, любуясь ею, такой безупречно и непозволительно красивой в лучах заходящего осеннего солнца, глядя в ее глубокие чарующие глаза?— глаза настоящей царицы или ведуньи,?— она внезапно произнесла: ?Ты не думал исправить прикус??, и Рихард, охваченный уже приятным невинным возбуждением от осознания происходящего в эти мгновения, ощутил всеми клетками организма, как все, что поднялось, моментально упало. Кривоватые зубы никогда не были его комплексом, потому что они практически не портили ни его внешность в целом, ни его улыбку. Не были ровно до этого момента. Позднее она стала чаще отказывать во встречах, говоря, что ей нужны перерывы, чтобы побыть с собой и не утопиться в другом человеке. Затем как-то раз Рихард вертелся перед зеркалом, хвастаясь перед ней своей обновкой?— шикарными кожаными брюками с тремя ремнями, карманами на серебристых застежках и небольшими шипами вдоль шва?— и гордо демонстрируя мышцы на руках и груди, которые благодаря тренировкам стали заметнее, но вместо хотя бы чего-то типа ?классно выглядишь? или ?тебе идет? он услышал едкое: ?Ты становишься похожим на долбаного Шварценеггера, тебе стоит либо поднажрать сальца, либо перестать качаться, я не люблю горы мышц?. В этот момент все упало, как и в предыдущий раз. Но Рихард не придал значения. О вкусах не спорят.Но критика обрушивалась на него все чаще. Упреки становились все болезненнее. Он чувствовал, как его самооценка, с таким трудом поднятая совместными усилиями до той отметки, на которой она сейчас, начинает стремительно падать. Они не виделись неделями, хотя жили совсем рядом?— двадцать минут на машине. Его упрекали во всем. Когда он находил в себе силы возмутиться и возразить, ему говорили: ?Дорогуша, во-первых, я не держу, во-вторых, я никого тут обижать не собираюсь. На правду не обижаются. Где ты видишь упреки? Я всего лишь констатирую факты и пытаюсь заботиться о тебе. Я люблю тебя, между прочим, а ты реагируешь на все так, будто я критикующая тебя бабка у подъезда?. Когда при ссорах он припоминал эти упреки, он слышал: ?Я этого не говорила. Сам себе все навыдумывал и наезжаешь на меня. Ты не так все интерпретируешь своей больной головкой, а виновата в итоге я. Не сходи с ума раньше времени, ебаться приятнее с мужиком без амнезии и деменции?. В какой-то момент Рихард, и без того имеющий проблемы с психикой, и сам начал задумываться о том, что у него поехала крыша. Она ведь не говорила бы этого, если бы так не было на самом деле, верно? Он должен принять критику и попытаться исправить свои недостатки.А потом до него дошел грязный слушок, что она ему изменяет. Нет, конечно, во-первых, они не были ?парой?, во-вторых, они говорили о свободе в их отношениях и пришли к выводу, что если все будет обговариваться и защищаться презервативами, то идея вовсе не плоха. Но в том-то и дело: Рихард не мог и глазом повести в сторону другой женщины (и уж тем более мужчины: куда уж тут, когда рядом с тобой она!), а его возлюбленная, ни слова ему не сказав, совокуплялась с другими. Впрочем, пустым словам Рихард не верил. Но когда ему на почту скинули фотографии его женщины, целующейся с другим мужчиной буквально на том же месте, где Круспе впервые признавался ей в каких-то чувствах, Рихард совершенно растерялся. Разговоры приводили к ссорам. Он чувствовал очень токсичное давление на себя, понимал, что столкнулся с откровенным газлайтингом… Но это все еще была она! Невероятная женщина, от одного упоминания которой Рихард делался сумасшедшим и помешанным. Рихард любил ее всем сердцем и так сильно хотел отдачи, но вместо этого получал лишь очередные ментальные пощечины. И он так привык, что подумал: значит, таково мое бремя. И это прекрасно, если это моя плата за право быть с ней. Я не заслуживаю ее, и если она, такая безупречная, снизошла до того, чтобы быть со мной, грешным и порочным, сумасшедшим и токсичным, то это того стоит.В какой-то момент все стало совсем плохо. Их отношения стали его личным адом, и Рихард, чтобы приглушить и боль, и любовь, начал вначале пить, а потом снова ввязался в наркотики. Ему было плохо без нее, но также теперь ему было плохо и с ней. Он глушил кокаином свои чувства, отправлялся в студию, где сидел до самого утра и писал, писал, писал. Он готовился к выходу второго альбома тогда. Песен, которые он написал, находясь в этих отношениях, было не счесть, и Рихард не знал, какие же оставить на этой пластинке, а какие поместить на следующую. Было много классных песен, где пел лишь он, были безупречные записи с известнейшими артистами (в столь юном возрасте ему удалось записаться с Лемми и Мэнсоном, и это был громадный повод для гордости!)… Но все это было ему не нужно. Он даже порывался удалить все к чертовой матери, но останавливался, зная, что будет сожалеть, а группа его просто расчленит на месте. Не зная сна и трезвости, Рихард прозябал в студии сутками и редактировал треки, создавая по пятнадцать одинаково совершенных версий каждого. Но ни одна из них не была так же совершенна, как и его женщина, с которой, как он чувствовал теперь, им не по пути.Они расставались долго и болезненно. Арно, которому Рихард рассказал абсолютно обо всем, дословно передав даже те мелкие замечания, которые слышал во время секса, настоял на их окончательном расставании. Он видел Рихарда, знал его и понимал: долго парень не протянет, если будет нюхать и пить в тех же количествах. В разговоре с Арно Рихард узнал о красивом, но страшном слове ?абьюз?, с которым, как оказалось, и столкнулся в этих отношениях.Рихард чувствовал себя виноватым во всем, он ненавидел себя, он понимал, что это он не такой, но он также чувствовал, что больше так жить нельзя. Он твердо изъявил свое желание расстаться. С тех пор она не появлялась в его жизни, но постоянно напоминала о себе. Шампанское, клубника, похожий аромат Шанель, белоснежные простыни, парочки у кафедрального?— каждая из этих мелочей была сильным триггером и все еще заставляла Рихарда ежиться и безмолвно выть. Он не хотел никого другого, но и знал, что быть с ней ему нельзя. Он чувствовал себя пустым и обессиленным. Он не верил в то, что его новые отношения (если они, конечно, вообще будут) будут здоровыми. Он хотел бы быть счастливым в одиночестве, но после этого опыта он так сильно нуждался в чьей-то любви, но в то же время он так страшно ее боялся, опасаясь такого же дикого конца. Рихард не знал, как строить личную жизнь теперь. Он был сломлен и подавлен.Опыт абьюзивных отношений сильно повлиял на Рихарда и изменил его психику. По сей день он продолжал бороться с самим собой. В большинстве случаев успешно, но неожиданные ситуации с определенным количеством триггеров выводили его из состояния равновесия, и этот чертов рэпер был той самой ужасной ситуацией. Арно не оправдывал поведение Круспе, потому что считал, что ему пора уже наконец-то прийти в себя и отпустить человека и ситуацию. Но Арно прекрасно понимал, что на деле все оказывается намного сложнее, и просто старался понять друга и помочь ему хотя бы такими мелочами как ночевка в его доме. Арно был согласен на многое для душевного спокойствия его порой резкого и высокомерного, но очень нежного и ранимого на деле друга.В тот вечер Рихард пообещал Арно начать пить успокоительные и постараться не конфликтовать с эмси. Даже не поужинав, Рихард просто отправился спать, чтобы этот ужасный день поскорее кончился, а его долгожданный тур приблизился.***До начала тура оставалась неделя.Рихард и эмси старались не контактировать, они перебрасывались ничего не значащими репликами только перед репетициями и после них. Redundant’у было легко поглядывать на Круспе с усмешкой и вспоминать, как тот его чуть не задушил (надо сказать, ему все же пришлось надеть шейный корсет, поскольку вокалист передавил ему мышцы, и поносить его несколько дней, пока боли не прошли и говорить не стало совсем легко). Рихард же поглядывал на рэпера обиженно и опасливо, мало ли, что у того на уме на этот раз. Но в разговоры не лез. Не хотел нарваться еще на один поток словесного дерьма, после выдачи которого эмси точно уже не выжил бы.Готовясь к заключительной репетиции на сцене, Рихард настраивал гитару в своей временной гримерке и думал только о том, что сегодня все пройдет безупречно. Они должны показать, что совсем готовы к этому туру, которого они все так долго ждали. Рихард улыбался и потягивался, уже представляя себя, сверкающего от блесток на лице, гордо вскидывающего подбородок и ослепительно улыбающегося в камеры, в лучах прожекторов, стоящего перед огромной публикой, перед людьми, которые его обожают и боготворят. Продолжая грезить своим триумфом, Рихард закончил разыгрываться и вскоре покинул гримерку, направляясь к сцене, где подходила к завершению последняя репетиция эмси.Пока техники переставляли оборудование, Рихард курил в сторонке, прямо под надписью ?Курение запрещено? (ведь оно запрещено для всех, кто не является им самим), и все поглядывал на рэпера. Страх уже ушел, теперь его снова заменила неприязнь, но с ней смешались еще и отголоски обиды, и теперь Рихард, глядя на то и дело мелькающего перед глазами эмси, даже не знал, хочет ли он его убить, хочет ли он ему отомстить или просто хочет вернуть свое честное имя и подняться в его глазах.До начала репетиции оставались считанные минуты. Рихард уже стоял в плаще, перебросив через плечо ремень гитары, и прокручивал в голове план выступления. Все будет хорошо, твердил он сам себе. Эмси стоял поодаль и разговаривал, смеясь, с Ларсом, который, как ни странно, тоже посмеивался в ответ (Рихард вообще-то обратил внимание на то, что этот чел довольно улыбчивый и приветливый, хоть и весьма отстраненный и необщительный). Эти двое ждали менеджера Redundant’а. Кажется, они говорили о машинах. Рихард почувствовал трясучку и неосознанно переключился на этот разговор, сразу же замечая, как волнение слегка отступает.—?… в общем, он и спрашивает: братан, автомат или механика? Типа, он не знал, какую взять на сегодня. Ты знаешь мое мнение на этот счет. Я ему и отвечаю, чел, так и так, но вот я придерживаюсь мнения, что, хоть автомат и удобнее, толку от него ноль. Примеров?— море. Взять хоть тачку Круспе. Она охуеннейшая, но от того, что в нее запихнули автомат, она превратилась в бесполезный кусок крашеного железа чисто для понтов. На ней можно было бы так гонять, братан, ты же сам ее видел! Но от автомата в ней… Он тоже хотел БМВ на автомате, но я настойчиво посоветовал ему хорошенько подумать.Рихарду вначале показалось, что его фамилия ему послышалась. Но секундой позже он понял, что Redundant произнес именно ее. Слова вырвались быстрее, чем мозг решил, что произносить их все же не следует.—?Хочешь сказать, что у меня и тачка дерьмовая? —?насмешливо произнес Рихард, вскидывая подбородок и глядя на эмси с вызовом. Тот вздохнул, а потом, тронув друга за плечо, мол, все хорошо, не лезь, подошел к металлисту.—?Не тачка, а автомат в ней,?— снисходительно глядя на оппонента, уточнил рэпер. —?Вынь, пожалуйста, уши из жопы.—?Хочешь сказать, что твоя механика, которой сто лет в обед, которая тормозит весь процесс вождения и ломается каждый день, лучше? —?хмыкнул Рихард, скрещивая руки на крепкой груди.Эмси улыбнулся уголком рта. В его взгляде проскользнуло что-то похожее на… азарт?—?А давай-ка проверим, чувачок. Сегодня вечером буду ждать тебя в одном местечке, координаты и время вышлю в инстаграм. Там и узнаем, что круче: древняя механика или навороченный автомат,?— засмеялся он. —?Заодно и проверим, какой же жанр?— музыка этого столетия: рок или рэп. О, и не забудь привести с собой друга, иначе будет страшно! И прихвати сменное бельишко: уссаться будет очень легко,?— эмси подмигнул Рихарду, соблазнительно провел языком по губам, скользнув оценивающим взглядом по крепким плечам и груди, и, завидев менеджера, окликнул Ларса, после чего они отправились к гримеркам.Рихард даже не понял, что произошло. Это… баттл?—?Это?— задница, Рихард! —?разводя руками после репетиции, восклицал Арно, пораженно глядя на своего молодого и безрассудного друга. —?А если тебя убьют там нахер? Ты подумал об этом? Что за цирк ты устраиваешь за неделю до начала тура, блять? Нахуя?! Отказывайся прямо сейчас! Пиши, блять, ему и отказывайся!—?Арно,?— мягко позвал Рихард, пытаясь интонацией угомонить своего обычно очень спокойного гитариста,?— во-первых, я смогу развеяться. Речь ведь идет о гонке, а я, хоть скорость особо и не люблю, смогу отвлечься на что-то, кроме музыки. Во-вторых, я точно,?— Круспе выделил это слово и очень выразительно посмотрел на француза,?— выиграю и поставлю точку в этом конфликте. Он меня бесит, и я хочу ему показать, кто тут папочка.Арно нервно прыснул от смеха.—?Риш, судя по тому, что ты услышал, он не первый год в этой херне. Думаешь его уделать?—?Не думаю. —?Отрезал Рихард. —?Я нацелен на это. А я своего добиваюсь всегда. И сегодня я ему докажу, кто здесь главный и кто тащит весь мир современной музыки на себе. Ну, конечно, не без помощи Леди Гаги, Селены Гомес и Джастина Бибера,?— расхохотался парень и приобнял Жиро. —?Я сделаю это, дружище!—?Рихард, может, все же не стоит рисковать?—?Риск?— дело благородное. Особенно здесь. Я, может, и псих, но, знаешь ли, очень талантливый псих! И я хочу, чтобы вся его ссаная компашка стала свидетелем его поражения. Ты со мной?Арно вздохнул, качая головой и глядя в полные не совсем понятного ему вдохновения и воодушевления серо-зеленые глаза. Какой же ты еще ребенок, Ричи…—?Конечно, я с тобой,?— обнимая вокалиста в ответ, кивнул Арно. —?Я же не хочу, чтобы тебя, моего пусть и сумасшедшего, но бесценного дурака там растерзали. Так что без разговоров. Заедешь за мной?Согласно сообщению, отправленному Redundant’ом, Рихарда и Арно ожидали на окраине Берлина в десять вечера. Рихарду это местечко было уже знакомо: когда он был подростком, примерно там он впервые стал свидетелем начала одной гонки, которая для одного из участников закончилась весьма плачевно. К счастью, не летально. Иронично, что именно сейчас Рихард отправлялся именно туда. ?Все или ничего?,?— подумал он и, получив второе сообщение от рэпера (там было что-то незначительное типа и без того понятных условий: ?Никакого опьянения, никаких контактов с полицией, никаких лишних людей?— это закрытая вечеринка, полный бак и никакой агрессии?— мы тоже обещаем ее отсутствие с нашей стороны?), написал в ответ лаконичное: ?Окей?. Что ж, посмотрим, кто кого, засранец.***Спокойствие последней весенней ночи этого года здесь похерили со всех сторон и во всех смыслах. Адреналин, возбуждение, азарт, дух жесткого, но честного соперничества?— вот что было заменой ненужному, совершенно бесполезному и лишенному всякого интереса покою в этом месте. Воздух пропитался тяжелым ароматом бензина и горелой резины, а ввысь к черному небу, усыпанному яркими лампочками звезд, взметались янтарно-красные искры: костры были здесь обыкновенным явлением. Тишь и благодать остались в пределах спальных районов Берлина. Здесь же стоял шум, какого не бывает в час пик в самом центре города: небольшие группы людей создавали громкое жужжание своими разговорами, костры уютно потрескивали, порой взрываясь звуками лопающихся покрышек, гудели двигатели автомобилей: кто-то только приехал и не успел заглушить мотор, кто-то понтовался перед новоприбывшими красотками, зная, что его ждет незабываемая ночь, кто-то готовился к заезду, а кто-то тщетно пытался завести раритет, обреченный стоять здесь вечно и покрываться ржавчиной. Но громче всего… была музыка. Это были не песни, доносящиеся из колонок чьего-то авто, это были не звуки из тухлого магнитофона или убитых дешевых колонок из перехода метро. Этому месту нужна была своя атмосфера, и с ее созданием успешно справлялся завсегдатай этих мероприятий?— местный диджей, который, на самом деле, особо диджеем не был: он делал миксы у себя, а здесь просто врубал их на полную. Впрочем, главное, что музыка отпадная. Прожекторы направляли мощные красно-зеленые лучи в небо под определенным углом, и тот, кому здесь не лень было присмотреться, замечал: они дают отблески, что ложатся прямо на дорогу, окрашивая ее в разные цвета.Тусовка пребывала в томительном ожидании: первая гонка этого вечера уже завершилась. На очереди была вторая, самая важная гонка этого вечера, самая незабываемая, наверное, в этом году и, что самое необычное, совершенно спонтанная. О ней все узнали буквально за несколько часов до сбора, и именно это известие и стало причиной, по которой многие, кто уже начал было забывать стритрейсинг, вновь оказались тут. На такое стоило взглянуть.Диджей внезапно замолк, и люди замерли. Мгновение?— и некоторые торжествующе заорали имя маленькой здешней легенды, восходящей звезды, лица берлинского андеграунда. Именно так он здесь и появлялся. Присутствующие быстро подхватили эти возгласы, и как только толпа начала скандировать одно и то же слово под звуки интро песни, которую все здесь знали и обожали всем сердцем, прожекторы зажглись оранжевым, и их направили в сторону старого ржавого Мерседеса, на крышу которого вскочила маленькая фигурка, обладателя которой здесь лично знал каждый:—?Redundant!Музыка оглушила в первые секунды. Эмси, выкрикнув первые строчки вместе с исполнителем, счастливо расхохотался и спрыгнул с крыши машины, тут же получая банку энергетика от лучшего друга и делая глоток из нее. Прожекторы вернулись на исходную, и все погрузилось в уютную тьму, которая так нравилась рэперу. Он мгновенно собрал около себя толпу, где каждый обращался к нему по имени. Он вдыхал знакомый запах, слушал любимую песню (каждый здесь знал, что это его любимая песня и именно под нее он появится), щурился и морщил нос, когда ему было смешно от фраз присутствующих, прокручивал колечки в ушах, иногда убирая от них руку и потирая края татуировки на груди, скрытой легкой тканью свободной светло-серой майки, и то и дело встряхивал волосами (и пока только бэк-эмси знал, почему это вдруг начал делать его друг, такой привычки не имеющий).Песня кончилась совершенно внезапно, и рэпер в шуточном гневе повернулся к диджею и заорал:—?Алло, блять, я не понял: где мой ебаный саундтрек этого вечера? Мне нужен ахуенный настрой на сегодня!Песня немного затихла на куплете, но грубые, резкие интонации и вскрики Лил Джона легко прорывали тишину в радиусе трехсот метров, а басы, так уместно выделенные диджеем, создавали приятную вибрацию в глотке, груди и животе. Трек нереально качал?— неудивительно, что его так любили здесь (даже независимо от того, что эта песня была сигналом, оповещающим о появлении Redundant’а). Эмси, кивая головой в такт биту, внимательно слушал спор Ларса и его собеседника, когда вдруг краем глаза заметил чужих. Делая глоток энергетика и снова встряхивая головой, рэпер толкнул друга в плечо и с усмешкой кивнул в сторону, хитро прищуриваясь.—?Погляди-ка, он реально приехал. И даже вовремя! Будет весело,?— сдержанно хохотнул молодой мужчина и, сунув банку в огромные теплые руки, покрытые татуировками от и до, направился к гостям, запуская руки в карманы.Они сошлись прямо напротив костра из кучки догорающих ошметков шин и потому прекрасно видели друг друга. Рихард, встречавший в своей жизни множество разных людей, на секунду удивленно распахнул глаза, впервые увидев эмси не в свитшоте и не в худи. Его мускулистые руки были покрыты татуировками в самых разных стилях, и среди них были довольно эффектные вещи: крупная роза, стебель которой перетекал в изящную надпись, красовалась на левом плече, огромный устрашающий осьминог на левом предплечье, видимо, перекрывал тот самый шрам, о котором Рихард читал раньше, а на кисти этой же руки распускался цветной лотос; другое же предплечье накрывал лист папоротника, а небольшую округлую мышцу бицепса овивала надпись ?EIGENARTIG?*, что Рихард, впрочем, счел тупорылым ребячеством; почти на ключицах были заметны контуры татуировки, видимо, расположенной на груди. Но главное изменение он заметил, когда рэпер подошел прямо к нему, чтобы пожать Арно руку и сдержанно, но с улыбкой (пусть и весьма ехидной) поприветствовать его самого: Redundant покрасил волосы. Из светлых, чуть желтоватых, они превратились в темно-фиолетовые, цвета необработанного аметиста. Бровь под татуировкой приобрела чуть более темный, но не менее яркий оттенок. И смотрелось это шикарно, как бы Рихард ни желал это отрицать. На щеке же появилась пленка, похожая на бактерицидный пластырь, но, в отличие от него, она поблескивала. Значит, там не рана…—?Господа! —?провозгласил эмси и поднял правую руку, привлекая к себе внимание и призывая толпу умолкнуть, а диджея?— приглушить звук. —?Позвольте представить! Гвоздь сегодняшней программы, фронтмен группы Emigrate и огромный любитель автоматической коробки передач?— Рихард Круспе!Люди, уже обступившие Арно, Рихарда и его соперника, начали перешептываться, до Круспе донеслось что-то вроде ?металлистов тут сто лет не было? и ?ты только погляди: сплошной пафос, хуже White Moon**, еще бы гитару с собой припер?. Он презрительно сморщил нос: он, черт подери, на то и Рихард Круспе, чтобы быть живым олицетворением пафоса и высокомерия. Это для своих он Цвен, милый ранимый мальчик, которого бросила девушка. Для остальных?— и уж тем более для этого хип-хуесоса и его компашки?— он, мать его, Рихард Круспе, неотразимый и безупречно прекрасный мужчина, грешный ангел, лишенный крыльев, успешный юный музыкант, которого любят во всем мире!—?Если кто-то из вас не в курсе, я поясню: у нас с герром Круспе накануне начала нашего огромного турне возникло маленькое недопонимание, вызвавшее спор. И мы хотим этот спор разрешить. Как вы поняли, это все?— и есть способ разрешения! Рихард пригласил с собой своего друга, позвольте представить вам Арно. Арно, прошу, проходи сюда,?— рэпер с совершенно искренней вежливостью сделал полшага назад и жестом пригласил француза подойти к небольшой отдельной компании, где стоял Ларс. Видимо, смекнули Круспе и Жиро, чтобы, пока идет гонка, его не донимали другие стритрейсеры. —?Что ж… —?проводив взглядом друга своего соперника, который теперь оказался в надежных руках, эмси обвел толпу ясным озорным взглядом. Он заметил нужное ему лицо. —?Маркито! Выходи сюда и расскажи нам правила сегодняшней игры!Между Рихардом и эмси возник довольно рослый худощавый мужчина, чем-то внешне похожий на Ларса, однако, в отличие от него, он носил круглые очки в тончайшей оправе и не имел бороды, а его одежда была выдержана в классическом, скорее, стиле, которому, впрочем, полностью противоречили украшения: Маркито, закатав рукава белоснежной наглаженной рубашки, обнажил цветные татуировки и потер бритую макушку обеими руками, позвякивая золотыми браслетами. Рихард чуть отошел от него: Маркито, хоть и выглядел добродушно, доверия не вызывал. Вероятно, потому что был частью этой рэп-компании. Пока рэпер и Маркито о чем-то перешептывались, Рихард окинул присутствующих взглядом и заметил молодых девичек в первом ?ряду?, которые активно строили ему глазки, едва заметно поглаживая друг друга и оттягивая маечки посильнее вниз, чтобы мужчина наверняка обратил внимание на всех их прелести. ?Нет уж, золотые,?— подумал Круспе с омерзением,?— такие пусть достаются этому хуерэперу. Он как раз таких и любит?.—?Короче, условия крайне просты! —?заговорил Маркито негромко, но быстро. Рихарду даже пришлось мотнуть головой, чтобы разогнать кровь в мозгах и понять его. —?Этап первый?— спринт. Я разработал для вас маршрут. Вначале я хотел его разнообразить, сделав расстояние и время одинаковыми, а трассы?— разными, но не вышло: слишком много узких улочек, начинающему там не проехать, а по отношению к профи слишком легкая трасса для новичка будет нечестной. Так что маршрут одинаковый, каждый из вас, как и всегда, получает навигатор с выстроенной траекторией. Задача проста: четко ей следовать. Маршрут разработан так, что срезать почти невозможно. Мы будем отслеживать ваше перемещение. Ваш путь займет около пяти с половиной минут на средней скорости сто сорок километров в час. Хотя, конечно, это довольно медленно…—?Серьезно?.. —?растерялся Круспе, всеми силами стараясь этого не показывать и придавая своему лицу как можно более уверенное выражение, и получил свой навигатор. —?А ограничения по скорости?Пауль и Маркито, переглянувшись, расхохотались.—?Сахарный, какие уж тут ограничения? —?глубоким голосом засмеялся эмси. —?Здесь ограничение одно?— на смерть. Мы же не хотим сорвать тур, верно? —?и подмигнул перепуганному металлисту.—?Побеждает тот, кто раньше пересечет финишную черту. Второй, заключительный этап?— драг-рейсинг.—?В чем смысл? —?осторожно спросил Круспе. Название знакомое, встречалось неоднократно, но что делать?— он особо не помнил.—?Ну, так-то это чисто гонка на ускорение,?— попробовал объяснить Маркито. Он не привык объяснять: здесь все всё знали. А этот… болезный, короче. —?У вас есть короткая прямая трасса, финишная линия и коробка передач, с которой нужно умело работать. Иначе двигатель сгорит. Твоя задача?— обогнать его,?— Марк кивнул в сторону эмси. —?Ну, и как уже говорили, не разбиться. В обоих раундах вы можете выйти в ничью. Конечно, вероятность того, что это произойдет, крайне мала, но в целом… чудеса бывают, верно, Паули?—?Бесспорно,?— кивнул рэпер, приподнимая уголки губ в ухмылке и исподлобья глядя на соперника.Испугался, сахарный?Маркито предложил Рихарду тест-драйв, но тот, просмотрев маршрут, понял, что справится: все пути были ему знакомы. Он не стал тратить ни свое, ни чужое время и сообщил о своей готовности. Он был настроен решительно и чувствовал, что пройдет отлично, хоть, если честно, было реально до уссачки страшно.Redundant уже садился в машину, когда к нему подошел Ларс, трогая за плечо и полушепотом уточняя:—?Ты все еще считаешь это хорошей затеей?Его друг посмотрел в сторону подъезжающего к старту черного родстера БМВ, владелец которого уже выкрутил громкость аудиосистемы почти на максимум, уловил знакомый кавер на ?Highway To Hell? и усмехнулся. Даже если он и проиграет, он хорошо проведет этот вечер. Гонка всегда расслабляет в итоге.Но только Пауль знал одно: он не проиграет. Он только похлопал друга по плечу, мол, не переживай, и сел за руль. Вечер обещает быть победным.Глядя в зеркало заднего вида, Рихард успел рассмотреть машину эмси, пока та двигалась к линии старта?— она же была обозначена здесь линией финиша. Рэпер был владельцем шикарного грязно-персикового тюнингованного Ниссана, очевидно приспособленного как раз для подобных мероприятий. Внешний вид этого крупного стального монстрика идеально подходил под описание типичного спортивного авто: матовые бамперы и боковые юбки почти касались асфальта, спойлер, угловатый и острый на вид, дерзко возвышался над багажником, ярко-оранжевая подсветка создавала впечатление, будто машина горит изнутри (что, опять же, смотрелось потрясающе), а аэрография на сверкающем кузове действовала на соперника примерно так же, как Шлем Ужаса на противников викингов,?— устрашала. Вернее, конечно, лишь заставляла немного поежиться, эти чувства нельзя было назвать страхом, но впечатление это однозначно производило. Рихард даже почувствовал себя смущенным со своим скромным авто. Впрочем, неважно, что снаружи. Главное?— начинка! И, конечно, водитель. Нет, водитель все-таки важнее…Круспе сделал музыку еще немного громче. Эмси в долгу не остался, и Рихард почувствовал вибрацию в груди: кажется, сабвуферы в чужом Ниссане были еще те! Соперники встретились взглядами. ?Готов к самому эпичному проебу в своей жизни, малыш???— спрашивал взглядом рэпер, кривя уголок рта в ухмылке. ?А ты???— улыбался Круспе в ответ. Двигатель Ниссана агрессивно рыкнул, когда водитель выжал сцепление и, не отпуская, надавил на газ. Рихард покачал головой. Ебаный позер. Как его здесь еще камнями не закидали? Или здесь пользуются аналогом в виде слова ?обоссали??..Перед линией старта нарисовалась пышногрудая блондинка в топе и драных джинсах и встала между двумя машинами, поднимая вверх обе руки. Рихард почувствовал себя так, словно он в игре. В гребаной NFS. Даже саундтрек тот же самый. Отличие одно: там, если ты видишь, что проигрываешь, или если попадаешь в аварию, ты можешь сбросить заезд и начать все заново. Здесь второго шанса нет. Проиграл?— опозорился. Перевернулся?— черепно-мозговая. Рихард нервно выдохнул, стискивая пальцами руль покрепче. Ты все сможешь, Цвен. Главное?— не выключай голову. Девчонка взмахнула руками.Три, два, один.Круспе сорвался с места, стоило девчонке опустить обе руки. Эмси отпустил сцепление одновременно с ним.Рихард смотрел на дорогу, как наркоман глядит на очередную дозу героина: с вожделением, страхом и обожанием, мешающимися с безумием. Стрелка спидометра стремительно отклонялась вправо. Когда он вообще в последний раз гонял на тачке? Семьдесят?— лимит в городе превышен. Он уже влетел на огромный штраф. Девяносто?— а на этом участке дороге можно позволить себе такую скорость. Взгляд метался от дороги к зеркалам, спидометру и обратно. Дыхание участилось. Рихард трясся, чувствуя, как горят от всплеска адреналина щеки и глазные яблоки. Если бы не нужно было держаться за руль, он бы держался за грудь: казалось, сердце сейчас выломает ребра, пробьет оболочку из мышц и вырвется наружу, чтобы достигнуть финиша быстрее рэпера. Круспе очнулся тогда, когда персиковый Ниссан устремился вперед, ловко обогнав фургон. Все мышцы напряглись, и Рихард еще сильнее вдавил педаль в пол. Ты, сука, не выиграешь. Не сегодня, блять!Он нагнал Ниссан за считанные секунды. Они шли на одной скорости совсем рядом. Рихард глянул на навигатор, потом на дорогу и, чуть не задохнувшись от испуга, резко сбросил скорость перед крутым поворотом. А эмси легко и плавно ушел вперед, напоследок сверкнув черным спойлером. Круспе разозлился. Этот ебаный пидор на маршруте неизвестно какой по счету раз, он знает каждый миллиметр дорожного полотна, а он… ?Нет, блять, мы так просто не сдадимся?,?— Рихард рыкнул и, обгоняя пару сонных водителей, ринулся вперед. Визг соло-гитары оглушал его, партия бас-гитары отдавалась вибрацией в животе, а крики вокалиста мешали адекватному восприятию реальности, но Рихард и не собирался делать тише: когда громко, тогда хорошо. Тогда все идет отлично.Эмси усмехнулся, когда заметил в зеркале заднего вида знакомый черный родстер, который уверенно нагонял его машину. Упрямый же, однако, засранец. Посмотрим, что ты будешь делать дальше, когда…Машины свернули на узкую улочку, на которой едва ли могли уместиться рядом друг с другом. Все же каким-то чудом им это удавалось, но Рихард не учел, что на улочке двустороннее движение. Ему навстречу выехал фургон. Внутри все сжалось. Либо затормозить и потерять время, либо врезаться, либо… Круспе вцепился в руль и отчаянно надавил на газ, обгоняя соперника на какой-то фантастической для себя скорости?— было настолько быстро, что изображение по краям смазывалось, превращаясь в водоворот цветных пятен. Внутри все переворачивалось. Глядя на узкий коридорчик?— путь, что мог вывести его на его полосу и увести от столкновения, Рихард задержал дыхание и еще напряг мышцы правой ноги. Слева мелькнули фары, другие же отразились в зеркалах заднего вида. Круспе задышал, когда навигатор вывел его наконец-то на нормальную трассу. Эмси выдохнул с облегчением. Надо же! Все бы новички были такими!Рихард чуть вильнул в сторону, чтобы подрезать соперника, догнавшего его и теперь идущего наравне, и не дать ему въехать в тоннель одновременно с ним. Маневр удался?— он выиграл секунду. Конечно, это не делало его победителем, но чувство радости придало сил и уверенности, и он немного ускорился, перестраиваясь с полосы на полосу, подрезая снова и снова, чтобы рэпер не мог поравняться с ним. Но как только они покинули тоннель, эмси тут же вырвался вперед, теперь подрезая Рихарда в ответ. И рулил он точно быстрее. Профессиональнее. Redundant усмехнулся. Не с тем тягаешься, сладкий. Новичкам везет, но лишь поначалу.И внезапно родстер исчез. Просто скрылся. И рэпер мысленно врезал себе по лбу: там же был короткий путь! И как он сам не додумался?! Круспе выиграет пару секунд. За нарушение это не будет засчитано?— это лишь вариация ?официальной? трассы. Блять, вот же… Эмси взглянул на тахометр и усилил давление на газ, периодически чуть ослабляя его при обгоне машин. БМВ показался впереди?— съехал с небольшой, но очень удобной улочки рядом с парковкой одного ТРЦ. Рихард вырвался вперед и чувствовал внутренний подъем: он уже видел на навигаторе конец пути. Оставалось совсем немного, может, полторы минуты гонки. И вдруг глаза уловили яркий красный впереди?— светофор. Круспе, спохватившись, выжал тормоз, и шины, скользя по асфальту, противно завизжали, наверняка оставляя черные следы на дороге. Круспе остановился на регулируемом пешеходном. А его соперник легко и стремительно пронесся мимо, полностью игнорируя правила. Он совершенно искренне расхохотался: неужели было непонятно, что остановка на красный не спасет тебя от лишения прав, если их тебя все же лишат после этой ночи? А так все славно начиналось!Рихард взревел. Вот же идиот! Педаль в пол?— машина стремительно разогналась, преследуя сверкающий в огнях фонарей черный спойлер. Круспе стиснул зубы от обиды и злости. Могли бы и предупредить. Стрелка спидометра остановилась на какой-то сказочной отметке. Он почти нагнал Ниссан. Песня сменилась. Static-X были как нельзя в тему. Рихард сделал еще чуть громче. Дорога внезапно сузилась и запетляла. Рихард замедлился вслед за эмси и едва успел притормозить, когда тот его нагло подрезал. На таком участке менять полосу было просто опасно, и Рихард просто ехал вслед за рэпером, нервно поглядывая на навигатор. Оставалось совсем немного.Эмси, выехав на финишную прямую, выжал педаль до отказа, развивая сумасшедшую для Круспе, но совершенно привычную для самого себя скорость. Ему казалось, что земля под грудой металла, собранной в его Ниссан, дрожит. Он шире распахнул глаза, когда увидел финиш. Ну же, совсем немного! В зеркале заднего вида сверкнули ярко-желтые фары, и эмси, обратив на это внимание, на секунду частично ослеп, увидев пятна перед глазами, что заставило его отпустить газ. Круспе выиграл время. Он нагнал соперника в считанные мгновения. Они шли рядом, перегоняя друг друга буквально на полметра поочередно.Они пересекли финишную черту одновременно, проносясь мимо орущих шокированных зрителей.Остановившись, Рихард не сразу понял, что стоит спокойно. Он снизил громкость до самого минимума и откинулся на спинку кресла, проводя по лицу ладонью. Он видел, что не выиграл. Но он и не проиграл. Не проиграл! Рэпер, заглушив двигатель, сразу же вышел из машины, чтобы размяться и прийти в себя. Новичок оказался не таким-то уж и простым: у него определенно есть потенциал. Выебывался бы меньше?— можно было бы даже раскрыть… Конечно, он не проиграл, но он и не выиграл. Вся надежда только на драг. Победить здесь без тренировки почти невозможно.Марк оказался рядом с их машинами, он поднял обе руки, чтобы угомонить визжащую от восторга толпу и вдруг неожиданно громко крикнул, улыбаясь неугомонным громким стритрейсерам:—?Тихо, братва, это еще не конец! Все решится через несколько минут!Маркито объяснил правила следующего заезда. Они должны были сейчас отъехать к другой линии старта, которая была начерчена примерно в пяти сотнях метров от линии финиша. На той линии также стояли люди, видимо, они должны были фиксировать возможные нарушения. Времени на отдых почти не дали, и Рихарду, который, запарившись и вспотев, приоткрыл дверцу, совсем не удалось хоть немного размять затекшие от напряжения мышцы. Он и Redundant двинулись к новой линии старта. Рэпер, судя по виду, был максимально напряжен и сосредоточен. Рихард решил уподобиться ему первый и последний раз. Людей на старте было немного: пара мужчин и та же девушка, которая отправляла их на первый заезд.Рихард занял свою позицию и попытался обеспечить себе максимально мощный старт, как ему и советовали. Двигатель Ниссана агрессивно и нетерпеливо рычал?— водитель давил на газ, не отпуская сцепление,?— а корпус машины, казалось, слегка вибрировал от басов. Рихард же музыку так и не включил: он решил, что это будет сильно его отвлекать. Тем более по пути сюда он успел осмотреть дорогу и заметил один довольно неприятный участок около мостика. Круспе вжался в кресло и впился взглядом в девочку, вышедшую на линию старта.Рихард едва не оглох, когда ее изящные руки опустились: эмси стартовал настолько громко, что Рихарду на секунду даже показалось, что в его Ниссане стоит какой-то двигатель от небольшого истребителя. Это его шокировало, и он немного ослабил давление на педаль в самом начале, что, конечно, дало рэперу вырваться вперед на первых же секундах гонки. Но сдаваться Рихард не собирался. Ему не нужно было ничего делать: коробка-автомат все вопросы решала самостоятельно. Он лишь вдавливал педаль в пол, стремительно нагоняя противника, который уже, судя по всему, переключился на пятую. Выдержит ли твоя хваленая механика гонку на шестой, усмехнулся Круспе и еще немного надавил ногой. Эмси шел ровно, даже не пытаясь подрезать. Вероятно, он боялся, что на такой узкой трассе, подрезав, улетит в кювет сам. А здесь сделать это было бы крайне неприятно. Рихард восторженно заорал, когда обогнал рэпера. Немного! Осталось совсем немного!—?Отсоси, говна кусок! —?Рихард аж подпрыгнул от восторга и потянулся к дисплею аудиосистемы. Двигатель работал ровно и без перебоев, а стрелка спидометра почти показала отметку 190. Да!!!И вдруг что-то пошло не так. С дорогой было что-то не то. Она внезапно запетляла перед глазами. Круспе очнулся от визга собственных тормозов уже тогда, когда его машину неотвратимо несло в сторону перил примеченного по пути моста. Он не успел даже заорать ?еб твою мать??— только затянул до упора ручник,?— как все закончилось двумя резкими ударами: первый, самый сильный, был со стороны пассажирского кресла, второй, болезненный пришелся в нос. Ниссан шумно пронесся мимо.Он врезался в фонарный столб прямо около моста и чудом не сорвался с него. Подушка сработала моментально и раскрылась с такой силой прямо ему в нос, что теперь из него мелкой струйкой бежала кровь. Рихард обмяк, часто и перепуганно дыша. Давление подскочило, голову сдавило невыносимой болью, его оглушило, страх наконец овладел телом, и Рихард не мог даже пошевелиться, тупо глядя на смятый бок своей машины. Если бы он врезался со своей стороны, то уже доживал бы последние свои секунды.Рихард распахнул дверцу авто и буквально вывалился из салона, падая на асфальт и отползая подальше, чтобы, если столб все-таки упадет, падение не затронуло его. Он, дрожа всем телом, поднялся на ноги и оперся на парапет. Он смотрел на БМВ и не верил, что это его машина. Он не мог ее разбить. Не мог врезаться. Не мог… проиграть. Он как будто жил не своей жизнью сейчас.—?Рихард! Рихард, ты в порядке?! Рихард, черт, скажи хоть слово! —?отчаянно орал запыхавшийся Арно прямо ему в ухо, легко встряхивая друга. Он достал из поясной сумки влажные салфетки и, свернув одну, вытер кровь с лица гитариста. —?Рихард! Я тебя сейчас тресну. Ты жив вообще?!—?Да,?— осипшим от ужаса и шока голосом подтвердил Круспе. —?Пиздец, Арно, пиздец… —?До него постепенно стало доходить, что именно произошло. Мало того, что он проиграл, так еще и… —?Машина… Арно, моя машина… Арно! Моя! Машина! —?вылупив глаза и схватившись за согруппника, кричал Рихард, срываясь на истерику. —?Я разбил ее… я разбил ебаную машину, Арно!—?Тш-ш-ш, Рихард, главное, что не голову,?— француз обнял молодого мужчину, прижимая его к себе и закрывая ему собой обзор на маленькую аварию. Отчаянно хотелось сказать: ?Да, блять, я вижу, что ты сотворил накануне тура со своей ебаной машиной?, но он сдержался. Хоть и было очень сложно. Жиро просто понимал, что от этого легче никому не станет. —?Все, пойдем, Рих. Вызовем эвакуатор, ее заберут, а сейчас вызовем такси. Все, друг, поехали домой.Француз забрал из машины телефон Круспе, его сигареты (он знал, что без них будет совсем туго), все документы и, обняв друга, повел его к линии финиша, до которой оставалось буквально сто метров. Толпа восторженно орала, приветствуя победителя и награждая его бурными овациями. С Круспе никому даже смеяться не хотелось. Жалкое зрелище.Рихард был настолько шокирован и обессилен, что даже не смог подойти к рэперу, чтобы сказать ему хоть слово. Тот стоял в окружении симпатичных девушек и пары друзей и, отвечая им, немного напряженно смеялся, иногда указывая на свою машину и покачивая головой в такт биту очередной песни Лил Джона. Когда же он заметил Круспе, он застыл на секунду, и его взгляд переменился. Рихард впервые увидел там что-то похожее на смесь волнения, облегчения и… вины. До Рихарда дошло: в том, что его занесло, действительно отчасти был виноват эмси. Там, на трассе, нагнав металлиста, он все же попытался подрезать его, но все вышло неудачно, и он чуть не врезался в родстер, водитель которого вовремя отреагировал и ушел от столкновения. Но он не учел того, что на огромной скорости резкие рывки чреваты. Круспе уже подумал было, что эмси сейчас… извинится?Но на его лице, озаренном бликами костров и ярким светом чужих фар, в ту же секунду появилась широченная нахальная улыбка. Взгляд, в котором еще секунду назад было так много смутно-теплых эмоций, теперь выражал лишь высокомерие. Рэпер даже приоткрыл было рот, чтобы что-то ляпнуть, но, окинув противника взглядом, лишь усмехнулся и вернулся к разговору. Со сказочными лохами тут не разговаривают. Это звание заразное.Рихард и Арно сели в такси как раз в тот момент, когда началась какая-то потасовка: на место приехал какой-то человек, которого тут явно не хотели видеть. Его Рихард не знал, но он сразу же заметил, как изменилось поведение эмси рядом с этим парнем: он, не теряя привычной элегантности и сдержанности, был, однако, очень холоден и заметно агрессивно настроен. Таксист уже развернулся и отъезжал, когда Рихард заметил, что к новоприбывшему устремилась компания Ларса, Марка и Redundant’а, которые, судя по всему, намеревались хорошенько поговорить с ним. Остального Рихард уже не видел. Да и не хотел видеть.По дороге домой (конечно, они ехали к Арно) Круспе не проронил ни слова. Во-первых, он ужасно устал и морально, и физически. Во-вторых, ему было страшно стыдно перед Арно за свою ребяческую самонадеянность. Ведь все могло быть иначе, если бы он послушал своего друга и никуда не полез… Ну, а в-третьих, он знал, что если откроет рот, то будет говорить только о своей долбаной машине.Немного поразмыслив, Рихард чуть успокоился, придя к выводу, что машину можно красиво подлатать, если отдать хорошим мастерам. Она же не взорвалась, не скатилась кубарем в кювет. Это решаемо, хоть и выльется в хорошую сумму. А вот как загладить свою вину перед Арно, как попросить у него прощения… И как не заливаться краской перед рэпером и его бэк-эмси…Дома у друга Рихард завалился спать, даже не приняв душ. Хотелось поскорее оставить этот день в прошлом. Чем скорее он уснет, тем скорее наступит день отъезда. Скоро тур. В туре все точно будет хорошо. Иначе не может быть.Посреди ночи Рихарда разбудил звонок.—?Привет, дружище! —?раздался вялый и хриплый, чуть истеричный смешок Микко, и по его голосу Рихард сразу понял: его ждет пиздец. —?В общем, тут такое дело… —?немного замялся финн и болезненно хмыкнул, словно сдерживая стон. —?Я катался на байке, все было привычно, знаешь, ничего такого, я все проверил, все было отлично, но… прикинь, меня подрезал какой-то урод на пиздецки дорогущем спортивном корыте… Короче, у меня перелом ключицы, разрыв какой-то там связки, и нога переломана в двух местах. Ну, и синяки?— жесть просто. Если бы не шлем, я бы налетел на кусок арматуры и сдох. Это пиздец, Ричи!