20. Объяснения (часть 2) (1/2)
Ханджи чувствовала себя ужасно, и ей давалось больших усилий не подавать виду. И вместо этого свою досаду она скрывала за улыбкой.
Ибо ничего другого ей не оставалось.
Она стояла перед директором школы, Деус позади неё, и она чувствовала, как он своим взглядом сверлит ей спину. Сам директор ещё ничего не сказал и не показывал никаких иных реакций.
Но он точно знал, чего она ждёт. Когда он то и дело отрывал взгляд от своих бумаг, она видела его самодовольную улыбку и всю ту желчь, отражающуюся в нём.
Эта ситуация была словно пытка. Ханджи ещё никогда не чувствовала себя так отвратно с мужчинами. Даже тогда, когда речь шла о сексуальных мотивах…
В этом мире, где доминируют мужчины, ей стоило больших сил не дать себя победить и запугать. Прежде всего, тяжело выполнять работу полицейского, не став при этом ядовитым монстром.
У неё постоянно было чувство, что этого недостаточно. И неважно, что бы она делала. Ведь из-за одного только факта, что она женщина, её никогда не будут воспринимать всерьёз.
Только Эрвин, её шеф и хороший друг, постоянно заставлял двигаться её дальше и смеяться. Он был её опорой. Он давал ей трюм, о котором она не просила, но при этом знала, что всегда может воспользоваться им.
Не считая этого момента…
Эрвина здесь не было. Здесь с этим она должна справиться самостоятельно. Здесь нет подстраховки. Но было совершенно ясно, чего она хочет.
Это секретное расследование, по её мнению, было отличной возможностью проявить себя. Заслужить оправданное уважение среди коллег и для самой себя. Чтобы Эрвин ею гордился и был уверен в её способностях как полицейского.
«Всё будет хорошо! Перестань забивать ненужными вещами голову», — пыталась она саму себя заставить замолчать.
Всё-таки это было частью работы. Потому она теперь стояла одна в этом тёмном помещении.
Среди волков.
— Итак, мисс Зои…, — в первый раз за всё время заговорил директор. Она как будто уже час стояла, ожидая узнать, почему же её вызвали.
Уроки уже давно закончились, и это было нерабочее время. Она уже собиралась домой, как Деус остановил её и отвёл в кабинет директора.
И теперь она стоит здесь, терпеливо ожидая момента, когда Чарльз закончит с документами. Она готова была поспорить, что на самом деле он не работал.
Проницательный взгляд Деуса и коварная улыбка директора лишь доказывали, что оба играют в чудную психологическую игру.
Эта ситуация и тот тайный разговор, который она подслушала в субботу утром, лишь усиливали волнение Ханджи.
Разговор, содержание которого она могла понять лишь наполовину. Но с этого момента она была уверена: с обоими директорами что-то не так. Больше, чем казалось на первый взгляд.
Они однозначно не обыкновенные бюрократы. Как будто бы они вели двойную жизнь.
Ханджи в самом деле могла описать это только так.
К тому же, она сразу же рассказала Эрвину о том разговоре. И, как всегда, он забеспокоился о ней, но от дела не отстранил.
Между тем она ещё не должна спускать глаз с Эрена, который очевидно был на примете у серийного убийцы. Почему или что конкретного убийца в нём нашёл, она не знала.
В этом вопросе школа тоже вела себя как-то странно. Казалось, никого не волновало, что на школьном дворе нашли труп. Да, они испугались… Но никто не воспринял это близко к сердцу. Ни учителя, ни ученики…
Всю школу давило любопытство. Им как будто казалось, что они смотрят на что-то важное.
Но она была так занята сохранением маскировки и, вместе с тем, поддержкой Эрена. Во всём, лишь бы держаться рядом с ним.
«Я должна позаботиться о нём… Даже если это означает, что мне придётся улыбаться этим идиотам»
Она справится. Она боец!
Эрвин подстрахует её, если что-то пойдёт не по плану. Даже если он не здесь, и в этот же момент она почувствовала себя такой одинокой.
Зная, что эти двое хотят её спровадить, что у них какие-то скользкие планы на неё…
«Им не удастся так быстро от меня избавиться…»
Ханджи улыбнулась, а в это время на неё смотрели, как на шута, и очевидно относились к ней с презрением.
— …Я вовсе не хочу Вас отвлекать и занимать Ваше заслуженное свободное время, — спокойно констатировал директор, надменно откинувшись на своём стуле и сложив руки на животе. — Я лишь хотел поинтересоваться, как прошёл Ваш первый рабочий день? Вы довольны? Были какие-то трудности?
«Тебе плевать на это!..» — думала Ханджи, показывая ему самую прекрасную улыбку, какую только смогла выдавить.
— О, мне очень понравилось! Никаких проблем, удовольствие от работы и любезные люди.
— В самом деле? — Чарльз, кажется, был очень удивлён этому, и это как-то развеселило его. Как будто Ханджи пропустила какую-то шутку. — А ученики? Никаких…. Странных индицентов?
«Поцелуй меня в зад, ублюдок!»
Всё и так было ясно, почему шеф вообще спрашивает о таком. Она вспоминала, пока тот старался со всей силы сдержать язвительную улыбку.
Они точно знали, что Ханджи ученикам не нравится. Более чем… Возможно, даже ненавидели, ибо она была новой секретаршей. Но всё-таки удалось многое узнать: что причина тому не она сама, а работа. А стычка с теми учениками в коридоре доказывала, что это не слухи и не пустые угрозы.
Но почему? Почему профессию секретаря так ненавидят?
— Нет. Все были очень дружелюбны, — соврала она, дабы не дать им удовлетвориться.
— Рад слышать.
Его сморщенный лоб и замутненный взгляд доказывали, что его это не очень обрадовало. И она была уверена в том, что заметила это.
— Тогда надеюсь, что Вы и дальше продолжите собирать позитивный опыт.
— Я тоже на это надеюсь.
Ханджи могла бы играть в эти шарады вечность. Она не сдастся этим двоим. Она не перестанет улыбаться и никогда не потеряет хорошее настроение. Всё-таки её коллега – Кенни. Вместе с тем она автоматически получила стойкость и упорство.
Но их разговор был прерван, когда они услышали звук поворачивающейся дверной ручки. Рефлекторно трое взглянули на дверь позади Ханджи. Ту дверь, которую Деус запер от «непрошеных гостей», дабы они не помешали их разговору.
Ханджи тогда подумала, что это слишом, ибо была уверена, что в конце школьного дня сюда никто не заявится. Видимо, ошибалась.
— Было бы вежливее сначала постучать и извиниться! — крикнул Деус в сторону двери, чтобы обратиться к гостю за ней. —Приходите завтра! Но по записи!
Заместитель довольно усмехнулся, когда за дверю стихло. Видимо, ему очень нравится поучать всех и поправлять. А ещё большее удовольствие ему приносила награда в виде послушания.
Ханджи тоже вновь повернулась к директору, как вдруг что-то громко щёлкнуло. Так громко, как будто рядом выстрелило оружие. Она закричала от страха, закрыв голову руками, мгновенно обернувшись. Только за тем, чтобы увидеть дверь на полу, выбитую из шарниров и теперь лежащую расколотой прямо перед ней.
В ужасе она взглянула наверх, чтобы понять, что произошло. В дверном проеме она увидела Леви, который вовсе не сиял от счастья.
«Леви…? Что…?»
Её разум всё ещё пытался всё сопоставить. И Деус тоже выглядел так, будто ему нужно некоторое время, чтобы всё осознать.
Леви между тем сердито взглянул на Ханджи, но она была уверена, что этот демонический взгляд посвящен не ей. А скорее мужчине позади неё, который всё ещё сидел за своим столом и которого, казалось, абсолютно не заботило, что физрук так внезапно ворвался.
— Сойдет за запись? — прорычал Леви, вовсе не нуждаясь в ответе Деуса.
Он вошел в комнату. Наступая на собственноручно выломанную дверь и даже не потрудясь сымитировать хоть какое-то подобие вежливости.
Ханджи следила за каждым его движением. Мимо неё словно пронёсся маленький смерч, прежде чем тот остановился у стола директора.
Лишь для того, чтобы сыграть в битву взглядами со своим начальником.
Чарльз ли Британниа сохранял спокойствие. Он не выглядел ни шокированным, ни впечатленным неистовой злостью Леви. Он, как всегда, высокомерно сидел в своём кресле, отвечая на проницательный взгляд Леви.
— Мистер Ривай. У меня нет времени на заботы о ваших припадках. Но рад видеть, что Вам уже лучше, раз Вы ломаете школьное имущество. — А у директора, в самом деле, хватило ещё наглости снова взглянуть на бумаги и сделать вид, будто бы ничего не произошло.
Ханджи робко взглянула на Леви, которому, очевидно, больших усилий стоило держать себя в руках, дабы прямо сейчас не свернуть шею директору.
— Просто хотелось в скором времени от кое-чего избавиться.
«Боже! Звучит дерьмово!»
— Скоро - понятие растяжимое…
— Сколько у Вас там дерьма в голове, чтобы позволить своим ученикам принуждать друг друга к сексу?
Директор ненадолго застыл, но всего лишь на минутку. У Ханджи от ужаса округлились глаза.
«Что? Принуждать к сексу?»
О чем говорит Леви?
Вдруг послышался тихий смех.
— Я сказал что-то смешное? — вновь в этот же момент рявкнул Леви, и притом очень разозленный.
— Ничего, ничего. — Теперь директор смеялся ещё громче. Наконец, он отставил ручку и взглянул на него. — Мистер Ривай, из-за того, что моё время драгоценно, а Вы, вероятно, хотите побыстрее закончить этот рабочий день, буду краток: то, чем занимаются ученики и преподаватели, меня мало интересует.
«Ученики и преподаватели? Что здесь происходит?»
— Серьёзно?
— В конце концов, школа – это как крупная фирма. И как у всех фирм всё зависит от двух факторов: репутации и результатов. Пока ученики получают хорошие отметки и не рассказывают за территорией школы о том, что здесь происходит, мне все равно, а значит, и всем другим. Всё всегда идёт к трём вещам: к деньгам, влиянию и уважению.
Ханджи едва понимала, о чём идёт речь. Находясь в панике, она всё ещё задавалась вопросом, о чём они говорили.
— Что насчёт родителей?
— Многим из них зачастую наплевать. Большинство родителей даже доплачивают, чтобы ничего не всплыло. Слишком велика забота, чтобы их сын… Как там это слово? — вдруг обратился тот к Деусу, который, между тем, уже нашёл подходящее слово. Вместе с этой гадкой улыбкой, красовавшейся теперь на лице шефа.
— В просторечье – педик.
— Точно. — Оба засмеялись. —Страх, что все об этом узнают – просто огромный. Кроме того, многие из них пользуются уважением, находятся в центре внимания, они – будущие наследники компаний. Если о T.S.E. узнают, они уже не будут экономически полезными.
«TSE?»
Могло ли это быть той самой зловещей игрой, которую оба упомянули в своем тайном диалоге? Игрой, охватившую всю школу? Игрой, подвергающей изнасилованию?
А учителя… содействуют?
— Экономически…, — процедил Леви сквозь зубы.
— Объясню просто, мистер Ривай: то, чем занимаются ученики в свободное время, это их личное дело. Это не требует общественной огласки… и могу Вас заверить: общество тоже этого совсем не хочет знать…
— То есть Вас вообще не волнует, что некоторых из Ваших учеников изнасиловали?
— Вы вообще осознаёте, как это звучит? Мужчина не может изнасиловать мужчину.
«Что? Он же это не всерьёз?»
— А сам факт того, что ученики сексуально активны – да плевать. Они же не могут забеременеть, — он рассмеялся и откинулся назад на стуле. — А если подхватят какие-нибудь венерические болезни, - опять же, да плевать. Это их здоровье, которое они попросту тратят. Не моё.
«Как вообще можно быть таким хладнокровным?»
Ханджи изо всех сил сдерживалась, чтобы не выйти из себя и не арестовать его прямо здесь и сейчас. Но она не должна забывать о своей маскировке.
Для неё было загадкой, как Леви всё ещё мог контролировать себя и сохранять спокойствие. Он создавал такое впечатление, как будто бы он был от этого далек ещё больше, чем Ханджи.
— Больше ничего не пришло в голову?
— Мистер Ривай! Я Вам ещё раз повторяю: они все – мальчики, а не слабые девчонки. Юноши, которые должны учиться защищаться и заботиться сами о себе. А это учит их защищаться от нападений.
Ханджи сжала кулаки.
«Это самый наитупейший аргумент, какой я только слышала!»
— Но, если Вас это успокоит, я с радостью Вас заверю, что я, по крайней мере, иду навстречу нашим ученикам.
— Кто вообще в это поверит? — недоверчиво процедил Леви.
— Ну конечно. А как Вы думаете, почему у нас занимаются самообороной несколько лет?
— Так Вы поэтому её ввели? — ошарашено спросила Ханджи.
— Если молодые люди, даже вопреки такой возможности, всё ещё не могут себя защитить, то это уже вопрос их отношения к миру и ума. Жизнь, на самом деле, жестока. Если они не могут пройти школу, то не смогут и там, в реальном мире.
— А тот факт, что самооборона начинается только со второго класса, Вы как объясните это этому мудаку?
— Мистер Ривай! — недовольно рявкнул Деус, но его остановила приподнятая рука Чарльза, как бы говорящая, «всё в норме».
— Я бы сказал, просто не повезло, —он самодовольно улыбнулся.
Ханджи стало плохо. Ей срочно нужно было наружу. Сейчас же!
Она отказывалась дышать одним воздухом с этими индивидами!
— Значит это уже было, или как?
— Вы здесь недавно, мистер Ривай. Вы смиритесь. Вы даже удивитесь, к чему вообще только может привыкнуть человек. — Ханджи подошла к Леви и чуть одернула его за рукав куртки. Как бы намекая ему, что она хочет выйти и ей нужен кто-то, кто мог бы сопроводить её.
— Но я уверен, — продолжил директор, отчего Леви на мгновение отвернулся от Ханджи, взглянув на того взглядом, словно он хочет его убить, — кто-то по Вашей компетенции позаботиться о наших учениках. Если Вас это не устраивает, рекомендую, опробовать себя на другой работе.
— Скорее всего, так и сделаю, — Леви отмахнулся от рук Ханджи и с угрозой склонился к Чарльзу, оперевшись руками об его стол. — И, скорее всего, расскажу миру, что здесь происходит.
Ханджи вздрогнула, услышав громкий смех Деуса.
— Боже мой! Вы что, серьёзно полагаете, что Вы первый, кто угрожает этим? — насмешливо произнёс тот.
«Что?»
— У нас уже было несколько таких преподавателей, преимущественно женского пола, которые, покидая это место, хотели обнародовать эту информацию в массы, — спокойно объяснил Чарльз, а затем встал и, скрестив руки за спиной, надменно начал вышагивать вдоль кабинета. — Могу заверить Вас, мистер Ривай, что у нас есть средства и связи предотвратить это.
То, как он сейчас смотрел на Ханджи… Как будто бы он хотел сейчас пригрозить не только Леви, но и ей тоже.
— Да что Вы?
«Леви вошёл во вкус?»
— Вы подписали договор о неразглашении. В суде мы укажем, что Вы за нарушение договора должны выплатить штраф в большую сумму.
— Я похож на того, кому это было бы интересно?
Ханджи лишь молча восхищалась его стойкостью и самоуверенностью. Он не пытался им подольстить. Он не сдавался ни на секунду и не позволял запугать себя.
Его голос был полон гнева, но он даже на мгновение не терял над собой контроль.
Это на самом деле было завидно.
«Хотела бы я так же…»
Но, к сожалению, Деус с Чарльзом были настроены так же. Они тоже не сдавались и не давали себя запугать.
Ханджи чувствовала, что она одна. Одна среди волков…
— Мы ожидали такого ответа. Могу заверить Вас ещё раз: мы позаботимся, чтобы Вам никто не поверил. Вы не найдете никого, кто смог бы подтвердить Вашу историю. А даже если и найдутся таких один-два человека, Вас всё равно никто не будет слушать.
— Почему же?
— Скажем по-простому… Всё завязывается на доверии. А мы очень креативны, когда дело касается разрушения авторитета личности.
«Они же это не серьёзно?»
«Что вообще не так с этими типами?»
— Подумайте ещё о малыше Йегере, мистер Ривай, — наконец сказал Деус. Его дьявольская улыбка в этот момент буквально привела Ханджи в ужас. — Разве Вы не его опекун? Кто будет о нём заботиться, если Вы уволитесь? Что произойдет с ним, если Вы уйдете? Мы не гарантируем его безопасность, это я Вам говорю сразу.
— Боюсь, мой коллега прав. Кто знает, что другие учителя могут позволить себе с ним сделать? А мы, к сожалению, слишком заняты, чтобы позаботиться об этом.
Деус с Чарльзом больше не пытались скрыть злобу за непринужденными выражениями. Их дьявольские улыбки сверкали вместе с этими холодными глазами.
«Эти чёртовы…!»
Это было последней каплей!
Шантажировать Леви Эреном!
Леви выглядел так, как будто бы он мог взорваться в любой момент. Если бы у него в руке был пистолет… Ханджи уверена, он выстрелил бы без колебаний.
— Надеюсь, это всё. Можете идти, — произнёс Чарльз, направляясь вновь к своему столу. — С Вами мы тоже закончили, мисс Зои. — сказал тот. Ханджи вздрогнула, услышав свою фамилию из уст этой мрази. — Желаю Вам большой удачи в школе. — Он улыбнулся ей.
Как этот человек вообще может быть таким жестоким?
По лицу Леви было понятно – с него хватит. Он направился к выходу. Ханджи тут же побежала за ним. Она не хотела оставаться наедине с этими аферистами ни на секунду.
— А, мистер Ривай? — Леви резко остановился, отчего Ханджи чуть не врезалась в него. — Просто чтобы вы знали, расходы на ремонт моей двери будут вычтены из Вашей зарплаты.
Леви, кинув на него презрительный взгляд, покинул комнату, и Ханджи поспешила за ним.
— Леви, подожди! — молила она, но Леви, кажется, и не собирался повиноваться её просьбе. — Что это было?
— Не сейчас, — процедил тот, продолжая нестись вперёд по коридору. Для него – это привычный темп ходьбы. Ханджи, напротив, пришлось почти бежать, чтобы не отставать.
— Это правда, что ты сказал? И что…
— Я сказал, не сейчас! — строго приказал он и, наконец, остановился, дабы взглянуть на неё.
Это было не очень громко. Но эхом отзывалось некоторое время по пустому мёртвому коридору.
— От того, что ты прикрикнешь на даму, ничего не изменится.
Услышав знакомый голос, Леви рефлекторно обернулся, и Ханджи последовала его взгляду. Изая вышел, словно из тени, и остановился посреди коридора, Гурен рядом с ним.
— Съебались, — крикнул Леви. Кажется, он был не настроен с ними разговаривать.
— Ой. Какой злюка, — Изая весело хихикнул, но его выражение лица устрашало. И теперь он был скорее похож на того, кого знал весь мир и боялся. Он раскрыл свою темную сторону.
Гурен, который всегда так расслаблен и беззаботен, тоже сейчас выглядел чрезвычайно серьезным.
— Юу уже написал мне. Теперь Эрен тоже в курсе. И мы подумали, что ты тоже об этом вскоре узнаешь.
— В конце концов, вы, двое, кажется, неплохо ладите.
Ханджи едва понимала, что вообще происходит. Её мысли всё ещё были где-то там, в кабинете директора.
— Ох, возможно это меня не касается, — осторожно спросила она, — но… о чем вообще речь? И что вы двое здесь делаете?
— Ах, моя дорогая Ханджи! — Изая засмеялся и, рванув вперед, остановился прямо перед ней. Он был чертовски быстр. Ханджи перепугалась до ужаса, но крик сдержала. — Во многом – это тебя касается. Как новый секретарь, ты теперь – часть системы. Соответственно и часть игры.
— Игры?
— Свадебная игра! — он захлопал в ладоши, словно аплодируя. — TSE! Развлечение для детей и взрослых! Рекомендуется для учеников и учителей в возрасте от пятнадцати до шестидесяти лет. — Он рассмеялся, заходя за спину Ханджи.
«Он же это не всерьез…?»
Он обнял её за плечи, резко притянув к себе.
— Всё очень просто, — прошептал тот. — Либо ищешь себе любовника, либо провозглашаешь себя «шлюхой». Принять участие может каждый. Никаких правил. Но одно исключение: у каждого должна быть щенячья защита. Всё остальное разрешено. Небольшая игра среди учеников, в которой также могут принять участие преподаватели. У некоторых в игре есть муж или жена. Понимаешь, к чему я клоню? — Изая выглядел словно дьявол во плоти. Его глаза не излучали никакой радости. Никакого тепла.
Он напоминал Чарльза или Деуса. Напоминал взглядом, который мог быть только у садиста. Того, кому приносят удовольствие чужие страдания.
— А ты и я… Мы продолжим игру. — он хихикнул. — Мы партнеры.
— Что? — Ханджи не понимала ни слова. Как она может «продолжить игру», если она узнала о ней только сейчас?
— Последний секретарь, — теперь говорил Гурен, сделав несколько шагов вперед, — помогал всё держать в тайне. Он следил за тем, чтобы ученики не могли свободно покинуть стены школы, регулировал взятки. Задача, предназначенная тому, кто продается.
«Нет! Этого просто не может быть…»
— А теперь наш вопрос, дорогая Ханджи. — По спине Ханджи пробежался холодок, когда Изая, словно с угрозой, прошептал ей это на ухо. — Сколько тебе заплатили за участие в игре?
Нет! Она понятия об этом не имела! Её никто не покупал! Но в конечном счете она же секретарь. Полицейский! Секретный агент. Здесь не было никакой связи!
Но… как она докажет это? Кто ей поверит?
— Нет. Я.., — попыталась объяснить она, но её, оборвав на полуслове, оттолкнули в сторону, чуть не повалив на пол. Шокированная, она взглянула на Изаю, которого Леви схватил за ворот рубашки.
— То же самое я мог бы спросить у вас. — Леви выглядел словно зверь, готовый разорвать добычу.
— Не понимаю, о чём ты. — Изая улыбался так невинно, словно он здесь не при чём. Но Леви от этого только усилил хватку, из-за чего тот чуть не задохнулся.
— Однако ты тоже содействуешь этим мудакам. Что тебя мотивирует?
— Это же самое большое удовольствие из всех, — акцентировал Изая, — мне нравится наблюдать за людьми. Страх, отчаяние… Мне нравится наблюдать за тем, как они пытаются выкорабкаться из трудных ситуаций. Все чувства, что они при этом задействуют! Мне не нужны никакие деньги. Лишь этого мне достаточно.
Одного взгляда на то, как Леви смотрит на него, было достаточно, чтобы страх окутал все тело Ханджи. Он избил бы Изаю. Без сомнения. Может быть, даже, ещё что хуже…
— А что насчёт тебя, Леви-ляйн?
— он усмехнулся. — Что же мотивирует тебя?
— Что это значит? — с угрозой в голосе спросил он, усиливая хватку.
— Ты проработал здесь неделю, но так ничего и не заметил? Почему? Это не потому ли, что ты каждый день пропадаешь после занятий, возвращаясь после полуночи…?
— Моя личная жизнь тебя ебать не должна.
— Да что ты? Личная жизнь…?
Ханджи не понимала, что происходит.
«Что он под этим имеет в виду?»
Леви тоже никак не реагировал на странные намеки Изаи. Как будто он тоже не знал, о чём говорит хакер. Или умело скрывал это.
Но достаточно времени обдумать это не оказалось, потому что Гурен влез между ними, остраняя друг от друга.
— Достаточно! —крикнул он, удостоверившись, что Изая и Леви находятся на безопасном расстоянии друг от друга. Но напряжение между ними сохранялось.
— Если сейчас мы переключимся на мордобой меж друг другом, эти твари многое выиграют! — в ярости, произнес он. Ханджи немного расслабилась, ибо Гурен хоть как-то мог предотвратить драку. Даже если это не изменило ситуацию или атмосферу.
— Леви, Изая ничего не сделал.
— Пока нет, —поправил Изая, рассмеявшись. Он как будто только этого и ждет, чтобы его возненавидели.
— Завали! — рявкнул Гурен.
Изая вскинул руки вверх, продолжив смеяться.
— Хорошо, решала.
— Леви, Изая – твой наименьший повод для беспокойств. Просто не обращай на него внимания.
Ханджи нервно смотрела на них поочередно, стараясь понять, что же происходит между этой тройкой.
Лишь чуть погодя она окончательно успокоилась. Гурен всё же был прав. От того, что они поколотят друг друга – толку будет мало.
— Почему вы нам ничего не сказали? — спросила Ханджи у Изаи и Гурена. Нельзя было точно определить, что за эмоции сейчас играют на её лице.
Гурена как будто к стене прижали, а Изая лишь на это язвительно усмехнулся.
— Ха, а мы что, должны были?
— Причина в том, что, — вновь заговорил Гурен, — Эрен и Леви слишком много времени проводили вместе. Если бы мы ему что-нибудь рассказали, мальчик узнал бы об этом тоже.
— А он не должен был или что?— раздраженно спросил Леви.
— Послушай… Я знаю, ты зол. Но вся эта заваруха очень сложная.
—Ну а теперь! — Изая громко рассмеялся, с большим энтузиазмом захлопав в ладоши так, что его, наверное, услышала вся школа. — Теперь с этим покончено! Маски сняты, занавес открыт. Шоу продолжается!
«Продолжается?»
— Теперь, когда Эрен обо всем знает, а сделка не состоялась, для тебя всё изменится. В конце концов, пока вы испытали на себе лишь лайт-версию. А теперь наступает хардкорное веселье!
«Хардкор?»
— Не для всяких там слабаков. И потому последний шанс исчез, моя золотая Ханджи.
Взгляд информатика сверлил её изнутри. Вместе с этой улыбкой.
— Ч-что?
— Просто я имею в виду… ты же тоже не будешь в безопасности. Единственная женщина в этой мужской тюряге? Мне изъясниться попроще?
«Что…?!»
Леви вдруг вступился за неё.
— Отвали от неё!
— Изая, хватит её запугивать! — вмешался Гурен, оставаясь на стороне Леви.
— Это ещё почему? Потому что у вас двоих яиц нет сказать об этом громко вслух? — Он приблизился к ней, чуть наклонившись. Лишь ненадолго задержал свой взгляд на Леви, а затем уставился на Ханджи. Но подойти не решался. По крайней мере до тех пор, пока разъяренный Леви рядом…
— Мальчики здесь не гомосексуальны, — медленно, но бойко объяснил он. Тембр его голоса всё больше внушал в неё страх, парализующий тело, — они голодные! А женщина… одинокая… и, как назло, секретарша. Я бы на твоём месте нашёл себе пассию.
«Что не так с этой школой?»
Она столько лет работала в полиции. Хоть она совсем недавно стала инспектором, но работу свою знала. И типажи людей, с которыми приходилось иметь дело, были заучены наизусть. По крайней мере, ей так казалось…
Будучи патрульным ей приходилось иметь дело в основном с пьяницами и дебоширами, а время от времени с ворами.
А с тех пор как она стала инспектором, совсем радикальных случаев на её пути было немного. И то связанные с арестом убийц. Она даже как-то допрашивала убийцу.
Но она знала, что серийные убийцы, наркодиллеры и мафиозные группировки – жестче этого.
Однако лишь теперь понимала, насколько.
Изая, Чарльз, Деус… даже тот же самый Леви. Одного их взгляда, который они так умело могли принять, хватало, чтобы запугать её до смерти. Словно голодные звери на охоте, они наблюдали за Ханджи, чувствовали её страх. Увлеченные той болью, что они причиняли ей. Как будто бы она – заяц среди волков. В самом низу пищевой цепочки…
Она даже понятия не имела, насколько это отличается от того времени, когда она была обычным патрульным.
То были люди, совершившие ошибку.
А это… Это были монстры.
«Нет! Возьми себя в руки!» — вопил её боевой дух.