Апрель (1/1)
- ...лето! - Ты смеешься, сестренка? - морщится Рэн, усталыми глазами следя за мельтешением на экране. На календаре — смори-ка! - восемнадцатое апреля. Всего.- Да ну ты же ничего не понял! - смеется где-то за кадром Лиз. Кажется, она пытается влезть на тумбочку около подоконника — пока что Рэну видно лишь угол обеденного стола да приоткрытую в летнюю кухню дверь, выкрашенную белой краской. - Убери куда-нибудь своикнижки с цифрами, гляди, чего покажу!
Рэн картинно всплескивает руками, показательно обводя глазами пространство вокруг себя. Стол, подлокотник дивана и все его свободное от Рэна место занимают учебники, тетрадки с конспектами и кучи распечаток. Даже под коленками у него набитая формулами студенческая сумка. Убирать попросту некуда, потому что, правильно, что? Курсовая, зачеты, конец семестра — и все это как раз через полтора месяца.
И деваться от этого тоже некуда.Но Лиз подобного безобразия не видно. Она все еще устраивается на тумбочке, судя по звукам, периодически что-то с нее роняя. Рэн прикрывает глаза, надеясь, что планшет, — их с Лутцем подарок на прошедший новый год — который девочка сейчас держит в руках, эта участь минует. Чудо техники Лиз использует исключительно чтобы болтать с ними по скайпу, и пусть иногда парень устает до такой степени, что едва может бормотать в ответ что-то маловразумительное, таким звонкам он рад. Без них было бы совсем тоскливо в наступающей с весной и концом учебного года серой хандре мокрых улиц и нескончаемых столбцов чисел.
Вот и сейчас у него за приоткрытым окном уже темно, шумят автомобили, совесть оттягивает заваленный план курсовой, а за несколько тысяч километров, на экране ноутбука — уютная, домашняя кухня, солнечные зайчики на полу, коленка в желтых пижамных брюках и конец полосатого носка из широкой штанины. Если очень постараться, то в шуме сворачиваемых Лиз с тумбочки предметов можно даже различить пение птиц. Или нет — в любом случае, его приятно представлять.- Ну вот, сейчас, - пыхтит девочка и появляется лицом в кадре. - Ты там не уснул? - М-м-м, - отзывается Рэн, разлепляя глаза. - Рад тебя наконец-то видеть.- А вот я тебя почти не вижу. Почему так темно? - Здесь уже довольно поздно, вот и темно. Прошу, сестренка, не заставляй меня вставать и идти до переключателя, - вздыхает Рэн и, предупреждая лекцию о вреде сидения за компьютером в темноте, переводит тему. - Что ты там говорила о лете?Свет не хочется включать еще и потому, что если сосредоточиться на светящемся экране, вся остальная комната, в беспорядке заваленная вещами, теряется в темноте, и можно представить, что-то недостижимо далекое — совсем здесь, только руку протяни. А не протягиваешь, потому что... Скажем, просто лень.- Представляешь, у нас сегодня как будто лето! Я увидела и захотела тебе показать, - Лиз снова исчезает из кадра и, перехватывая планшет поудобнее, выставляет его в окно.
Рэн склоняется над экраном, на котором резко меняется картинка. Рука у девочки подрагивает, другая упирается в подоконник, поэтому изображение чуть косит. Виден уголдома, почти на полкадра — тонкие ветки цветущей яблони, яркое красное пятно за ними, но что именно, не разобрать.- Видишь? Вон там, под крышей.
Под углом крыши у карниза действительно заметно шевеление. Рэн щурится, но никак не может разобрать, что это.- У нас прямо над окном уже вьют гнездо какие-то птицы. Их так здорово слышно вечером из кухни и моей комнаты!
Травы не видно, и вместо пожелтевшей и прошлогодней вполне можно представить сочную, зеленую. Зато виден кусочек неба — чистого, голубого-голубого, потрясающе голубого на фоне белых яблоневых цветов.- Здорово у вас, сестренка, - искренне говорит Рэн. - А здесь вчера снег выпал, теперь вот слякоть. Если б не на лекции, вообще из дома бы не выходил.За кадром слышится шуршание, и на экране снова появляется Лиз — точнее, ее нос, щека и часть глаза.- Так устал? - после недолгого молчания сочувственно спрашивает она. Даже с учетом сумрака в комнате и паршивой камеры Рэн выглядит каким-то желто-серым, с глубокими тенями под глазами.- Не то слово.
Говорить не хочется, думать тоже, поэтому он просто сползает по дивану чуть вниз и укладывает голову на мостящуюся на подлокотнике стопку конспектов.- А приезжай к нам, - внезапно предлагает Лиз и закусывает губу. Может быть, смотреть у них особо и не на что, может, в большом городе и интереснее, а все-таки... - Так учеба же, - вяло отзывается парень.- Ну и когда она заканчивается? - Сейчас лекции пройдут, начнутся зачеты, - принимается перечислять Рэн, - а потом еще защита. И пересдачи, скорее всего. И практика. - А если без пересдач? - вкрадчиво интересуется Лиз.- Я тебе потом привезу фантастики, - без энтузиазма шутит Рэн, но натыкается на серьезный взгляд и, немного подумав, все же отвечает. - Если без пересдач, то защита в двадцатых числах.- Вот защитишь и приезжай. У тебя же нет каких-нибудь особенных планов?По началу Рэн по инерции воспринимает предложение как должное проявление вежливости, которое не подразумевает его согласия, а потом вспоминает, что говорит с Лиз. У нее нет этих игр в ?так принято?, если предлагает — значит, действительно хочет его видеть.- Пересдача — вот мои планы. Не уверен, что смогу закрыть все с первого раза, - честно признается Рэн, про себя уже осознавая, что всем сердцем хочет поехать в маленький приморский городок на лето. - Но знаешь, я очень постараюсь.
А отработка... А отработать можно и потом — в июле или августе.Лиз радуется открыто — смеется, обещает к его приезду освободиться от учебы, убраться в пустующей сейчас комнатке, достать и привести в порядок убранные на зиму велосипеды и что-то еще, еще...Рэн, засыпая, улыбается в ворот кофты — похоже, ему все же есть, куда сбежать.