Псы и цвета (R, reapana76, психопаспорт!AU) (1/1)

Во мгле ультрамарина – что смотришь в бездну – можно легко утонуть.…Стреляй же.Доминатор сделает выбор за тебя.#00008B: УльтрамаринШесть утра.Будильник. Пробудка. Проводит пальцами по щеке у зеркала. Быстро чистит зубы. Натягивает форму – со своей удачливой двадцать четвёркой, что он каждый раз отстирывает от грязи и крови. Портупею.Глотает таблетки – сразу горсть. Быстро запивает.Перекус на ходу. На руки личный доминатор из оружейной – прячет под куртку.Моррисон… Нет, 76 стоит совсем рядом. С секунду смотрит на него – глаза отливают синим, черты напряженные. Словно готовый напасть или отпрянуть.Тоже видит в нем угрозу. Слышит угрозу.Что мазнет темным цветом по сетчатке.…Ну что, выспался, Гэбриэл?Смаргивает.– Выспался? – тихий вопрос за спиной. Ана.Кивает.Работы как всегда – с самого утра до ночи. Чтобы прийти, принять душ и рухнуть в кровать.– Я жду вас в машине.Они уже готовы.24 осторожно потягивается. Смотрит через стекло на темную улицу: едкие вывески и глубокие тени. Душно.Когда-то в фургоне их было не трое. Пятеро, семеро. По четверо исполнителей, на одного следователя. Псов. Ищеек. Слишком много названий для людей, у которых даже нет имен.Их запрещено произносить.Смотрит на 76 – какой яркий цвет. Сочно-ядовитый.Ана одергивает.Одного и второго. Быстрым движением. Что щелчком по носу.– Расформируют, если не сработаетесь, – всегда говорит так просто, словно не может убить здесь и сейчас.У 76 взгляд недобрый, блестящий. Ана не знает, что ему науськивает доминатор – система поддержки решений. И привыкнуть можно к чему угодно: быть приклеенным к своему следователю, есть в общей столовой, спать четыре часа и являться тем, кого ненавидят по умолчанию. Но не к голосу в черепной коробке и ядреным цветам.Да. Яркий. Ядреный. Ядовитый. Ультрамариновый.И каждый будет ждать, пока другого застрелят.#F0F8FF: Синяя Элис– Разденься. Сейчас.Тот уже стягивает толстовку. Довольно щурится – едва заметная усмешка.– И не надоедает?– Нет, – протягивает она, расслабляясь на кровати, – Гэбриэл.24 приятно свое имя, как медом по воспаленной глотке. Как из прошлого – мягкого, солнечного, полного насилия и грохота оружия. Без красивой упаковки.Подходит ближе.– Не думай о…– Не нужно о работе, – в её голосе переливы металла. И усталости. – Мне достаточно просто знать о том, что система видит, как мы проводим эту ночь.Рейес крепче сжимает челюсть и ложится рядом. Ему приятно видеть этот цвет: синяя Элис. Что успокаивает как старая сказка от родного человека – теплым потоком под пальцами.И приятно видеть Ану. Нет. Старшего следователя Амари, конечно.Она раздосадовано цокает, осматривая повязку на руке. Как царапина на бампере любимого автомобиля. Не иначе. Он в ответ целует шею, грубовато придерживая подбородок.На тонкой грани с нанесением вреда жизни и здоровью…Стряхивает мысли, раздраженно трет глаза.– Продолжай.Понемногу отпускает.Ана подбирает ключ раз за разом.И это получается чертовки хорошо, – хочет сказать Рейес. Прижимается телом. Надавливает. Ласкает.И не понимает грань, между приказом и удовольствием.#122FAA: Синий экран смерти– Сейчас я понимаю, почему ты – счастливая двадцать четверка.Удар о мат. 24 подбирается, быстро вскакивает на ноги.– За тридцать лет тебя еще не подстрелили. Зато ты удостоился чести подстрелить старшего следователя.76 чертовски силен, когда зол. Он усмехается, что лицо искажается. И его фон опять ведет в режущие глаза цвета.Беззаботная молодость. Контракт с армией. А на гражданке – уже система.И темный цвет.И психиатрический госпиталь.И договор с департаментом безопасности, непривычное оружие в руки, пинок под зад – на передовую, выступать в роли мяса.Система молчаливо наблюдает.– Мастерство, – 24 шутливо скалится.Удар о мат. Прижимает 76, чтобы немного остыл – тело теперь совсем иссушенное, поджарое и мышцы как канаты углеволокна. Черт.

– На что уставился?#0047AB: Кобальт– Это повязка? – 76 дергано берет из рук лоскут.– На глаза, – кивает 24.– Зачем?Помявшись, Рейес садится. Руку всё ещё дергает после миссии – зацепило гвоздометом. Раздраженно мнет, но взгляда не отводит.– Чтобы не перегружать голову. Поначалу.Тот усмехается. У него на лице шрамы – ожог от доминатора – под острыми чертами.– Ты думаешь, мне это нужно?– Конечно.– Хорошо, – он смягчается.И сейчас 24 кажется, что глубина этого ультрамарина ему по колено.