SEP спорна (совместный, r76, blackwatch!AU, blackwatch-эра) (1/2)

Утро начинается с писка комма. Потом быстрые сборы – дело привычки.

Джек машинально поправляет кобуру и помогает Рейесу затянуть ремни на бронежилете. Чувствует, что Гэбриэл напряжен: болезненно, будто струна. Так уже несколько миссий.

Нужно уговорить его зайти к Циглер. Вечно забывает.

SEP спорна – говорят, солдаты умирали. Сходили с ума.

Нестабильные.

Их жизнь – мрачная, грязная рутина под аккомпанемент речей о спасении мира и светлом будущем. Overwatch не нужны лидеры, которые могут рехнуться и перестрелять всех кругом. Бомбы замедленного действия, призраки войны.

ООН убрали их в дальний угол. Игрушечный отряд в награду за спасение мира.

***

Черный шаттл растворяется в предрассветных сумерках.

Рейес тяжело садится в кресло, проводит взглядом по бойцам. Трет переносицу.

Джек прикроет, если что.

– Да, Джек? – бормочет.

Забывает, что тот давно возле него не сидит. Смотрит откуда-то из дальнего угла. Потому что заснуть в жестком кресле почти невозможно, но Моррисон ухитряется. Кризис научил спать когда угодно и где угодно – хороший способ скоротать дорогу.

Лучше, чем напряженное молчание: может быть раньше он прикрикнул бы на перешептывающийся молодняк, помог Рейесу с брифингом… Но в шаттле тихо.

Все знают свою работу слишком хорошо. Blackwatch – единый механизм, все детали проверены и абсолютно надежны.

***

– Джек, отходи.

В бою он Гэбриэлу кажется другим – Моррисону крышу рвет похлеще дозы адреналина. Он тяжело дышит и по трупам пойдет. Не обернешь, не вытащишь.

– Я не закончил.

А Джек видит иначе – чувствует себя живым, распаляется. Он ведь приносит пользу, верно? Спасает мир, не просит ни наград, ни медалей. Просто хочет быть нужным.

Не замечает.

Рейес перехватывает и роняет, вжав в землю, – может быть остынет. Пережимает рану на собственном боку: а Джек невредим – везучий, везучий сукин сын.

Получает в висок. Кашляет.

Их драка – пустая, бессмысленная. Такая ожесточенная. Грызутся, катаясь в стылой грязи, как взбесившиеся собаки.

Отряд безмолвно наблюдает – показывать слабость нельзя, страх потеряют. Боль отступает на секунду. Рейес пытается быть ловче, поставить на место, рычит – чертов выскочка.

Моррисон бьет вслепую в живот – угадывает. Сваливает с себя тяжелое тело и поднимается на ноги. Гэбриэл смотрит – его взгляд пугает.

Струна лопнула.

Протягивает руку. Кажется, что глаза стали осмысленнее, и Джек надеется – вдвоем они замнут, вытянут. И не с таким дерьмом справлялись – это их работа.

Он предпочитает верить в людей, особенно, когда на поясе пистолет и эластичные наручники – гарантия плодотворного сотрудничества.

…Когда холодная сталь дробовика упирается ему в глотку, Джек тихо вздыхает.

Недооценил.

Рейес усмехается – насколько Моррисон быстро теряет свой пыл, когда его подлавливают. Отстегивает наручники от его пояса и подает с немым: надевай себе.

Подниматься не торопится, ему ли не знать, что любой промах с ним равен смерти, особенно когда дело доходит до оружия.

***

Рейес успокаивается только в шаттле, наблюдая связанного Джека рядом. Как он хищно смотрит на отряд и дергает руками – щенкам не хватает муштры.