Глава 4. Ах, эта ночь... (1/1)

—?Ната, детка, а сыграйте нам что-нибудь еще. —?Попросила Раиса, поглядывая в свой бокал с вином.—?С удовольствием. Раз уж соседи ваши замолчали так внезапно. Что вам сыграть?—?Эх… —?богатая соседка видимо что-то вспомнила из своей юности. —?Знаете какую-нибудь песню про любовь? —?кажется, от количества выпитого ее потянуло на сантименты.Ната попросила дать ей минутку и села на диван в гостиной, чтобы подобрать аккорды. Тогда-то Раиса и наклонилась к Вике и зашептала:—?Вика, а ты рассказала своей гостье про вашего домового? Ведь это же он играл на гармошке.—?Вот-вот, Вика,?— закивал головой Бор. —?Рая дело говорит. Хотя… может и не стоит этого делать… Так гораздо веселее.—?Раиса Ивановна, а как вам такая вещица? —?Симонова поставила на стол подарок Наты. —?Скажите: это настоящее сокровище!—?Не понял… —?домовой во все глаза уставился на хозяйку. —?Она что, только что… проигнорила вопрос?—?Вика, ты слышала, что я сказала только что? —?забеспокоилась Раиса.В этот момент оживилась Ната, поэтому Симонова уже не успела ответить.—?Ну как же я могла забыть? —?она отложила гитару и вышла в прихожую. —?Раиса Ивановна, у меня есть кое-что, что может показаться вам очень интересным.—?Сомневаюсь, деточка. —?Раиса поставила бокал с вином на стол и положила в рот варенья из инжира. —?Я столько всего видела, что…—?Вот. —?Ната очень акуратно внесла на кухню изысканный графин для вина или бренди, держа его очень нежно за тонкое горлышко. —?Это баварское стекло. Просто симфония, обрамленная настоящим золотом!Раиса Ивановна просто потеряла дар речи от такой красоты., но накрашенные пальцы все же потянулись к заветному подарку.—?Афигеть… Эта вещица стоит целое состояние. —?Подметил Бор окинув взором графин. —?Откуда у такой… личности такое богатство? Что-то тут явно нечисто… —?и тут же парень хлопнул себя по лбу. —?Конечно! Как же я сразу не понял?!—?Вы просто богиня, Ната. Вы?— мой кумир, дорогая… —?с обожанием произнесла Раиса.—?Эй! Алле! Мы ушли от темы! От меня! Эй, я кому говорю?—?Чего ты пыжишься, Бор? —?Кузе надоело играть с Алиной в рыцарского кота, поэтому он сбежал в гостиную.—?Чееерт! Кузька, я идиот!—?Дошло наконец? —?прыснул кот. —?А я давно говорил, что…Ната ударила по струнам гитары.—?А давайте споем, девочки…Твой французский поцелуй?—Ты целуй меня, целуй!Ведь когда были вдвоём,Мне казалось?— ты влюблён.Вечера на Волге всегда были прекрасными. Юный домовой любил перед сном посидеть в сенях перед открытой дверью и полюбоваться ночным небом. С реки доносился влажный ветерок. Всякий раз как он щекотал холодом хранителя дома, его передергивало. Но не от холода, а от присутствия кое-чего. Точнее кое-кого. Бор издалека заприметил белый наряд Настасьи. Теперь они встречались чаще, чем несколько дней в год. Русалка нашла путь к его дому и по возможности приходила, чтобы проводить с Бором пряные ночи. Она рассказывала ему, как сильно любит свою семью, как иногда скучает по ней. Но все это улетучивается, когда она видит, как растут ее братья и сестры, как они веселятся на праздниках, как матушка и отец вместе гуляют. Бор позволял ей тихонько заглядывать в окно, чтобы посмотреть на них спящих. Хотя внутри у хранителя все сжималось, ведь русалки могут нанести вред дому, юноша упорно игнорировал это.?Пусть… Пусть она смотрит, пусть будет счастлива… —?утешал себя домовой. Но на деле ему волосы на себе хотелось рвать и выть волком. —?Нет… Я люблю ее, а значит, нужно сказать ей правду. Лучше она узнает все от меня, чем…?—?Эй, рыжик мой,?— на голову Бору опустились руки Настасьи,?— зачем ты опять волосы свои дергаешь? Лысиком станешь такими темпами.—?Привычка просто дурацкая… Насть,?— домовой перехватил ладони девушки и потянул в сторону, чтобы видеть ее лицо,?— мне нужно кое-что тебе рассказать. Эта семья…Настасья расплылась в улыбке, сделала оборот вокруг себя, не удержалась на ногах и тут же оказалась у него на коленях. Их лица оказались всего в паре миллиметров друг от друга.—?Ух ты! —?Настя провела пальцем по щеке юноши. —?А твои глаза так красиво светятся… Прости, Бор, я кажется… —?она попыталась встать, но домовой ее не пустил, накрывая губы русалки своими.Они не видели, но вокруг них завьюжила в этот момент единения некая новая магия. Кажется, она только что зародилась. Такая чистая, невинная, но настолько мощная, что вся нечисть в округе сначала вздрогнула, затрепетала, а потом заволновалась. Для них, повидавших многое, это новое было совершенно необъяснимо, а значит?— опасно.—?Это слишком далеко зашло. Слишком много силы витает вокруг этих двоих. Надо что-то решать и срочно.—?Не переживайте, у нас есть решение. Пора нашей маленькой сестричке пройти обряд посвящения. И ее ?любимый? домовой нам поспособствует. Даже не подозревая об этом.*** Юный хранитель проклинал себя за то, что не сдержался. А что еще хуже: так и не смог сказать Настасье правду. Все следующие дни (а их оставалось всего три до начала русальной недели) Бор просидел в доме за печкой и практически игнорировал все угощения хозяйки. Ему впервые стало неуютно в собственном доме.?Кажется… Кажется, я только сейчас начал понимать, что вырастаю из него. А значит, и связь между нами становится все тоньше?. —?Рассуждал Бор, ворочаясь за печкой с боку на бок, и краем уха прислушиваясь к разговору хозяев.В его мыслях была толика истины. Хотя домовые и живут дольше человека, а значит и растут медленнее, они все же растут и развиваются, как каждый ребенок. А значит, рано или поздно наступает пора, когда даже домовой вырастает и должен покинуть ?отчий? дом и найти новый, с которым его свяжет новая, взрослая, то есть более мощная магия. Однако теперь домовой страшно боялся этого, ведь если это случится, ему вероятнее всего придется покинуть такую родную Волгу, а значит и Настасью.?А будет ли она тосковать по мне так же, как я по ней ночами напролет? Но она же приходит ко мне в гости, значит точно что-то чувствует… Или я просто утешаю себя пустыми иллюзиями??Справедливости ради, ни сам Бор, ни Настасья ни разу не говорили друг другу о своих чувствах. Домовой все еще сомневался, ведь раньше ничего подобного не происходило ни с кем из его родичей, поэтому посоветоваться было не с кем, а юная русалка… Она была слишком весела, ветрена и непосредственна, чтобы говорить о любви. Но что- то изменилось в Настасье после поцелуя домового. И это очень не нравилось ее сестрам русалкам. Настолько, что в первую же ночь русальной недели они потребовали у Бора, чтобы он немедленно рассказал Насте, что он всего лишь игрался с ней, позабавиться хотел над непосвященной русалочкой. Бор категорически отказался и пообещал себе, что всю эту неделю не отойдет от любимой ни на шаг. Они вместе танцевали, веселились, плели друг другу венки. Настасья подарила тогда юноше тот заветный букетик из полевых цветов, который обвязала синей ленточкой. К сожалению, это был последний ее подарок Бору. Пока влюбленный юноша любовался букетом и блаженно вдыхал аромат цветов, другие русалки перешли в наступление. Во время хоровода они начали в подробностях рассказывать Насте о ее семье, о том, как матушка над ней ходила, как качала в колыбельке. И все это очень не нравилось ее старшей сестре. Настолько, что она ночью вышла из дома с новорожденной на руках, дошла до ближайшей реки и утопила малютку Настасью.—?Так что, ты уже много лет для них мертва. Они никогда не увидят тебя. Ты стала нечистью.—?Что? Нет, это не может быть правдой. Ведь Бор этого не допустил бы. Он же хранитель моей семьи. Бор? Борушка!У домового сжалось сердце. Он понял, что попался в ловушку, но деваться было уже некуда.—?Мои сестрички рассказывают какие-то страшные истории о моей семье, о моей сестренке. —?Русалка начала часто дышать, словно была готова вот-вот заплакать. Сомнения начали волей-неволей проникать в ее сердце. Она почти умоляюще смотрела на парня. —?Сказали, что она меня утопила во младенчестве… Сказали, что… Бор, пожалуйста, скажи, что это неправда… Скажи, что я… что я живая…Но никто не спешил юную русалку разубеждать. Домовой лишь опустил голову. Он чувствовал, как у него внутри все сгорает.—?Нет… —?Настасья шарахнулась от всех, как человек от нечистой силы,?— нет! Вы все ошибаетесь! Я живая! И я это докажу!—?Настя, пожалуйста… —?Бор попытался остановить ее, но русалка резко взвизгнула. Этот звук вызвал такую волну, что всех, кто стоял рядом с Настасьей, отбросило в стороны. В том числе и нашего домового.Когда он пришел в себя, Насти на поляне уже не было. Заподозрив неладное, домовой помчался следом. хотя и не понимал до конца, где ее искать.—?Не делай этого, Бор. Оставь все как есть. Она сама должна сама через это пройти. Такова жизнь, так устроена наша природа. И ты ничего не изменишь.Но домовой не слушал. Выбежав на деревенскую дорогу, юноша начал осматриваться.?Где… Где же ты, Настасья? Ох, только бы глупостей не наделала… —?от напряжения он опять запустил пальцы в волосы. —?Так, что она там кричала? ?Я вам это докажу…??— и тут в голове домового сверкнула догадка. —?Нет, только не это! Настя!?Как еще доказать, что ты живая, и тебя все видят? Конечно же пойти и показаться людям. А еще лучше родным, за которыми все это время просто тихо наблюдал. Бор знал, где на этот раз гуляли люди, в том числе и из его семьи. Но он не успел убежать далеко от поляны, где оставил всю другую нечисть. Его русалка сама вышла к нему. Несчастную шатало, она держалась одной рукой хза шею, другой?— за бок.—?Настя! —?в свете полной луны юноша увидел, как платье его любимой было все перепачкано в саже и… крови!—?Бор… —?только и смогла выдавить девушка и рухнула на землю.Я помню, как любили мы;Как дарил ты мне цветыТвои песни на гитареИ соседи нам кричали.Да, да, я помню всё,Хоть рядом нет тебя.Последний поцелуйВ душе моей всегда. Наверно домовой никогда в жизни не бегал с такой скоростью. Особенно с ношей на руках. Вернувшись на поляну он начал метаться среди русалок, просил помощи, но дочери воды лишь угрожающе скалились, смеялись и повторяли:—?Ритуал проходит идеально… Скоро она ничего больше не будет чувствовать… Лишь вечный покой… Такой приятный… Холодный…Собрались в хоровод, вокруг отчаявшейся и истекающей кровью Настасьи и принялись петь ритуальную песню. Такими жуткими голосами, что у остальной нечисти волосы встали дыбом. Вечер тянулся к завершению. Раиса Ивановна ушла вся растроганная отправилась искать графину достойное место и напиток, Вика хотела сначала уложить Алину спать, но девочка попросила об этом Нату. И та разумеется не смогла отказать. Алина была в полном восторге от подарков и гостьи, пока переодевалась в пижаму и расправляла постель, все тараторила про то, в какие приключения они с мамой попали, когда купили эту квартиру. Девочка не упустила ни одной детали. Ната не перебивала, просто слушала и не сводила с Алины глаз. Бор наблюдал за ними.?Все-таки русалки слишком любят детей. Погляди только, с каким обожанием смотрит…?—?А еще наш домовой…—?Алина, милая,?— сладко пропела ей Ната,?— давай эту историю ты расскажешь мне завтра, хорошо? А теперь,?— она накрыла девочку одеялом и наклонилась ниже, словно желая поцеловать в лоб, но почему-то передумала,?— пора спасть.Путешественница принялась поглаживать Алину по лбу, потом по плечу и мурлыкать какую-то старую колыбельную. Разумеется, дочь Вики уснула под нее почти что моментально, прижимая к себе любимого мишку.—?Уснула. —?Ната на цыпочках вернулась на кухню. —?Она у тебя просто чудо.—?Это правда. И она иногда бывает даже умнее и дальновиднее меня. —?Вика убрала недопитую бутылку вина в холодильник. —?Ната, спасибо тебе за такой чудесный вечер. Рада, что ты приехала.—?Да всегда пожалуйста. Мне нравится радовать. Вика, день был… тяжелым. Можно я пойду умываться и тоже на боковую?—?Конечно. Я постелю тебе в нашей с Алиной комнате…—?Нет-нет, что ты! Зачем? Мне и в гостиной будет хорошо. Только можно я оставлю на ночь дверь на балкон открытой?Бор наконец-то отвлекся от своих размышлений и глянул в окно. Небо над летней Москвой выдалось ясным, несмотря на утренний дождь. Над домами почти до зенита взошла луна. Полная.?Эх, сильный в этом году праздник. Силы много будет у мокриц этих… —?у парня сердце снова защемило, да так сильно, что чуть защипало в глазах. —?Настя… Где же ты сейчас? Милая моя, нежная русалочка… Уже почти 200 лет прошло, а я все никак тебя забыть не могу. Люблю… всем сердцем. Как ты там? Сохранилось ли в твоем сердце то тепло и нежность? Та любовь… Все бы отдал, лишь бы увидеть тебя еще хотя бы раз…?