Эпилог/Взгляд с другой стороны или И как из всех баров мира... (1/1)

Лео окидывает взглядом бар, полируя после закрытия местами затертую локтями посетителей стойку?— снова пришлось подменять одного из барменов,?— и проходится им по всем столикам, задерживаясь чуть дольше на том, за которым вечно сидит неутомимый ловелас-неудачник, а потом переводит его на стул, когда-то занятый ею. Черт возьми! Это заведение приносит ему одни разочарования! Блондин помнит все: от их первого разговора, пропитанного горечью рома, и моментального удара под дых ввиду наличия у?— на тот момент?— незнакомки сердечного друга до ее ослепительной, сияющей счастьем, улыбки после свадебных обетов, которые он даже не слушал, сосредоточившись на предназначавшемся ему ?спасибо?, произнесенном одними губами. Удивительно, но ему каким-то уму непостижимым образом удалось попробовать их на вкус… Он зажмуривается, снова окунаясь в тот миг, будто падая в него, как с доски?— в океанские волны: шумный и безудержный девичник в ?Бальзаме?, где же еще, который впору назвать лучшей вечеринкой года, настолько все было организовано по высшему разряду, и детка, посреди веселья, походящая на маленького испуганного крольчонка, в панике забившегося в угол. Наверняка опять накрутила себя?— у этой девушки определенно талант, пусть она и пытается работать над собой. Но в тот вечер казалось, что у нее одно желание?— зажать голову между коленями или дышать в бумажный пакет… никакого намека на радость и намерение повеселиться. И Лео не придумал ничего лучше, как похитить невесту. Совсем рехнулся, наверное. Это решение выверенным не назвать, но он просто взял ее за руку, сжав крепко пальцами ее ледяную ладошку, и потащил к служебному входу, чтобы вывести на улицу, подальше от шумной музыки и алкогольного гама. Она даже не сопротивлялась. Наоборот, была ему благодарна. Это читалось во взгляде, когда она, оставшись с ним наедине, принялась лепетать, оправдываясь, что это вовсе не то, что он подумал, что она не взялась за старое, что дело совсем в другом, а потом созналась?— в последние дни она самой себе напоминала сердитую карликовую собачонку, ворчащую и рычащую на всех. А все из-за предсвадебной суеты и того, что ей пришлось окунуться в нее в одиночку?— Вуд вечно пропадал на съемках, его оттуда выманить крайне сложно. Блондин, естественно, посоветовал поговорить с женихом?— никому не под силу самостоятельно пройти девятиярусный ад всех оттенков белого, ведущий к заветному ?мистер и миссис навсегда?. Ему сложно было тогда не вернуться к мысли, что с Джессикой он собирался разделить абсолютно все хлопоты, начиная с похода к флористу и заканчивая платьем. Детке он, кстати, помогал его выбирать. Но девушка изливала душу и дальше?— все еще желая стать женой Криса, она постоянно думала, с чем придется попрощаться в замужестве, чему больше никогда не случиться, и что нужно сосредоточиться на семье. Эту фразу она буквально всхлипнула, и Лео вновь пришлось взять ситуацию в свои руки, тоже буквально, привлекая ее к себе. Странно, но пахла она совсем не ромом?— скорее, абсентом, толкающим за тонкую грань между явью и проказами бурной фантазии, ведь ему тогда почудилось, что, уткнувшись носом в его шею, она стала дышать ровнее и дрожь в ее теле ушла. Наоборот, она боялась шелохнуться, прижимаясь к нему.—?А еще я поняла, что больше не побываю на свидании. И с другим мужчиной… Ему хотелось взвыть, что это сейчас лишнее. Потом отвесить очередное?— спасительное?— поучительное ироничное замечание и покончить с этим раз и навсегда. Она не его. Никогда ею не станет, пусть в парочке свадебных салонов, куда они наведывались вместе, считали иначе. Называя себя ее алкогольным гуру, Лео сам нуждался в нем, не имея никакой возможности вбить себе в голову?— и в сердце?— истину, совсем не являющуюся для него тайной. Но после Джессики он не привык отказывать себе, следуя по шаткой и крайне ненадежной канатной дороге соблазна к безумию или неприятностям. В общем, как можно дальше от здравого смысла. Ну полная противоположность парню, притворяющемуся время от времени кому-то наставником-психотерапевтом, не имея ни степени, ни диплома. О, для этой девушки он готов быть не только им.—?Что мне сделать, детка? Вопрос с подвохом. И перестраховкой. Вдруг блондин ее неправильно понял. Второй раз получить от нее по лицу не хочется?— удар букетом еще не скоро удастся позабыть.—?Я не знаю.—?Ладно, воспользуемся проверенным способом. И пойдем на поводу у инстинктов. До добра они, конечно, не доведут, но может и сегодня удастся остановиться вовремя… Лео, обещая себе, что не станет ее целовать ни за что, ведь в глазах ее потом не хочется читать отвращение и презрение?— эти глаза светятся любовью лишь при взгляде на Вуда,?— подтолкнул ее к стене. Мягко и настойчиво. Уперся ладонями в шершавую поверхность по обе стороны от головы девушки и склонился ниже. Опасная близость. Вот-вот разыграется адреналин, с ним придет и возмущение, и проблема получит привычное разрешение. Детка снова в ступоре, и ошеломлена, а еще странно молчалива?— ее не узнать сегодня вообще. Она, кажется, даже моргать боялась, только бы не закрывать глаза ни на миг?— после той-то истории, где он чудился ей персональным маньяком… Но блондин не замечал этого, сосредоточившись на ее губах. А ведь клялся же. Обманщик! Рот ее сейчас с этим оттенком блеска напоминал глянцевую коктейльную вишенку, проспиртованную ликером?— наверное, пьянит он так же.—?Ты ведь осознаешь, что я собираюсь тебя поцеловать? В ответ лишь робкий кивок. На пользу делу он совсем не пойдет. Лео приблизился еще, то ли играя с огнем, то ли намереваясь ее напугать, чтобы услышать отказ. И его губы предательски вспыхнули пламенем предвкушения.—?Ты можешь отказаться, еще не поздно. Оттолкнуть меня, пока мы не зашли слишком далеко. Черт возьми, да он предпринимал последнюю попытку остановить необратимое, а она лишь заворожено взирала на него! Что ему еще оставалось делать? Он поддался… А теперь вот вновь собирает свое сердце из осколков, подумывая сходить в подсобку за клейкой лентой. Нет, блондин сразу знал, что с этой девушкой у него ничего не выйдет?— после Джессики он старательно учился распознавать, имеется ли у него какой-никакой шанс или даже пытаться не стоит. Жаль, что с ней не получилось так. Если детка хотя бы предупредила его о наличии другого, что, впрочем, его не спасло, но последствия смягчило подобно подушке безопасности, то с Джессикой же все напоминало лобовое столкновение, из которого живой удалось выбраться исключительно ей. Начинали вместе работать в чужом баре, пока не накопили денег на свой. Ютились на съемной квартирке, что в воспоминания засела запахом кухни китайского ресторанчика на первом этаже, въевшимся не только в кожу обитателей этой дыры, но и в ее стены. Там и сблизились?— они пришли друг к другу не сразу, подступали осторожно, по шажку. Словно понимали, что это может быть навечно, что если уж сойдутся, то до конца жизни с юбилеем свадьбы в полвека, на котором обновят клятвы все с той же теплотой во взглядах. Или так чувствовал только он? До сих пор Лео не находит ответа на этот вопрос. Ему всегда казалось, что Джессика все-таки любила его, пусть не так сильно или не так долго. Несмотря на всю свою алкогольную мудрость, для него нет страшнее мысли об ее безразличии с самого начала и о том, что сошлись они просто потому, что он был удобным вариантом для нее?— всегда под рукой, в зоне досягаемости, и готовый бросить мир к ее ногам. Бар они открывали вместе. Блондин тогда не удержался и пару раз отпустил шутку, что это первый их совместный ребенок, а сколько их еще будет?— уже с того дня он втайне потихоньку копил деньги на кольцо?— считал, что Джессика достойна кристально чистого бриллианта, а не всего лишь стекляшки, смахивающей на осколок звезды. Зато теперь-то понятно, почему она была категорически против того, чтобы он назвал бар ее именем. Отнекивалась, даже ругалась?— заранее, видимо, планировала свой уход, но выбирала время или подходящие слова. И засиделась до предложения. Лео сделал его прямо здесь, посреди этого чертового бара, встав на одно колено на свежевымытый пол, чувствуя, как умудрился прилипнуть к нему штаниной. Она даже не дала ему договорить?— покачала головой, сухо бросив отказ без пояснений, забрала куртку и, выйдя за дверь, растворилась в ночной тиши Атланты, словно ее поглотил чернильный мрак, не оставив ни единого намека на ее существование?— ни звонка, ни сообщения, ни письма, ни открытки на праздник. Вещи она?— или не только она, ведь соседи сказали, что с ней видели какого-то парня несколько раз?— забрала, пока блондин бездумно опустошал запасы алкоголя в баре. До рома, кстати, он так и не дошел?— видимо, предчувствовал, что вкус его будет принадлежать в будущем другой девушке. И вот он снова один. Сейчас хотя бы не настолько больно. Да и детка не пропала бесследно?— пишет ему время от времени из Ванкувера, не забывает, шутит и вновь накручивает себя, как было и раньше, а Лео, отвечая ей, неустанно под нос себе повторяет фразу из ?Касабланки?, и почти не грустит. Самую малость скучает только, но это допустимо даже для друзей. Она все требует от блондина звонка ее подруге?— их знакомство состоялось на свадьбе. Дьявольски красивая, крошечная и хрупкая, как статуэтка балерины в музыкальной шкатулке или Дюймовочка, и с искрящимся озорством взглядом. По крайней мере, с баром она никак не связана, значит, у них вполне может быть шанс… Что же до этого храма разбитых сердец, одно из которых?— его, то завтра же Лео свяжется с агентом. Пора завязывать с ним?— основная прибыль все равно идет от клуба, да и мысль с написанием книги так и не оставляет его… Закончив с уборкой, насвистывая какую-то песенку, услышанную вечером и плотно засевшую в его голове своим размеренным мотивом, он еще раз оглядывается по сторонам, будто убеждаясь в своем решении и уточняя, станет ли он следовать ему неотступно, а потом, прихватив кожанку и погасив свет, выходя на улицу, вновь бормочет:—?И как из всех баров мира ее угораздило зайти именно в мой… Пусть с деткой ничего и не вышло, но эта девушка, стремясь к своему будущему, помогла и ему распрощаться наконец с прошлым и расставить необходимые точки, в которых блондин так нуждался. И за это он будет ей всегда безмерно благодарен?— может она и разбила своим появлением ему сердце, но сумела исцелить его старые незаживающие раны. И теперь Лео тоже может двигаться вперед, что он и сделает непременно, иначе она ведь от него не отстанет.