Глава 3. Выверты судьбы (1/1)
— Виктория? – стуки в дверь не прекращались уже несколько минут, но двери никто не открывал, — Виталина, солнышко, это бабушка Люба, открой пожалуйста дверь, - старушка была настойчива, поэтом не оставляла попыток попасть внутрь.— Бабуль, у Виталины сейчас должен быть урок рисования. Наверное, они уже ушли, давай пойдем домой, - ныла маленькая светловолосая девочка с зелёными глазами, рядом со своей бабушкой, — Завтра же в школу не надо, значит можно посмотреть мультики.
— Дашуль, потерпи ещё немного, - посмотрела та на внучку, которую привезли ей на выходные, и тяжело выдохнула, — Я не слышала, как кто-либо выходил из квартиры, значит они ещё дома, - За прошедшие шесть с половиной лет, Любовь Ивановна заметно постарела, морщины паутинкой плелись по её лицу, а волосы заметно побелели, но всё же женщина оставалась такой же жизнерадостной, как и в первый день встречи с Викторией. Столько лет она присматривала за Виталиной, что стала ей как бабушка, а ее маленькая внучка – Дарья, не могла оставаться в стороне, ведь у неё было не друзей, поэтому Виталина сразу стала её лучшей подругой, которой она доверяла все свои секреты. К тому же, они учились в одном классе, что не могло ни радовать девочек. Сколько вечеров они проводили вместе, играя в игрушки и разучивая с Любовь Ивановной различные стихи и песни. Виктория почти постоянно торчала на работе, стараясь брать дополнительные смены, так как старушка помогала ей и по дому, и с ребёнком. Пару неудачных союзов с другими мужчинами, и Виктория полностью погрузилась в работу.
— Проходите, - неуверенно открылась дверь перед ними, в тёмном проёме которой, виднелись большие голубые глаза Виталины, которая терла слезы стекающее по ее усеянными веснушками щекам, темные волосы, заплетенные в тугую косу, были растрепаны, да и сама она была не в самом лучшем виде.
— Малышка, что случилось? Где мама? – Любовь Ивановна сразу кинулась к девочке в квартиру, потянув за собой Дашу, она закрыла за собой дверь. Но почувствовав неприятный запах спиртного, она тяжело вздохнула, — Спит? – на что получила лишь кивание головой от Виталины.
— Я… Хотела, чтобы она отвела меня на рисование, а она… Накричала, дала карандаш и бумагу, а сама ушла спать в зал… - хлюпала носом малышка, вытирая слёзы рукавами кофты.— Не плачь, моя хорошая, - старушка прижала девочку к себе, нежно целуя в макушку, — Ну что ж, мои хорошие… Давайте мы немного приберемся здесь, а затем я приготовлю нам что – нибудь вкусненькое, - заулыбалась Любовь Ивановна, от чего девочки сразу повеселели и побежали в комнату Виталины вприпрыжку, держась за руки, и напевая песенку из какого-то известного мультика.
Любовь Ивановна зашла в зал, где на не застеленном диване, и неумело руками Виталины накрытая пледом, лежала Виктория. Старый халат и потрёпанные волосы, создавали впечатление, что это не тридцатилетняя девушка, а старуха. Около дивана лежала недопитая бутылка водки, которая разливалась на пол, образовывая небольшую лужу. Любовь Ивановна печально выдохнула, закрыв за собой дверь, она кинула на пол какую-то тряпку. Старушка придвинула стул тростью к изголовью кровати и присела на него.— Виктория… Вик, - дотронулась до плеча девушка, — Кажется, нам уже давно пора поговорить…— Я знаю, к чему Вы клоните… - сонно бормотала та, в полупьяном бреду, — Что я плохая мать и что я просрала свою жизнь. Я и без Вас это прекрасно знаю.
— Вик, твоя жизнь только начинается, и вместе со своими алкоголизмом, ты ее… Губишь. Губишь не только себя, но Виталину. Ты вообще думала о дочке? – в полголоса говорила старушка, — Думаешь ей легко видеть свою мать в таком состояние?— Я… Я всегда думаю о ней…, наверное, не такую мать она себе хотела…
— Так стань для нее лучшей… Я… Знаю одно хорошее место, тебе там помогут. Пару месяцев, и ты снова встанешь на ноги, - погладила старушка по волосам девушку, и нежно, даже по-матерински поцеловала ее в лоб, — Мы справимся… Устроим тебя на работу к моей дочери, и всё изменится. Только возьми себя в руки, прошу тебя…
— Ты слышала про тётю Тоню с нижнего этажа? – говорила шёпотом Даша, расчёсывая кукле волосы, а затем смотря на Виталину.
— Нет… а что с ней? – непонимающе смотрела та на подругу, дорисовывая очередной рисунок, коих была уже целая папка.
— Бабушка сказала, что она умерла… Кажется, что-то с сердцем. Теперь Мишка останется жить с папой. Жалко его, как он теперь без мамы… - грустно говорила Даша.
— Плохих людей быстро забирают на тот свет, - пробормотала Виталина, вспоминая, как Антонина Петровна вечно цеплялась к ней, когда она возвращалась домой со школы.
— О чём болтаем? – послышался голос Любовь Ивановны в дверном проёме, — Кто хочет помочь бабушке с ужином?— Я! Я! – громко закричали девочки в один голос.
— Папа – папа! – кричала маленькая Давина, выбегая навстречу Джозефу, который только пришёл с работы. Маленькая девчонка с тёмными волосами и светло – зелёными глазами, кинулась в объятья отца, который поднял её на руки, прижимая к себе, — Я так ждала тебя, мне столько тебе нужно рассказать!
— Давина, малышка, дай папе отдышаться, - смеялся тот, поставив девочку на пол. В их семье тоже многое изменилось за столь длительный срок. Ежедневно, как только Давина научилась говорить и осознавать свои действия, Джозеф старался сделать её жизнь, и жизнь окружающих более безопасной, рассказав девочке кто она, он стал обучать ее истории её семьи, истории магии, и обучать самым простым заклинаниям, которые находил в книгах Аннет. На его удивление, девочка быстро обучалась, схватывая всё налету. Договорившись, что магия девочки будет их маленьким секретом, мужчина отправил девочку в школу. Она быстро взрослела, и в свои шесть с половиной, уже не нуждалась в няне в виде Эмили, хотя та иногда заглядывала по выходным, ссылаясь на то, что скучает по Давине, но сама лишь тайно воздыхала от Джозефа, который всё ещё не снимал обручальное кольцо с безымянного пальца левой руки.
— Папа, я выучила новое заклинания пока тебя нет, вот посмотри! – прыгала девочка от счастья, выставляя руку перед собой, она привлекла внимание отца летящей вазой из зала, на которую девочка пристально смотрела.— Телекинез? Неплохо, - гордо заулыбался Джозеф, наблюдая за успехами дочери, — Горжусь тобой малышка.
— Правда – правда? – засмеялась та, переводя взгляд на отца, она захлопала в ладоши, и ваза упала на пол, разбиваясь в дребезги. От небольшого испуга Джозеф закрыл глаза, и заулыбался:
— Правда, но над концентрацией нам ещё стоит немного поработать. А теперь… Кто тут боится щекотки? – засмеялся мужчина, когда девочка с громким смехом побежала прятаться от него в одной из комнат.