6. Когда рушатся хрупкие замки (1/1)

—?Он ведь проходил обследование около месяца назад… Все было нормально…Голос Ребекки был практически неслышен и представлял собой лишь обессиленный шепот?— настолько тихий, что некоторые слова можно было прочесть лишь по ее дрожащим губам. Она хватала ртом воздух, которого катастрофически не хватало в легких, и нервно дергала плечами. Она практически не ощущала своего тела?— из мышц словно бы в один момент исчезли все силы, и казалось, что если бы не Деймон, стоявший рядом с ней и поддерживавший за плечи, Ребекка просто бы упала.—?Мисс Майклсон,?— личный врач Майкла, пожилой мужчина с седыми висками, который был, наверное, старше него самого, очень осторожно подбирал слова и обдумывал каждое из них, но сейчас он вряд ли бы смог хотя бы немного успокоить Ребекку, смотревшую на него, словно сквозь какую-то пелену, практически не моргая. —?Семь месяцев назад ваш отец перенес вторую операцию на сердце за год. Обследования действительно не выявляли никаких отклонений, но…Врач вздохнул.—?Невозможно предугадать, как организм может отреагировать даже на малейшее изменение в окружающей среде. Сердце было ослаблено. Второй инфаркт сильно подорвал весь организм.Слова кардиолога звучали безапелляционно, хотя он, как мог, старался смягчить правду, которую, тем не менее, не имел права утаивать. Наверное, все было и так предельно понятно… Вот только верить в это отчаянно не хотелось.—??Сердце было ослаблено?, ?инфаркт сильно подорвал организм?… Вы же, черт возьми, врачи! —?сквозь слезы срывающимся голосом воскликнула Эстер. —?Разве не вы были призваны для того, чтобы не допустить этого?!—?Мам,?— прошептал Клаус, стараясь успокоить мать, придерживая ее за плечи.—?Миссис Майклсон, мы врачи, но не боги,?— доктор опустил взгляд и едва заметно мотнул головой. —?Майкл так и не смог отказаться от сигарет… Это тоже могло иметь свое воздействие. Факторов?— масса. Мы с вами взрослые люди, и мы должны понять это.Клаус и Ребекка обессиленно, словно на автомате, кивнули, не имея уже никакой возможности и желания говорить что-либо еще.Врач сделал шаг вперед и очень аккуратно, но вместе с этим?— с невероятным, искренним сочувствием, как-то по-отечески тронул Ребекку, стоявшую, потупив взгляд, за предплечье. Почему из троих членов семьи Майкла, находившихся сейчас в его доме, он выбрал ее? Он не знал и сам.—?Примите мои искренние соболезнования.Ребекка одними губами произнесла тихое ?спасибо?, которое в воздухе смешалось с более хриплым, но все равно дрожавшим голосом Клауса. Эстер промолчала, глядя горящим непонятной ненавистью взглядом куда-то в пустоту.Слова врача звучали так тихо, с искренним сожалением и горечью, но стали, наверное, самым худшим приговором, не оставив ни малейшего шанса зацепиться за призрачную, пусть нелогичную и такую наивную надежду, что на самом деле все совершенно не так, что вот-вот все изменится. Наверное, они и стали тем самым, окончательным, мощнейшим толчком, вернувшим в жестокую реальность, возврата из которой уже не было. И осознание этого сковывало тело невыносимой болью.Деймон сильнее прижал Ребекку к себе, и она положила голову ему на плечо. Ребекка на мгновение закрыла глаза и поджала губы, чтобы хотя бы на несколько секунд сдержать слезы, подкатившие к горлу, но они все равно покатились из-под ресниц. Деймон невесомо коснулся губами ее влажного лба.Лечащий врач Майкла, которому позвонила Эстер после звонка в ?Скорую помощь? с просьбой прислать бригаду парамедиков после того, как обнаружила мужа у себя в кабинете без сознания, вскоре уехал. Все происходившее напоминало черно-белое кино на очень плохой пленке, искаженное помехами. Разговор с парамедиками, заполнение вороха каких-то бумаг, сейчас казавшихся такими ненужными и бессмысленными, поездка в морг и все снова по кругу?— кипы документов, бесконечные вопросы и фраза ?примите наши соболезнования?. Холодная. Совершенно безэмоциональная. В этих стенах ее произносят очень часто, и неизвестно, сколько раз за один только сегодняшний день она здесь прозвучала. Она будет звучать и завтра. Для сотрудников морга и даже для парамедиков она стала чем-то привычным и незаметным, вроде фраз приветствия или прощания… Но звон каждого слова еще долго отдавался набатом внутри.Ребекка не помнила, когда они вернулись домой, не помнила, как она уснула на диване в гостиной, положив голову на колени Деймону, который не хотел оставлять ее одну и в эту ночь остался в доме Майклсонов. Ребекка не спала?— лишь лежала с закрытыми глазами, слушая тишину, словно пытаясь услышать в ней что-то знакомое и так нужное. Но ей казалось, что она перестала ощущать пространство вокруг себя: она чувствовала, как словно падает в какую-то пропасть, распахивала глаза и в следующее мгновение чувствовала на плече прикосновение теплой ладони Деймона, который сидел рядом с ней и даже не ложился,?— ему передавалось ее напряжение и страх. Это на время успокаивало, и Ребекка закрывала глаза. Но все начиналось заново. Когда наступило утро, и в гостиную сквозь задернутые шторы начали пробираться первые бледно-розовые холодные лучи рассветного солнца, она даже сначала не заметила это: теперь удерживаться в реальности, осознавать ее вокруг себя, понимать, что она тоже является ее частью, было сложно.—?Ребекка, мне нужно сейчас уехать,?— хрипло сказал Деймон, убрав мобильный телефон в карман джинсов. —?В ресторан привезли новое оборудование, я должен это все проконтролировать. Тебя отвезти домой?—?Деймон, я останусь с мамой,?— отозвалась Ребекка. —?У нее сегодня был сильный стресс, а Клаус уехал. Мало ли что…Деймон мысленно усмехнулся. Клаус уехал еще рано утром, едва попрощавшись с ним, матерью и сестрой, пообещав заехать вечером,?— словно знал наперед, что Ребекка точно останется с Эстер, а потому сильно не беспокоился. Такое поведение Деймону было более чем знакомо.—?Значит, встретимся ближе к вечеру,?— пробормотал Деймон. —?Сама до дома доберешься? Может, за тобой заехать?—?Доберусь, конечно, не переживай так,?— Ребекка слабо улыбнулась и словно в подтверждение своих слов коснулась рукой предплечья Деймона.В этот момент Деймон и Ребекка увидели Эстер. Казалось, она успокоилась: по крайней мере, она уже не плакала и вела себя очень близко к тому, какой она была обычно.—?Эстер, мне нужно на работу,?— сказал ей Деймон. —?Ребекка останется с Вами. Я хотел сказать…Деймон на мгновение замолчал, поджав губы.—?Если Вам понадобится какая-то помощь, Вы можете обращаться ко мне. Я сделаю все, что в моих силах.Ребекка подняла глаза на Деймона и где-то в области сердца почувствовала удивительную теплоту и гордость. Она знала: он делает это не ради того, чтобы понравиться ее матери и заслужить ее доверие. Просто поступить по-другому в этой ситуации он не мог. Он был таким человеком.Однако в следующую же секунду это спасительное тепло сменилось странным, удивительно колючим льдом, когда Ребекка услышала слова Эстер.—?Деймон, думаю, наша семья способна справиться с произошедшим самостоятельно,?— произнесла она и с вызовом посмотрела ему в глаза.Фраза Эстер прозвучала очень грубо и резко: она не желала скрывать свои эмоции от Деймона и словно, наоборот, хотела выместить их на нем. На лице Деймона не дрогнул ни один мускул, хотя в глубине души он, конечно, все понимал.Ребекка, стиснув зубы, бросила полный негодования взгляд в сторону матери, но той, казалось, это было совершенно безразлично, но сказать что-либо Деймон ей не дал.—?Примите еще раз мои соболезнования,?— спокойным тоном проговорил он, а затем, обратившись к Ребекке, попросил:?— Позвони мне, когда будешь дома.Ребекка, ощущая, как холодеют ладони, смогла лишь обессиленно кивнуть. В помещении вновь раздался сигнал входящего вызова, и Деймон, сдержанно попрощавшись, вышел из дома.—?Мама, по-моему, ты перегибаешь палку,?— изо всех сил стараясь сдерживаться, произнесла Ребекка. —?Деймон действительно хочет помочь.—?Деймон…Эстер на мгновение опустила взгляд на чашку кофе, которую держала в руках, и вдруг на ее губах появилось усмешка.—?Вот как раз об этом, Ребекка, я и хотела с тобой поговорить.В какую-то секунду взгляды Ребекки и Эстер встретились. Эстер смотрела на дочь с каким-то вызовом и презрением, которое даже не хотела скрывать, и от этого спине проходил какой-то необъяснимый ток.—?Объясни мне, пожалуйста, какого черта он приехал сегодня сюда?Эстер говорила абсолютно спокойно, совершенно не повышая тон, но в каждом слове, произнесенном ею, звучало немыслимое отвращение и презрение. Ребекка смотрела на нее и не верила своим глазам: казалось, Эстер уже забыла о том, что произошло прошлой ночью и в каком состоянии на тот момент была она сама,?— она словно по щелчку пальцев сменила маску,?— а слезы в ее глазах, казавшиеся такими искренними, сменились каким-то безумным огоньком ненависти.—?По-моему, этот мальчик слишком рано возомнил о себе, что может вмешиваться в чужую семью.—?Деймон?— мой будущий муж,?— рыкнула Ребекка, чувствуя, как теряет спокойствие. —?И то, что остается рядом со мной в таких ситуациях, подтверждает лишь одно: в своем выборе я не ошиблась. Тебе пора его принять.—?Давай ты не будешь указывать мне, чей выбор мне принимать, а чей?— нет,?— отрезала мать.—?Мама, речь идет даже не столько о принятии чьего-то выбора,?— пыталась достучаться до нее Ребекка. —?А просто о нормальных человеческих отношениях. Я не прошу тебя любить Деймона, как собственного сына. Но неужели так сложно хотя бы попытаться стабилизировать отношения? Деймон тоже скоро станет частью нашей семьи.Ребекка выдохнула, опустив глаза.—?Вспомни папу.Девушка почувствовала, как у нее задрожал голос, но Эстер не обратила на это никакого внимания.—?Не думаю, что его отношение к Деймону и его семье было лучше твоего.—?Да,?— кивнула Эстер,?— знаешь, Майкл почему-то хотел увидеть эту свадьбу. Узнать его мысли, увы, нам уже не суждено. Поэтому, Ребекка, я скажу вот что: я не он. И тебе придется понять, что ты тоже являешься частью нашей семьи, а это значит, что, прежде чем сделать какой-то шаг, тебе неизбежно придется считаться с мнением остальных ее членов.Женщина отставила чашку и вышла из-за стола.—?Обсуждать эту тему я больше не намерена, поэтому хочу попросить тебя услышать одно: никакой свадьбы не будет.Улыбка в единственный миг сошла с ее лица. Эстер жестко отчеканила каждое слово своей последней фразы, и Ребекке казалось, что они летят в нее острыми стрелами. Она смотрела на мать, не моргая, не отводя взгляд, и чувствовала, что даже не может пошевелиться. Ребекка знала об отношении матери к Деймону и их желанию пожениться, не раз слышала, как в запале ссоры Эстер кричала Майклу о том, как она ненавидит старшего сына Джузеппе. Но сейчас сказанное ею звучало совершенно по-другому: холодно, твердо, абсолютно уверенно… Совершенно гипнотически?— словно Эстер наперед знала что-то, что еще было неведомо ее дочери и что давало ей возможность и силу так легко говорить об этом.—?Деймон никогда не станет членом нашей семьи. Ты моя дочь, Ребекка, и я долго терпела всю эту историю с Деймоном, но я клянусь тебе: если я узнаю, что ты зарегистрировала брак с Сальватором,?— а, поверь, у меня есть все рычаги воздействия для того, чтобы узнать об этом одной из первых, как бы вы ни пытались схитрить,?— ты крупно об этом пожалеешь.Эстер с яростью сверкнула глазами, не отводя взгляд от глаз Ребекки, а затем, не говоря больше ни слова, вышла из кухни.***—?Атас…Бонни откинулась на спинку пассажирского кресла и на мгновение посмотрела вдаль.—?Да что в этом такого сверхъестественного? —?искренне не понимала Кэролайн, не отрываясь от дороги. —?Можно подумать, все эти популярные музыканты ни разу не делали комплименты своим фанаткам на концертах.—?Но среди толпы визжащих девчонок, которые ждали его там, он выбрал почему-то тебя,?— настаивала на своем Бонни, вновь переведя взгляд на подругу. —?Кэр, это в любом случае круто.—?Если это была попытка подкатить, то она была явно неудачной,?— хмыкнула блондинка.—?То-то ты там опешила аж на несколько секунд и взгляд от него не отводила,?— хохотнула Беннет.—?Ну, я не была готова к тому, что меня назовет солнышком какой-то левый парень,?— усмехнулась Кэролайн.—?А мне кажется, это было мило,?— пожала плечами Бонни. —?Энзо ведь рэпер, весь такой татуированный, читающий тексты о перестрелках в Бронксе… Выглядит очень сурово, а оказывается, тоже умеет быть ласковым.—?Да они все одинаковые,?— махнула рукой Кэролайн. —?Гастроли, концерты, фанатки, комплименты…—?И все-таки ты не можешь отрицать, что тебя что-то в нем зацепило.Кэролайн мгновенно повернулась и посмотрела на Бонни, которая не отводила от нее взгляд. Губы Кэролайн изогнулись в задумчивой усмешке.—?У него очень приятный голос.Бонни победоносно улыбнулась, а Кэролайн, увидев это, сказала:—?Но я бы точно никогда не связала свою жизнь с тем, кто половину своей жизни проводит на сцене.—?Ревность? —?спросила Бон-Бон.Кэролайн на несколько секунд задумалась.—?А почему бы и нет,?— пожала плечами она. —?Я бы своего парня отпускать на гастроли к толпам фанаток точно не смогла.—?Все зависит от человека,?— мотнула головой Бонни.—?Я не верю в отношения на расстоянии. А если один из партнеров медийная личность, они почти на расстоянии и есть.Кэролайн вдруг посмотрела на Бонни и со смехом воскликнула:—?Так, Бон, я не поняла. Ты меня уже решила за Сент-Джона замуж выдать, что ли?—?Да ты сама тут начала рассуждать об отношениях с рэперами,?— рассмеялась Бонни. —?Нет, ну, а вообще… —?задумавшись, проговорила она. —?Знаешь, было бы здорово. Это же можно было бы к вам домой каждое утро наведываться и его тексты слушать…—?Бон-Бон!—?Уж я не верю, чтобы ты не попросила жениха ради подруги прочитать рэп пару раз,?— хохотнула Бонни.—?Найди мне сначала такого жениха!—?Ну, кандидаты-то уже есть, ты не забывай.—?Ну, я девушка молодая,?— ответила Кэролайн. —?Так что имею право повыбирать.—?Выбирай, только, Кэр, я прошу тебя об одном: не выходи замуж за Донована.Кэролайн перестала улыбаться и вновь внимательно посмотрела на подругу.—?Вот уж не думала, что ты меня так ненавидишь.—?Вот видишь, Энзо?— еще не самый худший вариант.—?Да, все познается в сравнении,?— усмехнулась Кэр и, в этот момент свернув в переулок, остановила автомобиль неподалеку от дома, где снимали квартиру Бонни и Кай. —?А если серьезно… Бон-Бон, спасибо тебе за то, что вытащила на концерт. Хотя я никогда не увлекалась рэпом, было круто.—?Да всегда пожалуйста,?— хихикнула Бонни. —?А тебе спасибо за фото со Стэном. Я там даже не моргаю и выгляжу вполне адекватно!Девушки рассмеялись и, пожелав друг другу спокойной ночи, вскоре попрощались.***—?Результаты этой ЭЭГ не очень кардинально отличаются от предыдущей,?— рассматривая бумаги, проговорил врач. —?Ухудшение незначительное, Стеф. Но оно все-таки есть.Маркос, лечащий врач, давно ставший одним из самых близких друзей, никогда ничего от него не скрывал, хотя всегда был мягок и деликатен. Для Стефана эти бесконечные графики, снимки и заключения, описанные сплошь медицинскими терминами, не значили ровным счетом ничего, но сейчас с помощью Маркоса постепенно облекались из черно-белых линий, цифр и букв в какую-то более или менее четкую картину. Стефан молча смотрел на результаты обследования, и, хотя он выглядел спокойно, он чувствовал, как внутри, где-то в области сердца, начинало нестерпимо ныть. Он должен был привыкнуть к этому за двадцать лет. Должен… Вот только сейчас он снова чувствовал себя маленьким ребенком, которому хотелось только одного: выбежать из кабинета врача, не оглядываясь, на улицу, где не было этого мерзкого запаха лекарств, и больше никогда не вспоминать о том, что он был с этим когда-то так тесно связан.—?В работе коры головного мозга снова сбой, а почему это произошло,?— черт его знает.В голосе Маркоса слышалось искреннее негодование: он прекрасно видел, сколько страданиям приносит эта болезнь Стефану и другим его пациентам. Она появлялась внезапно, словно из ниоткуда, а затем так же быстро затихала, снова и снова даря иллюзию выздоровления, неизменно возвращаясь спустя время и разбивая самые хрупкие надежды однажды вернуться к обычной жизни.—?Ты помнишь день, когда у тебя случился приступ? Может быть, произошло что-то такое, что могло его спровоцировать? —?спросил Маркос.Стефан некоторое время молчал.—?Недавно из Парижа прилетели мой брат с невестой,?— объяснил он. —?Брат провел во Франции около восьми месяцев и только сейчас вернулся. По случаю его возвращения мы всей семьёй собрались в ресторане, поужинали, провели вместе вечер. Мы с Мередит вернулись домой около часа ночи, но заснул я только в третьем часу. Ночью и случился приступ.Как же, наверное, глупо это выглядело: он докладывал врачу о каждом своем шаге, о времени, когда он ложился спать. Поверить в то, что болезнь могла вернуться просто из-за того, что он лег спать позже обычного, было невозможно. Но, тем не менее, похоже, именно так все и было. И от этого хотелось смеяться и плакать одновременно.—?Ты выпивал?—?Какое ?выпивал?… Если бы выпивал, наверное, до тебя бы и не дошел,?— мрачно усмехнулся Стефан.—?Переутомление сыграло свою роль,?— покачал головой Маркос.—?Просто потому, что лег спать позже… —?пробормотал себе под нос Сальватор, словно не веря в то, что сам говорит.—?Не только поэтому,?— врач мотнул головой. —?У тебя нервная работа, Стеф. Перелеты, постоянная умственная деятельность, стресс?— все это тоже имеет свое воздействие.Маркос озадаченно потер лоб и вздохнул.—?Похоже, организм выработал толерантность к препаратам…Мужчина снова взял в руки какой-то лист А4 с результатами анализов.—?Восемь месяцев ремиссии?— это маловато… —?пробормотал он. —?Я предполагал, что она продлится хотя бы год. Я попробую заменить Этосуксемид Клоназепамом, у него один из самых высоких антиконвульсивных эффектов. Обычная доза?— пятьдесят миллиграмм, но у тебя сейчас налицо обострение, поэтому я увеличу дозу до ста.Маркос взял со стола небольшой лист бумаги и начал писать на нем названия препаратов.—?Давай так. Ты будешь отзваниваться мне в конце каждой недели?— говорить, как самочувствие, лучше-хуже, были ли приступы, если были?— сколько длились. Если припадков не будет хотя бы месяц или два, я снижу дозу до обычной. Клоназепам устойчив к выработке толерантности организмом, поэтому состояние после понижения дозы ухудшаться не должно. Как ты сейчас спишь? —?отвлекшись от бумаг, спросил он.—?Хуже, чем обычно,?— ответил тот.—?Тогда Фенобарбитал точно лишним не будет. У него тоже хороший антиконвульсивный и спазмолитический эффект, но он просто немного расслабит и улучшит сон. Но его лучше, сначала, конечно, внутривенно делать, чтобы эффект сразу был… Купи в ампулах, восьми уколов, думаю, должно хватить.Маркос на время замолчал, расписывая дозировку и способ применения препаратов, а затем проговорил:—?За руль тебе сейчас нельзя ни при каком раскладе.Стефан, конечно, это понимал?— поэтому и не сел за руль ни разу после того, как произошел последний приступ. Но в следующий момент он задал, наверное, детский вопрос.—?Теперь ждать приступа в любой момент?Маркос поднял взгляд на друга, и в этот момент их глаза встретились.—?На этот вопрос вряд ли кто-нибудь сможет ответить. Клоназепам?— сильный препарат, он сейчас блокирует эпилептогенный очаг, и, может быть, ты вообще снова войдешь в ремиссию через несколько дней. Но я не могу наперед знать, как твой организм отреагирует на новые препараты. Сейчас у тебя обострение, и это повышает вероятность, что приступы могут вернуться. Может быть, даже днем. И тогда контролировать ситуацию ты вряд ли сможешь,?— негромко произнес он, разведя руками. —?Лучше перестраховаться.В кабинете повисла тишина, и Стефан и Маркос ее не прерывали. Стефан долго думал о том, стоит ли ему задавать такой вопрос, и нужно ли задавать его именно Маркосу, но чувствовал, что если не сделает это, спокоен все равно не будет.—?Маркос, слушай… —?негромко произнес он. —?Может быть… Можно как-то повторить исследование источника этой заразы, чтобы определить, врожденная она или приобретенная? Есть ведь какие-то другие способы…—?Способов есть масса,?— ответил Маркос. —?Только почему-то именно в этом случае ни один из них не работает. В твоей истории болезни есть несколько фактов, которые склоняют в сторону того, что в твоем случае эпилепсия именно приобретенная. Первый приступ произошел в восемь лет, после сильного стресса,?— начал перечислять он. —?К тому же, родители, брат и сестра ведь не имеют проблем ни с чем подобным? Они здоровы?—?Да, абсолютно,?— кивнул Стефан.—?От этих фактов можно отталкиваться в повторном исследовании причин, но ни один специалист не станет принимать их как основной фундамент, ты сам понимаешь. Они лишь косвенно указывают на тот или иной факт. Если ты хочешь, я могу поговорить об этом с Мередит, с другими врачами нашей клиники. К тому же, у меня на связи в Нью-Йорке есть пара толковых ребят, уверен, они не откажут в помощи. Но…Врач в какой-то момент запнулся.—?Стеф, это ведь то, о чем я думаю?Стефан кивнул.—?Да, Маркос. Мы с Мередит хотим детей.Он снова замолчал, а затем продолжил.—?Мы в последнее время много разговариваем об этом,?— признался Сальватор. —?Я вижу, как блестят ее глаза, когда мы обсуждаем наше будущее, иногда фантазируем, сколько у нас детей может быть… Я и сам этого хочу. Только…Стефан закусил губу и стиснул зубы.—?Я хочу быть уверен в том, что мой ребенок не будет страдать по моей вине,?— едва слышно, но с немыслимой твердостью произнес он.—?Тогда, думаю, здесь нужно консультироваться не только у эпилептологов,?— предположил Маркос. —?Обратитесь в хороший репродуктивный центр, сдайте анализы, пройдите тест на совместимость. После этого вам смогут рассказать о рисках в процентном соотношении. Да и в конце концов, Стеф, даже если выяснится, что у тебя эпилепсия наследственная… Это не будет значить, что она обязательно передастся вашему ребенку. Равно как и крепкое здоровье обоих родителей не даст стопроцентной гарантии, что ребенок не будет иметь никаких патологий. Природа?— это одна большая загадка, и мы вряд ли когда-нибудь разгадаем ее полностью. Мы можем лишь что-то предугадать, что-то предотвратить… Что-то, но далеко не все. Ты и сам это понимаешь, Стеф.—?Я не хочу играть в эту рулетку,?— мотнул головой Стефан.—?Стеф… —?Маркос хотел возразить, но он не дал ему договорить.—?Я меньше всего на свете хочу когда-нибудь увидеть, как мой сын или дочь страдает от того, что лишило нормальной жизни меня, Маркос.Маркос внимательно посмотрел другу в глаза и в них прочел ответы на все свои вопросы. Что ответить, он не знал.—?Вот список препаратов,?— проговорил он, отдавая Стефану листок с указаниями и несколько листов А4 с результатами исследований. —?Должно стать лучше. Звони, если что.—?Спасибо, дружище.Стефан взял документы и, встав из-за стола, пожал врачу руку. Уже на выходе из кабинета он вдруг замер и оглянулся.—?Маркос, у меня к тебе одна просьба.Маркос кивнул в знак того, что готов ее выполнить.—?Не говори о результатах обследования Мередит, ладно?Маркос опустил глаза и, вздохнув, провел ладонями по лицу.—?Хорошо. Только у меня к тебе есть встречная просьба.Стефан слегка склонил голову набок, ожидая услышать то, о чем его попросит друг.—?Пообещай, что расскажешь обо всем Мередит сам. Поверь, она заслужила того, чтобы знать о том, что связано с твоей жизнью.Стефан долго, не отводя взгляд, смотрел в глаза Маркоса, словно колеблясь, не зная, что ему сказать. Наконец, Сальватор обессиленно кивнул и, чуть слышно попрощавшись, вышел из кабинета.