I can't hate you / You belong to me (1/1)

После той ночи, что между ними было и несмотря на то, что Ину всё ещё по-прежнему оставался каждую ночь с ним рядом, в следующий и последующие дни, он не склонял его к интиму, даже к лёгкому петтингу. Почти целую неделю мужчина избегал какого-либо контакта. По утрам не доставал его своими домоганиями, просто оставлял завтрак на столе и уходил на свою работу. Не забывал заскочить и в полдень, приносить обед и сразу же удаляться из его вида. К вечеру, как обычно было раньше, не сидел с ним рядом во время ужина. Оставлял еду и так же спешил выходить из комнаты. Только к ночи, мужчина являлся и ложился рядом с ним в одну постель, при этом не забыв, без зазрений совести, заковать его. Они просто ночевали рядом и ничего больше. Если бы он не видел в каком состоянии Со, то подумал бы, что тот остыл к нему, что ему надоело его игрушка … Но взгляд опаляющий жаром, тело и жесты мужчины выдающее его возбуждение, опровергали эти доводы. Иногда посреди ночи он чувствовал, как ладони Со скользят по его волосам, трогают его лицо, касаются шеи, плеч … Но только, если тот замечал, что он не спит?— отстранялся от него, поворачивался к нему спиной, как-будто хотел что-то скрыть. Для него не было ясно одно, почему Со сдерживал себя, когда он уже полностью смирился со своей участью?— с ролью игрушки, с ролью подстилки? Ему казалось, что после той ночи, мужчина наоборот, ещё сильнее унизит его, тыкая его бессилием и воспользуется им каждую ночь, как дешёвкой, растаптывая в "грязь". Честно говоря, парень все не переставал удивляться некоторым действиям Ину, которых он мог вообще не ожидать. Что тот хотел от него, если это не просто секс? Что придумал в этот раз? Что у него на уме? Ответы так и не находились.День за днем, спать рядом с Ину становилось все труднее и труднее. К своему стыду, он осознал, что каждый раз, засыпая с ним, невольно хотел, что мужчина прикоснулся к нему. Каждый ночь он ждал его … Он усердно учился притворяться спящим, замирая, пытаясь как во сне глубоко дышать, только чтобы ощутить подушечки пальцев на своей коже, так аккуратно выводящие невероятно бесконечные узоры. Это не было пошло, от них сквозило нежностью . Тело нуждался в нём. Даже больше, чем он мог ожидать от себя. Хотя он отчаянно пытался игнорировать эту часть себя.Они и не разговаривали толком. Ину молчал, а он говорил, как-будто вёл монолог самим собой, как-будто говорил в пустоту. Вся его монолог состояло из колкостей, смешанные с ненавистными замечаниями. Ину не хотел отвечать. С каждым днём, в комнате появлялся всё больше газет, книг и по мелочи того, что мог его занять. Наверно только эти каждодневные газеты, которые Со приносил ему, как-то помогали ему не потерять связь с внешним миром.Каждый раз, постоянно, Ину задавал себе одни и те же вопросы,?— вопросы, которые ему не нравились и на которые он не мог ответить. Не было никакого намека, никакой догадки. После того как он овладел им второй раз той ночью, он решил больше не дотрагиваться до него. И не дотрагивался. Не хотел, чтобы парень понял, что он выиграл; не хотел, чтобы он знал, что Хищник не может больше жить без прикосновений к нему. Желания никуда не делись, только разгорались ещё сильнее. Только тепло Доншика, его дыхание мог согреть его сердце. Парень заполнял ту всю внутреннюю космическую пустоту, ежеминутно пытающийся слопать его. Душа, истонченная до состояния решето, пропускал много тьмы, но Юк … Каждую ночь он ждал, когда парень заснет, чтобы прикоснуться к нему. При прикосновении к коже Доншика, кончики его пальцев горели, наэлектризовавшись искрились, пуская по венам уютное тепло. Это отличалось от обладания и власти над его телом, близости и сексуального влечения. И ему казалось, что он никогда раньше не испытывал такое. Иногда в такие моменты, он думал , что было бы во сто крат лучше , если парень остался с ним добровольно — без этих наручников, без этих цепей, без замков . И как ему добиться от него чувств? Если бы он только знал ответы … Даже его семья, и те отвернулись от него. И даже от собственного отца он не получал кроме холодного безразличия. Когда собственные родные люди отвечали ему равнодушием и ненавистью, то как тогда он мог ожидать хоть что-то от этого парня, которого он насильно держит здесь? Тьма просачивался в его душу, холодной рукой хватал горло, давил что-то изнутри и наполнял каждую клетку ненавистью и гневом. И он ощущал в те моменты потребность?— хотел его грязно и властно. Поставить его на колени и смотреть на его унижения. Безжалостно сжать зубы на его шее, натянуть его цепи сильнее, обездвижить и вдалбливаться в чувственное тело, заставляя его умолять и стонать, до потери сознания, до потери пульса …Внутри него сражался две противоположные чувства?— свет и тьма. И чего он выберет? Ведь тьма такая тягучая, притягательная, а свет уютная и тёплая … А может он сможет найти эту золотую середину??—? Почему ты Сегодня не просишь освободить тебя … Сегодня не хочется? Тебе начало нравится? —?спрашивает он иронично, застегивая на его одну щиколотку железную окову. Наручники были слишком неудобны и ему пришлось поменять его на более менее удобное приспособление и на ночь цеплять его браслетом к изножью кровати. ?— Конечно же,?— саркастически соглашается Юк,?— Это так приятно, лежать и ничего не делать, ещё и кормят. Хотя не помешало бы здесь телевизора или ноут … ?— Правда? —?вдруг совсем наивно спрашивает Со, откровенно касаясь его щеки и в этом взгляде напротив проскальзывается желание.? Он отталкивает мужчину, и тот не ожидавший такого, откидывается назад, почти растягиваясь на кровати. Плохо соображая, он подаётся вперед, прижимая сверху, оседлая узкие бедра мужчины и тянет за воротник рубашки.??Замахнувшись, уже представляет, как впечатает кулак в его лицо, но внезапно ладонь Ину хватает за запястье, дергает на себя, вынуждая потерять равновесие и рухнуть сверху. Его грудь рвано вздымается от судорожных вздохов, и он пытается встать, но тот сжимает его в болезненно крепких объятиях. ?—? Ты ведь хочешь совсем другого,?— шепчет Ину. ?— Я ненавижу тебя, ублюдок … ??Его слова причиняют боль. Впрочем, они всегда причиняют боль. Стоило уже давно привыкнуть к этому, но он не может и едва ли сможет. Тем не менее, когда он все-таки решает ответить, ему удается сохранить равнодушный тон. ?— Какой же ты горячий когда злишься, может повторим? ??????Юк в шаге от того, чтобы сорваться и сделать что-нибудь отчаянное, но Ину скользит языком по его уху. В следующее мгновение он обмякает в его руках и мужчина удовлетворенно стонет, скользя ладонью вниз по его спине, нажимая на его межлопатья и распространяя по его телу мурашки. И он пытается подавить нездоровое желание, который неожиданно вытесняет все мысли. Он должен быть в ярости. Он должен наконец встать, дать себе возможность опомниться, но все разумные мысли испаряются, отходят на второй план. Когда, впервые за долгое время Ину откровенно касается его тела, то это вызывает несравненные ощущения тепла. И он опять сдаётся, закрывает свои глаза и прикладывает все усилия, чтобы не застонать. Мужчина с лёгкостью переворачивает его на спину и обманчиво сладкий голос шепчет ему.?—?Только посмотри на себя, как ты хочешь меня …??? Пальцы снова сжимаются в кулаки. Он хочет убить Ину. Убить его за то, что он делает. Убить за то, что он заставляет его хотеть этого, за то, что доводит его до той стадии отчаяния, когда он не можешь спать по ночам. Его слова проносятся в голове снова и снова, в то время, как он изо всех сил пытается удержаться от соблазна убить себя …Когда Юк отталкивает его и прижимает к постели своим телом, недельная воздержка даёт о себе знать. По всему его телу проносится жар страсти. Это тело манит его, зовёт, просит, что сил противиться самой себе не остаётся.??????Мужчина освобождает его ногу, до сих пор ещё не зафиксированую к изножью кровати и стягивает с него брюки, а он лежит и ждёт … Что же он ждёт? Он чувствует возбуждение Со, чувствует, как оно упирается в его бедро, когда тот наваливается всем телом, и начинает тереться о него еще до того, как понимает, что делает. Тот довольно мычит в ответ, и горячие ладони скользят ниже, накрывая его бедра. И он вдруг понимает, что Со чертовски, почти болезненно горячий. Со всей силы прикусив язык и зажмурив глаза, он снова подается вперед, но сильные руки прижимают его обратно … ?— Скажи мне, что ты хочешь меня … Развей мои сомнения, что не я одна желаю этого … Доншик? ?— Хочу … —?шепчет он, почти неслышно. Его голос смущённо дрожит, а глаза остаются всё ещё прикрытыми. ?— Сильнее … Посмотри на меня и повтори,?— мучает свою жертву Со, с силой удерживая себя в руках, чтобы пропустить эти формальности и наброситься в омут по имени Доншик. ?— Хочу тебя,?— вдыхает он, бросая туманный взгляд. Он хрипло ухмыляется и целует его губы. Потом суетливо расстёгивает свою рубашку и стянув, отбрасывает куда-то в сторону.?Ладони уже перемещаются к его паху, а пальцы скользят по ткани его белья. Парень двигает бедрами и стонет,?— всего лишь небольшие движения вверх и вниз, которые заставляют его возбудиться еще сильнее. Доншик делает это, несмотря на смущения, которая заставляет его зажмуриться до звездочек перед глазами. Ину прав, он хочет его. Так сильно хочет. Развратный и зависимый от его касания. Жалкий … Он против своей воли распахивает глаза и натыкается на пронизывающий взгляд. Тянется вверх, принимая сидячее положение, прислоняясь спиной к подушкам, на изголовье кровати. ?— Отпусти меня … —?шепчет он обессиленно, дрожа от возбуждения.?— Ты правда хочешь этого? Хочешь убежать от меня и всё-таки сдать? Даже не думай,?— его глаза ужасно тёмные и грустные (?) ?— Нет, я не уйду, обещаю, не уйду … —?нервно повторяет он. ?— Правда? —?не весело улыбается Со, зная, что всё его слова полная чушь и ложь чистой воды,?— Потерпи немного, ещё чуть-чуть, я отпущу тебя … Обещаю,?— успокаивает он, обнимая парня. И Юк смиряется, гладя широкую спину мужчины. Они заново делают это. Медленно и тягуче сладко. Внутри всё пылает от невысказанных слов, чувств. Тело напротив, хочет высказаться?— тянется на встречу, выгибается от наслаждения … Ину кажется, что он снова пользуется его податливостью, а у Юка в голове всё ещё кружится мысль, что он просто игрушка. Хотя, на время, когда их тела сплетаются в одно и двигаются в такт, всё забывается. В комнате слышны только их сбитое дыхание, мокрые звуки поцелуев и пошлые звуки столкновения их тел. Мужчина кончает вслед за ним, хрипло постанывая его имя на ухо, а после все его тело расслабляется.После той ночи, прошло несколько дней, если точнее три дня, Ину снял с него оковы. Уже без слов?— без его мольбы, без его уговоров?и так внезапно. Он не верил, что в тот раз Ину сказал ему правду. В то утро, он просыпается уже свободной. Как-будто не было этих цепей, браслетов, оков. Дверь открыта нараспашку. Он на несколько минут не может принять тот факт, что он по-настоящему свободен и может уйти. Почему-то восторга у него это не вызывает. Вскочив с постели, он подходит к стулу, на спинке которой висит белая рубашка, наверное для него; и быстро натянув её на голое тело, выходит из комнаты. Что-то мучает, что-то необъяснимое. Это не должно быть так просто. Ину не должен его вот так легко отпустить. Выйдя из комнаты он наталкивается с самим Со. Тот стоит возле книжных полок. Молчит, просто наблюдая за ним немым интересом. Что у него на уме? Почему он не пытается его удержать? Он не боится? Или у него есть козырь, заставляющий его остаться? Но зачем ему всё это , если он может прямо сейчас покинуть этот плен? Должна быть он совсем спятил. Ведь по-настоящему нормальные люди уже давно бы сбежали, воспользовались бы отданной ему свободой; а он наоборот хотел, чтобы его задержали, остановили …Ину и не собирался его отпустить … Он просто хотел отдать ему отнятую им свободу. Хотел, чтобы парень остался с ним без принуждения. Был с ним по собственному желанию. Изрядно рисковал своим беспечным решением, но он уже не мог отступить.?— Не уходи … Я сдержал обещание, теперь твоя очередь,?— за секунду преодолев расстояние между ними и прижав его к двери, шепчет он,?— Останься здесь. Если останешься, всё останется по-прежнему …?— Ты сошёл с ума? С чего ты взял, что я останусь?! Ты забыл, что нельзя никому верить? Ты теперь не остановишь меня,?— ухмыляется он,?— Ты думал, что ты останешься свободным и не заплатишь за содеянное?! Я сейчас же пойду в полицейский участок, тебя уже там заждались ,?— кричит Юк и смахивает его руки со своих плеч. Разум просто кричит об опасности, но чувства просто вырываются наружу и он не может остановить себя,?— Ты пожалеешь обо всём, что сделал! ?— Тогда мне придётся показать им удивительное видео, где ты стонешь подо мной и говоришь, что хочешь меня … ?— Нет! Ты не сделаешь этого … Ты, подонок! Нет! —?яростно кричит, схватывая за его ворот рубашки. Вот какая у него козырь. Он даже не по брезгует их использовать?— Я не хочу их использовать, но это единственное, что тебя удержит … —?монотонно произносит Со, как-будто читая его мысли и пытается разжать его пальцы с ворота своей рубашки. Всплеск в крови адреналина с примесью ненависти заполняют его изнутри, текут по его венам, доводя до кипения. Вырывается злость. Это злость за отнятую свободу, за унижения, за всё пережитое, за всё что только можно … Он замахивается и съезжает кулаком по наглой морде Со. Мужчина отшатывается назад, но сразу же приходя в себе, даёт сдачу. Агрессия за агрессию. В одно мгновения их потасовка превращается в настоящую драку. Это гнев даёт ему силы бороться, наносить точные удары и забыть о боли. Силы почти равны. Но в конечном итоге Ину одерживает верх, вжимает его тело к стене, в безумном порыве набрасываясь на его губы, неистово сминая их. Разбитая губа саднит и его рот сразу же наполняется со вкусом крови. И он ощущает, что боль начинает трансформироваться в сильное желание. ?— Доншик … Хватит,?— говорит он, отрываясь от его губ,?— Хватит сопротивляться … ?— Ты убил столько людей и сделал из меня козла отпущения, а потом смешал меня с грязью! Забыл об этом?! До сих пор все считают меня убийцей, а ты … После всего что ты сделал?— просишь остаться?! Пытаешься угрожать мне. Ты просто подонок … Ты хоть капельку жалеешь?! Жалеешь?! ?— Жалею ли я обо всём этом? Нет … Я никогда не о чём не жалею … Если бы я этого не сделал, то ты бы оставил меня в покое?! Ты с Богён?! Тебе ведь так хотелось докопаться и узнать кто же убийца?! Теперь я перед тобой … ?— Думаешь меня что-то остановит?! ?— Да … Мы оба это знаем … Ты ведь до сих пор верил моим словам, чего тебе стоит поверить ещё раз?Ему нечего ответить. Со прав. Он верит ему. Хочет верить. Невозможно же быть вечно таким наивным. Где его разум и гордость … В этот раз Ину начинает с уголков его губ, нежно; медленно передвигается к центру и серьёзно углубляет поцелуй, а он податливо поставляет свои губы, приоткрывая их под натиском чужих уст. Губам Ину тоже досталось, они кровоточат, что он не удержавшись слизывает их. Слишком увлекается, даже не замечает, как отвечает, с жадностью и с причмокивающим звуком, посасывая язык Со и невольно тянется к нему, сокращая расстояние между их телами. Понимает это он только тогда, когда мужчина отстраняется и тянется к карману своего костюма, вытаскивая что-то блестящее?— цепь с подвеской. Он не успевает что-либо предпринять и даже сказать, Ину разворачивает его спиной, без слов надевая украшение. Собственно, он и не противится. Гнев стихает так же быстро как и началось. Но от одной мысли, от воспоминаний об ошейнике, ему становится не по себе. Он касается к цепи и ощутив под своими пальцами вычурно плетеную полоску металла, успокаивается. Обычная цепочка. Со целует его загривок шеи, оставляя слегка влажную дорожку и отстраняется. И после, ухватив его за руку, куда-то тащит и он безвольно соглашается. Усадив его на диван, а потом забрав с полки аптечку, тот садится с ним рядом и протягивает руку, чтобы обработать разбитую губу парня, но на полпути он перехватывает её, сжимая ладонь. Взгляды сплетаются в немом борьбе. Дежавю. Однажды, в лифте, он оттолкнул его руку и сказал, чтобы не прикасался к нему. В этот раз он не может сопротивляться. Каждая клеточка уже пропитан им. Он разжимает пальцы … Ватка вымоченный антисептиком доходят до цели, немного щипля его губы. Потом, когда тот обработав его ранки, пытается уйти и он останавливает его, чтобы сделать то же самое?— об этом даже не стоит вспоминать.Ину ушёл на работу, оставив его одного в квартире, с его туманными мыслями в голове. Как вообще мужчина мог доверится ему? Он же понятным языком сказал, что сдаст его, когда появится удобный случай. И этот случай наступил. Он прямо сейчас, без препятствий может пойти в полицию?— все двери перед ним открыты?— может сбежать отсюда, пойти к Богён и рассказать про Ину, предоставить все доказательства его вины … А угрозы?— ему наплевать. Почему же тогда он бездействует?Всё-таки не стерпев, он вырывается на свободу и идёт в полицейский участок, чтобы наконец-то закрыть это дело. Забыть обо всём как сон. Но переступить порог участка, так и не осмеливается. Возвращается обратно. До этого гуляет по заполненным людьми улицам, чувствуя себя невидимкой. Никто его не узнаёт, никто не окликает, как-будто он правда не тот Доншик, не прежний. Как-будто тот Доншик и правда сгорел на неизвестном домике, в окраине города … Хотя, как только он проведывает кафе отца и со стороны наблюдает за своими родными, его сердце ёкает. Он хочет зайти внутрь, сказать им что с ним всё в порядке и … Конечно же он не может им сказать обо всём. И не сможет. Вдруг за окном он замечает, как мелькает знакомое лицо Чиль Сона. Смешно видеть его в рабочей форме. Значит, бывший бандит решил устроится к ним, в кафе его родителей, на работу. Он осознаёт, что очень скучал по ним. Очень скучал. Следующий, куда он идёт, оказывается кафе родителей Богён. Ноги сами ведут его по знакомым дорожкам. Закрадываясь смотрит по окнам. Он боится, что после того, что Ину сделал с её отцом, кафе будет закрыт. Но он ошибается, кафе работает?— отец Богён уже ходит, медленно, но всё-таки ходит. Рядом с ним вертится два пса, радостно виляя хвостами. Всё по-прежнему и этого ему достаточно?— увидеть их и узнать, что с ними все в порядке. Что его сподвигло на такую глупость, что он никому ничего не сказал? Как он мог вообще решиться на сокрытия убийцы, серийной убийцы? Оправдать его жестокие преступления невозможно, а доверять клятвам убийцы — сверхглупо. Но поступить иначе он уже не мог; и это был не из-за его угроз, не из-за той приватной видео с его участием. Если бы он захотел, то это бы его не остановило. Он с лёгкостью обыграл и распутался бы из этой щекотливой ситуации … Возможно дело было совсем в другом … Он и подумать не мог, что жгучая ненависть к этому человеку мог так быстро превратиться в принятие. Он не понимал, когда всё пошло не так?— в тот самое утро, когда в полусне он услышал его слова ?Ты мне нравишься? или же намного, намного раньше, во время, когда мужчина беспомощно лежал связанной в квест комнате …Однажды, возле кафе, Со отметил, что они похожи. Возможно, он был частично прав, и Доншик всегда был именно таким человеком, но никак не мог показать себя настоящего. Ведь это было бы неправильно. Может от злости на весь мир, его спас семья, который воспитал его иначе. Они любили его, по своему конечно, но любили.Как же их судьбы так могли переплести в одной точке, что даже их состав семьи так точно совпало. Поэтому тот дневник почти свёл его с ума. Он не ожидал, что так могло быть?— у обоих есть отец и мачеха, младший брат и сестра. Только Ину намного не повезло, можно сказать, совсем. Хотя финансово их жизнь расцветала, а внутри их семьи была холодная ненависть. После прочтения его дневника, он немного был осведомлён, и знал, отчего Ину стал таким. Заповедь, что корень всех психических расстройств выходят с раннего детства и семьи, была правдой. Не исключалось и то, что склонность к насилию к Ину передался по наследству. Его отец, слишком жестокий, научил его быть такой же безэмоциональной скотиной. И Ину был слишком слаб противостоять своим внутренним демонам. Они вырвались наружу, испепелив всё на своём пути. У него появился зависимость. Его отец даже зная обо всём не пытался остановить Ину, только подталкивал?— своими словами и действиями. Тяга к убийствам ни чем не отличалось от наркотической зависимости. Но если наркомана всё ещё можно исправить, а убийцу едва ли. Если человек один раз встает на тропу насилия, чувствует запах горячей человеческой крови, вдыхает дурманящий ?аромат? чужих страданий, он не в силах укротить свой охотничий азарт и думать о чем-либо ещё. Для убийц только одна дорога?— тюрьма. Или свобода с дальнейшими безразличными жестокими убийствами … Он не знал, что делать дальше. Он мог сдать мужчину в руки правоохранительных органов, но тогда он навсегда потерял бы его за решетками тюрем, а если бы ушёл, то Со завяз бы в паутине жестокости. Он не хотел для него ни того , ни другого. Так внезапно его мир сосредоточился только в одном человеке, что все его мечты, поставленные цели, все планы переменились и уже не имели никакого значения без Со Ину. И его целью стал спасти, вытащить мужчину из ?болота?, который беспрерывно тянул на дно. В первый день своего освобождения он был напуган за свой необъяснимый повод остаться. Он крутил в своих руках телефон, уже который раз набирая номер Богёна, но так и не решаясь нажать на вызов. Его пожирали сомнения, вызывали приступ злости. Хотелось сбежать туда, где он мог найти укрытие и безопасность. Только он знал — от себя он точно не сможет убежать. И чтобы кое-как отвлечься от мыслей о побеге, он начал готовить. Это всегда его успокаивало. Ину, когда пришёл домой, застал его именно над этим занятием. И ужин для двоих был уже почти готов.Зайдя в свою квартиру в его нос бросился запах еды, настоящий домашний еды. Это запах отличался от тех, которые готовили ему домработницы или он заказывал в ресторанах. В его памяти промелькнули воспоминания о матери, расцарапав его душу. С каждым днём, этот парень заставлял его чувствовать себя ранимой. Ненавидел себя за эту слабость … И сегодня, застав его на кухне, сердце Ину затрепетало. Он был готов увидеть всё что угодно, но не этой картины. Поведение Юка так поразило его , что он не мог поверить. Он не мог довериться. Ждал подвоха, скрытые камеры, засаду возле его дома … Он без слов оглянулся вокруг, так и не найдя зацепки. ?— Ты хочешь меня отравить? Мог бы уже просто вколоть нож, зачем так стараться … —?грубо бросает он.?— Боишься? —?ухмыляется Юк и ставит на стол еду, подталкивая к нему тарелку,?— Попробуй, если хватит смелости. А парень осмелел. Это хитрый взгляд из-под ресниц просто изводит его, сбивая с правильной пути. Он забывает об осторожности, околдованный его чарами и подхватив еду вилкой, уже отправляет в рот. Еда как еда, ничего выдающегося. Ранее он вообще не особо обращал на это внимание. Но почему сейчас это вкус так приятно распространяется по рецепторам его языка. Тает во рту и опускается по горлу на пищевод, распространяя тепло, приводя его в восторг. Может дело совсем ни в еде. У него внутри просыпается давно забытое или даже никогда прежде не испытанное чувство. И это должно быть называется любовью … ?— Почему так вкусно? —?спрашивает Ину у него, уже после ужина, сидя на кухне и наблюдая за парнем,?— Не знал, что ты ещё и готовить умеешь.?— Пришлось научиться, если живешь один приходится как-то выкручиваться …?— Почему?! —?внезапно спрашивает он.?— Что? —?удивляется Юк, вставая из-за стола,?— Мне просто захотелось поесть домашнюю еду, а от ресторанной … ?— Не притворяйся, как-будто не понимаешь о чём я … —?перебивает он его,?— Не думаю, что ты остался из-за большой любви ко мне. После утренней выходки тем более … Ну так что, почему ты остался?! Не сбежал и не позвал сюда полицейских? И кстати где они? Ты же был там … ?— Откуда ты … ?— Откуда я узнал, что ты был в полицейском участке и ещё много в других местах? —?усмехается Со,?— Думаешь, я просто так подарил тебе этот цепь с подвеской,?— говорит он, указывая на него.?— Я так и знал … От тебя можно было ждать такого подвоха. А что если бы я его снял и выбросил в мусорку? —?спрашивает он, автоматически прикасаясь к своей шее, теребя свою подвеску в виде оскалившегося волка из белого золота. Как же символично. Метка Хищника. Собственность Хищника. ?— Но ведь не выбросил,?— удовлетворённо бросает он,?— Я и надеялся на это … Но не только на это, конечно. Я следил за тобой … ?— Знаешь кто ты?! Ты … Ненавижу! Ненавижу тебя! —?шипит он, отворачиваясь к нему спиной,?— Нужно было и правду добавить яду …?— Забыл кто Я?! Может тебе припомнить? —встав с места и приблизившись к нему,?шепчет он в его ушко, обнимая его со спины и резко разворачивая его к себе лицом,?— Я могу убить тебя прямо сейчас за эти слова и вообще могу убить тебя просто так … —?нагоняет страх и ухватив за его шею, слегка давит в районе горла. Хотя он ясно понимает, что никогда не сделает ничего вышесказанного. ?— Ты бы уже давно это сделал, если захотел … —?говорит Юк, неотрывно глядя в его глаза, не пытаясь даже освободиться от его хватки. ?— Зря ты так … Я безнадёжен и ты это знаешь. Когда-нибудь я всё равно сорвусь. Боюсь, что ты разочаруешься во мне … —?безысходно бросает он, ощущая под своими пальцами бешено бьющейся пульс парня. ?— Молчи,?— Юк поднимает руку и едва заметно касается ладонью к его губам,?— Я не позволю … ?— Ты думаешь, что остановишь меня? —?шепчет мужчина,?— Но всё-таки до сих пор не предложил десерта … Когда же подадут мне что-нибудь на десерт? —?говорит он, ухватив его подставленную к губам руку и двусмысленно слизывая ладонь,?— Прямо сейчас, я хочу попробовать,?— нежно целует его шею, при этом заставляя парня пятится назад, до тех пор пока тот не натыкается на стол,?— И прямо здесь ощутить этот вкус,?— он с легкостью подхватывает парня под бедра и усаживает его на кухонный стол . ?— Нет! —?отказывается Доншик,?— Что ты делаешь?! Ину … Не здесь же … —?немного откидывается назад.?— Всё-таки ты не против? —?удивляется Со, поглаживая податливое тело,?— А где ещё? Мы здесь всё равно одни … Не беспокойся, никто нас не потревожит … —?шепчет он, пытаясь прихватить зубами его за мочку уха.??????Юк оборачивает свои ноги вокруг его талии, и Ину даже не успевает опомниться, в следующую секунду чувствует, как холодное лезвие оказывается вплотную у его горла. Ну, конечно. ???????— Даже не вздумай,?— шепчет Юк. Его лицо так близко, а его горячее дыхание щекочет ухо, что Ину хочет облизать его всего.Смотря парню точно в глаза, он наклоняется вперёд, игнорируя то, как с каждым выдохом и выдохом лезвие сильнее вжимается в кожу. Лишь на одну секунду ему кажется, как какая-то его часть верит, что Юк и впрямь перережет ему горло, но зная парня, он не думает, что тот посмеет это сделать.?— Валяй,?— шёпотом выдыхает Со и наклоняется ещё ближе, игнорируя то, как нож впивается в его кожу.?????? Он видит, как загораются глаза Юка, наполняются тем сумасшедшим огнём, той безумной страстью, который на тот только способен. Запечатлев образ Доншика в голове, он закрывает глаза и тянется вперёд. И только когда он касается рта парня, и тот жадно впивается в его губы, и убирает нож, до него доходит, что парень до сих пор просто на просто держал нож тупой стороной.? ?— Ину … —?стонет его имя, когда он пальцами ныряет под белую футболку, а влажными губами интенсивно выцеловывают линию на шее.Оказавшись в одной постели, каждый раз он терял с ним всякий стыд и смущение. Для него было так естественно делать то, чего хотел Со. Чего он хотел вместе с ним. Ину был к нему так близок, что желания уничтожали в нём все прочие чувства, в том числе стыд и страх. Он невольно подчинялся хищнику, своему хищнику, который помог ему справиться с его многими слабостями, позволил ему быть кем угодно, но только ни тем, кем он был раньше. В то же время Ину тоже пытался сдерживать себя, боролся своей тьмой, оставаясь на поверхности. Почему, почему Юк не собирался его бросить, оставить или сдать. Ину никогда не поверит, что парень испугался из-за угроз про их приватное видео. Это вряд ли остановило бы Доншика; тот не из пугливых. Он должен был радоваться, но никак не мог выбросить из головы мысли, которые пугали его. Заставляя его сильнее сходить с ума, одержимо пытаясь понять: почему он остается с ним и в чём, чём был этот чёртов подвох?! Порой, когда он слишком запоздало возвращался домой, Юк начинал посматривать на него с настороженной опаской, изучая его с ног до головы, сканируя, как-будто хотел удостовериться. Удостовериться, что он не сорвался. В этом взгляде сквозило холодное недоверие и страх. В те мгновения, ему казалось, что тот просто ищет и ждёт от него подвоха, чтобы наконец-то оставить его … Его это бесило до чёртиков. Он в такие моменты срывался, грубо припечатывал парня спиной к стене и взяв нож, со стола или из кармана, приставлял к нежной горле. Кожа парня сразу же покрывалась мурашками от касания холодного металла. Первое время во взгляде проскальзывал страх, но постепенно, когда тот понял, что он не причинит ему боли, оно исчезло совсем. Со временем, Юка эти манипуляции начали только стегать к дальнейшим действиям. Тот пошло, смотря прямо в его глаза, лизал холодный обух ножа, подставлял в открытую свою беззащитную шею, позволял пройтись лезвием по нежной коже ключиц, спины, живота. Он сходил с ума, опьянял, увидев как шелковистая кожа дрожала от касания холодного металла и покрывалась мурашками, как его редкие волоски на коже вставали дыбом, как напрягался каждый его мускул. Для прелюдий игра была на высоте. Он обожал ощущать власть над парнем, а тот позволял управлять собой, отдаваясь ощущениям по полной. Это игра была на грани. При каждой в такой порыве он мог убить его прямо в постели. Резануть шею, где под его кожей беспрестанно пульсировала кровь, прорисовать кровавые узоры по его ключицам, вспороть это плоский живот, исполосовать эту широкую и гладкую спину, вколоть нож прямо в сердце … Вариантов была куча, но ничего. Рядом с ним желания убивать притуплялось до такой степени , что он даже боялся оставить на нём мелкую царапину, а про порезов даже речи не было. Желание безопасности и удовольствие парня, всегда выигрывала перед его хищными инстинктами. Это было выше его понимания, но он боялся причинить ему боль.Хотя удержать себя в узде с каждым днём становилось всё труднее. Не так-то и просто, когда парень каждый раз как-будто нарочно пытается вывести его из себя своими словами и действиями. К слову, у него это хорошо получается. ?— У тебя не такой уж большой,?— иронично отмечает он, проводя рукой по его паху, в то время когда Со сидит за ноутбуком, над чем-то усердно работая,?— Думал, что …Месяц проживания вместе (почти два месяца, если считать и те дни, когда он держал его в неволе) и Юк уже ведёт себя слишком раскованно, рискуя своей задницей, в прямом и переносном смысле. Это уже сверхнаглость. Задетая его словами, даже забыв о своей работе, он вскакивает с места. ?— Тебе не хватает?! Хочешь побольше?! —вскипает Со, что тот не успевает опомниться, он уже берёт катану, который всё это время служил украшеннием гостиной комнаты, и загоняет его в угол гостиной,?— Например такую большую и длинную? Устраивает? —?пошло спрашивает он, водя по его губам толстой и длинной рукояткой меча.?— Нет … Ину, я просто … И чего ему не хватало? Юк понимает, что подтрунивать над психопатом плохая идея, но несмотря на это, каждый раз он забывает об этом?— его это ни к чему не учит. Как не старается, он не может сдержать свою иронию. Это игра с огнём возбуждает его до неприличия. ?— Открой рот! —?приказывает мужчина,?— Открой! —?слегка давит рукояткой меча на его губы.Почему-то ему кажется, что от него уже не отстанут, поэтому он размыкает свои губы и гладкий рукоять легко проскальзывает внутрь его рта, принося специфический вкус металла, пока не упирается в его горло. ?— Соси,?— шипит Со, с возбужденной хрипотцой в голосе,?— Что? Нравится? —?спрашивает он, смотря на то, как тот плавно обсасывает внушительных размеров рукоять, ведя головой туда-сюда,?— Тебе определённо это нравится … Это заводит его так сильно, что всё его тело сводит волной жара и он разворачивает его спиной, в этот раз рукояткой упираясь через ткань брюк в межьягодья парня.?— Ненадо,?— скулит Юк, невольно возбуждаясь от таких действий и неосознанно, протеворечя своим словам, трется к рукояти.?— Ты ведь хотел большую, теперь я его засуну тебе полностью … Мужчина, подтверждая свои слова, начинает стягивать с него домашние штаны с нижним бельем, обнажая аккуратные и симметричные полушарии ягодиц парня, бессовестно сминая их ладонями. Мозг перестаёт разумно соображать. Он давит на его спину, заставляя Юка прогнуться в спине и упереться к стене руками, и выставить на обозрение свою упругую попу. Черенком катаны он слегка давит, пытаясь раскрыть парня, но тот не продвигается ни на миллиметр. Насиловать его он не собирается, но Юку не обязательно об этом знать. Довести парня к краю и чувствовать все его оттенки страха и возбуждения, в одном флаконе, это доставляет ему несравненное наслаждение. Он чётко слышит сдавленный стон?— парень всё-таки чертовски узкий и горячий. ?— Ину, хватит! —?шипит он, пытаясь выпрямиться, но рука Со обратно давит на его поясницу . ?— С чего ты забеспокоился?! Я ведь даже ничего не сделал. Тебе же хотелось острые ощущения … ?— С каких пор ты не понимаешь шуток? —?спрашивает он и всё-таки освобождаясь от его хватки и разворачивается, пытаясь натянуть брюки обратно. ?— Ты ведь дошутишь и мне придётся убить тебя …?— Убить? Ты пытался убить?! Тебя так задело? Тогда ты катану использовал неправильной стороной,?— иронизирует он, ухмыляясь, снова вызывая гнев мужчины.?— Юк Доншик! Хватит с …?— Хотя, ты знал, что в каждой шутке есть доля правды …В этот раз катана упирается в его горло и в этот раз, правильной стороной. ?— Тебе правда жить надоело или ты забыл, кто я?! Не играй со мной, не пытай моё терпение … ?— Я вряд ли смогу забыть кто ты … Убийца … —?горько произносит Юк, трогая пальцами острие меча, которое походу даже тупое,?—Жаль, что я для тебя лишь игрушка …?— Ты не игрушка, ты моя собственность … ?— Это наверное ещё хуже … ?— Нет, это лучше, чем ты можешь себе представить,?— шепчет он и убрав катану на своё место, притягивает парня для безумного поцелуя.Он не отвергает его слова, но и не подтверждает. Просто целует. Если он назвал его собственностью, то это навсегда. Это значит больше, чем кто-то мог себе представить. Юк сам должен понять, чего означает их слияние губ. Его длинные и пушистые ресницы, под которой спрятаны пронзительный взгляд, дрожат. Такой по внешне невинный, но изнутри чуточку порочный. Ещё Доншик податливый, он согласен на все. Он сам просит. Только парень не осознаёт всю правду, что человек как он?— убийца, не может ему дать всего. Но несмотря на всё?— Доншик всё ещё с ним и это его успокаивает. В тот день не предвещало ничего. Он вернулся вовремя; поужинали, разговаривая о чём-то незначительном. После включили какой-то криминальный фильм, но его это не увлекало. Убийцу вряд ли мог заинтересовать простая натянутая, слишком неестественная игра актёров. Он зевая, устроился поудобнее на плече своего любовника, почти засыпая на месте. Поэтому он даже не успел понять в чём дело?— Юк уже прижав его к дивану, стягивал с него брюки с нижнем бельем и пытался развести его ноги. В глазах напротив он увидел нездоровый блеск, безумие. Он пытался оттолкнуть его, но тот не прекратил свои попытки; отчаянно протискивая между его ног своё колено, с силой держа его руки. Ину уже понял, чего от него хотят получить. Злость сводило его с ума. Даже несмотря на его чувства к парню, он не желал оказаться в такой позиции, не хотел, чтобы его так поимели. Он ни за что бы не позволил Юку быть сверху. Такой исход событие не было в его планах. Всё-таки сбросив с себя парня, он встал, подтягивая брюки; и смазнул громкую пощёчину по лицу Юка. Желая не причинить физической боли, он причинил это морально … Доншик хотел подраться, а он притянув его за шиворот, поцеловал. Целовал грязно, с болью, кусая до крови губы, оттягивая за волосы. Пытался отряхнуть всю эту дурь. Но Юк оттолкнул его, ударил наотмашь, принудив взяться за нож … Хищник терял контроль. Пальцы не слушались, адреналин зашкаливал, а вкус крови всё ещё отчётливо ощущался на губах. Он ни в коем случае не хотел сделать больно, тем более ранить . Просто таким способом давал понять, что он против. Доншик решил по-своему и усмехнулся, как-будто для него это было лишь смешной шуткой. ?— Хочешь убить? —?спрашивает он, облизывая свои искусанные губы, глядя при этом прямо в глаза напротив; не чувствуя ни капли страха , — Тебе не привыкать , правда ?! Сдерживался почти три месяца от убийства и наконец-то сегодня всё решил закончить ?! Значит время пришло?!Ину замирает на месте. Как он может такое ему говорить. Юк что, не чувствует, как он старается игнорировать эти желания, подавлять свой гнев и ненависть к окружающим. Он держится на поверхности только с его помощью, а тот напоминает ему, нарочно задевая по больному. Наверно он это и правда заслужил …?— Только не тебе всегда получать желаемое … Брать и не отдавать! Ты наверно даже забыл, что я тоже мужчина и мне иногда хочется … ?— Замолчи! —?яркая вспышка ярости затмевает его разум и он сильнее сжимает нож в руках, чуть не замахнувшись им.?— Давай ударь! Ударь меня ножом! Если даже убьёшь, меня всё равно не будут искать … ?— Думай как хочешь! Но что ты хочешь и просишь … Ты это никогда не получишь, если даже возненавидишь …?— Ты же знаешь, я не могу тебя возненавидить …?— Потому что уже ненавидишь … —?горько произносит он.?— Я никогда не ненавидил тебя. Даже зная, что ты это заслуживаешь!Юк не ненавидит его?! Это после того, как он держал его в цепях, в наручниках, в ошейнике. Он бы сам себя уже возненавидел. Тогда … Что парень чувствует? ?— Ты хочешь прекратить всё это? Хочешь, чтобы я не прикоснулся к тебе? Ладно,?— выдавливает он тихо, вспоминая те незабываемые дни, когда они по-настоящему полноценно занимались любовью. В остальные дни они заменяли близость простыми ласками и взаимной дрочкой. Юк установил, что раз в неделю ему будет достаточно и он смирился. Конечно это было недостаточно, но он никогда не принуждал и не давил на него . Иногда даже сам Доншик срывался , не дотерпев неделю . — Но это не значит, что я позволю тебе переспать с кем-то на стороне …?— Значит идёшь на уступки?! Знаешь … пошёл бы ты! Я буду делать всё, что считаю нужным! —?кричит Доншик с яростью. Это принципиальный отказ. Сейчас, после Ину, если он даже захочет, то не сможет больше ни с кем. Как Со только может думать об этом. ?— Если я узнаю, то убью того человека без раздумий! Несмотря парень это или девушка. Ты же не хочешь этого?! —?Это единственный способ удержать его. И это правда. Он не сможет остановиться. Если Юк не удержит его, он не сможет остановиться … Если предаст, то это навсегда убьет его последние капли человечности.?— Ты не оставляешь мне выбора?! Кем ты меня считаешь вообще? Если я остался здесь, то это не значит, что тебе всё дозволено! Я не твоя собственность, чтобы решать за меня! —?Он разворачивается, но до двери дойти не успевает, Ину грубо впечатывает его к стене.?— Уже поздно … Я не отпущу тебя. Даже если снова придётся сковать тебя наручниками. Уясни уже, ты только мой! Мой! —?говорит он, подставляя нож к его горлу.?Да, я твой! Твой! Только твой! А теперь покажи мне, докажи, что вправе на меня. Ты же знаешь, что мне нужно. Это твой способ демонстрации власти, просто очередной блеф. Глупо, но я ничего не могу поделать. Уже таю, расплавляюсь от твоей власти надо мной, теряясь в глубинах твоих глаз. Когда-то я всё равно получу то , что мне нужно. Наверно этот момент ещё не наступил, но он подождет. Он умеет ждать. "?— Конечно же он не говорит ему об этом. Просто молчит, взглядом впившись в его иссиза-темные глаза.??????Лихорадочная пульсация вены под нежной, гладкой кожей завораживает. Он снова наслаждается этим ощущением контроля, тонкой балансировкой над самой точкой невозврата, за гранью, где горячая, бьющаяся в жилах жизнь может в одно мгновение закончится, безвозвратно покидая эти тёплые тёмно карие глаза. Он оставляет нож в своей руке неподвижным, чтобы посмотреть, поддастся ли Юк, и тот, подняв взгляд, без страха, впивается в его глаза, сцепляясь взглядом, словно может уничтожить его только этим. Откинув голову во всей уязвимости, податливо подставляет пульс под острие и со стоном наслаждение подаётся вперед, полностью теряя чувство самосохранения. В ту же секунду мощный импульс ярким блеском доводит его к острому краю возбуждения и он едва успевает отдёрнуть нож.?— Продолжай! Почему остановился?! Ведешь себя, как-будто никогда раньше не убивал,?— иронично отмечает он, беря его опущенную руку с ножом в свои и ведя по своим ключицам,?— Нажимай сильнее. Тебе же нравится оставлять следы на своих жертвах, резать до крови. Это заводит, неправда ли? Посмотри на себя, ты уже так возбуждён … —?кивает он головой в его сторону,?— А если вот так, сильнее,?— говорит он, пытаясь надавить на его руку с ножом.?— Нет! Ты спятил?! Я не хочу этого! —?Со резко ослабевает руку и парень вырывает нож из его рук.?— Тогда это сделаю я … За секунду на ключице парня расцветает красный лепесток-капля, а с его губ слетает стон. И первые капли ярко-красной крови уже сползают по его ключицам. Знает, что неправильно , но он почему-то не может оторвать взгляд, завороженно следя за ними. Нож только слегка расцарапал его кожу , оставляя только маленькую царапину . Не удержавшись, он наклоняется, слизывая рану парня и слышит, как тот стонет … От удовольствия …Внезапная наваждение сводит его с ума, затуманивая разум и он с силой проникает в приоткрытые губы парня, делясь со вкусом крови. В паху тяжелеет. Забывая обо всём, он прижимает его горячее тело к себе. Юк не сопротивляется ему и не отвечает, рвано хватая воздух, как выброшенный на берег рыбка. Он тут же ощущает, что парень возбуждён не меньше него. Его лихорадит, а под полуприкрытых век видна его взгляд, затянутой пеленой страсти?— неправильной, болезненной. Вдруг в голове что-то щелкает, заставляя темноту отступить. Ненавидя себя за свою реакцию, он быстро отстраняется от парня.Предательская волна дрожи накатывает на него и он чувствует, к своему стыду, что возбужден до предела. Тело помнит, нуждается … Сердце стучит, невыносимо, как в клетке. Это всё из-за Ину. До этого он боялся боли. А тот, войдя в его жизнь своим чёртов дневником, повернул все под углом сто восемьдесят градусов. Этот дневник в полной мере повлиял на него. Он чрезмерно увлекся и стал слишком уверенным. Ввязывался в драки, получал пинки, удары, ножевые ранения. При этом думал, что подавляет своего ?Хищника?. Как оказался потом, несуществующего. Он много раз играл в убийцу, что даже не заметил, как ему стало не хватать этих ярких ощущений. Боль выбрасывал в его кровь слишком много адреналина.?— Тебе понравилось?! —?спрашивает он, распахивая глаза,?— Я же сказал, тебе понравится … Тебе только это и нужно! Ну же, продолжай. Или тебе нужно больше … —?нож в его руках снова приходит в действие, в этот раз пытаясь резануть по предплечью. В этот раз он успевает ухватить его руку и вырвать у него нож, бросив в сторону. Дело берёт совсем другой оборот. ?— Почему?! Чёрт побери! Что ты пытаешься доказать?! ?— Я? —?ухмыляется он,?— Я хочу, чтобы ты получил желаемое! Тебя ведь возбуждает всё это. Убийца в тебе просто мечтает это сделать?— резать, рассекать, кромсать, бороздить, стегать …?— Думаешь, мне приятно причинять тебе боль?! Нет! —?кричит он, надрывая голос, желая взглядом донести свои чувства,?— Может тебе самой нравится играть в жертву?! Поэтому ты провоцируешь меня?! —?вдруг до него начинает доходить,?— Но знаешь, это плохая идея. Если ты ещё раз попытаешься сделать что-то такое, то я тебя просто напросто … свяжу … ?— Свяжешь? Или ты хотел сказать убью или поимею? Да какая разница … —?невозмутимо бросает Юк, дрожа от желания. ?— Я не прикоснусь к тебе! Даже пальцем не притронусь,?— отвечает он так же невозмутимо.?— Уже не хочешь? —?ухмыляется Юк, быстро расстегивая свою рубашку до конца и стягивая, бросив её в пол,?— Я же чувствую твоё возбуждение …?— Хватит. Почему тебе весь этот спектакль?! Я не соглашался быть снизу,?— бормочет Со, раздражаясь от двусмысленных намёков парня.?— Кто-то сказал, что ты будешь снизу?! Всё-таки тебе гордость не позволяет, поэтому я опять уступлю … Как всегда … ?— Не позволяет и что с того? —?шипит он сквозь зубы, остраняясь от парня. ?— А что, мне позволяет?! —?говорит он, притягивая мужчину за ворот рубашки,?— Мне позволяет?! Ину! Позволяет? —?повторяет заново и заново вопрос и уже знает ответ. Наверно всё-таки позволяет, если он до сих пор остаётся рядом с ним в одной квартире, если до сих пор ложится с ним в одну постель, даже зная, что его роль всегда будет снизу … Расстояние между их губами сокращается до минимума и он не выдержав касается его губ и больше не может отстраниться, впитывая в себя их вкус. Тело привычно льнется к чужому, ощущая нежность и теплоту. Он не может отказаться …?— Так всё-таки ты хочешь меня? —?шепчет он интимным голосом, отрываясь от жара его губ. ?— Хочу,?— просто отвечает он, судорожно обнимая его плечи,?— Но помни, что я всегда буду сверху,?— шепчет он на его ушко и целует уголок его шее под ухом. Этого ответа он и хотел услышать. Хотя второй ответ просто пропустил мимо ушей. Он всё-таки добьётся своего, поймает его, но ещё не знает как …Ину правда любит, хотя пытается скрыть это под своей властной натурой. Он это чувствует. Юк всё-таки смог разглядеть, столько лет находившиеся под холодной глыбой льда, чуткое сердце. Только вот парень наверняка не знает, что его сердце, горит алым пламенем только для него. Для остальных оно по-прежнему остаётся закрытым, холодным и не прощает ошибок.