Глава 1. Первая запись в дневнике снова-Зайцевой (1/1)

2 сентября 2016 г.Последняя запись в дневнике доктора Зайцевой.…И первая за долгое время. Все мужики – козлы!Эта аксиома давно знакома всем и каждому. И как только ты убеждаешься в том, что настоящие принцы таки существуют, крёстная фея мигом превращает твою голову в тыкву. Иначе, зачем она нужна, если её не используют? И да, хорошо, что в интернете я не сменила ник – с Зайцевой на Майорову . Сейчас была бы куча забот с переименованием, а я только-только отошла от бракоразводного процесса. Три дня назад мне бухнули в паспорт штамп о том, что я абсолютно свободна. Майоров упорхнул восвояси к очередной пассии, а сын заболел ветрянкой – в садике подхватил. Одним словом, неприятности не ходят одни – они сезонно мигрируют толпами, периодически заглядывая к тебе в гости, на чай с конфетами…? Я на миг задумалась и закрыла дневник. Вспомнила о конфетах и пододвинула к себе коробку с любимым ?Ассорти?. Сидя возле Тимофея, который, весь сплошь разукрашенный зелёнкой, напоминал шпиона в маскировке цвета ?хаки? и перед тем, как уснуть, требовал от меня очередную историю про Супермена-хирурга, который отчаянно спасает человеческие жизни (стоит сказать, сего супер героя мы придумали сами, опираясь на мой медицинский опыт). А я уже, на минуточку прошу заметить, заместитель главврача по тем причинам, что я уже около семи лет вкалывая, как ишак, на благо сего медучреждения. Тем более, финансовое положение нашей маленькой семьи – то есть, меня и Тимохи – на данное время желает лучшего. Я перевела дыхание и продолжила написание дальше: "...Первые годы семейной жизни с Максом были похожи на сказку. Да на такую, о которой я даже и не мечтала. Макс практически носил меня на руках (при моём-то весе и, если учесть, что на то время я уже носила Тимоху), баловал меня разнообразными сюрпризами и даже научился готовить, чтобы устраивать мне романтические ужины (и это если учесть, что до того времени он брал в руки всерьёз острые-колюще-режущие предметы только во время операций). А когда родился Тимофей, он даже научился определять по его плачу, чего он хочет, а по цвету какашек – что ело наше чадо в последнее время. Родители, в свою очередь, тоже успокоились, будучи уверенными, что личная жизнь дочери в полном порядке, только вот…. Злосчастный блокнот. Тот самый, с номерами девушек. Я наивно предполагала, что Макс уже давно его выбросил, остепенился и что ?МихаилИванович? и ?Дмитрий Мирославович? в его телефоне – это и правда пациенты, которым нужная срочная частная платная медицинская консультация. Вечером. За городом. Ха. До того я даже и не подозревала, что богатики сейчас стали пользоваться ?Шаннелью №5?. Как же я отстала от жизни, однако… Да… Если я не ошибаюсь по подсчетам, очень скоро Макс должен стать во второй раз отцом. А рожать ему будет тот же ?Мирославович?, оказавшийся эффектной, длинноногой брюнеткой, медсестрой, которая недавно пришла работать к нам в больницу. Мда… А я-то думала. Могли бы Нобелевскую премию ребята получить, но… Не судьба… В своём блоге-дневнике я не раз поднимала вопрос супружеской измены, развода. Я переживала это, при чем, не раз, но… Много писать об этом как-то нет желания. Да и думать тоже. Я счастлива. У меня есть любимая семья, заботливые родители, прекрасный сын, есть работа, дело которое я люблю и где меня ценят и уважают. А мужики… Не пошли бы они в баню?? Я дописала свой пост до конца и, прищурив один глаз, нажала на кнопку ?отправить? и распечатала её одну конфету. С недавних пор мой дневник перерос в небольшой блог, у которого даже появился свой круг читателей. Почему-то, призакрыв глаза, я представила огромный такой котёл, вкотором с успехом, булькая, кипят все гады-мужики – изменщики, пьяницы, те, кто поднимал руку на жен или просто те мужчины (если их можно так назвать), которые благополучно сидят на шеях у жён. Звучат крики: ?Спасите! Мы так не будем больше!?, а справедливый инквизитор лишь злобно скалитсяподкидывает в костерок побольше уголька, подсыпая приправки по вкусу. Я откинула голову на спинку дивана и даже сама не заметила, как уснула. Ночью мне снилась всё та же большая кухня с огромными котлами, в которой мирно булькали, не особо мирно вопя, мужики – кто за то, что налево ходил, кто на то, что супругу колотил, акто просто за то, что был козлом. В общем, красота. Потом место действия перенеслось в гримёрную какого-то театра. Я была актрисой и гримёры-стилисты готовили меня к выходу на сцену, старательно накладывая грим. -Что играете на этот раз, Александра Ильинична? – спросила у меня девушка-гримёр, в то время, когда я вальяжно листала какой-то женский глянец, закинув ногу за ногу-Моя роль не меняется уже несколько лет… - проворчала я. – Мать одиночка, которая тащит на себе всё семейство. -И ты с ней отлично справишься! У тебя всё выйдет, звезда моя! – услышала я до боли знакомый голос, после чего мигом проснулась. Приоткрыла один глаз и увидела перед собой любимое и обожаемое чадо. Тимофей с коварной улыбкой, унаследованной от родного папочки, тыкал мне в лицо ватной палочкой, таким образом разукрашивая меня зелёнкой также, как и я его вчера.-Эй, разбойник, ты чего творишь? – не поняла ничего я спросонок, не совсем пока осознанно посмотрев на сына. -Ну, ты же меня вчера мазюкала зелёнкой и говорила, что я буду, как маленький далматинец! А теперь ты будешь большой и красивой мамой маленького далматинца! – торжественно закончил Тимофей. -Так, всё, быстро прекрати это безобразие! – строго прикрикнула на сына я и тут же пощупала ему лоб – температуры не было, что уже радовало. – Так, маленький далматинец, а теперь пропусти-ка маму! Маме-далматинцу надо собираться на охоту… Вернее, на работу, чтобы принести в дом добычу! – сказала я, имея в виду деньги, но тут мой сынуля включил свои глубокие познания: -Нет, мама, добычу приносят только тогда, когда кого-то убивают, аты наоборот – всех лечишь и все живы в итоге остаются! – разведя руками, сказал Тимоша, а я, засмеявшись от его умозаключений, поцеловала сына в лобик. -Так, теперь ты быстренько переодевайся, я сгоняю в ванную и будем завтракать, хорошо? – подмигнула я сыну. Довольный собой Тимоха направился в свою комнату, а я, пока ещё сонная, направилась в ванную. В ванной я тщательно рассмотрела своё отражение в зеркале и поняла, насколько же сын был прав по поводу ?большой?: ещё после родов я набрала восемь кило и до сих пор не могла их скинуть. Мой братец шутил по этому поводу, что хорошего человека всегда должно быть много. Тогда, уж простите, меня можно назвать идеальным человеком, что ли? Выдавив из тюбика на щётку немного зубной пасты, я принялась чистить зубы, рассматривая своё отражения в зеркале. После двух ночных дежурств, а также, бессонной ночи рядом с температурящим сыном, эта ночь для меня была поистине волшебной – мне удалось ВЫСПАТЬСЯ! Умывшись, я собрала волосы в хвост, кое-как приведя себя в божеский вид, и направилась на кухню готовить завтрак для себя идля сына. После развода с Максом он оставил нам квартиру и, хоть родители и предлагали нам с Тимохой переехать к ним в большой дом, думая, что я после развода, как и большинство людей, впаду в алкогольно-суицидальную депрессию, ведь меня, получается, предал человек, которого я любила практически со школьной скамьи, который был героем моих девичьих мечтаний, но… На смену счастливому ?свадебному? финалу пришёл семейный быт, для которого Майоров категорически не был создан, хоть и пытался измениться ради меня, ради нас, как он сам говорил, пытался быть хорошим отцом для Тимофея. Но потом начались сначала мелкие недовольства, которые плавно перерастали в немалых размеров семейные ссоры, становящиеся с каждым разом всё крупнее и крупнее. Майоров был не из тех людей, кто поступается своими принципами, поэтому, чаще всего инициатором примирения после семейных ссор была я. Потом мне всё это попросту надоело, как и ?выезды к пациентам поздней ночью? и я просто выбросила все его вещи через окно. Не передать вам словами, какое это наслаждение – смотреть, как на морозе гоняется за своими галстуками и рубашками мужчина, который столько раз принуждал тебя плакать. -Зайчиха, прекрати! Что ты делаешь?! Ты… Ты же не такая! – отчаянно кричал Майоров, мечась туда-сюда за вещами под балконом, словно китайский болванчик – влево-вправо, влево-вправо. Я же, в свою очередь, горько рассмеялась ему в ответ. -А нету больше Зайчихи! Нету, понимаешь?! Её грохнули браконьеры, тушку пустили на мясо, аиз шкурки сделали коврик! А самая Зайчиха реинкарнировалась в волчицу, которая к себе теперь никого не подпустит и будет рвать зубами любого, кто посмеет её обидеть! – прошипела я, но была уверена, что Майоров это услышит …Так, всё, Зайчиха, давай, завязывай-ка с воспоминаниями. Умывшись, я начала пристально рассматривать себя в зеркале, пытаясь понять – когда я успела стать такой? Когда успела так резко бац! – и повзрослеть, скинуть розовые очки, стать строгой и бескомпромиссной заведующей отделением и хладнокровным хирургом. А свободное от работы время заниматься только семьей, ребёнком и бытом. -Ты теперь не Зайчиха! – с каменным лицом ответила я своему отражению. – Теперь ты зайчик из рекламы батареек. Только вперёд! И дать сбой ты неимеешь права! Когда я вышла на кухню, Тимка лениво ковырялся в тарелке, корча смешные рожицы. Ну, конечно – это же его ненавистная овсянка! Только у моей мамы каким-то чудесным образом получалосьнакормить Тимку ею. Мои же шутки-прибаутки и почти что шоу-программы не давали должного результата. Ну, не моё это – находить общий язык с мужиками, какого бы возраста они не были! -Так, почему это мы ещё ничего не съели? – строго-шутливым тоном спросила я, уперев руки в боки. -Потому, что это не каша, а полная фигня! – вдруг выпалил Тимофей, чем просто таки загнал меня в угол. После отъезда Майорова, из-за нехватки мужского внимания сын стал вообще неуправляемым. Но и моё терпение тоже не железное. -Не хочешь – не ешь! – выпалила я и, надув губки, ударила кулаками по столу также, как это делает Тимоха во время своих капризов. Почему-то до того стало обидно,просто до слёз – почему все всегда могут выразить своё недовольство, а я вынуждена всё терпеть, закусив губу, и усиленно делать так, чтобы всем было хорошо и прекрасно? В то время, когда остальные этого совершенно не ценят… Я скрылась за дверью, потому что к горлу какого-то Макара начали тяжелым, плотным комком подкатывать слёзыи не только из-за того, что я не могу управиться с сыном – из-за всего. Я же не железная, не механическая, я ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК, я, в конце концов, женщина! Прислонившись к стенке, я заплакала тихо, всхлипывая, словно маленькая, обиженная девочка. Ну, почему именно в тот момент, когда я решила расстаться с детством окончательно, наступила не просто взрослая жизнь, а какая-то чёрная полоса? Теперь же, в этой окаянной взрослой жизни судьба мне устроила настоящую муштру, словно новобранцу в армии. Когда, казалось, я залила слезами весь коридор, сквозь собственный вой мне удалось услышать за своей спиной шаги. Спустя мгновение маленькая, детская рука легла мне на плечо. -Не плачь, мама, я был не прав. Извини меня. Я съел всю кашу. И я тебя очень люблю. Хочешь, я вообще съем всё-всё, что есть на кухне, лишь бы ты не плакала? – настолько искренне говорил мне мой маленький мужчина, мужчина, который всегда будет любить меня, какой бы я ни была, и никогда не предаст. Обернувшись, я порывисто притянула сына к себе и крепко-крепко обняла, взлохмачивая его светлые, как и у меня, волосы. Все из наших знакомых, как только его видел, тут же говорил: ?Зайцев!? или же ?Здорово, Саныч!?. Именно Саныч, не Максимович. Было за версту видно его пухлые щёки, пшеничные волосы и голубые, задорные глаза. И как это очарование можно не любить? Всхлипнув, я крепко прижала сына к себе. -И я тебя люблю…. Очень… - едва слышно сказала я. -Ты самая-пресамая лучшая и добрая в мире мамочка! Я тебя так люблю! Ты звезда моя! – вдруг на одном дыхании выпалил Тимка, а меня словно током прошибло. Это выражение мне было хорошо известно и слышала я его в свой адрес лишь от одного человека – от Ромы Менделевича…