— (Диана, Акко) (1/1)

Капля крови, искрящаяся в лучах такого же кровавого заката, который в свою очередь поглощали свинцовые тучи, знаменовала гибель жертвы внутри Кагари Ацуко. С тонких рук, что были прикованы цепями к металлическому кресту, ручьями тёк жидкий рубин, заставляя одежду гореть мокрым пламенем и распадаться на лоскуты и пятна. Стоило капле с тихим звуком разбиться о мрамор храма, как всё вокруг было разрушено оглушительным рёвом.Скрежет когтей, что твёрже металла; рычание, заглушающее раскаты грома на улице; дыхание, пропитанное запахом костров и буйных метелей; горящий холодной вседозволенностью и яростью синий взгляд приковывал похлеще всех цепей вместе взятых. Ацуко не смогла отвести своих глаз от вертикальных зрачков.Очередной рёв, от которого из ушей струится кровь. Священники и жалкие фанатики, люди, стража?— все до единого в панике разбегаются, не разбирая дороги. Некоторые из дозорных кидают копья, что вонзаются в золотистую чешую. Зелёные гребни на шее и голове тут же расправляются, из клыкастой пасти вырывается столб пламени, который поглощает тела сию же секунду. Дракон вдыхает полной грудью, чтобы вновь зареветь и расправить крылья, которыми рушит колонны храма, хвостом обвивая крест с Кагари.Синий взгляд подобен арктическому ветру, что разрывает душу на куски также, как и когти?— цепи. Словно ниточки, они падают на потрескавшийся пол. Очередной громогласный рёв, пламя полыхает на всей площади, практически на всех жителях. Существо смотрит на это будто бы надменно, с привычной студёной яростью и хладнокровием. Огромные кожистые крылья раскрываются полностью, пару грубых толчков?— и они взмывают в грозовое небо. Молнии играют на перепончатых крыльях, бегая по ним, разрываясь и соединяясь вновь, сверкая также, как и языки пламени.