Декабрь 1987 (1/1)

Кольцо, подаренное Даффом полгода назад, поблескивает на электрическом свету. Джо смотрит на небольшой сапфир и думает, что поступила правильно. Думает, что всё равно не смогла бы стать ему хорошей женой. Никаких скандалов: Дафф?— не Никки, он не превращается в оружие дальнего поражения, стоит чему-то в его жизни пойти не так.—?Ты всё же не можешь разлюбить его? —?Дафф зарывается пальцами в светлые волосы. Он тоже басист, тоже популярен, тоже красив, да только не в этом всем дело, Джо просто не любит его. Она была влюблена, но влюбленности с любовью не имеют ничего общего.Она кивает.Дафф смотрит на неё, у него в голубых глазах что-то затухает, он трясет головой и улыбается?— разбито, но не зло.—?И никогда не сможешь?У неё в горле что-то сжимается, и она шмыгает носом, как девчонка-подросток, получившая C вместо ожидаемого А. Уроки жизни жестче плохих отметок в школе, ты не можешь стереть свои ошибки и перекрыть их правильными решениями, ты можешь только учесть их. Даффу, в общем-то, не нужно слов, он просто уходит, а кольцо оставляет ей?— забывает или на память предлагает сохранить, Джо не знает. Она смотрит МакКагану вслед и одними губами шепчет ?Прости меня?, хотя и знает, что рана должна отболеть и зажить. Так и никак иначе.Уж ей это прекрасно известно.Никки причинил ей столько боли, что шрамы на её сердце?— не сосчитать. Она помнит каждую женщину, которой он говорил, что Джо?— его лучшая подруга, его самый близкий человек, даже ближе Томми. Помнит Кимберли Фостер, которую Никки приучил к героину. Помнит Литу Форд. И, блять, помнит чертову Вэнити, которая единственная оказалась достаточно проницательной, чтобы природу их отношений увидеть насквозь. Вэнити чуть глаза Джо не выцарапала, когда увидела, что Сикс болтает с ней в ?Рейнбоу??— её от Джо оттаскивал сам Никки, и зол он был, как черт. Дафф тоже кипел и прямо в лицо Сиксу орал, чтобы он убрал свою ебнутую подружку из бара подальше, иначе он её сам выкинет мордой в грязь. Джо помнит эту грязную сцену до последнего слова, до разъяренного блеска в глазах Вэнити, и думает, что эта сука, хоть и была наркоманкой, на два метра вглубь видела.Шрамы, оставленные Сиксом, ноют, стоит ему появиться на пороге бара или у Джо дома. Они?— друзья, такова их мантра, и с 85-го они действительно друзья, никто больше. Смерть Раззла была всего лишь преддверием их личного ада. Сердце Джо болело за Никки все эти годы. Наркотики стали его жизнью, он хранил шприцы и дозы буквально по всему дому, и даже полная очистка от героина и кокаина не спасла его?— через час он просто позвонил своему дилеру. Наркотики помогали ему забыться, превращали его в параноидальное чудовище, склонное к насилию. Он запирался в доме с оружием и орал, что пристрелит любого, кто подойдет к его двери. Он мог впустить лишь Джо, но стоило ей заикнуться о рехабе?— он хватал её за горло. Джо знала, что должна уйти, но не могла.Как наркотики для Никки Сикса?— всё на свете, так и он для неё?— вся гребаная жизнь. Никки едва не убил Джо, только услышав просьбу перестать принимать наркотики; на шее у неё расцветали следы от его пальцев, и Дафф рвался разодрать Сикса на лоскуты, но Джо не позволила. Дафф не должен был узнать, что в тот вечер она впервые за несколько лет переспала с Никки?— это разбило бы ему сердце. Оно и так разбито теперь, но хотя бы не по этой причине.Кольцо на столе?— немой укор не только её неверности. Это напоминание о сотнях глупостей, которые Джо совершила из-за Никки и которые ещё наверняка совершит. Это её собственный камень на сердце, её ошибка, из которой ей предстоит извлечь горький урок.—?Чертова шлюха! —?рычала на неё Вэнити, и, возможно, была не так уж и неправа. Вэнити брызгала слюной и поливала Джо отборными оскорблениями, пока Никки не влепил ей пощечину. Но и тогда она не очень-то успокоилась.Джо помнит, как Дафф прижимал её к себе, и, возможно, именно в тот вечер она посмотрела на него не просто как на хорошего друга, часто зависающего в ?Рэйнбоу? со своей группой. Джо помнит, что, как и Раззлу когда-то, она позволила МакКагану проводить себя домой и остаться на ночь, и помнит, как стискивала в пальцах простыню и кусала щеку, чтобы не назвать его чужим именем.Никки?— наркотик, яд, отрава в её крови. Никки никогда её не отпустит.Даффу больно сейчас, Джо знает. Но эта боль пройдет, эта боль останется очередным шрамом, и Даффу станет легче, потому что он сможет найти женщину, которой будет важен он сам. Такой, какой он есть?— честный и открытый, ценящий в людях умение говорить правду и признавать свои ошибки, готовый давать вторые шансы всем, кто их заслуживает, и даже тем, кто их нисколько не заслужил.?Нет, Дафф,?— думает Джо,?— я не смогу его разлюбить?.Она не смогла, даже зная, что ?You’re all I need? Никки посвятил Кимберли, и этот жест вывернул наружу всю гниль в его душе, всю его подозрительность и паранойю, всю его мстительность и злопамятность, и умение унизить человека так, что он больше не сможет подняться. Она не смогла, даже когда он познакомил её с Вэнити, даже когда эта сука на всю страну заявила в эфире ?Позднего шоу?, что скоро станет Сикс. Но не было ли согласие Джо на брак с Даффом такой же мелочной и жалкой попыткой отомстить?Вряд ли.Дафф залечивал её раны, помогая им затянуться до шрамов. Дафф помог ей найти новую работу, в баре, где её взяли уже управляющей. Дафф был рядом, когда Никки, будто Скрудж, трясся над своим единственным богатством?— запасом наркотиков. И Дафф заслужил её честности. Джо не смогла его полюбить. Её бедное сердце уже давно в кармане у Никки Сикса, даже если он об этом забыл.В маленькой квартирке у Джо?— впервые за долгое время тишина, которая режет уши похлеще громкой музыки. Она закусывает губу, глядя на кольцо, оставленное Даффом, потом надевает его на указательный палец и подхватывает куртку.Так уж сложилось, что мужчины, которым она была дорога, покидают её в декабре. Раззла нет уже три года, его нет нигде, хотя он обещал быть всегда и везде. Эта рана уже отболела, отжилась и затянулась. Даффа Джо прогнала сама?— выпнула его прочь от себя, чтобы он смог найти кого-то, кто будет смотреть на него, как она смотрит на Никки. Кого-то, кто будет любить его: Дафф, как никто, заслуживает быть любимым.Так уж сложилось, что через её жизнь проходит красной линией любовь только к одному человеку.Никки отпирает ей дверь?— судя по более-менее осознанному взгляду, он ещё не успел ничего принять. Склоняет набок взъерошенную голову.—?Был в ?Рейнбоу?,?— сообщает он буднично. —?Говорят, ты ушла от Даффа.—?Говорят, ты бросил Вэнити.Жаль, что не наркотики. Жаль, что героин остается его единственной любовью, и неважно, как именно Никки пускает эту любовь по венам. Джо своими руками придушила бы каждого дилера, если бы знала, что это поможет. Если бы не понимала?— найдутся другие.Никки морщит нос. Возможно, он хочет сказать что-то колкое, но в итоге просто ухмыляется, и на мгновение кажется тем Никки Сиксом, который мечтал стать рок-звездой и покорить мир. И уж точно не хотел лететь в героиновые тартарары.—?Зайдешь или будешь на пороге торчать? —?спрашивает он.Дверь за спиной Джо захлопывается, отрезая ей любые возможности сбежать. Её горло фантомно саднит, хотя синяки прошли очень и очень давно. В полутьме холла, где на каждой полке лежали шприцы и заначки, Никки смотрит на неё долго-долго-долго, а потом их швыряет друг к другу с силой, с которой волна схлестывается с берегом, и Никки тянет Джо к себе, на себя, целует жадно, до боли, до крови, выступающей на искусанных губах. Она ногтями царапает его шею, руки, измученные бесконечными уколами в вены, и по её лицу текут слезы?— она полная дура, но она так скучала…Она очень скучала.Никки пьет виски из горла, запрокинув голову, протягивает бутылку Джо. У неё спина ноет после секса на чертовой тигриной шкуре, шерсть впивается в кожу, она делает глоток, и виски стекает в пустой желудок. Никки смеется.—?Это убьет меня однажды,?— он и не скрывает того, что понимает, в какую бездну с воплем летит. —?Но я не могу остановиться.—?Никки,?— Джо упирается лбом в его плечо. —?Никки, тебе нужно в клинику.—?В жопу клиники,?— отзывается он. —?Ещё одно слово о Боге и спасении, и я запихну им в задницу распятие. У меня нет души, которая нуждается в милосердии.Джо смотрит в его глаза, в распахнутые зрачки, и ей кажется, что она видит там смерть. Ей становится холодно, и она садится, обнимает колени руками. Чувствует, как влажные волосы рассыпаются по спине. Почти ощущает, как на бедрах наливаются кровью синяки от чужих пальцев. Никки обнимает её со спины и носом зарывается в её затылок.—?Я хочу, чтобы ты была рядом, когда меня не станет.—?Ты идиот,?— Джо слезы обжигают глаза, она всхлипывает и дергает плечом,?— ты не умрешь. Ясно тебе?Никки безнадежно и хрипло смеется.—?Обещай мне. Ты всю жизнь была рядом со мной, моя Джо, обещай, что будешь рядом, когда я сдохну.Джо не может ему этого обещать. Она плачет, уткнувшись лбом в колени, плачет, пока Никки обнимает её и молчит, лишь изредка прикладываясь к бутылке. Джо не хочет думать, что будет с ней, если Никки Сикс умрет, не хочет думать о мире без него, не хочет думать о том, сколько всего он ещё не сделал и сколько ему ещё предстоит сделать. Она знает, что не может отпустить его?— не только ради себя, но и ради тех мечт, которые он ещё не исполнил.Смерть может попробовать забрать его, если сможет.Она, Джо, будет драться за Никки Сикса, сколько потребуется.