Апрель — май 1986 (1/1)

Никки Сикс гниет изнутри. Джо готова поклясться, что всё, что делало Никки тем, кем он был все эти годы, превращается в труху, разлагается где-то внутри. Алкоголь и наркотики в его жизни присутствовали всегда, это дерьмо стало частью его жизни, но героин… Героин?— это новая ступень, очередной кошмар, финал которого ясен ещё на старте. Это даже не свет в конце тоннеля, это бесконечная тьма или глубокая яма, полная заточенных кольев. Смерть Раззла, в которой был виноват Винс, подкосила Никки, а Кимберли, его новая подружка, его очередная любовь на всю жизнь, какой была Форд, только подначивает.Героин. Для Джо это слово превращается в ?смерть?, черными буквами отпечатывается в её мозгу, выжигается на изнанке зажмуренных век. Героин превращает Никки в параноика, оставляет лишь тень его самого. Ни сочинять, ни записываться он не может, на съемках клипа двадцать человек следят, чтобы он не навернулся со сцены, а Джо прикована к ?Рейнбоу?, привязана к Лос-Анджелесу надолго и не может помочь Никки. Её сердце обливается кровью и раз за разом вдребезги бьется об пол, инкрустированный наркотой.?— Зачем ты это делаешь? —?теперь Джо может приходить к Никки только в те дни, когда Кимберли не является к нему, чтобы вмазаться. —?Ты же себя убиваешь…?— Я в порядке,?— он врет, и это видно. Лжет не Джо, а самому себе, пытаясь удержать в руках хоть какое-то подобие контроля над своей жизнью. Но весь контроль остается на кончике иглы, что торчит из его вены, когда ему звонят и говорят о приговоре, вынесенном Винсу Нилу.Джо ничего не может сделать. Она с болью наблюдает, как постепенно группа веселых, любящих вечеринки и развлекуху парней превращается в разъедаемых своими демонами, разобщенных чудовищ. Они отталкивают от себя Винса, терроризируют его и третируют, пока сами обдалбываются кокаином на всю катушку, и он по вечерам после репетиций прячется в ?Рейнбоу?, чтобы глотнуть пива. Джо знает, что ему нельзя злоупотреблять с алкоголем, знает, что Раззл погиб из-за того, что Винс не справился с управлением, будучи пьяным, но пинту пива она ему наливает, а потом сажает в такси и отправляет прямо домой, к Бэт Линн. Отношения с женой у Винса тоже трещат по швам, вся его жизнь трещит по швам; Джо винить его в смерти Раззла не может, хотя, наверное, должна бы. Однажды Винс, в её выходной, приезжает к ней домой и два часа рыдает, повторяя только, что смерти Раззла он не хотел, а Джо гладит его по голове и гадает: сможет ли он репетировать в таком состоянии? Впрочем, он должен, иначе чудовище по имени Сикс его с потрохами сожрет и не подавится. Никки мастерски внушает Винсу чувство вины, а сам изнутри разлагается, превращаясь в ничто. Джо больно, она исходит на эту боль, ревет в подушку ночами, но что она может сделать?Никки её не слушает. До рукоприкладства не доходит,?— пока что? —?но стоит ей заикнуться о рехабе, и он рычит, как загнанный в угол зверь. У него всё под контролем. Отвали. Иди сюда, Джо, обними меня. Я в порядке. Скоро тур. Она слышит это всё слишком часто, чтобы поверить. Она закрывает глаза и вспоминает дни, когда Никки играл ей свои песни и смеялся, ерзая макушкой у неё на коленях, и говорил, говорил… теперь он всё больше молчит. Джо припоминает слова Шерон?— ?этот мальчишка танцует с Дьяволом??— и теперь понимает, что Осборн была права. Никки не просто танцует с Дьяволом, он вовлекает в этот танец всех, кто находится рядом с ним.Джо самой хватает силы воли и храбрости раз за разом отказывать Никки, если он предлагает ей вмазаться. У него добра навалом?— и смэк, и таблетки, и всё, что вы захотите. Он возвращается из тура и падает в наркотическую бездну; Джо задыхается, но не может ему помочь, Никки не пускает её в дом, который Кимберли подобрала для него, он никого, кроме Кимберли и своего дилера, туда не пускает. По крайней мере, в те дни, когда у него не проходят наркотические вечеринки.Джо умирает вместе с ним. Иногда, если Никки появляется в ?Рейнбоу?, она не узнает его, а за вечер он умудряется влить в себя галлоны виски и несколько раз ширнуться в туалете. Побег из рехаба, в который их с Кимберли запихнул менеджмент, становится ещё одним гвоздем в крышку его гроба. Кимберли остается в центре, а Никки возвращается домой. За тот вечер он звонит бабушке, а потом?— Джо, и, в отличие от его бабушки, которая уже была слишком больна, Джо к телефону подходит. Воспоминания о доме, полном разбитых гитар и покореженных вещей, растерзанных листков бумаги с накорябанной лирикой, потом преследуют её во снах множество месяцев.?— Я не могу… —?Никки воет, уткнувшись головой ей в колени. —?Я не могу, пошло оно все в задницу, я хочу кокаина! Джо, пожалуйста, позвони Джейсону, позвони, мне нужен гребаный кокаин… —?он плачет, а Джо путается пальцами в его волосах, склоняется к нему и утыкается носом в макушку. Волосы у него грязные, но ей плевать. —?Я слышу их, Джо… они везде, люди, их много, я постоянно слышу их! Но когда ты пришла, они ушли. Не уходи, Джо…?— Никки, я не уйду,?— шепчет Джо ему в макушку, целует, гладит его по спине. Любовь, наверное, и правда всепрощающа и благословенна, если, увидев Никки в таком состоянии, Джо не захотела бежать прочь. —?Я с тобой, Никки, я ведь обещала.И, возможно, это обещание делает её дурой.Она не верит в Бога, но молится в ту ночь, впервые за много лет, а потом, когда Никки засыпает, наконец, Джо собирает подранные листы воедино и читает строчки, от которых у неё скребет за ребрами, воет от боли.If you dance with the devil,Your day will come to pay…Никки платит, а вместе с ним расплачиваются и все остальные. Например, Томми, чья свадьба с Хизер Локлир была испорчена нагероинившимся шафером. Например, Винс, которого Никки сам отделил от группы, как парию.Silver spoon and needleWitchy tombstone smileI'm no puppetI engrave my veins with styleДжо знает о его передозировке в Лондоне, когда он очухался в мусорном баке, потому что дилер решил, будто он умер. Она знает об этом от Винса, потому что Никки не соизволил ей рассказать?— он вообще то становился разговорчивым, то упрямо молчал. Никки платит голосами, звучащими из темных углов; он платит ужасом, разрывающим его на части и заставляющим хвататься за ?Магнум?, но никто не приходит, чтобы спасти. Только Джо.Она проводит с ним все две недели, что Кимберли торчит в клинике?— хозяин ?Рейнбоу? всё равно задолжал ей месяц отпуска за последние годы, которые она работала без продыха. Джо следит, чтобы в доме не было и следа наркотиков, вытирает пот со лба Никки во время ломки и сует ему ведро, когда он начинает блевать. Слушает его вопли; он кричит, что он?— не Никки, и у неё в горле комком стоит сочувствие, любовь, сожаление. Благодарен Никки ей или нет, это не важно, Джо просто тащит его жизнь из пропасти, в которую он сам себя зашвырнул. И не винит Кимберли?— слишком хорошо знает, что это не Ким подсадила Никки на героин, а он показал ей путь в Страну Чудес. Это он приучил её к этому дерьму, и Джо не может снимать с него за это вину. Она просто его прощает. Как и всегда. Прощает, зная, что он не просто не может любить других?— он даже самого себя ненавидит.Ему постепенно становится лучше. Никки приходит в себя, и трезвость ему к лицу. Джо готовит на кухне ужин, когда Никки обнимает её со спины и прячет лицо у неё в волосах. Он не говорит ничего, просто прижимает её к себе, и Джо шмыгает носом от облегчения?— ему стало лучше. Они ужинают, таращась в телек, и какая-то белобрысая дикторша вещает последние новости. Никки впервые не тянет выблевать еду.?— Я не хочу больше иметь дело с этой дрянью,?— произносит он. —?Реально не хочу, Джо. Моя Джо… —?он притягивает её к груди. —?Я бы сдох тут без тебя.Джо утыкается носом в его шею.Никки пытается трахнуться с ней в тот вечер, но у него не очень-то получается, и они оставляют эти попытки, просто целуются, валяясь на разобранной постели, пока в открытое окно врывается шум машин с бульвара Вэн Найс. Никки смеется:?— Потерпи, Джо, моя Джо, я приду в себя и от души тебя оттрахаю.Джо касается губами его плеча. Ей даже не нужно, чтобы Никки переспал с ней сейчас, ей нужно, чтобы он пришел в себя, чтобы духу в его жизни не было наркотиков?— хотя бы кокаина и героина. Впрочем, если будут таблетки, то будет и эта дрянь.Ей нужно, чтобы Никки жил.Когда она выходит на работу, в дом на Вэн Найс возвращается Кимберли. Она тоже чиста, и хватает её ненадолго?— Кимберли сваливает от Никки, хорошо понимая, что им не о чем говорить, что они были приятелями по наркозависимости, а стали просто никем. И Никки срывает с катушек, возвращается к наркотикам, приветствуя их, как старых друзей, и песни, которые он пишет под их воздействием, ужасают Джо. Она помнит: в ту ночь она только вернулась со смены в ?Рейнбоу?, часы показывают четыре утра, занимается рассвет, и Никки, как в старые времена, вламывается к ней в окно. Взгляд у него безумный, и Джо чувствует, как внутри всё обрывается.Только не снова. Пожалуйста, только не снова.?— Джо,?— он хватает её за руки,?— ты должна послушать, послушай, детка, я сочинил охуенную песню…И эта песня?— о смерти. У Джо холодеют ладони, она крепко сжимает их, впивается короткими ногтями в кожу. Никки не нужно объяснять, что он написал песню о Кимберли, оно и так ясно. В последнее время, Джо знает, он был уверен, что, пока он был в туре, Кимберли мутила с каким-то актером. Идиотизм, она же торчала, ей никакого секса не надо было, но Никки уперся, как баран. Сам придумал, сам возненавидел, сам отомстил. И вся гниль, что таилась у него в душе, вся мелочность и злопамятность, выливается в строки, полные боли, гнева и жажды растоптать то, что, казалось, когда было ему дорого.Джо думает: не растопчет ли он когда-нибудь так и её?So many times I saidYou'd only be mine,I gave my blood and my tearsAnd loved you, cyanide.When you took my lipsI took your breath,Sometimes love's better off dead…Иногда любовь просто должна умереть. Джо смотрит ему в глаза, пока Никки напевает?— он всегда смущался своего пения, говорил, что петь у них мастер Винс, а он… так?— и знает, что должна была позволить своей любви к нему умереть ещё давно. Нужно было убить её, если потребуется. Но Джо не смогла, и теперь любовь отравляет её изнутри, да только она уже не умеет жить иначе.Эта песня?— грязь, отрава, нарыв, но она же и всё, что Никки носит в себе, подкармливая своих демонов. Джо видит у него на локте свежий след от укола, и боль, вспыхнувшая в груди, заставляет её прикусить язык. Вкус крови заполняет ей рот.Никки Сикс летит в бездну, в которую снова шагнул сам. Джо кажется, она летит вместе с ним, но на этот раз ему не нужна её помощь, потому что в своем полёте он попадает прямо в паучьи сети, расставленные Вэнити Мэтьюз.Джо никогда не танцевала с Мистером Браунстоуном, но всё равно платит сполна.I've been through hellAnd I'm never going back.