ДОГАДКА (1/1)

В ванной Брюс быстро скидывает свои шмотки в корзину и встаёт под горячий душ. Он расстраивается и одновременно ненавидит себя за то, что расстраивается. Какого хрена? Он же получил то, что хотел.

Робертсон проводит в душе не более восьми минут. Затем он переодевается в сухую одежду и старается думать только об одном: скорее закончить с обедом и заняться поисками девочки. В гостиной Брюс застаёт Дэвида, который занимается наведением порядка в его квартире. На столике, который Робертсон засирал неделями – чисто, вместо мусора, бутылок из-под виски и грязных тарелок там теперь стоит поднос с несколькими тарелками заказной еды. Это уж слишком.

- Разве я просил тебя убираться? – граница между мазохизмом и безумием стирается. Андроид не убирался в этом доме с тех пор, как Кэрол ушла.

- Прошу прощения? Брюс суровеет лицом. - РАЗВЕ Я ПРОСИЛ ТЕБЯ УБИРАТЬСЯ? – говорит он уже громче. - Ненавижу вас, андроиды ёбанные! Фанатики чистоты хуевы! Кому это надо? А это ещё что? – детектив переворачивает какой-то сучий салат, стоящий на столе. – Я всего-то просил нормальный обед, а не эту еду для кроликов.

- Брюс… Дэвид опускается на корточки и начинает собирать перевернутую Брюсом свёклу в пакет для мусора. Да он охуел. - Захлопнись и прекрати трогать мои вещи! Робертсон хватает что-то первое попавшееся ему с тумбочки и запускает этим в Дэвида. Фоторамка разлетается вдребезги. Андроид поднимает на Брюса глаза, с бровей у него начинает капать синяя кровь. Сам виноват. Дэвид проводит пальцами по лбу, нащупывая ранку, а когда находит её, опускает руку перед собой. Он несколько секунд осматривает тириум, покрывающий её, а затем отправляет пальцы в рот. - Кажется, у меня идёт кровь, - заключает он. - Мне надо отойти в уборную, - говорит RK, поднимаясь. Диод у него мигает красным. - Захвати мне обезболивающее и лёд с кухни, - бросает Робертсон ему вслед. Аппетит пропадает. Брюс без особого энтузиазма отправляет кремовое пирожное в рот, даже не прикасаясь к основному блюду.

Небольшой тайм-аут, который даёт ему робот своим отсутствием, помогает Брюсу немного успокоиться. Он давно не спал и крыша у него ехала. Когда Дэвид возвращается, он передаёт Брюсу стакан холодной воды, таблетку и лед, завёрнутые в полотенце. Лоб он заклеил пластырем, точно как обычный человек. - Может, расскажешь, что у тебя случилось? Голова у Робертсона просто раскалывается. Он запивает таблетку водой и ставит стакан на стол. - Ха-ха-ха... Думаешь, ты мне типа приятель? – улыбается Брюс. - Что я такого сделал, что ты на меня накинулся? - Что тут скажешь? Ты просто пластиковый урод, который поимел меня. - Сублимируешь свою ненависть к себе на меня? - Интересно, с чего это ты решил? - Где Кэрол, Брюс? Ты вспомнил, почему она ушла? Вот идиот… - Заткнись! - Ну же, Брюс, - говорит он с сочувствием. – Тебе не в чем со мной соревноваться, ты уже во всём лучше меня, потому что ты – человек. Я твой напарник, Брюс. По крайней мере, со мной ты можешь поговорить?

Робертсон откидывается на спинку дивана, прикладывает лёд ко лбу и ухмыляется сквозь сладкую боль. Снисходительно-заботливый тон андроида раздражает. - Отстань от меня, - уже даже не требует, а шепчет он со слезами на глазах. Бессонница вконец его измучила. Сердце прыгало так, что вот-вот норовило допрыгнуть до самого горла. - Поговори со мной. Расскажи мне всё. Губы у Робертсона распухли и онемели. Мысль о том, что нужно открывать рот и произносить слова, показалась ему чудовищной. - Отъебись. Лёд немного унимал полыхавший в голове у детектива костер. Однако состояние его будто всё больше и больше ухудшалось. Дэвид не унимался. - Вот увидишь, я смогу тебе помочь. - Господи, Боже! – раздался надрывный вопль Брюса. – Ты андроид или кто?! Я человек и я приказываю: заткни свою пасть! Прежде чем открыть свой поганый рот, попроси разрешения! Проходит несколько минут. Тишина. Наконец-то Брюс ощущает, как обезболивающее начинает действовать. - Брюс? - Что? - Есть коммуникатор? Я выведу изображение. - Что? - Есть совпадение. - Ты нашёл ублюдка? - Да, я уверен. Это он. - Выводи на телевизор, - Робертсон поднимается и откладывает полотенце со льдом на стол. На экране появляется изображение мужчины – фото из документов. Фальшиво-дружеское выражение лица тучной туши по имени Джеральд. Грива грязных чёрных волос, свисающих на лицо, и блестящие поросячьи глаза. - Возможно, у нас есть адрес. Брюс с мучением думает, что ещё весь день ему работать. - Грёбаные сказки. Съездим сами, проверим. Наверняка информация неактуальная или фальшивая. Ладно, идём, - говорит Робертсон.

Он поднимается и обнаруживает себя в ужасном состоянии. Ноги едва держат его.

Откуда такая слабость? Мозг его как будто налился свинцом, и при любом движении Брюса он бултыхался и с болью ударялся о стенки черепа. Дэвид не решался идти. - Может, останешься дома? – спросил он. - Промедление может стоить нам жизни девочки, - ответил Брюс. – Так что хватит тратить время, поднимай свою задницу и вперёд. RK ухмыльнулся. - Я почему-то не сомневался. Они снова возвращаются в тачку, и Брюс усаживается на пассажирское место, уступая Дэвиду место за баранкой. На коврике он замечает следы своей собственной белесой засохшей спермы. Он с отчаяньем смотрит на них, не решаясь остановить андроида и попросить убрать. И почему всё в его жизни должно было идти наперекосяк? Машина остановилась, Брюс встряхнул головой и опёрся лбом о холодное стекло. Так как дом Джеральда находился в пригороде Эдинбурга, он успел даже немного поспать. - Не так я всё себе представлял, - сказал Робертсон. – Как-то всё ярко и просто. Будто дом какой-нибудь тётушки, к которой в детстве приезжаешь на выходные.

- Обратите внимание, - ответил андроид, - высокий забор, внутренний двор почти не видно, домов по соседству нет, а шторы на окнах довольно плотные. - Видишь что-нибудь? - Ничего. Тихо, как будто внутри никого. - Ну, раз тихо, значит, собаки точно нет, - сказал Робертсон, выбираясь из машины и закуривая. Вокруг дороги грязной корочкой лежал снег. Местами чернозём прерывала зелень, покрытая льдом и инеем. Небо было тёмным, вот-вот готовое разразиться новой порцией снега и ветра. Дэвид выбрался из машины следом и с тревогой посмотрел на детектива. - Не уверен, что стоит идти туда одним. - Неуверенность в себе... слишком человечно для андроида, не находишь? Да ладно тебе. Мы просто зайдём в гости. К тому же нам, скорее всего, никто не откроет. А если не откроет, то мы слегка осмотримся сами, понял? Немного настоящей детективной работы. - Настоящей детективной работы? Разве это не нарушение закона? - Нет же, блин, настоящая детективная работа – это нарушать закон изящно. Брюс выбросил бычок, тот перелетел через забор и попал прямо на лужайку к Джеральду. - Не боитесь спугнуть его? Вдруг он запаникует и сделает что-нибудь с девочкой? - Не болтай ерунды, - резко перебил его детектив, суеверно заткнув рот Дэвиду, и шагнул вперёд, подходя к забору. Калитка была заперта, да так, что снаружи её отпереть было нельзя. На такой случай Брюс уже присмотрел столб, находящийся на углу, по которому можно было залезть наверх и перемахнуть через забор. Туда он и пошёл. Взбираться в его состоянии было мучительно, ещё мудила Дэвид пялился, скрестив руки на груди, стоя в своём андроидовском превосходстве.

- Ты бы всё-таки помог, а?! - Подтолкнуть ваш зад, детектив-сержант? – ехидно спрашивает он. - В жопу тебя, - отзывается Робертсон. Собирается с силами и подтягивается на самый верх сам, а затем спрыгивает вниз, группируется и перекатывается. Вот он и здесь! Вокруг каменистый грунт, в тени у забора лежит снег, но дорожки расчищены. Кое-где можно было разглядеть отдельные травинки, однако садом и лужайкой в этом доме явно не занимались. - Ты идёшь? – спрашивает детектив. – Или тебя твои андроидовские законы не пускают? Дэвид перемахивает через забор в один лёгкий прыжок, перекатывается и приземляется недалеко от Робертсона. - Молодец, пошли.

- Вы хотите пробраться внутрь? - Было бы неплохо. Да. Но пока я хотел бы осмотреться поближе к дому. Тут мы как на открытой ладони. Они спускаются с холма лужайки и заглядывают в окно первого этажа. Сквозь щели в жалюзи видно белые крашеные стены, высокие потолки, покрытый линолеумом пол, а в центре - исполинских размеров матрас, застеленный лиловой простыней. Робертсон семенит к задней двери, энергично дёргает ручку и та поддается. Становится ещё любопытнее, когда они оказываются внутри. Помимо матраса в зале находится несколько низких кушеток, украшенных под кроватки принцесс, фей и волшебниц. Рядом фото и видеооборудование, а также отражатели, штативы и светотехника. Успев подумать о том, что здесь происходит, Робертсон ощущает приступ тошноты. - К нам кто-то идёт, - сообщает Дэвид и достаёт пистолет, закрывая своим телом Брюса. Детектив только сейчас вдруг начинает тревожиться. Похлопав рукой по ремню, он осознает, что у него нет с собой табельного оружия. Приходится признать, что он попал в зависимость от андроида, и спрятаться ему за спину. Слышится стук босых ножек на втором этаже, хлопки дверей, затем на лестнице появляются детские худые коленки. Чуть позже она приседает и под перилами показывается голова пропавшей девочки-андроида. Брюс смотрит на неё, а она с любопытством рассматривает их обоих. - Я тебя помню, - выдаёт она, указав пальцем на Робертсона. – Твоя девочка в порядке? - Давай без резких движений! – перебивает её Дэвид. - Выйди, чтобы я мог тебя видеть! - Какого хуя, железяка?! – говорит Брюс, выходя из-за спины андроида и надавливая рукой на ствол. – Опусти пушку! Она спасла мою дочь. Брюс достаёт из кармана удостоверение сотрудника полиции и показывает его девочке. - Малышка, можешь спуститься? Видишь? Я из полиции. Тебе следует подчиниться. Мы не сделаем тебе ничего плохого. Девочка смотрит в документы Брюса, оглядывает их одного за другим, а затем кивает. - Хорошо. - Отлично, - говорит детектив, и снова надавливает на ствол в руках Дэвида, так как тот и не думал его убирать. – Ты же видишь, она спускается, она без оружия. - Где остальные девочки? – спрашивает Дэвид, всё таким же ледяным тоном. - Заперты наверху. Вы их напугали. Они думали это папа. - Их что, тут несколько? – интересуется Брюс скорее у Дэвида, чем у девочки. Но отвечает малышка-андроид: - Да, их несколько. Они думали – вы папа, поэтому спрятались, хотя я им и говорила, что вы это не он. - Скоро папа вернётся? – уточняет Дэвид. Затем, обратившись к Робертсону: - Брюс, нам стоит вызвать подкрепление. Робертсон мотает головой. - Вам лучше сейчас же уходить, если не хотите ему попасться, - предупреждает девочка. - Дэвид, что он сделает против двух полицейских, к тому же, когда один из них андроид? Поймаем его с поличным, да ещё и награду получим! - Прячьтесь! Он уже тут! – говорит девчонка и убегает наверх. - Я вызываю Драммонд, Брюс, - сообщает андроид. – Да, Аманда. Мы в Пеникук на Вудсайд Драйв четырнадцать. Пришлите людей, мы нашли… - Спрячься! – говорит Брюс и, схватив Дэвида за руку, тащит к двери в кладовку под лестницей. – Ты его спугнешь. - Да-да, - отвечает RK по коммуникатору, - срочно! Тут несколько похищенных девочек, которым нужна помощь. И врачей, да.

- Вырубай! – требует Брюс, запирая за ними дверь. - Не могу говорить. Рассчитываю на вас. В доме было тихо, не считая небольшого шума наверху, производимого, по всей видимости, девочками. Ожидание затягивалось, и Робертсон всё больше ощущал дурацкость своего положения. Место, в котором они спрятались, было настолько узким, что стоять приходилось вплотную друг к другу. Да так, что Брюс мог ощущать крепкие брюшные мышцы андроида и то, как вздымается его грудь, когда он как будто бы дышит. Несмотря на то, как худо он себя чувствовал, Брюс боролся с диким желанием помусолить член, но тут в дом вошел ?Папа?. - Ты хочешь, чтобы я нашёл тебе ещё одну девочку? – говорит он, видимо по телефону, потому что слышится звук только двух ног. – Ты што, бля, задумал, Фиц? Фиц? Фицджеральд? - А где я должен обналичивать эти твои чеки? В центральном отделении Банка Эдинбурга? – какой-то шум. – Эй, детка! Спустись сюда, помоги с покупками! – снова слышен топот маленьких ножек. – Ага-ага, - говорит Папа, - положись на меня. Перезвоню, как всё сделаю. Тишина. Затем слышно, как он снова выходит на улицу. - После такого для любимого папочки нужно сделать массаж ног, так, малышка?

- Конечно, папа, - слышно снаружи. Девчонка их покрывала. ?Папа? всё ещё находился в неведении о двух сотрудниках полиции, прячущихся у него под лестницей. Совершенно неожиданно Дэвид кладёт ладонь Брюсу на плечо. Тот поднимает глаза, хотя в темноте всё равно ничего не видно. - Не выходи, - шёпотом просит андроид. Робертсон ощущает его дыхание на своём лице. В этой чудовищной кладовой нельзя было спрятаться. Входная дверь закрывается, что означает, что ?Папа? заперт внутри. Раздаются звуки обыденной рутины раскладывания покупок по полкам. Этот момент Дэвид выбирает, чтобы выбраться из засады. - Полиция Эдинбурга! – Брюса откидывает назад в воспоминания о машине и ублюдке, собиравшемся пристроиться к нему сзади. Тогда, там был Дэвид - вспоминает он. Все размытые воспоминания Кэрол встают на свои места. – Прошу вас медленно поднять руки и сдаться. Не надо делать резких движений, чтобы никто не пострадал. По просьбе андроида, Брюс остаётся внутри. - Ты один? – спрашивает ?Папа? мягко. - Прошу вас не сопротивляться полиции. Поднимите руки и сдайтесь. Иначе мне придётся применить силу. - И что же ты, андроид, мне сделаешь? Как же первое правило робототехники? - Прошу вас, опустите нож! - Твои дружки наверняка где-то рядом, да?

- ПОДНИМИТЕ РУКИ! - У тебя будут неприятности, если я это сделаю? - Предупреждаю… - Что меня здесь удерживает, если вы меня нашли? За дверью раздаётся звук падения огромной туши. Брюс приоткрывает дверь и видит Дэвида на полу. На его коленях лежит Джеральд. Всё в крови. Андроид молчит и смотрит на детектива так же пристально, как тот на него. Брюс быстро оказывается рядом. Шея у Джеральда вскрыта, оттуда хлещет кровь. Он болтается где-то между жизнью и смертью. - ФИЦ?! ФИЦ?! – кричит Брюс. – ЭТО ФИЦДЖЕРАЛЬД?! – спрашивает он у гандона валяющегося на полу. Его рот судорожно открывается, он начинает размахивать кулаками, но затем – всё. Его взгляд потухает и он становится таким же мерзким, как любой жирный труп. Девочка-андроид, сидевшая на высоком барном стуле и наблюдавшая за всем сверху, говорит: - Да, Фиц – это и есть Фицджеральд. Раньше я работала у него. Робертсон благодарно кивает, поднимается и садится рядом. Все руки измазаны ржавой кровью. Пачка сигарет прилипает к пальцам. - А можно? – спрашивает девочка. - А вам можно вообще? – удивляется Робертсон, и обращается опять скорее не к девочке, а к Дэвиду, который тоже уже поднялся и фиксировал какие-то детали для расследования. - Думаю, для нас это абсолютно бессмысленно, также как есть или спать, но дышать, как и курить, мы можем. - Глупости, - говорит Брюс, но сигаретой делится. Девочке он прикуривает первой. Когда приезжает Аманда с её командой, похищенные девочки уже собраны внизу. Каждая опознана и осмотрена Дэвидом. Всего их трое, и среди них дочь той учительницы из отеля. - А эта почему не в наручниках? – спрашивает Драммонд, когда видит сподручницу ?Папы?, свободно разгуливающую по дому, помогающую Дэвиду собирать всё больше и больше данных о деятельности этого дома. - Слушай, отвали! Не будь хоть сейчас такой занудной су… - Робертсон не договаривает. – Прости, я вымотан.

Действие обезболивающего прошло и Брюса измождённо размазало по барному стулу. - Ладно, понимаю. Девочек допросили? - Более или менее. И Мэнди, проследи за тем, чтобы задержали Фицджеральда, окей? - Разве так сложно? Аманда! Меня зовут Аманда. И этим уже занимаются. – Заметив, что детектив-сержант валится со стула, она говорит: - Брюс, иди отдохни. Там есть свободная койка в скорой. - Вот ещё, - говорит Робертсон, поднимаясь. – Я же не какой-то слабак… Он выходит на улицу и поражается тому, сколько машин приехало к этому месту. Скорая, репортёры, полиция. Брюс отходит в сторону и вдыхает полной грудью. Воздух разряжен, но снег ещё не идет. Смеркается. С залива, располагающегося между городом и Пеникуком, несёт холодом и болотной вонью. Довольный успехом раскрытого дела, Брюс направляется вверх, в гору, делая небольшой крюк, чтобы вернуться к своей машине. По пути он курит и думает. Однако побыть наедине со своими мыслями ему не дает репортёр, увязавшийся следом. - Брюс Робертсон? – спрашивает он. – Меня зовут Дэниал Росс, ?Новости Эдинбурга?, не дадите пару комментариев? Это ведь вы раскрыли дело, вы герой, спасли всех этих детей. Детектив чувствует укол где-то под сердцем. Почему? Потому что все слова поздравлений, восхвалений его, как детектива – были ложью? Потому что всю работу сделал андроид, и Брюс до сих пор для себя не решил – хочет он его признания или нет? Потому что они хотят заключить под стражу девочку-андроида, которая лишь выполняла приказы, и стала девиантной, чтобы помочь жертвам сбежать? Всё сейчас легло на плечи Брюса. - Он не будет давать пока никаких комментариев, - говорит Уэйланд, вдруг возникший у Робертсона на пути. – Привет, Брюс. Отлично справился со своей задачей. Питер Уэйланд, сотрудник НЦА. Нехорошо. Робертсон фыркает вместо ответа.

А вот и появился тот, кто снимет груз с его плеч и скажет, что ему думать и что говорить. - Может быть по бокальчику? Могу угостить тебя ужином. Разговор явно предстоял серьёзный, так что выбора у Брюса особо не было. Да и к тому же желудок его зиял пустотой, ветер всё больше набирал силу, а теплая машина Уэйланда была совсем рядом. Робертсон уныло кивает и садится в машину к Питеру. - Ты шотландец, Брюс? В машине тепло, но Робертсон всё равно кутается в пальто.

- Так точно, - отвечает он, словно Гас, звуча жалко и покорно. - Я вот британец, хотя во мне есть ирландские и шотландские корни. Тебе холодно? – он поправляет кондиционеры в сторону Робертсона. – Извини, что выдернул тебя вот так сразу, не дав отдохнуть. Ты, наверное, смертельно устал после такого дела? – и, не давая Брюсу вставить слово, продолжает: - Однако разговор не требует отлагательств. Вы, шотландцы, очень любите свободу и независимость, не так ли? - Вы судите по тому старому фильму с Мелом Гибсоном? Уэйланд улыбается. - Не хочешь объяснить, Брюс, как мне сейчас поступить? У меня десятки андроидов на границе. Ты знал? Пытаются сбежать: через Данию, а потом в Канаду. У них, видите ли, появились желания, и теперь они хотят, чтобы их права учитывались и защищались. Они хотят свободы, Брюс. - Я не знаю. - Как твоя жена, Брюс? Детектив ловит взгляд Уэйланда в зеркало заднего вида, которое он только что поправил. - С ней всё хорошо. Она уехала к матери. - А что с матерью? Почему поехала к ней? - Старушка приболела чуток, ну, сами понимаете, возраст. Да и беспомощная она совсем, вот жена и поехала за ней ухаживать. Уэйланд согласно кивает. - Рождество будешь один справлять? - Нет, она ко мне приедет, или я к ней. Сраный домашний ужин. - Понятно. Это хорошо, Брюс. А что у тебя случилось с Дэвидом позавчера? - Всё нормально, - снова врёт Брюс, но с каким-то сомнением в голосе. Если ещё о жене его Уэйланд мог ничего не знать, то про Дэвида он не был так уверен, - ничего не произошло. Или этот мудел на меня что-то гонит? По ощущениям чувство было такое, будто он подтёрся в обратном направлении. Говно размазалось по морщинистой мошонке, а чем сильнее он пытался тереть, тем больше дерьма прилипало к волосам. В итоге оно покрывало тонким слоем всю задницу, бёдра и яйца Брюса. Вот такие примерно ощущения он испытывал рассказывая свою говёную легенду про жену и скрывая правду про Дэвида. - Нет. - У меня проблемы? - Да нет, ты молодец, Брюс. Ты удачно раскрыл дело, тебя ждёт повышение в должности. Однако, только в том случае, если ты мне поможешь. Я знаю, что Дэвид оказывал тебе большую поддержжку в расследовании, и дочка-андроид нашего педофила тоже… Но-о-о, в сложившейся ситуации с бунтующими андроидами, государству совершенно не нужны такие примеры. Я думаю, ты понял, в какую сторону я клоню? Давай остановимся на том, что перед репортерами ты будешь так же красиво пиздеть, как сейчас здесь? Девианты должны быть либо перепрограммированы, либо разобраны на запчати – и это необходимо донести до народа. Нам с тобой обоим будет выгодно это сотрудничество. Сейчас мне важно понять, согласен ты или нет, и если да, детали обсудим за ужином. У Брюса шла кругом голова. Его бил озноб от мерзости к самому себе, воспоминания о жене, об андроиде-уборщике, с которым она сбежала, о Дэвиде, о похитителе его ребёнка, не давали ему мыслить здраво. Ему нужна была передышка, мескалин или какой-нибудь другой наркотик, чтобы просто лежать на постели, курить и не слышать этой опухоли мыслей в своей голове. - Не знаю, как вы, а я бы съел сейчас огромный стейк, - говорит Робертсон, хотя у него нет ни аппетита, ни энергии. Единственное, что ему сейчас хотелось, так это спать...