АККУРАТНЕЙ НА ЛЬДУ (или ЛЕД СЛОМАЕТСЯ) (1/1)

Под шум музыки раздавались стоны и вздохи, все эти ?у-у-у, детка… мх-м-м… а-а-а? и прочая муть. Старались. Не относились к делу спустя рукава. Наверное, потому что андроиды. Владельцем борделя, в который они приехали, был Пасхаль Фитцджеральд. После того, как Брюс показал значок, их с Дэвидом проводили к нему в кабинет. Фитцджеральд был чернокожий мужчина с вьющимися волосами, собранными в хвост. На нём была тёмно-синяя спортивная одежда по типу водолазного костюма. На лице большой нос, на котором имелись тёмные точки пигментных пятен, зелёные глаза, их уже подёрнуло старческой мутью, а в волосах имелось несколько седых прядок. Он поприветствовал детективов и предложил Брюсу выпить. Чернокожий был довольно обаятелен.

- Как я могу отказаться от глотка годного бренди, к тому же, когда мой рабочий день почти закончен? - Мой рабочий день с него начинается, - весело заметил Фитцджеральд. - Говорят, вы даёте андроидам вторую жизнь? - Да, и поэтому славлюсь очень доступными ценами. Мои ребятки перекупают ненужных, вышедших из моды андроидов, мы прошиваем их, и вот они уже готовы для публики. Интересует? Брюс оскалился и помотал головой. - Как при таком количестве андроидов вы их отслеживаете? Вы же работаете и с заказами на дому? - Да. Для этого есть определённые люди. Они следят, чтобы клиенты не похищали моих деток, - сообщил он. Затем лицо чернокожего переменилось с дружелюбного на враждебное. - Вы поэтому и пришли? Что-то стряслось? Я-то думал, это обычная проверка.

- Считайте и то, и другое. Один из ваших андроидов, как там его? - Четырнадцать тысяч пятьсот один, - подсказал Дэвид. - Да, вот этот. Он пропал. Или скрылся с места преступления. Это как посмотреть. В мотеле в тот же вечер пропала девочка восьми лет. Так что мы рассчитываем на ваше благоразумие. Чернокожий стрельнул глазами на Дэвида, прежде чем ответить. - Сделаю всё, что в моих силах.

После допроса Брюс прогулялся по борделю, чтобы убедиться, что всё в порядке, пожал руки Фицджеральду и ушел. Однако, его не покидало чувство, что всё не так чисто, как этот старик говорил. - Тебе не показалось что-то в его словах подозрительным? – спрашивает Брюс у Дэвида, когда они выходят к машине. - Показалось. Он явно что-то скрывает. Весь разговор он сдерживался, чтобы не сболтнуть лишнего, но всё, что он произнес, было правдой. Я проверял. - Люди очень ловко умеют обманывать детекторы лжи. Порой, они верят в свою ложь, - говорит Брюс. Дэвид запоминает это. - Мне надо уходить, - говорит Брюс. Его смена ещё не закончилась, но смысла возвращаться в офис уже не было. Оттого, что можно было уйти пораньше, в голове заиграл победный блюз, но в последний момент Брюс решает отблагодарить андроида за то, что тот нашёл повод свалить пораньше. – Тебя куда-то подвезти? - Можно. Дэвид просит высадить его возле здания парковки, где было выделено несколько этажей под ?стоянку? андроидов. Весь рабочий персонал: дворники, уборщики в магазинах, консультанты, волонтёры на улицах, которым негде было остановиться на ночь, в конце рабочего дня приходили сюда. Жуткие мёртвые пластиковые армии. Они становились один за другим и просто заполняли пространство парковки, а утром снова шагали на работу. - Спасибо, детектив, - говорит Дэвид. - Это здесь ты время проводишь? – спрашивает Брюс, перевесившись через окно автомобиля. – Я думал, ты ночуешь на работе, как эти продавцы в магазинах. - Мы со старшим инспектором Тоулом этого не обсуждали. - А в выходные как?

- Сверхурочные. Иногда у меня бывают дела в управлении. Брюс снова почувствовал скуку. И чего он вообще с этим куском металла общается? - Ага-ага, понятно, - сворачивает Робертсон. – Ну, ладно. Давай, пока. Детектив так торопится свалить, что несколько секунд шины его вольво крутятся на месте, свистят, брызгают снегом, прежде чем машина трогается.

- Аккуратней на льду, - успевает крикнуть Дэвид вслед, в этот момент на его лице появляется холодная расчётливая ухмылка. Брюс давненько так рано не возвращался домой, но со вчерашнего вечера он чувствовал себя абсолютной развалиной. С носа текло, нервы на пределе. Однако, он пересилил себя и продержался весь день. Именно это ставило его выше всякого мусора.

Налив себе виски, Брюс набирает номер мексиканской забегаловки и заказывает еду на дом. Практически сразу после этого разговора стучат.

Это не могла быть доставка, тогда, может быть, это… Кэрол? Брюс открывает дверь, за ней стояла она. Нет, не Кэрол, а жена Даги Гиллмана. Черт, как же её зовут?.. Бриджит… Стейси… Крисси… Крисси! - Извини, что без приглашения. Мне надо поговорить с тобой. О чём эта дура толкует? - О чём ты? - На прошлой неделе, Брюс… ты сказал, что любишь меня? Помнишь? – она сглатывает ком в горле. – Или ты соврал мне, просто потому, что я хотела это услышать? Брюс помнил, почему сказал это. Потому что хуй стоял, вот почему. Совести у него не было, давно было пора бы понять. Раз трахаешься с хуем Брюса Робертсона - готовься к последствиям. Стоило преподать тупой суке урок. -Не уверен, что я так сказал. Я сказал, что могу полюбить тебя. И, если я отдам тебе всю свою духовную любовь, ты должна быть готова, чтобы принять её. Помнишь? Нихрена она не помнит. Накачается ?прозаком?, или, что им там дают, потом к нему приходит. Следует долгое молчание, затем она отвечает: - Помню… - Я сказал тебе не возвращаться, пока ты не будешь готова. Потому что, если я отдам тебе всю свою любовь, всю любовь, что есть в мире, а ты не сможешь её принять, она, - Брюс пускает немного дрожи в голос, - просто сломает меня пополам. - Брюс, мне так жаль… Мне нужно было просто узнать, как у нас с тобой. Ты говорил, что Кэрол не будет дома на неделе, поэтому я и пришла. Я переживаю… просто, ты и Кэрол, Даг… - Вот, что я тебе скажу, Крисси. Кэрол и Даг здесь ни при чем. До тех пор, пока есть ты и я. В реальном смысле, они только моя проблема. Выглядит Крисси далеко не блестяще, но, раз уж она пришла... Именно это и отличает Брюса от всяких пизденышей типа Рэя Леннокса. Он не какой-нибудь слабак с мелким хуем, сегодня он поимеет эту шлюшку.

- Я так запуталась, Брюс. Мне так трудно. Ты серьёзно про то, что сможешь полюбить меня? Брюс смотрит на неё, но видит слезшую от слёз косметику, размазанную по щекам, стареющее лицо, морщины и желтоватые зубы. Зато в глазах возбуждающая смесь желания и преданности. - Конечно, смогу. И ты знаешь это не хуже меня. Не надо изображать передо мной недотрогу, проходи, садись.

Крисси снимает с себя пальто, стряхивает крошки с дивана, садится и закуривает. Слёзы уже высохли на её лице. Брюс подсаживается поближе. - Но запомни, что тебе придётся быть сильной, - Брюс расстегивает несколько пуговиц на её желтой блузке и заводит руку под лифчик, - очень сильной, - он грубо сжимает сосок, - чтобы принять её.

Она едва слышно ахает. Он смотрит на её чёрные корни и тошнотворно жёлтые, похожие на солому, волосы. - Ш-ш-ш… - Брюс расстёгивает её юбку и стаскивает с неё трусики, обнажая густые чёрные заросли, резко контрастирующие с теми жидкими волосиками, что были у неё на голове. – А пока, мне придётся держать эти чувства в узде, пока я не получу от тебя ответной, духовной поддержки. Крисси кладёт сигарету в пепельницу и пододвигается навстречу Брюсу. Он чувствует, как бык у него в штанах поднимается. Брюс встаёт с дивана и расстёгивает ремень. Комната и мебель в этот момент приобретают другой, новый, и более яркий цвет.

Брюс наклоняется, проводя рукой по тощей шее Крисси, не обращая внимания на ядовитые испарения в комнате. Она раздвигает ноги, и юбка спадает на пол. Клитор торчит, как шишка у Рэя Леннокса. Брюс надавливает ей на шею и забивает болт под корень. Член легко проскальзывает, у неё внутри уже лужа. Он сразу же начинает ускоряться, она хрипит и кхекает, как старый драндулет, который никак не желает заводиться.

Он долбит её несколько минут, пока её лицо не начинает багроветь. Вскоре оно наливается кровью и искажается, будто в недовольной гримасе. Брюс продолжает качать, пока из неё не раздаётся сдавленный крик. Но и ему недалеко. Он убирает руки с её шеи и кончает ей на живот. Какое-то время они оба лежат, постепенно приходя в себя - она на диване, он на полу. Комната перед глазами Брюса продолжает раскачиваться, а внутри просыпается что-то непреодолимо жестокое. - Я думаю, сейчас тебе надо уйти. - Я хочу остаться с тобой, Брюс. Он качает головой.

- Почему? Потому что пришло время игры. - Потому что ты корова. Я ебал тебя, а ты жена моего товарища. Знаешь, как это называется? КО-РО-ВА. - Брюс... почему ты такой? - Почему? Знаешь, почему? Ты впускаешь нас сюда, - он указывает на черный кустик у неё между ног, - сюда, - на её грудь, - и сюда, - на её пустую голову. – Считаешь, что это любовь? А это всё просто игра. Я решил провести тебе небольшую проверку, тест, и ты его провалила. По всем, блять, статьям… У неё снова краснеет лицо, рот растягивает вширь. Её как будто распирает изнутри. - Если ты так говоришь, - она кричит, - то, что это значит? Что это значит для нас? - Уходи и хорошенько подумай о своих истинных чувствах. Послушай, что говорит твоё сердце. Сделаешь это для меня, Крисси? Потому что я не могу сделать это за тебя, я не могу прочистить тебе голову. Если хочешь просто потрахаться – приходи. За мной не заржавеет, но для меня это низко, жалко. Мне казалось, мы способны на нечто большее.

- Ты меня запутал, Брюс… - хнычет она.

- Уходи и подумай, - говорит ей Брюс, ощущая полный упадок сил. Ему нужно отдохнуть по-человечески. - Пожалуйста, позволь мне остаться. Я хочу с тобой поговорить, - она обвивает его руками, и в груди что-то колет. Брюс смотрит вниз. Она надавила на карман, в котором лежала клипса Кэрол, она-то и доставляла дискомфорт. - Нет, Крисси. Я работаю. Похитили ребенка. Всю ночь нужно будет патрулировать район. Понимаешь? Нихрена она не понимает. - Но, Брюс… - УХОДИ. Наконец, она натягивает юбку и трусики, застегивает блузку, надевает пальто и выходит за дверь. Брюс едва успевает закурить, как в дверь снова стучат. На этот раз это доставка еды. Брюс получает бумажный пакет, расплачивается, не оставляя чаевых, и уходит ужинать перед телевизором. Весь стол завален пакетами из-под китайской или мексиканской еды, дома полный бардак. Брюс ест, глядя шоу Фрэнка Сайдботтома, как вдруг вспоминает про серьгу. Он откладывает пакет с энчиладой в сторону и заходит в их с Кэрол спальню. На трюмо перед зеркалом почти ничего нет, лишь несколько флаконов с духами, которые почти закончились, и немного косметики. Кэрол забрала все вещи с собой, когда уходила, но Брюс не помнил, почему. Он открыл ящик, где она хранила украшения, и нашёл там обручальное кольцо, жемчуг, который никогда ей не нравился, и вторую такую же клипсу с синим камнем. Брюс даже достал свой экземпляр, чтобы проверить. Ошибки быть не могло. Это та же самая серьга. Но, как она могла оказаться у андроида, ведь у Кэрол её не было? Брюс садится на стул напротив трюмо и смотрит на себя в зеркало. Из отражения на него в ответ смотрит поросячья голова. Рыло у свиньи раздувается, и она начинает визжать, Брюс тоже кричит и от неожиданности падает со стула. Затылком он ударяется о спинку кровати. Больно. Из глаз сразу выступают слёзы.

От визга свиньи воздух вокруг как будто звенит. Звон звучит всё громче и громче до тех пор, пока не становится невыносимым. Комната вдруг окрашивается в фиолетовый цвет. Брюс моргает пару раз, пытаясь стряхнуть наваждение, но вместо этого ощущает боль в глазах. Глазные яблоки будто что-то распирает и разрывает изнутри. Виски ломит, а на тело нападает такая усталость, что Брюс уже не может подняться с пола.

В конце концов, в глазах всё темнеет, и Брюс отключается.