Глава 1. Двадцатое июля. Где-то в районе одиннадцати утра. (1/1)

Ли Донхэ.На какой-то короткий момент весь Сеул был покрыт странным сумраком. Назвать это туманом было сложно, потому что все очертания предметов было хорошо видно, да и не похоже совсем это на туман. Можно было бы сказать, что это просто утро еще не вошло в свои владения... Ну, бред же, честное слово. То, что сейчас происходило, не имело своего особого названия, потому что ничьему взору «это» еще не представлялось, но сегодня что-то, видимо, переключило невидимые стрелки мироздания, и оно, хоть и оставило свое общее направление, но слегка отклонилось от своего привычного курса. Показало это маленькое, сокровенное «нечто» людям. Покатилось своей дорогой да вот уже и не своей. Ему, этому мирозданию, вроде бы сказали – езжай, куда хочешь, а сами направили по самой длинной, извилистой и опасной тропе. Кто-то, кто вертел путевыми стрелками, по которым движутся наши судьбы (если есть такие, конечно), явно практиковался в создании иллюзии свободы.

Обо всем этом размышлял Ли Донхэ, высматривая через окно в толпе прохожих своего друга – Хекджэ. Ему казалось, что он, сам Хэ, был почти единственным человеком на всей планете, который видел это сумеречное состояние своего города, это таинство планеты, которая вдруг решила показать ему свои секреты. Почти – потому что, по логике Хэ, такое же должна была увидеть его родственная душа – Хекки.Донхэ взобрался с ногами на подоконник, закрывая себя от остальной комнаты шторой. Голова немного побаливала от двух бутылок соджу, которые парень позволил себе выпить после выполнения своей работы вместе со своим старшим братом – Сонмином.

К слову, о работе. Хэ был обычным водителем междугороднего автобуса. Не то, чтобы он взялся за эту работу по принуждению или из-за нехватки денег. Нет, вовсе нет. Просто с детства он любил дальние поездки. Да-да, именно поездки. Не перелеты. Отец, который вполне спокойно относился к тому, чтобы его дети выбирали себе профессию по вкусу и желанию, предложил тогда еще восемнадцатилетнему Донхэ попробовать себя в качестве проводника на поезда дальнего следования, но Хэ сразу отказался. Поезда он не любил. Этот прелый летом запах пота, а зимой – только что выстиранного белья заставлял постоянно морщиться. Противно – да и только. Тогда они – отец и сын – совместно решили, что лучше выбрать автобус. Несмотря на то, что сын водил машину отвратительно (опасно ехать в салоне, когда за рулем Ли Донхэ), автобус поддавался ему легко. И на двадцатилетие Хэ отец подарил ему его собственный автобус, на который вся семья копила несколько лет. HYUNDAI UNIVERSE Noble – симпатичная машина для дальних и туристических перевозок. Хэ о таком и мечтать не мог. Благодаря этой покупке их семья смогла организовать небольшой туристический бизнес: был выбран беспроигрышный маршрут, по которому в любое время года были бы путники. А именно, Сеул – Енгнан.

Енгнан – озеро, согласно легенде, которое получило свое название в честь молодого солдата по имени Енгнан, который, возвращаясь с военных учений, остановился у озера и невольно залюбовался его красотой. Сейчас вокруг него располагается зона отдыха с полями для гольфа, спортивными комплексами и велосипедными дорожками. Этот курорт имеет популярность не только летом и весной, но и осенью, и зимой. В октябре-ноябре туристы спешат туда, чтобы насладиться красотой того места, а зимой – на горнолыжный курорт, расположенный в получасе ходьбы от озера на горе Бомбави.

Все это Донхэ за пять лет работы досконально изучил. И места, в которые любят ходить туристы разного возраста, и в какое время года (даже в какой месяц!) какой контингент людей встречается. Но об этом позже...Внезапно Донхэ кольнула глаз знакомая голова. В этой массе темных волос она выделялась своей белизной. Хэ со всей силы распахнул окна в своей квартире на двенадцатом этаже и высунулся наружу.- Хекки! – громко крикнул он, свисая на животе вниз. Его руки непрерывно махали другу, который, кажется, даже не замечал такой активности сверху. Тогда Хэ недовольно надул щеки и еще громче крикнул.- Ли Хекджэ!!! – настолько громко, что на него теперь подняли головы уже почти все прохожие снизу (когда твои окна выходят на проезжую часть – это очень грустно в таких ситуациях), но не нужная ему белая голова. Хэ конкретно так обиделся на друга. Можно сказать, что на пустом месте, но в этом была вся сущность Донхэ.Он сполз с подоконника, так и забыв закрыть окно. Но в нависающую над городом жару это было самое то. Хэ пошел на кухню, чтобы поставить на плиту чайник. Он уже мысленно плавал в океанах своего сознания, пытаясь отыскать там хоть один веский довод, чтобы СЕРЬЕЗНО обидеться на Хекка, но он упорно не находился. В голове мелькнули старые еще детские или юношеские обиды на этого парня, но что-то такое глобальное спряталось где-то в глубине.Тогда Донхэ решил вспомнить старую добрую народную дубинку на тему «ты-меня-не-любишь-ты-меня-вчера-бросил-я-шла-то-есть-шел-домой-один». И плевать, что парням ей пользоваться было бы зазорно. Парням, но не Хэ. Он мог вести себя с Хекджэ совершенно по-разному, не стыдясь никого. Донхэ мог доверчиво рассказывать ему самые сокровенные секреты, мог в порыве благодарности или нежности поцеловать его в щеку, мог рассердиться и просто побить его ни за что. Наверное, такая «детскость» была характерна для Донхэ только в отношениях со своим лучшим другом. Даже с двоюродным братом – Сонмином – он вел себя сдержаннее и скромнее.

Вообще, если говорить об отношениях Донхэ и Минни, как его порой ласково называл младший брат, то это длинная история. Но ее можно изложить в паре фраз. Они почти всю жизнь жили в разных городах, а вот совсем недавно семья Мина перебралась в Сеул, и братья могли видеться. Однако неловкость оттого, что их первая встреча произошла только в двадцать три, в двадцать четыре года, сохранялась и до сих пор. Пусть парни и были одногодками, но невидимую стену, созданную временем и обстоятельствами, не так-то легко было сломить. А они оба особо и не стремились. Просто периодически общались друг с другом, выбирались куда-то погулять, если друзья обоих были заняты на тот момент.

Как мысли Хэ плавно переползли от Хекки к Сонмину – осталось загадкой, но в тот момент, когда в дверь зазвонили, Донхэ вздрогнул на месте. Он хотел уже было завопить, что никаких пришельцев в доме он не потерпит, и вообще к нему лучше не соваться (страх перед всяческими потусторонними силами – тоже длинная история из детства), как в голову вломился образ Хекджэ. Хэ, вспомнив о визите друга, стукнул себя по лбу рукой и пошел открывать.- Что так долго? – недовольно спросил Хекк, входя без приглашения в небольшую прихожую и сразу разуваясь. Донхэ приоткрыл рот.

- Э?- Не открывал долго, - угадал в этом звуке непонимание друг. Он уже разогнулся и прошлепал носками сразу на кухню. Донхэ последовал за ним. Желание устраивать истерики куда-то пропало, но вставить хотя бы одну едкую фразу ему хотелось.- А ты мне не отзывался, когда я тебя звал, - недовольно буркнул Хэ, заходя на кухню. Хекки уже вовсю орудовал там ножом, намазывая на толстый кусок хлеба не менее толстый слой масла. Сверху лег сыр, а после него – салат и кусочек мяса. Донхэ сначала вообще не хотел кормить своего друга (чисто из-за вредности), но сейчас его, похоже, ничем не остановить. Хэ знал о постоянном желании Хекки поесть. И его удивляло, как при таком растянутом желудке и количестве пищи, которое он поглощает ежедневно, парень выглядит отлично. Стройно. Даже как-то слишком стройно.

- Я что, тупой, что ли? – с бутербродом во рту Хекджэ опустился на стул и закинул ногу на ногу, - там такая толпа, а ты орешь... Мне так стыдно было!- Да ладно тебе, успокойся, - Хэ примирительно похлопал друга по плечу и пошел наливать чай. Он ценил только чай, который заваривался в фарфоровых (на крайний случай – в керамических) чайничках. По мнению Хэ чай в пакетиках – это сплошное издевательство. По сути-то ты пихаешь в горячую воду не вкус, а только аромат. Порой, противный аромат.

- Фиши, кстати... – позвал друга его кличкой Хекки, - во сколько сегодня выезжаем-то?Донхэ удивленно скосил глаза на Хекджэ.

- Что, уже сегодня? – он широко открыл рот.- Рыбка, ротик прикрой, - ухмыльнулся Хекки, заталкивая в рот последний кусок бутерброда, - или ты опять забыл график посмотреть?- Ага... – Донхэ недовольно поморщился. Забывать о датах выездов – его дело. А дело Ынхека (как его называл сам Хэ в ответ на «Фиши») – напоминать другу. Надо сказать, что они работали в паре. Так как ехать до Енгнана ровно три ночи и три дня, то на такие случаи обязательно нужна замена. Хекджэ был в курсе работы Донхэ, поэтому сам предложил ему стать напарниками. В конце концов, это удобно: знакомый человек, которого понимаешь буквально с полуслова, в работе всегда нужен. На том они и порешили.

- Я, как знал, что ты забудешь, - Хекки встал и, подойдя к другу, взъерошил его волосы, но тут же, словно от огня, одернул руку. Хэ же не обратил на это внимание. Он поставил две чашки на стол и уселся за него.

- Тебе не привыкать, ага, - парень отпил чай из кружки, поморщился, - В общем, спасибо, что напомнил... К вечеру соберусь. В семь тридцать?- Ага, - Ынхек устроился по-турецки на стуле напротив и тоже схватился за кружку. Донхэ улыбнулся. У них даже манера пить чай была одинаковая: держать кружку одной рукой за ручку, а на второй использовать только указательный и средний пальцы, чтобы поддерживать.

Все-таки они были так похожи – эти двое.

***Ким Риан.Девушка, забирая свои длинные волосы на ходу в хвост, ногами пихала по паркету в направлении комнаты сумку. Она отзывалась неприятным шарканьем и резала слух этой особе. Особа же как-то нервно, быстро открыла шкаф, сорвала с вешалок первую попавшуюся одежду и наспех сунула ее в сумку. Из коридора донесся хлопок дверью. Тут девушка, выглянув из комнаты, замерла. Она убрала за уши выпавшие из хвоста волосы и прислушалась. Копошения снаружи не было, значит, ее мать уже ушла.

Риан облегченно выдохнула. Очередная ссора с матерью закончилась сейчас слишком печально. Но рассуждать о разговоре (а уж тем более, вспоминать его подробности) Риан не хотела. Ее голова была забита сейчас одним: как бы побыстрее слинять из города, лишь бы не видеть хотя бы несколько дней мастерски отделанное пластическими хирургами лицо матери.

Сумка закрыта, деньги из заначки надежно спрятаны в глубинах этой самой сумки, сотовый отключен. Теперь ее вряд ли можно найти.

Риан бросила прощальный взгляд на ноутбук. Она замерла в дверном проходе, борясь с желанием все-таки взять его, но решила оставить на месте. Там, куда она отправится (интересно, куда?) он явно не будет нужен. Поэтому девушка решительно мотнула головой, натянула на ноги босоножки на невысоком каблуке и, предварительно сунув ключи в ту же сумку, вышла из квартиры. Она сюда не вернется в ближайшую неделю, нет.