Книга II. Глава 13 (1/1)

Тронный Зал, знакомый с юности, при всем обилии всевозможных украшений - мозаики, витражей, драпировок и канделябров - оставался в моем представлении монолитным, неделимым воплощением власти пиратов на Терраморте: властители менялись, но антураж — никогда. Так драпировки тяжелого бархата, перемежались с безвкусно выкрашенными кусками парусов, бывших некогда крыльями знаменитых и страшных морских птиц, каковыми прослыли "Чумная Чайка", "Альбатрос" или "Плач Пересмешника". Стены украшала паутина вантов, а штурвал, выбранный Мэйсом как символ народовластия, висевший на стене за креслами членов Совета, был снят с "Короля Омаров".Мне не верилось, что зал может измениться настолько сильно.Но он изменился — и сильно: побитый мозаичный пол превратился в месиво из каменной и стеклянной крошки, изничтоженный узор кое-как закрывали дорогие ковры сложенные вчетверо плащи и татуированные звериные шкуры (несколько шкур я, даже знал по кузничным и каменоломням); окна были задернуты так, что я не мог понять, день сейчас или ночь; штурвал почерневший и обуглившийся, валялся у самого входа в зал, а на его месте высилось нечто, издалека походившее на знак Полосатых Корсаров, а при ближайшем рассмотрении оказалось грудой искусно связанных костей в барсучий рост высотой, облитой золотом и подвешенной на цепях. В кошачьей берлоге горело множествосвечей, и все же — ни то от занавешенных окон, ни то от мрака помраченного разума нового властителя острова, теперь в чертогах было до ужаса темно.На возвышении стояло теперь одно единственное кресло, принадлежавшее некогда Щучьей Лапе, и в нем-то расположился зверь, которого я, до встречи с Ядвиигой совсем не знал.-Его лордства изволят оба с тобой беседовать, - насмешливо сказал Амброуз, еще прежде чем мы вошли в зал. - Не перебивай и не дерзи, особенно старшему. У старшего норов хуже и голос ниже, если что."Как ты в этом бреду его разбираешься?" - не выдержал я и, вопреки ожиданиям, вместо подзатыльника получил странную безмятежную мину.-Как-то. Пришлось. Поверь, оно того стоило.Мне тут же захотелось узнать, правда ли жизни моих братьев, друзей Амброуза, стоят так мало, но мы вошли, и открывшийся мне кошмар перебил разом все колкости и обиды.Виигу Фелес показался мне больше и страшнее, чем я его запомнил. Вилле был словно бы рыхлее, мельче, пусть и стоял всегда прямо ("Мачту слопал, паразит?" - шутил Саймон, когда кота не было рядом). Этот же ссутулился в своем паучьем гнезде, но в свечном воздухе ощущалось чуть вибрирующее напряжение его мышц, натруженных в разбойничьих вылазках, а воспаленные, словно от вечной бессонницы, полуприкрытые глаза улавливали, казалось, малейшее движение. Когтистые лапы стискивали виски крысиного черепа, или, точнее сказать, чаши, сделанной из крысиного черепа. Тонкие губы кота беспрестанно шевелились, словно бы матерый душегуб читал молитву.-Милорд, - пробормотал Амброуз и скользнул в тень.-Назовись, - окликнул меня незнакомый голос, и я смутно осознал, что голос идет из кресла. Он, действительно, был ниже, и как будто бы осипший."Монтегю-Затейник."Пауза.-Затейник? И откуда такое прозвище?"Его дал мне капитан Саймон."-Который отечный?Нет.Перед глазами мелькнула испуганная физиономия Счастливчика Лакка."Да, отечный."-Хорошо. А где сейчас капитан Саймон?"Я не знаю."-Милорд.Нет, вы ошибаетесь, я не милорд."Я не знаю, милорд."-Хорошо… Полагаю, тебе известен некто Гвидо-Лис?"Да, он городской казначей."-Ммм? Мой друг Амброуз сказал несколько иначе — что вы с лисом большие друзья."У лисов не бывает друзей."-У котов тоже, - осклабился Виигу.Врет или издевается?"Вы… вы только что назвали Амброуза своим другом, как же так? И, если п-позволите, то ваша сестра…"Кот шумно, с присвистом, отхлебнул из чаши-черепа, и я умолк. На всякий случай.-Знаешь, что это? - отерев губы тыльной стороной ладони, лорд Фелес протянул мне чашу. Я покачал головой. - Это не грог тебе вонючий. И не дамсонское вино. Это кровь, свежая, крысиная… Из настоящей свежей крысы, веришь, нет?"Верю, милорд."-Ммм… Хочешь попробовать?Сезоны, Гвидо хоть когда-нибудь ошибся?"Н-нет, спасибо."-Точно? Зря, многое теряешь... Сестра есть сестра, если я и называл ее другом, то по котячьему незнанию. Я люблю ее, не пойми неправильно, и в беде не оставлю, но держаться от нее постараюсь подальше. Родственники, особенно с такой разницей в сезонах, имеют дурную привычку переделывать и ранить друг друга."А Амброуз?"-Этот, - кот ни то чихнул, ни то фыркнул, - мне и вовсе не друг. На самом деле, он Вилле друг, а меня боится до ужаса полнейшего. Это я ему хвост отрезал, ты знал?"Догадывался."-Ладно, проехали. Где лис?"Я не знаю, милорд."-Нет-нет. Ты не понял: Гвидо-Лис где, а не Саймон."Я на самом деле не знаю, милорд."Кот откинулся на спинку кресла и широко разинул пасть. Сперва я решил, что он хочет расхохотаться, затем — что он зевает. Когда челюсти с мелкими кривыми зубками начали мелко дрожать, я уже подумал, что у Виигу Фелеса случился припадок. Большие глаза закатились, и круглая голова начала покачиваться из стороны в сторону."Амброуз, он…"…не сломался часом от когнитивного диссонанса?"… в порядке?"Кошачий лорд вдруг выпрямился и хихикнул. Из уголка рта вытекла струйка слюны, когда он его закрыл. Покрутил в лапах череп, снова ссутулился...-Не надейся, не ранее тебя помру. Особенно раз про лиса не знаешь."Когда лис пропал-то?…"Ох, не зря же до того момента я сдерживал себя: стоило лишь блику смелости и инициативы мелькнуть в моем голосе, как чаша с кровью полетела мне в голову. Я, как мог, увернулся, но Виигу - в отличии от Щучьей Лапы, кидающейся на слуг слепо в приступе ярости - швыряться умел — будь здоров: чаша крепко стукнулась об мое темя, а золоченные резцы ободрали висок до мяса.Кот стоял, чуть покачиваясь, словно опьянев от крови, шерсть у него стояла дыбом. Я бормотал какие-то извинения, но стеклянные глаза смотрели сквозь меня.-Ой, а я забыл, - говорит он с искренним недоумением; голос звучит чувственно и живо на фоне безучастного, ничуть не переменившегося лица. - Когда же, когда же… Угу, подожди, с'час спрошу… Ага… Вооот, хорошо… В общем, в день отплытия отечного хорька и исчез, Затейник. Вилле сказал, что с самого пирса ринулся его искать, но не нашел. Исчез лис. Хоть на празднике и был… Куда чашка делась? Амброуз, чашку!-Как скажете, милорд. Тут все выплескалось, я могу…-Если я захочу крови, то сам ее тебе пущу. Я. Попросил. Саму. Чашку!Я не без интереса наблюдал, как бывший градоуправитель ползает по полу в поисках чашки. Когда он, наконец, нашел ее, кот вновь принялся беспорядочно ее вертеть. Я нехотя отметил, что он все больше держит ее в правой лапе, и когда мне открылась эта незначительная, казалось бы, деталь, говорить стало несколько проще'."А я… А можно мне тоже поговорить с Вилле?"-Я, что, такой прямо плохой собеседник? Ладно. Только если расскажешь ему про лиса. Я про него слишком мало знаю, а надо бы.Как я и ожидал, череп перекочевал в левую лапу. После минутного молчания, прерываемого шепотом и гримасами, послышался уже знакомый мне тенор:-А, Монтегю, здравствуйте! Эмм, давненько не виделись, однако… Чем могу быть полезен?Просто потрясающе. Кот словно измельчал, вытянулся в струнку и помолодел — словом, теперь передо мной вновь предстал вероломный посол."Я хотел, эээ, спросить про Гвидо - ты и твой брат заняты его поисками, верно? - так вот когда…"-Милостивые Сезоны, что произошло?!Это было столь неожиданное отступление, что я едва не подавился собственным вопросом."Чт-что?"-У тебя вся маковка в крови!… Амброуз, что случилось?-Ваш родственник запустил в него чашкой, - гыгыкнул Амброуз, который, судя по всему, не впервой наблюдал подобную сцену и веселился от души.-Ой, надо же, вот истерик-то! - Вилле зацокал языком, как-то странно дернул головой, всхлипнул и посмотрел на меня, словно увидел впервые. - Ты прости его, Сезонов ради, у него не все дома... Так ты в курсе, что мы родственники?"Да-да, мне Ядвиига сказала," - в отличие от Амброуза, меня уже начала раздражать эта клоунада. Однако при упоминании Ядвииги, настала очередь Вилле швыряться посудой.Шмяк!Ссадина вскоре расцвела уже на правой скуле, Амброуз, не дожидаясь приказа, бросился поднимать череп, но кот этого как будто и не заметил:-Ядвиига, как здорово, что вы познакомились. Она не очень умная и мозги у нее набекрень в силу возраста. Она, будешь смеяться, даже не верила по-настоящему, что я существую!"А меж тем, вы с братом провернули сложный план, не так ли?" - хотелось, наконец, узнать про Гвидо, а еще больше хотелось уйти обратно в темницу, но я знал, что в таком случае упущу шанс— если не докопаться до истины, то хоть приблизиться к ней. - "Один зверь на такое не способен."-Я даже… Нет, ну, хе-хех, тут даже я бы лучше не сказал! Ты слышал, Амброуз? Он понял!-Угу, он понятливый. Вот я и говорю, пора бы его порешить.-Терпение, Амброуз, - кот подмигнул ему. - Не ранее, как мы схватимрыжего… Да, Монтегю, мы провернули его вдвоем, немного нам помог Амброуз, немного помогли члены Совета Корсаров. Они на редкость недалекие ребята: шепни словцо одному, сунь записку второму — и в лапах у тебя уже половина казны, за которую через несколько сезонов ты можешь купить всех их друзей."Как же так?" - мне почти не пришлось изображать изумление. - "Ваша… чокнутая неблагодарная сестра утверждала, что Виигу избавился от тебя, после нападения. И как же он в одиночку спланировал ограбление, убийство?…"Вилле - или Виигу, я не знал наверняка, пока он стискивал чашу обеими лапами - зашипел, заставив меня умолкнуть. Оба глаза чуть дергались, но на губах играла снисходительная улыбка.-То что один молчит, еще не значит, что он ушел, - пропел кот фальцетом, а потом добавил, уже точно голосом Виигу: - Он никогда не уйдет, крыса. Он никогда и не уходил. Ядвиига не знает, как мы подрались с ним вскоре как она потеряла лапы. Вилле располосовал мне спину, за то, что я пошел на поводу у сестры, но я все равно простил его. У него никого кроме меня нет, я — его связь с внешним миром. А он беззаветно предан мне.Пальцы кота сплелись в замок, костяшки на них заметно побелели, а зал наполнился урчанием. Мне как никогда захотелось провалиться сквозь землю. Особенно когда у глубоко задумавшегося и растроганного Фелеса потекли слюни.Снова Вилле подал голос:-Мы отдадим друг за друга жизни — а способен ли ты отдать жизнь за своего лиса?Легко говорить о самопожертвовании, когда двое заключены в одно тело."Я не знаю."-Я тоже. Гвидо скрылся вскоре после отплытия флота мастера Саймона, хотя я и расставил своих котов у его дома и у тайного выхода из "Трех Устриц" — да везде, куда он мог пойти, даже у библиотеки. Но он скрылся, и с той поры его никто не видел. За тебя он вряд ли расстанется с жизнью. Подумай об этом, - хриплый смешок, и передо мной вновь сидел Виигу. - Так или иначе, выбор у него есть: я разослал по Блэйдгирту глашатаев, и теперь он знает, что ты в замке. Назавтра я обещал ему выслать на Торговую Площадь твои уши и хвост. А еще через день твои лапы вышлю... Видят Сезоны, ты нам еще пригодишься, а конечности твои — едва ли. Амброуз, уведи его!Бурый крыс, притихший и съежившийся, поспешил вытолкать меня прочь. Я не мог не заметить, как он косится на кота.-Ладно, отдыхай, - хмыкнул он, вешая мои цепи обратно на кольцо в стене. - Попрощайся с ушами и хвостом, пока еще время есть.Мы отдадим друг за друга жизни — а способен ли ты отдать жизнь за своего лиса?"Он не придет."-Пфф, естественно."Это больно? Ну, когда хвост отрывают?"-Почем мне знать?"Но ты…"Амброуз проковылял в коридор и с грохотом захлопнул дверь камеры, не ответив и ни разу не обернувшись.***-Веришь, нет? Кругом одни безумцы."Либо все хорошо, а сходить с ума начал я... Доброго здравия, Гвидо."-Доброго, Монтегю. Все может быть."Меня не волнует все, что может быть!"-Не правда. Тебе интересно, спасут тебя или нет, после того, как ты раскрыл заговор и привез пузырчатку. Интересно, почему Амброуз предал Мэйса. Интересно, насколько мне дорога наша дружба..."Я почти как этот Фелес."-То есть?"Друзей настоящих у меня, по-видимому, нет, и я тешу себя беседами с другом воображаемым."-Разве в жизни мы не друзья, нет?"Я не знаю. Может быть Вилле прав, и ты поступишь, как лис?"-Предрассудки! Конечно, я ценю нашу дружбу. При том, что я лис… Знаешь, с тем же успехом я могу сказать, что ты укрывал озозошников, как настоящая крыса."Сезоны, если это правда, и ты…"-Я здесь. Уже близко."Право, это было бы глупо! Кот приведет тебя в ловушку, если даже кто-то попытается войти в замок..."-Эй, заткнись! Нечего тут мне выть, крысятины кусок!-Стража… Гм, я не имел в виду, что кто-то попробует войти в замок. Скорее наоборот — попробует выйти.***За дверью послышался какой-то шум. Приподнявшись на цыпочках, я попытался разглядеть в решетчатом дверном оконце кота-стражника и служанку, которую он грубо отчитывал.-Поесть?! По-твоему мне платят за жор на посту?-Милорд приказал принести обед вам и вашим товарищам, сир. Раньше вы не отказывались…Голос служанки показался мне знакомым.-Именно! Раньше! - звон бьющейся посуды, спешная мысль, что крикун, наверное, немного глух, раз так вопит. - До того, как мы взяли картографа! Если ты, льстивая карга, меня траванешь, клянусь когтями, нам обоим не жить!-Н-но, как же… Как же так? Совсем не есть, право, я не понимаю…Абрикосина?Снова послышался звон посуды, а сразу после — удар и крик:-Ты забываешься, ведьма! Я тебе не твой беличий выродок, и ты не смеешь мне указывать, когда и что мне жрать!Я понял, что пора вмешаться.-Сейчас я позову милорда, и он накормит тебя твоей мерзотной стряпней вместе с осколками, так что убира…"АаааААаа!!! Лис, кха-кхах!… Гнида мерзкайяааа! Аргхх-кха-кха!…"-Какого?… Эй, ты чего творишь?!"Убииил! Кхах!… Убил меня паскууудааа!!!"В замке заскрежетало, и я раскашлялся уже по-настоящему: не привык так орать. Дверь распахнулась, и от тусклого отсвета факела после кромешной тьмы я чуть не ослеп. Спустя миг появился драный кот в засаленом песочном мундире.-Что за бред?! Это у тебя юмор такой, да, крысиная рожа?!! Так я тебе мигом мозги вправл… Грхх!Моя спасительница вскочила коту на спину и ударила в шею осколком тарелки. Не дожидаясь, пока он испустит дух, она ринулась ко мне, спешно извлекая из фартука ключи.-Постой спокойно, я сейчас сама все сделаю.Мех Абрикосины был почти черным от золы, шрам исчез, и лишь когда белка сняла кандалы, я заметил, что его скрывает полоска ткани, прошитая волосками, состриженными, вероятно, с беличьего же хвоста: он был менее пышным, чем сезон назад.-Ну вот, теперь пора домой."Наш дом захвачен."-Я про наш новый дом, - устало выдохнула Абрикосина, отирая с щеки кошачью кровь. -Следуй за мной.***Мы шли, как мне показалось, несколько часов, по извилистым тоннелям и замшелым каменным коридорам, поднимались на пять пролетов и спускались на десять. Я проклинал и благодарил нескончаемые лестницы: пусть раненая лапа болела нестерпимо, кроме наших с Абрикосиных шагов я услышал разве что плеск волн — должно быть, мы прошли где-то у самого побережья. Погони не было.Пару раз я спотыкался, и белке все труднее было заставить меня идти дальше. Я ценил ее старания, но тогда совсем ослабел от голода и потери крови. Силы почти оставили меня, и тут впереди блеснула узкая полоска света. Абрикосина постучала.-Пароль, - гаркнул кто-то голосом Амброуза (на один кошмарный миг я и впрямь поверил, что это он).-Липовый мед.-Это не тот пароль, - настаивали за дверью.-Ради Адовых Клыков, пока я добрая, сожри уже этот барсукин липовый мед! - не очень умело подражая Щучьей Лапе, рявкнула Абрикосина.-А вот это — тот самый. Другое дело, миссис Линден.Дверь открыл ёж, которого я часто видел на приемах в Тронном Зале: еще при Мэйсе он служил в замке виночерпием, а когда хозяева были в добром расположении духа, то даже позволял себе передразнивать некоторых из них. По очевидным причинам, своих зубов у него было еще меньше, чем у Гвидо.А еще на шее у него висел покрытый зеленой эмалью медный медальон, с черенком цвета свежей крови.Где-то заиграла музыка.-Не пойму, к чему такая клоунада, Оук, - проворчала Абрикосина, и отерла рот платочком, словно бы смахивая брошенные ругательства.-Ну как же… Она позволяет разведчикам носить маски без самих масок, а еще предупреждает штаб, кто именно пришел.-Как по мне, можно и просто в щель заглянуть, если сомневаешься, что пришли...-Ну и где же мой не-брат, чтоб вам всем липовым медом подавиться?Ёж с радостной полуулыбкой пропустил в прихожую уже знакомую мне выдру:-Милости просим, Линда.-Ну как знаешь, - фыркнула Абрикосина и провела меня в залу, откуда лилась музыка.Просторная комната с низким земляным потолком освещалась лишь камином, но была много уютнее, чем логово Виигу Фелеса. На длинной скамье за длинным дубовым столом, полном всевозможных яств, сидел Гвидо, а вокруг него — два десятка ребятишек-диббунов, от ласок до кротят. Стол заполняли все новые и новые блюда: засахаренные каштаны, имбирное печенье, яблочные пироги и соленый сыр, креветки со специями и искристый сидр; а скамейки за столом занимали все новые и новые звери, в основном — давно знакомые мне невзрачные замковые рабы, но теперь их лица в потоке музыки и в пламени очага показались мне живее и осмысленнее.-Богатый пестрый птичий мирВсегда приятен взору.Но средь пернатых всех роднейМне ястреб, чайка, ворон:Где бы ни был мой дом, я мечтаю о том,Чтобы ложь, и интриги, и расприРассыпались все в прах, покамест в облакахКружат ворон, и чайки, и ястреб.Гвидо, неспешно перебиравший струны мандолины, глянул на меня лишь на секунду, но от одного этого взгляда мне стало гораздо спокойнее, как и от медальона-листа на его шее.-Чайка крысе не друг; но ведь чайки досугНа крысиный досуг так похожий -Побратимов собрать и тотчас растаскатьВсе добро, что мы плохо положим,Иль толпой на врага налететь; дорогаИм семья, за нее они насмертьБудут храбро стоять. Как их не уважать?Славьтесь, чайки , и ворон, и ястреб!Ворон стар и хитер, его разум остер,Словно бритва, он ест мертвечинуИ живет до седин, сам себе господин.Он для дружбы не ищет причины:Друг находится сам, и за ним по пятамОн спешит, чтобы статься всезнайкой.Вран - есть авторитет, то для птиц не секрет.Славься, ворон, и ястреб, и чайки!Ястреб - редкий храбрец, покоритель сердецИ герой многочисленных песен.Не боится штормов он, ветров и врагов -Это вам, без сомнений, известно.Сам полет храбреца уж вселяет в сердцаЛуч надежды: невольники, скороСбросим мы кандалы, что пока тяжелы.Славься, ястреб, и чайка, и ворон!Где бы ни был мой дом, я мечтаю о том,Чтобы ложь, и интриги, и расприРассыпались все в прах, покамест в облакахКружат ворон, и чайки, и ястреб!Ворон, и чайки, и ястреб!"Последняя струнная дрожь растворилась под низким сводом потолка, и почти сотня глаз обратилась ко мне. В них было радушие, какое бывает, наверное, лишь в большой и дружной семье."Доброго здравия, Гвидо," - я, оставив, наконец, все подозрения и страхи, позволил себе улыбнуться.-Доброго здравия, Монтегю, - лис отодвинул кресло во главе стола. - Прошу к столу."О… Прямо вот так, во главе?…"-Почему бы и нет? Ты у нас герой дня — чем не повод поесть, да еще и на почетном месте?Я не сразу понял, насколько голоден, но едва сев за стол, осознал это в полной мере. Кажется, Абрикосина даже сделала мне замечание, но Гвидо не придавал накатившему на меня приступу обжорства столь важного значения. Кажется, он был просто рад встрече."Чайки, значит, простые островитяне?" - спросил я спустя полчаса, когда собравшиеся повстанцы и их семьи были увлечены собственными разговорами. - "Ну, то есть, они те еще мерзавцы, но мы их все равно защищаем, поскольку мерзавцы они по невежеству, а мы на порядок умнее?"-Все верно."И почему я стал вдруг Ястребом?" - я часто донимал воображаемого Гвидо этим вопросом, но он, разумеется, ответить не мог. - "Ты указал это в записке, звери Людо Лагунного с готовностью подхватили это прозвище, а я ведь не силен, не красив, к блестящему меня тянет, словно сороку, а соображаю я медленнее баклана. Тебе такой образ больше к лицу."-Отнюдь. Ястребами не рождаются, друг мой. А ты меж тем пережил опасное путешествие, подружился с непримиримыми врагами и не испугался другой опасной птицы."Ворона?"-Скорее Филина, - усмехнулся лис."Ну, вообще-то испугался. Более того, он чуть не до смерти меня напугал."-Ну… Все-таки есть разница между страхом безрассудным и страхом хитреца. Тебя утешит, если я скажу, что ты первый из корсаров, ушедший с его аудиенции без тяжелых увечий?"Думаю, да."-А если я назову тебя настоящим биверистом и подарю тебе медальон, сделанный по твоему эскизу?С этими словами, он надел мне на шею поверх деревянного медальона липовый лист — точно такой же, как и у других последователей."Да… Спасибо, Гвидо," - глаза чуть защипало и я мысленно отругал себя за эту слабость; лис, меж тем, пожелал всем доброй ночи и направился к выходу. - "И все-таки: кто же тогда Ворон?"Гвидо не обернулся, но остановился, так что я почувствовал его улыбку.-Ворон — это я, - просто ответил он и, накинув свой плащ с серебряными пуговицами, словно завернулся в шелк черных крыльев.