ночь 1. (1/1)

После всех столь запоминающихся событий Оливер редко спал спокойно. Именно поэтому он уже по привычке пошел в который раз осматривать особняк Орвуда. Снова эти яркие украшения, снова вся эта аристократичность. Противно от этой показухи. "Но ты же понимаешь, что таковы правила. Иначе нам не удержаться на плаву." - в который раз всплыли в его голове слова Кристиана.

Чувство ненависти к отчиму уже давно исчезло. Больше не хотелось убить его или заставить мучатся. Но он не мог себе простить, что не смог предотвратить смерть матери, не смог спасти Кела, убил тогда Митчела. Теперь хотелось просто жить, надеясь, что Кристиан его взаправду любит. Что он хоть кому-то нужен. Что он не один. Но тень отчима все время мешала, уводя своего хозяина с собой. Бесит! Безумно бесит! Что она имеет против обычных отношений отца и сына? Разве это плохо, испытывать симпатию? Пусть и к убийце собственной матери.

А вот и кабинет Орвуда. Свет все еще горит, значит он не спит. Может зайти к нему за порцией ласки? А что если он занят и подумает, что его еще не простили? Ладно, попытка-не пытка.Но все планы сбили голоса. Два абсолютно одинаковых голоса. Они просто обсуждают дела. Аристократические дела. Абсолютно бесполезные дела. От разочарования Оливер скользнул спиной по стене прямиком на мраморный пол.И снова неожиданность - голоса затихли. В чем дело? Ой, лучше бы он туда не смотрел, от такого еще сложней будет отделаться! Кристиан и его тень целуются. Кристиан расползся на кресле и гладит талию тени. Ну, вот за что все это Оливеру? Теперь понятно. Видимо он - просто собачка для приемного отца. Вот-его настоящая любовь, нависла над ним.

Горячие языки ласкали друг-друга, вызывая тихие постанывания у обеих сторон. Они все еще не заметили ребенка, не понимающего что происходит. А на них нахлынула ностальгия. Оба вспомнили, как тогда сначала развлекались с ней. Как она начала просить не убивать ее, как она говорила что любит их, как она просто лежала, как она смотрела на них, и как в последний момент она попросила хорошо позаботиться о ее сыне, вырастить из него настоящего мужчину. Кристиан вспоминал еще и то, как Вельмут искусно отделался от раздирающих тогда душу мальчика эмоций. Он всегда это умел, всегда говорил очень образованно, но только с ним… только с Кристианом он был настоящим. Не говорящий этим красивым, но занудным литературным языком. Вельмут принадлежал только ему.

-мой… только мой… - Орвуд и сам сбился со счета, сколько раз он это говорил.

-да. Только твой. Но и ты только мой… - Вельмут как и обычно, жуткий собственник. - когда Оливер, - с неприязнью произнес тот, - вырастит, ты же переселишь его в другой дом?-не думаю. Он-продолжатель рода. Мы живем в семейном особняке.

-Но, Кристи… - договорить ему не дал очень настойчивый язык. Однако он был не против, его полностью поглотила их общая страсть. Их любовь. В конце концов их вечная связь.

Как бы пареньку не хотелось на это посмотреть, но он не хотел разочаровывать чуть ли не единственного человека, который его терпел столь продолжительное время.

Однако уйти по тихому не удалось, как и полагается он навернулся, сбив дешевую, но красивую вазу. С треском разбившись она разлетелась на мелкие кусочки, один из которых резко обжег кожу. Пусть ему и было уже 18 лет, и совершеннолетний парень не должен так плакать, сдержаться не удалось. Кусок остался под кожей, с каждым напряжением мышцы вколачивался все дальше.

Все это услышал сначала Вельмут, но ему было откровенно наплевать. А когда это услышал Кристиан… он просто без секунды размышления кинулся к своему мальчику. Мгновенно скинув Вельмута тот вышел в темный коридор, и увидев своего малыша сразу же рванул с места прямо до него. Сердце душераздирающе заныло. Он будто чувствовал всю боль мальчишки, не скрывая ни единой эмоции. Жаль что Вертран не запоминал такие моменты и думал об отце, что он бесчувственный.

-Все будет хорошо, Оливер. - последнее что услышал Вертран, перед тем как упасть в обморок.