Глава 9. Учебка или Дневник Владимира Корфа (часть 1) (1/1)
Полигон встретил дождем. Снова давящая серость, снова порывы влажного ветра в лицо. Добрались глубокой ночью. Сейчас сон - все остальное утром, вахтенный офицер доложил о прибытии- распоряжения отданы. Утром – обустройство временного расквартирования роты, а на следующий день -на полигоне начались занятия.Подполковник Кузнецов — начальник учебного центра, человек заслуженный, прошедший Афганистан, побывавший и в Чечне, где был ранен. Из командира штурмового батальона стал начальником стрельбища, как сам он называл свою должность.
Учебный центр не произвел впечатления на Владимира- самый обычный: траншеи, окопы, мишени. Единственная достопримечательность – высота, которую все называли Грозна. ?КакГрозный? мелькнулогде-то в сознании. И эта Грозна и стала основным местом проведения занятий с ротой , цель которых — ?Организация и ведение длительной обороны ротного опорного пункта в условиях горно-пустынной местности?. Картина начинала проясняться – значит, характер боевых действий – позиционная война. Но актив или пассив? Конкретики не было!А жаль.
Распорядок дня роты - очень жесткий, обстановка максимально была приближена к боевой. Солдаты валились с ног, но как говорил Суворов : ?Тяжело в учении – легко в бою!?. Инструктора, прибывшие в учебный центр, специально для подготовки роты, работали мастерски – стрелковое оружие, минометы, рукопашка – боевая подготовка значительно возросла.
Мы меняемся. Все, без исключения. В глазах ребят появилась сосредоточенность, серьезность. Исчезло это разделение на ?стариков? и ? молодых?. Сигаретой теперь делиться каждый, невзирая на срок службы, что ещё совсем недавно было за гранью возможного. Исчезло их любимое ?духи?, ?чехи?, остались только имена, прозвища. Теперь слово ?дух? осталось только для одного – врага.Исчезли оскорбления, остались – взаимопонимание, взаимовыручка. Формируется братство. Единое воинское братство.
С первых дней Владимир понял – готовят их основательно, значит – либо светит что-то серьезное, либо хотят максимально сохранить личный состав. Зная бюрократизм наших генералов – скорее первое. Но, поживем - увидим. Догадки не для военного человека, но простая логика и аналитика ещё никому не мешали.
Дни летели, один за другим… Времени катастрофически не хватало. Вначале было очень сложно… ?обстановка, приближена к боевой?. Обстрелы,?репетиции? боев…Когда наступала тишина нужно было проверить посты, сменить караул и т.д., а когда все тщательнопроверенно, хотелось только закрыть глаза и насладиться тишиной…Дневник по-прежнемуспокойно лежал среди личных вещей... Но человек привыкает ко всему… И к концу второй недели Владимир смог наконец-то добраться до такой важной ?книги?.Пожелтевшие страницыпохрустывали под слегка дрожащими пальцами…
? 2 октября 1837 г.
Ах, дорога! Снова ты со мной – дальняя да опасная. А я вовсе не жалею, нет! Это глоток свежего воздуха… Это способность отвлечься и не думать. Своеобразный способ забыться… А вино, карты, женщины – от этого всего уже воротит… Рука дрогнула … Карета подскочила на ухабе… да, Россия никогда не славилась дорогами, а вернее всегда славилась бездорожьем -смешно право, но так и есть.
Мне удивительно, что это я взялся за перо – не большой любитель писать, а тут… А впрочем – сейчас столько мыслей в голове,а Мишель спит. А я не могу – кто-то один из нас должен не спать, нужно быть готовым ко всему и держать оружие заряженными под рукой - с Кавказом шутки плохи и каждый из нас хорошо об этом знает. Ох, Мишель, и зачем ты увязался со мной, твоеучастие в дуэли удалось благополучно скрыть, так нет же! Упрямец! Неужто было мало тебе нашей юности ? Ах, друг мой! Да и эта злополучная дуэль. Ха! Этот напыщенныйфрант Ржевский получил по заслугам! Мальчишка! Фигляр, а впрочем, о мертвых либо хорошо, либо не стоит говорить вовсе. Мишка, Мишка…друг. А ведь всего несколько лет назад он не был моим другом. С Мишелем нас сблизил один случай –наша собственная дуэль, а вернее её последствия – парадокс да и только. Этот случай так ярко стоит перед глазами, словно это было только что… Мы вместе учились в Корпусе, но так сложилось, что мы не были близкими друзьями,приятелями – пожалуй, но друзьями – определенно нет.После окончания Корпуса захотелось проверить свои силы – послужить царю и отечеству в действующей армии на Кавказе. Мишель тоже оказался там, до сих пор не знаю – почему. Никогда не спрашивал… нужно будетспросить когда будет к разговору… А дальше, закрутилось-завертелось… Снова карты, только теперь в перерывах между патрулями, снова вино, только иногда казалось, что оно приправлено пороховыми газами, а ещё – жара. Как много было всего…
А потом была дуэль. Мы служили в Н***й крепости, но ,право, не стреляться же в самойкрепости -выбрали ущелье рядом. Его заприметил Грушницкий, когда был в дозоре за день до дуэли,всего каких-то двадцать минут и прекрасное место, скрытое от посторонних глазотвесными скалами и с не очень большой площадкой в центре, край которой уходит в настоящую бездну- место, словно созданное для дуэли. По воле рока о наше размолвке никто не знал. Дело все в том, чтоссора произошла на квартире одного из нашихприятелей – поручика Бергера, а у него бывает только определенный круг лиц-только те, кому он доверяет, а по сему наша ссора осталась тайной для личного состава гарнизона крепости - и к лучшему.
На рассвете мы впятеромвыехали из крепости: Я, Мишель, Грушницкий – мой секундант, Уваров – секундант Мишеля, и Бергер – который имел ?удостоверение? профессионального эскулапа. Пожалуй,именно тогда я впервые узнал, что такое чутье.
Мы прибыли на место. Меня тогда поразил открывшийся вид… Такая насыщенная зелень, такие краски, общая композиция – дух захватывал… жаль, что моих навыков в рисовании слишком мало, чтобы передать все великолепие открывшегося вида. Мне тогда даже в голову не могло придти, что меня могут убить, да и повод был – сущий пустяк, но я отвлекся.
Секунданты, следовали дуэльному кодексу: попытки помирить и прочее.Все эти вопросы, реверансы и все в этом духе – скука смертная. Когда два человека уже решились стрелять друг в друга, все эти разговоры – пустая трата времени. Пока Грушницкий и Уваров отмеряли шаги для выстрела,я разглядывал местность. Меня не покидало смутное чувство тревоги,сознание кричало об опасности, но я мог с полной уверенность сказать, что исходит она не от Мишеля. Я тогда огляделся еще раз, и понял, как опрометчиво мы поступили. Нет, покидать крепость – это было в порядке вещей – хоть какое-то развлечение, но выбирать подобное место – верх сумасшествия.Я вглядывался в окружающие нас горы, и они казались живыми, словно скрывают кого-то, помню тогда ещё подумал: ? Словно кисейная барышня ты, Корф?. Площадка, на которой мы собрались устраивать дуэль, великолепно простреливалась со всех сторон, и если что-то пойдет не так, то шансов выжить у нас всех будет очень мало. И я оказался прав… Первый выстрел выпал Мишелю и я стал спиной к бездне. Я затылком чувствовал, что за нами наблюдают и готовятся нанести удар. Я был мишенью, но я больше ждал и опасался выстрела в спину нежели в грудь. Едва мы с Мишелем заняли позиции, горы озарились вспышками ружейныхвыстрелов. А дальше горячка боя… Хорошо еще, что из крепости мы выезжали в полной амуниции, и имели при себе хороший запас пуль и пороха, но нас было всего лишь пятеро. Забылось все :и наша дуэль, и разногласия, сейчас есть враг и есть цель ?выжить?. Я не скажу, сколько прошло времени, прежде чем у нас появилась возможность отступить к крепости. Я скакал в самом начале нашей небольшой цепи, а Мишель в конце – его конь был ранен и отставал. Мы скакали во весь опор , но черкесы пытались взять нас в полукольцо, и получилось так, что они оказались и впереди и позади нас. Я обернулся и увидел, что один из них нагоняет Мишеля. Черкес подскакал на расстояние уже дуэльного выстрела, но я успел раньше. Мишель обернулся и после благодарно посмотрел мне в глаза, а затем его лицо изменилось, и он поспешно направил пистолет на меня. Я возненавидел его в тот момент.Раздался выстрел… пуля пронеслась мимо меняи я проследил за выстрелом. Оказывается, мы оказались с Мишелем в подобных ситуациях – я едва не налетел грудью на выстрел. Мы прорвались через цепь врагов, и ворвались в лощину, идущую прямо к крепости. Со сторожевой башни нас уже заметили, и из ворот поспешно выходил мой отряд, с места переходя в галоп. Мишель поскакал в крепость, а мы, развернувшись, погнали черкесов обратно. Теперь мы были в равных условиях… С того памятного дня иначалась наша дружба… без лишних слов и прочего, о дуэли было забыто.
Постепенно спускаются сумерки… К ночи мы должны быть в Тифлисе, а оттуда уже рукой подать…?
Владимир закрыл дневник и поспешно убрал его. По всей видимости сегодня ?учителя? решили поработать и ночью. Минометный обстрел начался неожиданно в первые секунды заставив вздрогнуть, но потом нервы закрутились в стальной кокон, а глаза полыхнули уверенностью. Через минуту Владимир был на КП и снова стал командиром роты – старшим лейтенантом Корфом, готовым защищать своих солдат от пока ещё условного противника.
КП- командный пункт