40. (1/1)
Оставшись со Славой наедине, Влад сразу же уселся за стол, стиснув руками виски. В его голове роились беспорядочные мысли."Как же это жестоко. Просто невероятно. Зачем это нужно Глебу? Он, конечно, сумасшедший, я понимаю, но неужели ему это в удовольствие? Может, мне стоит поговорить с ним? Сказать, как мне трудно будет так поступить, убедить его. Может, он сжалится надо мной."– Даже не надейся, – тихий голос Славы вывел Влада из раздумий, – Глеб Голубин и "сжалится" – это антонимы.Кожихов недоуменно уставился на Славу.
– Ты сказал это вслух, – слегка улыбнулся Слава, видя его смятение, – извини, что напугал тебя.– Я не напуган, – Влад попытался улыбнуться в ответ, – просто не ожидал.Слава, однако, будто не слышал его.– Можешь не бояться меня, – сказал он, а потом чуть тише добавил, – из всей этой компании я единственный человек. А если говорить в переносном смысле, людьми в этом доме и не пахнет.Влад поёжился. Не хватало ему ещё вникать в непонятную болтовню этого странного мальчишки. У него своих проблем по горло, а тут ещё это... люди, нелюди, собаки, тараканы, постельные клопы, лобковые вши... какая там ещё живность бывает?Слава тем временем продолжал:– Помни, что Голубин – сам Сатана во плоти, и каких-либо проявлений доброты от него ждать вряд ли стоит. Как я понял по обрывкам вашего разговора, он уважает тебя, общается с тобой на равных, только вот неизвестно, есть ли в этой всей кукольной комедии хоть грамм искренности. Возможно, Глебу просто хочется чего-то от тебя добиться. Глеб – это создание без капли принципов, не признающее никаких рамок или морали. Он настолько чудовищен, что даже его попытки поддержать кого-то выглядят, как пошаговая инструкция по доведению до суицида за пятнадцать минут. Даже если ты ему так или иначе импонируешь, эта бездушная тварь все равно будет пытаться тебя уничтожить. Убить, может, не убьёт, но поиздевается так, что ты сам захочешь сдохнуть.– Вы же вроде друзья? – с горькой иронией полюбопытствовал Влад. А он-то, дурак, принял всё за чистую монету, вообразил, что знает Голубина как облупленного!– Мне просто тебя жаль, – пожал плечами Слава, – и твоих друзей тоже.– Почему? Ты хоть знаешь, кто мы?– Прекрасно знаю. И всё равно жалею. Знаешь, когда я только поселился здесь... Это было три с половиной года назад. Мне тогда было тринадцать. Я увидел, как жестоко Глеб расправляется с... одним человеком, и я сказал, что мне его жалко. Знаешь, что мне сказал Голубин тогда? "Забудь это слово, пока находишься здесь, – обаятельно улыбался он, держа меня за горло, – заруби на своём носу: жалко у пчёлки в жопке." А ещё... – Слава запнулся. – Когда мне уже исполнилось пятнадцать, на меня положил глаз Даня. Поначалу это было для меня адом, а потом я свыкся. Но... дело не в этом. Доходило до такого, что Глеб даже заступался за меня. Однажды я случайно услышал его разговор с Даней, и... лучше бы я не слышал этого. Пусть Глеб и дальше оставался бы для меня благородным заступником, но это... Он увещевал Даню, что во мне нет ничего особенного, я обычный, страшный, заурядный... и всё тому подобное. В общем, много я приятного о себе услышал. И вроде бы понимал, что Глеб это говорит не со зла, но всё равно так обидно было.– Вспоминаешь все свои обиды на Голубина? – усмехнулся Влад, глядя в скорбное личико этого взрослого не по годам юноши.– Да, бывает иногда такое. Хотя я и понимаю, что кому-то от него гораздо больше досталось. Мне вообще грех жаловаться на него. А вот Артём... Он хоть и сам тот ещё... жук, но он Глеба любит. Ему очень плохо, потому что Глеб... ведёт очень разгульный образ жизни. А Голубин знает, и ему похуй на это. Он даже одно время специально ему всё о своей личной жизни рассказывал.– Ну и сволочь, – вырвалось у Влада. Он, конечно, знал, что его старый знакомый далеко не самый хороший человек, но чтобы настолько, он даже не предполагал.
– Иногда он бывает весьма сносным, хоть и редко. Для тебя главное постараться не перечить ему... и лучше не пытайся удрать. Глеб знает этот лес, как свои пять пальцев.
Юноша замолчал. Он вытирал тарелку. Уже минут пятнадцать вытирал.– Тебе помочь? – спросил Влад.– Не надо, сам справлюсь. Ты сиди, сиди. Тебе есть над чем подумать.
– Понимаешь, – вздохнул Влад, хрустя пальцами, – я должен изменить Паше, чтобы... спасти его.– Вполне в стиле Голубина, – хмыкнул Слава, – он уж постарается сделать так, что ты начнёшь себя ненавидеть.
Он на секунду замолчал.– Понимаешь ли... по рассказам ты довольно сильный человек. Именно поэтому Голубину будет очень приятно тебя сломать. Если ты не поддашься ему, он либо предложит тебе какую-нибудь сделку, либо... убьёт тебя.
– Спасибо, что предупредил.– Я сам не знаю, зачем сделал это.
***Посуду Слава домыл в полной тишине. Кожихов всё это время думал над словами мальчишки да переживал, что не помог ему с посудой.
– Послушай, Влад, – Слава достал из шкафа накрытый крышкой кувшин, – отнеси, пожалуйста, это наверх, к Арсену. А я пока в подпол сбегаю, принесу компот. Я быстро.Не дожидаясь ответа, юноша выпорхнул из комнаты. Влад видел, как мелькнула среди травы его чёрная футболка.
Кожихов собрался подниматься к Арсену. Ему, конечно, было не по себе, вдруг вместо "доброго утра" Арсен огреет его стулом по башке, но делать было нечего. Влад уже было протянул руку к кувшину, но тут его чуткий слух уловил какой-то странный звук, схожий со стуком падающего тела. Ещё с минуту вслушиваясь в тишину, Влад схватил карабин и быстрым шагом направился наверх.Посреди коридора, под тумбочкой, ёрзая на осколках разбитого шприца и шипя, лежал собственной персоной Арсен, чьи глаза напоминали опутанные красными нитями шарики для пинг-понга. Влад, будучи неглупым юношей, без труда прояснил для себя ситуацию, однако немного заколебался. Поначалу он думал, что стоит запереть Арсена и дождаться возвращения Паши и Глеба, но потом начал опасаться, что Арс отдаст богу душу.Впрочем, Арсен сам разрешил его сомнения. Покуда Влад думал, Арсен метнулся к нему, пытаясь укусить его за лодыжку. Влад закусил губу, пытаясь не закричать, размахнулся и не глядя ударил прикладом. Арсен как-то странно обмяк и тяжело рухнул на пол.