31. (1/1)
Паша часто задавался вопросом, насколько велик ресурс человеческого организма? Как долго он способен поддерживать нормальную жизнедеятельность человека, особенно в критических ситуациях? Однозначного ответа никогда не было.
В основном подобные мысли посещали Павла в процессе просмотра боевиков и триллеров, которые в бесчисленном количестве заполонили российское телевидение. Паше нравилось анализировать действия тех или иных героев, волей судьбы очутившихся в экстремальных условиях. Активно комментируя ошибки и недочеты режиссера, он пребывал в полной уверенности, что как раз его-то действия в подобной ситуации и были бы самыми правильными. Теперь же он имел превосходную возможность проверить свои способности на практике. Вот только существовало только одно маленькое отличие: фильмы и книги были фильмами и книгами, пусть даже они не всегда заканчивались традиционным хеппи-эндом, и рассуждать о них, грубо говоря, лёжа на диване,было проще простого. Осмыслить же до конца, в какую историю влип он сам, Паша смог только сейчас, спустя почти сутки после начала этого, кажущегося непрекращающимся и бесконечным, кошмара. И выводы были весьма неутешительными: в самом лучшем случае, если очень повезёт, он сядет лет так на двадцать, в худшем – на пожизненное. А может, и пристрелят при задержании. Ну, а если их всё же не найдут менты – найдут парни Шнура, они, в отличие от милиции, хоть искать умеют.Паша снова был за рулем – пожалел уставшего за день Влада. Арсен прекратил рыдать, притих. Несколько раз он просил пить, и бутылка с водой почти опустела. Паша видел, что жизнь его брата угасает с каждой минутой, и ему было страшно и больно смотреть на это.
На дороге снова появились рытвины и ямы, машину чертовски затрясло, Паша включил первую передачу. Ему вдруг захотелось услышать голос брата.– Арсен! – позвал он. Старший брат бессмысленно озирался по сторонам, как реагирующий на звук слепой котенок, непонимающе взглянул на Пашу, слово видел его в первый раз. Лицо его было белее простыни.– Арсен?.. – еле пискнул тот, нервно сглатывая.– Отъебись от него, – устало сказал Влад.– Влад, я... – у Паши в горле застрял ком, и он замолчал на полуслове.– Ты что, не видишь, что ему уже совсем немного осталось? – хрипловатый голос Влада прозвучал в гнетущей тишине с ужасающим спокойствием, и Паша похолодел, взглянув в его кажущиеся чёрными глаза. – Он больше не опасен для тебя. Возможно, это его последние часы. Ему скоро крышка, дорогой мой, как ты не поймешь этого?Впереди появилась еще одна развилка.– Предлагаю ехать по этой дороге, – сказал Влад, небрежно махнув рукой в левую сторону, – пока эта колымага может ехать, нужно использовать любую возможность, однако она скоро сдохнет к хуям.Паша колебался. Оснований не слушать Влада у него не было, однако что-то всё же удерживало его от принятия окончательного решения.Через пять-шесть километров появятся новые дороги, их нет и в помине на этой карте… Правда, придется бросить машину…Кажется, так говорила та сумасшедшая девка, которую убил Арсен. Кошка, мир ее праху. Итак, если выбирать путь справа, то машину придется оставить прямо здесь, у сосны, потому что ехать по этой дороге невозможно. Кроме того, вчерашний дождь превратил и без того глубокие колеи в кашу. Но впрочем, ладно, терять им нечего, Кошки все равно теперь с ними нет, а любая из этих дорог, как говорил Алисе Чеширский Кот, обязательно куда-нибудь да выведет.Они не проехали и километра, как перед ними возникло очередное разветвление дорог. Оба участка дорог выглядели одинаково многообещающими. Паша затормозил, и автомобиль остановился. Юноша снова взял карту, и по мере того, как он изучал ее, лицо его все больше омрачалось: нихрена он тут не понимал, ровным счётом нихрена. Влад молчал, однако когда ожидание стало невыносимым, спросил:– Мы не заблудились? Где мы?– Я не знаю, Влад, – устало отозвался Паша, хмуро оглядывая местность за заляпанным грязью ветровым стеклом, – этих дорог нет на карте. Масштаб слишком мелкий.– Давай вернемся назад, к предыдущему разветвлению?
– Ты сам предложил мне ехать сюда, – фыркнул Паша, – к кому претензии?В воздухе повисла напряженная тишина. Паша с тоской осознавал, что развернуться здесь практически невозможно, и если даже попробовать, то машина по ступицы колес завязнет в болотистой канаве, примыкающей к дороге, и один лишь Господь Бог знает, что им тогда делать.
По обе стороны дороги расстилался непроходимый лес. Впрочем, дорога... Да, начиная с того, что назвать дорогой эту узкую полоску щебня, сдавленную с обеих сторон исполинскими соснами, можно было лишь с большой натяжкой.– Ладно, мне кажется, нужно опять свернуть налево. Держаться необходимо южной стороны, только так мы выберемся к 78-му шоссе. Другое ответвление ведет на восток, там вообще непроходимые джунгли, – сказал Паша, стараясь придать голосу уверенность, и повернул машину в указанном направлении, не дожидаясь реакции Влада.– Надеюсь, ты имеешь хоть какое-то представление о том, куда едешь? – спросил тот с ноткой сарказма. Вопрос был более риторическим, но Паша этого не понял.– Конечно, нет, – огрызнулся Паша, – нет, блять, я через этот лес на работу каждый день езжу!– Не злись, – Влад погладил его по колену, – прости меня.– Ладно, – буркнул Паша, но потом смягчился, – извини.Дорога стала сужаться. Красная лампочка на приборной доске уже давно мигала, свидетельствуя о том, что бензин на исходе, стрелка с угрожающей неизбежностью приближалась к отметке "0".– Знаешь, по-моему, ты не туда свернул, – сказал Влад, зевая.
"Заебал", – пронеслось в голове у Паши.
– Эй, ты меня вообще слышишь? – не унимался Влад.– Чего тебе?
– Я говорю, едем мы не в ту сторону.– Да? И как же ты это понял? Этих чертовых дорог ведь нет на карте, Влад. Я не мог не разглядеть их.– Ну да, дорог, конечно, нет, – Влад пожал плечами, – однако лично мне кажется, что в последний раз надо было бы повернуть направо.– Почему?! Шестое чувство? Да вообще, где ты был? Какого хрена ты говоришь это только сейчас, когда мы уже повернули? То Арсен истерил, то теперь ты, мать твою! – Паша перевел дыхание, у него что-то заныла больная рука. – Тем более, машина здесь даже не развернется, – пробурчал он, словно оправдывая свою грубость. Влад хранил ледяное молчание, и Паше осталось лишь выругаться про себя и сосредоточиться на дороге.Колеи от шин постепенно исчезали, и теперь "Опель" катился на первой передаче по разбитой ухабистой дороге. Влад молчал, и настроение у Паши становилось все более поганым.– Влад, прости меня. Понимаешь, нервы и так ни к черту, так еще эта дорога…– Все нормально, – сухо сказал Влад, поджав губы, он даже не посмотрел в сторону Паши."Ну и черт бы с ним, – подумал Паша, – пусть дуется".
Дорога тем временем стала совсем тёмной и узкой. На ней появлялись приземистые кустарники, и их недовольный шелест по днищу машины вызывал у Паши в сознании образ шуршащих паучьих лап. Деревья плотной стеной стояли вдоль тропинки, как безмолвные часовые. Некоторые из них склонялись прямо к дороге, задевая лобовое стекло автомобиля скрюченными ветками, будто пытаясь добраться до сидящих внутри людей.– Я думаю, скоро должна появиться трасса, – желая ободрить Влада, сказал Паша, однако это звучало не особо убедительно, –не можем же мы ездить по кругу, так?– По кругу – нет, – согласился Влад, – но не забывай, что лес слишком большой, и мы могли заблудиться.
– Выберемся, – вздохнул Паша и упулился в окно.Следя за дорогой, он обратил внимание, что, несмотря на то, что солнце стояло в зените, в лесу наступал сумрак.
Влад задремал, откинувшись на спинку сидения. Пусть спит, подумал Паша. Спокойнее будет.Неожиданно впереди деревья расступились, словно кто-то невидимый раздвинул зеленый занавес, и перед путниками появилась четвертая развилка. На ней можно было развернуться, но мысль об этом пришла в голову Паше намного позже. Собственно говоря, он рассуждал примерно так: правая дорога была из гравия, с глубокими колеями, поросшими густой травой, а левая – широкая, асфальтированная и с разделительной полосой, пусть и едва видной. По разумению Паши, перед ним и было шоссе № 78. Надежда вновь вспыхнула внутри, подобно сухой ветке, брошенной в костер, и Паша подумал, лишь бы хватило бензина... и лишь бы эта ровная превосходная дорога с полосой посередине не исчезла никуда.Он выжал сцепление и выехал на асфальтированную дорогу.По его подсчетам, до дачи Андрея отсюда было рукой подать. Но как только Паша миновал первый холм, исчезла разделительная полоса. Паша нахмурился, однако упорно продолжал ехать вперед. За вторым пригорком заканчивался асфальт, и машина снова потащилась по грунтовке. Темный лес все ближе подступал к обочине.Асфальт кончился так неожиданно, что Паша даже не успел притормозить и перевести рычаг коробки передач на ступеньку ниже; взвизгнули рессоры, и машину сотряс мощный толчок, от которого пробудился Влад.– Паша, что...Он не договорил, так как машину снова тряхнуло на кочке, после чего она въехала прямо в большую лужу.Паша молча вел автомобиль, пока они не съехали со спуска. Он все еще надеялся, что вот-вот появится какой-нибудь дорожный знак, ну или, на худой конец, дорога станет хоть чуточку получше, однако перед ними стлалась только одинокая заросшая тропа. В конце концов жалкое подобие дороги вовсе закончилось, и тропинка, по которой они ехали, плавно растворилась в густой высокой траве, сочной и яркой, какой ее обычно рисуют дети. Паша остановился, не выключая зажигания.– О чем задумался? – Влад горько усмехнулся. – Поздно думать. Поехали, теперь уже хуже не будет. Или у тебя есть другие предложения?До отметки "0" стрелке оставалось меньше миллиметра.– Поехали, – почему-то шепотом сказал он и затравленно оглянулся. Арсен впал в забытье, он тяжело дышал, губы его посинели; бледный и осунувшийся Влад тяжело вздохнул, сглатывая.Автомобиль, злобно фыркнув, поехал вперед, дергаясь и трясясь на ухабах, словно говоря, что даже ему эта поездка давно перестала нравиться.
Они ехали, не подозревая, что с каждым метром удаляются от нужной им трассы все дальше и дальше.