Платье для Мэри (1/1)

Как только за «Великим Светлым» закрылась дверь, я с ногами забралась на постель, завернулась в покрывало и уткнулась лицом в колени. Надо что-то срочно придумать, дабы отвертеться от всей той великой хрени, которую мне пытаются навязать. Срочно и в обязательном порядке нужно бежать отсюда домой.

Но сначала – в первую очередь – нужно дождаться одежду (ох, чует мое сердце, не понравятся мне положенные тряпки!) и найти что-нибудь, чем можно укоротить до приемлемого эту дибильную шевелюру.В дверь снова постучали. Это оказалась худенькая девица в костюмчике анимешной горничной, сжимающая в тонких лапках ворох пестрого тряпья.

О, Боже, что это были за платья! Кошмар, что такое…Все как одно, газовые, ярких, совершенно не сочетающихся расцветок, с глубоким декольте и пышной ультра-мини-юбкой. Прилагались также чулочки в кружавчик и сеточку, туфельки со стразиками и на отвертках (т.е. на шпильках), какие-то блестючки на пальцы-шею-уши-волосы и охапка микро-белья.

Я, что, так похожа на проститутку, способную надеть ТАКИЕ вещи?Подумав, я велела застывшей горничной принести штаны и ножницы. От такой просьбы бедная девушка малость осоловела, но перечить и задавать «Избранной» идиотские вопросы не посмела.

Я присела по-турецки рядом со сваленной на ковре горой шмотья и печально подняла за рукав сине-красно-лиловое платье, напоминающее рубашку какого-нибудь ансамбля народных танцев с уклоном в стриптиз (причем вырез предназначался для бюста размера эдак восьмого – какое счастье, что грудь у меняя не выросла вместе с волосами!). Причем напоминающее именно рубашку – даже у индивидуума моего не особенно великого роста коротенький подол едва-едва прикрыл бы пятую точку. Ну ладно, сейчас добудем ножницы, отпорем вот эти шнурочки (с вырезом ничего не сделать, это печально, придется оставить на себе рубашку), наденем под платьишко штанишки и все будет чики-пики…Угу, ничего не будет.

Хочу домой. Всеми этими мыслями о тряпках я лишь пытаюсь отвлечь себя от главной проблемы – как мне отвертеться от Великой Миссии и слинять. Думать об этом сейчас – есть занятие бесперспективное, потому нужно временно выждать и понаблюдать.

Поиграем самую чуточку по чужим правилам, м?

А вообще, вся ситуация мне резко не нравилась. Но если я начну впадать в панику и биться головой о стены, лучше уж точно не станет. Только башка заболит.

Вернулась осоловевшая девочка, с мужскими штанами и совершенно тупыми ножницами.

Первым делом я встала к зеркалу и кое-как (ну не парикмахер я, нет!) обкромсала себе шевелюру до состояния «злой напуганный еж-инвалид». Смотрелось ужасно, зато волосы прекратили мешаться. И, может, «Гендальф» местного розлива теперь откажется признать во мне свою Мессию.Глядя на мои махинации, горничная только затравленно попискивала.

Вздохнув и признав, что лучше уж точно не сделаю, я принялась за одежду. Штаны оказались кошмарно велики. С какого великана она их стащила? При обрезании штанин я опять немного ошиблась, и в результате они оказались коротковаты, разной длинны и с обмочаленными краями, к тому же пояс пришлось подвязать теми самыми отпоротыми шнурками. Получился почти мешок. Интересно, надели бы такое местные нищие?

Из обвисшего на мне декольте модифицированного платья сильно вытарчивалась аспидно-розовая ночнушка. Все лучше, чем моя родная грудь.А вообще, подозреваю, клоуны здесь вряд ли рядятся живописнее.С обувью ничего поделать было нельзя, пришлось громоздиться на каблучищи. И как многие женщины на них полжизни рассекают. У меня ноги на третьем шаге заболели.

Все ясно.

Жизнь Мэри-Сью тяжела.

Еще раз глянув на себя в зеркало (и как оно не треснуло), вздернула голову и решительно, спотыкаясь через раз, направилась изучать места, в которых завязла по уши.

Начать стоит, пожалуй, с замка.