Глава третья: Терапия (1/1)

Гриффин открыла глаза и встрепенулась, не узнав кресло, в котором находилась. Минимализм интерьера выдавал в хозяине квартиры человека строгого и рационального. Просторная комната, несуразный красный коврик на полу, похожий на шкуру мамонта, массивные окна, занимающие большую часть стен, простая и лаконичная мебель. И даже тёплые оттенки не создавали ощущение уюта.

– Тебя привёз Игон, – из коридора послышался женский голос, и в комнату вошла Мелниц со стеклянным бокалом воды.Собранные на затылке волосы, кремовая юбка в пол, просторная белая блузка и сотуар ?– она оставалась деловой женщиной даже дома.Девушка откинула плед, которым её кто-то заботливо укрыл, и приняла бокал воды.

– Я... я ничего не помню, – она потёрла ладонью лоб и уставилась в пол. – Как я здесь оказалась?– Тебя привёз Игон, – спокойно повторилаМелниц и откинулась в такое же мягкое кресло на деревянном каркасе напротив Гриффин. – Расслабься, здесь тебе ничего не угрожает, ты в доме специального агента ФБР.

Женщина подобрала под себя ноги и положила подбородок на большой палец правой руки, прижав указательный к виску:– Он пришёл проведать тебя, а нашёл плачущей на полу. Ты была в истерике. Надо отдать должное, Игон поступил правильно – привёз тебя ко мне. Я читала твоё дело, знаю, что произошло в больнице святого Иоанна, поэтому предполагаю, у тебя посттравматическое стрессовое расстройство.С минуту Гриффин тихо, как загнанный кролик, смотрела на Мелниц, быстро и глубоко дыша.– Вы устроите мне сеанс психотерапии?

– Подозреваю, что ты как никто другой знакома с необычным навыком, которым владела Лилит? – женщина наклонила голову и посмотрела на Гриффин исподлобья поверх своих очков-половинок.

– Вы о том, что она залезала в головы людей? – брезгливо произнесла девушка.

Мелниц неловко поджала губы:– Лилит немного извратила то, чему я её учила, и применила это в своей работе. Это способствовало тому, что она была очень продуктивным сотрудником, – подметила Жанин, но увидев, как изменилась в лице её собеседница, добавила – хоть и двойным агентом. Я веду к тому, что могу помочь тебе.– О, сейчас вы так говорите, а не далее как неделю назад, вы допрашивали меня, в своём логове ФБР.– Ты защищаешься, Кайли, но при этом, заметь, – Мелниц выставила правую ладонь вперёд в жесте, побуждая прекратить нападки, – даже не попыталась встать со своего кресла. Ты чувствуешь, что здесь тебе спокойно.

Гриффин замолчала, проглотив слово.– Кайли, позволь тебе помочь. Просто расслабься и располагайся, как тебе удобно.Гриффин вытянула ноги, легла на спинку кресла, запрокинула голову и выдохнула так, будто сделала одолжение Мелниц.– Дыши спокойно и медленно, Кайли. И так же медленно начни считать до десяти.– Один, два, три. Четыре. Пять. Шесть, – Гриффин почувствовала, как напряжение в плечах спало, и она бессознательно стала тянуть гласные и делать пазы между числами. – Семь. Восемь. Девять. Десять.- Закрой глаза, Кайли. Что последнее ты помнишь, перед тем, как очнулась у меня дома? - приятным и вкрадчивым голосом спросила Мелниц.- Мне снился кошмар, - лицо девушки нахмурилось. - Мне 6 лет. Я просыпаюсь от запаха дыма и бабушкиных криков. Кажется, она звала меня. Встаю с постели, открываю дверь и вижу кордор. На дверях бабушкиной спальни, были стеклянные окна, они озаряли коридор оранжевым тёплым светом. Я медленно иду по коридору, мои ладошки вспотели, а подмышкой я несу плюшевую игрушку - мышонка с длинными ушами, моё сердце бешено колотится. Я неуверенно зову её: бабушка Роуз? Ответа не последовало, но я стала слышать звуки борьбы и ворчание, похожее на рокот. Теперь-то я понимаю, что так звучал голос тамплиера сквозь маску. Я потянула за ручку, она была такой тёплой, почти горячей. Дверь открылась, и я остолбенела от ужаса. Комната горела. Стены, шторы, кровать, всё полыхало. На полу лежала моя бабушка, на ней сидело существо в чёрной накидке, оно тут же повернуло в мою сторону свой бараний череп, из которого текли огненные струйки. Бабушка бессильно повернулась ко мне, а её глазницы были пустыми и чёрными, он их выжег! Она прохрипела только: беги.- Что произошло потом?

- Если вы спрашиваете о том, что было в действительности... Дальше всё как в тумане. Я помню только, как меня нашли полицейские патрульные за мусорными баками в трёх кварталах от дома бабушки. Они сначала приняли меня за бездомную. Я была босая и чумазая. А потом был ад. Десять лет унижений и издевательств. Мне никто не верил. Полиция не нашла никаких улик на пепелище, которое когда-то было моим домом.– Но ты справилась, – кивнула Мелниц.– Да. Я была сильной, и не позволила ничему сломить меня.– И спустя десять лет, ты отомстила за смерть бабушки Роуз?– Да, я сделала это, и чёртов ублюдок мёртв, – она задумалась, провалившись в воспоминание, глаз её дёрнулся, а на лице промелькнуло что-то вроде злорадства. – Но постойте, я поняла,вы считаете, что у меня посттравматическое стрессовое расстройство. Сначала вы создали комфортные условия для меня, чтобы расположить моё доверие. Затем попросили меня рассказать не только сон, но и действительные воспоминания, чтобы задействовать не "травматические воспоминания", а "нормальные" с целью интеграции и трансформации.

– Стой, Кайли, – протянула Жанин. – Самоанализом ты совсем не поможешь. Ни себе, ни мне. Закрой глаза и медленно выдохни. Процесс диссоциации должен проходить в состоянии близком к трансу. Похоже, ты не хуже меня в этом разбираешься, но доверься мне и дай продолжить.

Гриффин немного помедлила с ответом, а затем откинулась в кресло и закрыла глаза:– Хорошо, док, помогите мне.– Как умер тамплиер?– Я несколько раз вонзила нож ему в шею, – почти сухо ответила Гриффин.

– Расскажи мне детали, чтобы я могла лучше представить эту сцену.– Я очнулась на столе посреди пылающего средневекового зала. Мои друзья боролись с тамплиерами. Возле меня лежал нож, которым я хотела перерезать верёвку на своих руках, воспользовавшись общей суматохой. А затем Лилит убила Персефону, Гарретт подстрелил Лилит. Тамплиер перед тем, как убить его, решил сознаться ему, что убил мою бабушку. И я потеряла контроль. Помню лишь свои крики и тело тамплиера, лежащее на полу с несколькими дырками в шее. Остекленевшие глаза смотрят куда-то в сторону, – голос Гриффин стал хриплым. – Он даже не успел понять, что произошло. Только когда Эдуардо обнял меня, я увидела картину целиком. Ритуальный нож в моих руках весь в крови, и на мне много его крови.

– И что ты почувствовала в тот момент, когда поняла, что убила того, кто виноват в твоей покалеченной жизни?Наступила пауза.– Ничего, – слезинка покатилась по щеке Кайли. – Господи, ничего, – она захныкала. – Ничего. Бабушка не вернулась, не воскресла. Мне не стало легче после всего пережитого. Груз потерянного детства не свалился с моих плеч. Я не стала другим человеком.

Гриффин наклонилась и приложила ладони к глазам. Плечи её сотрясались от плача.Мелниц встала со своего кресла, опустилась на колени возле Кайли и обняла её.– Ты сильная девушка, Кайли. Ты та, кто ты есть. Перед смертью бабушка просила тебя укрыться, спастись. Она хотела, чтобы ты жила, чтобы тамплиер до тебя не добрался. И вот ты сама пришла к нему, как ночной кошмар, и убила его. Именно бабушка воспитала тебя сильным человеком, именно благодаря ей, ты победила свой кошмар.

– Это всё условности, – хныкнула Гриффин в плечо Жанин.– Неправда. Ты жива - и это не условность. Это факт.

Гриффин кивнула, и они находились в таком положении ещё несколько минут.

– Что идёт после формирования пациентом переживания собственной силы? – уже спокойным голосом спросила Кайли.– Мы прошли только кризисную интервенцию, у нас ещё очень много работы, – Мелниц покрепче приобняла Гриффин и похлопала по спине. – От изоляции к созданию социальногоконтекста. Ты голодна? Как насчёт совместной готовки?