20 глава. Пустая равнина. (1/1)

Репетиция всё не заканчивалась и не заканчивалась. Доун извёлся весь, но хён не обращал на него никакого внимания. Только Ёнкей периодически таращился, сдерживая парня на месте. Ещё никто и никогда не вскакивал посреди прогона песни. И не будет…Как только музыка стихла, Юн обратил свой тоскливый взгляд на самого старшего, но был проигнорирован в самом корне. Хотелось достучаться, быть выслушанным, но холодный и отрешённый вид Джэ пугал.—?Джэ-хён, не рано ли ты встал на ноги? —?вопросил вдруг Вонпиль,?— У тебя такой жалкий вид.Доун поднялся со своего нагретого стула и угрожающе поднял палочки. Сжал зубы.Самый старший повернулся к Киму и улыбнулся очаровательной улыбкой, какую только смог изобразить:—?Ты прав, мне очень хреново,?— проговорил он спокойно,?— Если это тебя порадует…—?Мы и правда очень переживали за тебя, хён,?— искренне признался лидер,?— Ты так поспешно нас покинул… даже менеджера не предупредил. Понятно, конечно, что правилам ты подчиняться не намерен, но всё же, нам-то мог бы сказать...—?Я и сказал,?— примирительно доложил Джэ,?— Позвонил Ёнкею.—?А мне, хён?! —?забыл про Вонпильку Доун,?— Ты ничего не сказал мне!Джэ проигнорировал и этот выпад. Принялся перебирать струны, увлёкся.—?Ладно, мы потом поговорим,?— изрёк дельную мысль Ёнкей. Он поставил свою ?басуху? на подставку. Прошёлся по залу, достал бутылку с водой. Отпил.—?Если у вас есть ко мне какие-то вопросы, говорите сейчас,?— повернулся к Сонджину Джэ и перестал бренчать,?— Чтобы потом не было недопонимания.—?У меня очень большое недопонимание,?— подскочил к нему Доун. Но увидел вдруг бледное лицо самого старшего, его потухшие глаза, заткнулся на полуслове. Так и стоял, вглядываясь в лицо Джэ, облизывая машинально губы. Внутри словно холодным ураганом прошлись. Всю душу перевернуло. Плохо хёну! Он же из последних сил тут не падает!Плюнув на приличия, припал к родному телу, обнял за грудь. Джэ как-то торопливо убрал его руки, неуклюже вскочил вместе с гитарой. Отошёл. Доун застыл: руки по швам, ноги вместе. Словно в ступоре.Вонпиль смело подошёл, погладил Доуна по волосам, наслаждаясь его глупым видом. Отошёл к Джэ, пожамкал и его, но самый старший дёрнулся, посмотрел убийственным взглядом.—?Я же люблю тебя, хён,?— потупив глазки, озвучил свои действия Ким, он издал звук, похожий на хрюканье морской свинки,?— И Доуна тоже. Не надо ссориться…—?Вонпиль, мы прямо сейчас идём в гости,?— проснулся Сонджин, он выразительно посмотрел на Ёнкея, на что тот пожал плечами, сказал:—?Я, что ли, главный? Идите, куда хотите,?— он махнул рукой и снова принялся пить.—?Прямо сейчас? —?взъерепенился Вонпиль,?— Без приличной одежды?—?Ну и что,?— сам себе под нос проговорил лидер,?— Ты и так красивенький,?— он установил на платформу музыкальный инструмент и подтянул тренировочные штаны.—?Секундочку,?— улыбнулся Джэ,?— Если у вас нет ко мне вопросов… То у меня они есть…—?У меня тоже, хён! —?влез Доун, который наконец-то вышел из ступора. Но Джэ опять его проигнорировал. Он подошёл к Вонпилю и тот сжался под прямым, ироничным взглядом.—?Почём нынче фунт хитрости? —?спросил самый старший,?— Если добавить туда щепотку пошлости и немного романтизма?—?Я не понимаю,?— плаксиво проговорил младший,?— О чём ты?Лидер сразу встал между ними. На всякий случай. Вонпиль выглянул из-за широкого плеча и улыбнулся ехидно.Доун снова не сдержался, подбежал со своими палочками. Замахнулся на Пиля. Но его перехватил Джэ. Гитара мешала ему, болтаясь на шее, но он всё же вывернул ему правую руку и тот заскулил по-щенячьи. Сразу сник.—?Квашня,?— грустно констатировал самый старший, он демонстративно отряхнул руки и цинично сказал,?— Когда Добро бессильно, оно?— Зло.Ёнкей вздохнул. Бросил пустую бутылку и пошёл к своей сумке. Не торопясь, выудил оттуда пакет с едой. Принялся за обед.—?Вот это сейчас самое необходимое? —?спросил лидер.Ёнкей, набив полный рот чизбургером, кивнул.—?Хён, за что ты так со мной? —?медленно произнёс Доун,?— Что-то случилось? И роза… это не ты её растоптал?Джэ поднял глаза к потолку и развёл руки в стороны. Гитара дзынькнула струнами.—?Мы с Вонпилем уходим,?— констатировал лидер,?— Поговорите тут без нас…—?Никуда я не пойду,?— вдруг осадил его Ким,?— Я устал ходить по гостям! Ясно тебе?!Джэ усмехнулся и сел на место. Уткнулся в инструмент, заиграл что-то незамысловатое. Будто его больше ничего не волновало в этом мире. Разговор окончен, что ли? Но Доун же не так-то прост… Вроде бы… Немного напрягало, что хён назвал его ?квашнёй?. И как это расценивать? Пусть объяснит.Пока Сонджин переваривал злобную фразу Вонпиля, тот подошёл к самому старшему и погладил его по плечу:—?Мне так жалко тебя, хён,?— дрожащим голосом сказал он,?— У тебя такое уставшее лицо и тело совсем исхудавшее. Ты же болен ещё. Можно, я провожу тебя до машины?Доун напрягся. Он весь собрался в пылающий мщением сгусток энергии, но Джэ опередил его. Он просто рассмеялся. Он делал это так искренне, что невольно все застыли, даже Ёнкей перестал жевать.Самый старший хён вытер слёзы и ещё долго хохотал, подставляя лицо потолочным рампам. Доун машинально улыбнулся, уж слишком заразительный смех у его малыша-хёна. Тут никто не останется в сторонке.Вонпиль молчал и жадно смотрел на Джэ. Его глаза вспыхивали притушенными угольками.—?Смеёшься от своего бессилия? —?нагнулся он над ухом хёна, сказал, понизив голос до шёпота,?— Ты сейчас так жалок…—?Уж лучше быть жалким,?— улыбнулся ему ещё шире Джэ,?— Чем гнусным… Правда же, дружба трагичнее любви? Она ведь умирает гораздо дольше…—?Я всё равно не понимаю, о чём ты… —?посмотрел на него ясными глазами Вонпиль,?— Говори на корейском.Тогда уже Джэ наклонился над ухом Кима и произнёс проникновенно:—?Хочешь, чтобы я ноги об тебя вытер?Пиль испуганно сжался. Вытащил смартфон, сделал вид, что ему кто-то срочно позвонил. Отошёл.Сонджин не медлил больше ни секунды: взял Вонпиля за руку, повёл из зала. Джэ снова рассмеялся им вслед, но сразу смолк, как только двери за двумя мемберами захлопнулись.Доун выдохнул. Ёнкей засунул в рот остатки бутерброда. Зажевал.—?Так что у тебя за вопросы? —?пробурчал он,?— К нам…Джэ, не переставая играть, сказал:—?К вам у меня нет вопросов. Можете быть свободны…Доун подхватился. Краснея ушами и бледнея лицом, подкатил к хёну:—?Зато у меня есть!Джэ убрал руку от струн. Посмотрел на него долгим взглядом. Будто пытался проникнуть на самое дно. Юн не стал упускать такой возможности, если хён его видит, надо действовать.—?Почему ты сбежал от меня? И бросил розу сдыхать в своей комнате? Почему? Не отвечаешь на звонки и сообщения! Откуда вдруг взялась эта ненависть? Не хочешь сказать мне в лицо?Джэ усмехнулся, опустил глаза, поморщился. Сделался серьёзным. Ёнкей понял, что пора вмешаться:—?Джэ-хён, ты написал текст к песне Доуна?—?Я сам напишу! —?перебил его Юн, он злобно переглянулся с Ёнкеем. Вспомнил вдруг о том творении самого старшего?— смятом комочке ?стиша?. Получается, он украл его у Джэ. Умыкнул незаметно и тот даже не догадывается об этом. Но ведь всё равно выбросил же! И слова там совсем не жизнеутверждающие, а скорее?— депрессивные. Душа хёна. Изматывающая и желанная одновременно.—?Он почти готов,?— доброжелательно сказал Джэ,?— Остался последний штрих. Когда доделаю, покажу тебе.—?А мне, хён?! —?заорал Доун,?— Это же моя песня!Джэ хмыкнул и сделал вид, что Юна не существует. Вот как такое возможно? И что теперь? Лезть в душу своими грязными ботинками? Не хочет хён с ним разговаривать. Игнорирует по полной программе. ?Квашня? он для него, а не любимый мальчик…—?Не хочу лезть в ваши личные отношения,?— начал Ёнкей, который понимал, что происходит что-то неправильное. Весь вид Доуна кричал об этом,?— Но вам нужно поговорить. Если не убьёте друг друга, то помиритесь.—?Не хочешь лезть, так не лезь,?— глухо посоветовал Джэ. Он положил медиатор на голое колено и снял гитару с плеча. Поставил её аккуратно на подставку,?— Репетиция закончена на этом?—?Даже не поговоришь с ним? —?подошёл совсем близко Ёнкей, Доуна чертовски напрягало, что он для обоих?— невидимка. Рассуждать о нём во втором лице… Стыдно, по меньшей мере и ужасно невоспитанно…—?А почему, собственно, я должен делиться своими мыслями с кем-то? —?удивился Джэ,?— На сегодня у меня закончился весь лимит. Простите. Доун не выдержал такого ужасного безразличия. Мозг кипел и плавился от ледяной лавы, что заполнила всю душу. Раздвоение личностных ощущений, не иначе.—?Хён, если ты больше не любишь меня, так и скажи! Зачем уничтожать меня изощрённо? Играешь в инквизиторов? Если не ты растоптал розу, то кто?! Почему ты ничего не объясняешь? Я не понимаю твои намёки и дурацкие замалчивания! И почему я?— ?Квашня??Ёнкей присвистнул и уселся на стул. Подпёр подбородок рукой, чтобы удобнее было слушать. Доун мысленно чертыхнулся. Он не хотел разыгрывать здесь спектакль. Честное слово!Если самый старший хён и эту тираду пропустит мимо ушей, достучаться будет совершенно невозможно. Придётся ?сушить удочки? и ?сматывать вёсла?…—?Всё не так, как кажется… Большинство вещей не такие, как видятся, люди часто высказывают вслух не свои мысли и подражают чужой жизни. Все их слова придуманы другими, а поступки никогда не совершатся,?— посмотрел на Доуна Джэ-хён,?— Красивый, розовый зайчик может пришибить тебя задними лапами, а милая обезьянка, что-то замышляющая в кустах, прокусит твою сонную артерию в мгновение ока. Иногда и милосердие становится издёвкой. Оно уничтожает всякое человеческое достоинство. Нежные слова губительны как яд, а ругань честнее ласковой фальши. Понимаешь меня?Доун не понимал. Он просто слушал хёна и кивал, как попка. Он ничего не мог поделать. Если самый старший начинал говорить, это всегда звучало как музыка. И что, перебивать, что ли? Хотелось лишь слушать и слушать. Но Джэ ждал ответа.—?Да, я понимаю,?— хрипло отчитался младший,?— Но…—?Я ещё не всё сказал… —?перебил его Джэ. Ёнкей осторожно встал и прокрался к выходу. Незамеченный вышел и прикрыл за собой дверь,?— Я отдаю человеку розу. Так, безделушку. Ничего серьёзного. Всего лишь символ. Чьё-то выпавшее сердце. А потом этот человек спрашивает меня, кто растоптал это самое сердце… И ропщет на то, что я ему ничего не объясняю. Сам себя слышишь? Так вот, ты?— Квашня! А ещё?— замороженная креветка и сонная муха. Прожорливая, пучеглазая муха, думающая лишь о своей собственной пакостной душонке. Тебе больно? —?Джэ приблизил лицо, посмотрел гневно. Доуну стало плохо. Он несколько раз порывался вставить хоть слово в свою защиту, но потерпел поражение. А когда хён умолк, аргументов не осталось. Только пустота. Даже картинка стояла в голове. Обрыв и бесконечность. Словно прыжок в чёрную дыру. Когда-то он такую видел на старых полотнах авангардистов или что-то около того. Но может, не всё так плохо? Что будет, если ты попадаешь в чёрную дыру? Никто не знает… Иная вселенная? Забвение? Задняя стенка книжного шкафа, как в американском научно-фантастическом фильме ?Интерстеллар?? Это загадка. Но пространство-время там точно искривится. Перестанет иметь какое-либо значение, а все известные законы физики больше не подействуют. И там не будет Джэ-хёна… Никогда.Взгляд самого старшего всё ещё буравил его, но Юн ничего не мог ответить. Он думал лишь о том, что совершенно не может жить без хёна. Неважно, что за слова он говорит?— лишь бы говорил. Неважно, что смотрит так сердито?— лишь бы смотрел…Джэ щёлкнул перед его носом пальцами и вздохнул. Доун тут же опустился к его ногам и обхватил за голые коленки. Медиатор соскользнул на пол…—?Я так устал без тебя, хён,?— надтреснуто сказал он,?— Давай поедем домой…—?Домой? —?Джэ поднялся,?— То есть, к Бэм Бэму, ты хочешь сказать?***Бэм торопился. Он не поленился заехать в крутой супермаркет и сейчас волок домой огромный пакет с продуктами. Этого Юна Доуна нужно было откармливать. Но почему-то перед глазами стояло нежное лицо Джэхёна. Его волнует соперник? Странность странная. Выдумка выдуманная и глупость глупая. Но дурацкие мысли о самом старшем не хотели выветриваться из головы.Коты сразу подали голоса, как только он вошёл. Всё как обычно. Жизнь всегда прозаичнее мечтаний.Сгрузив пакет на стол, Бэм скинул башмаки и переобулся в замысловатые шлёпанцы. Их прислала мама из самого сердца Таиланда. И на том спасибо. Бэм любил такие вещи. Изысканные, роскошные. Дорогие. Редкие по красоте и изяществу. Вытащив из карманов грецкие орехи, он удивился, что притащил их. Зачем? Почему не избавился от них по дороге? Странности сплошные...?Иду, иду!??— крикнул котам, глянув на себя в зеркало. Отражение ответно улыбнулось и подмигнуло ему.Бэм покормил четвероногих домочадцев и устремился на кухню. Нужно было приготовить какое-нибудь превосходное кушанье для Доуна. Удивлять?— так удивлять. Но что-то не давало покоя. Сидела внутри заноза и колола, колола…Плюнув на порядочность, Конпимук зашёл на территорию гостя. Осторожно заглянул в палатку. Сразу увидел розу. Вернее, то, что от неё осталось. Черенок был почерневшим, умершим. Из такого не отрастёт корень. Не вылупится позже цветок. Всего лишь простой символ. Чего о нём беспокоиться? Выкинул и забыл…Но сердце глухо стонало и терзалось. Нелепый и долговязый хён не шёл из ума. Все мысли возвращались и возвращались к небритому подбородку… к нечёсаным, белокурым волосам. Таким роскошным… что чесалось нёбо…" Да будь ты неладен! —?чертыхнулся парень,?— Чего тебе надо-то?"Ничего ему не надо было. Он разрушил всё, что мог. Оставил где-то за гранью существования все свои розовые мечты. Ведь они у него были. И невооружённым сердцем понятно. Бэм чертыхнулся ещё раз. Достал черенок розы из вазы и прощупал тонкими пальцами. Так и есть. Цветок сдох. Из мёртвого никогда не родится живое. Как-то так.Задумчиво пожевав губу, Бэм бросился из комнаты. Он не слышал, как коты замерли и через секунду разразились новыми тирадами.Цветочный магазин был совсем рядом. Только перейти дорогу. Солнце уже клонилось к западу и мелкий, слепой дождик настраивал на нужный лад. Если и иметь что-то за душой, то пусть это будет давший корни стебелёк…Его не поняли. Продавец вежливо показывал ему розы всяких сортов и оттенков, но Бэм лишь качал головой. Пришлось достать убитый черенок и попросить, чтобы ему дали такой же. Только живой! Ёшкин бегемот! Чего ж тут непонятного?Наконец, почтительная аджумма, которая занималась посадкой-высадкой растений здесь же, в магазине, поняла, что нужно молодому, красивому господину. Услужливо досталаточно такой же черенок розы. Написала на бумажке, как ухаживать за цветком, чтобы он пророс. Бэм благодарно сложил руки. Взял свою поклажу и ретировался вон.Дома, несмотря на отсутствия обеда и ужина, он всё же занялся цветком. Сменил воду в вазочке, насыпал туда порошок, что дала ему аджумма. И отнёс обратно в палатку. Глупый Доунька всё равно не поймёт, что роза теперь другая. Зато можно быть уверенным, что этот цветок прорастёт на все сто процентов, а не пятьдесят на пятьдесят. Почему-то вспомнился рассказ О. Генри ?Последний лист?, там тоже героиня доверила свою жизнь какому-то листочку, если бы не глупый художник, который заменил живой лист на нарисованный, героиня бы не справилась со своей болезнью. Но глупая ирония судьбы?— сам художник заболел, когда ночью приделывал своё творение к ветке и умер в больнице. Смешно? Бэму не было смешно, скорее?— грустно. Нелепые обстоятельства только и ждут, когда ты покажешь им спину. Как-то так.Чем бы дело не закончилось, Бэм Бэм знал, он сделал самое необходимое. И это было важнее, чем приготовленный ужин.Взглянув на часы, Бэм улыбнулся. Совсем скоро в этом доме появится сильный сгусток энергии. Его исчадие рая. Существо, которое даст радость и защитит от одиночества…Солнечный день клонился к вечеру и даже ужин был готов. Рука сама собой потянулась к смартфону. Бэм накалякал сообщение:?Ты скоро, хённим?? Было немного смешно называть Доуна в превосходной степени, но это так по-корейски. Этот менталитет хоть и не въелся в его кожу, как говорил Джэ, но всё же сыграл немаловажную роль в продвижении с самых низов до таких вот леденящих душу, верхов. Всегда есть страх потерять это. Лишь покажи себя настоящего и тебя раздерут на части. Вытащат всё грязное бельё и все твои достоинства превратят в пороки. Это же так легко! Но ещё страшнее то, что тебя просто забудут. Ты станешь не нужен никому. И даже ты сам у себя не останешься. Не предаст разве что родная страна. Наверное. И мама, которая знает о тебе всё…Но что сейчас задурять голову какими-то пустяками? Всё слишком хорошо, пугает только одно: когда ты лезешь на самое высокое дерево, твой зад открыт для всех...Ответ пока не приходил и абонент даже не прочитал сообщение. Ну, что же, Юн просто занят. Можно позвонить своему водителю и попросить сообщить, когда парень будет возвращаться.Пока что Бэм занялся уборкой. Он выдраил ванную комнату, которая походила почему-то на поле боя. Какие-то подтёки на стенах, влажные разводы и ручейки воды на полу. Чем он тут занимался? Водным поло, что ли? Ковшик, которым Бэм поливал в своём доме растения, валялся возле раковины. Зачем было брать его? Конпимук покрутил устало головой. Если у парня проблемы, нужно решать их вместе, а не замалчивать до хруста. В любом случае надо обязательно поговорить, чего не хватает для полного счастья этому деревенщине в доме Бэма? Здесь ведь есть всё... Ладно. Оставим это на потом.Приняв душ и почувствовав себя человеком, Бэм облегчённо устроился за ноутбуком. Он поиграл по сети с Марком в любимую игрушку и немного забылся. Клонило в сон. Задремав мордой в клавиатуру, Бэм подхватился. Недоуменно воззрился на часы. Полночь? Да что, этот проходимец совсем сбрендил?Сообщение оставалось непрочитанным. Конпимук принялся названивать своему водителю:—?Добрый вечер, господин Бхувакуль,?— прорезался сонный голос мужчины.—?Вы где, Им Га И? Всё нормально? —?тревожно осведомился Бэм.—?Да, конечно,?— оповестил успокаивающим голосом водитель,?— Ваш друг сейчас в кафе. Он скоро напьётся и я привезу его домой…—?Что? —?Бэм вскочил,?— Что он сделает?—?После репетиции, Юн Доун поспешно выскочил из компании и настырно предложил свозить его в один уличный бар. После этого мы несколько раз сменили место локации и теперь он в кафе. Вы не беспокойтесь, Бэм Бэм, скоро его закроют и тогда я привезу вашего друга в целости и сохранности…—?Боже мой! —?Бэм вытер пот со лба. Этот деревенщина творит немыслимое! Если кто-нибудь узнает его машину возле этого злачного места, а потом сообщит боссу… Их обоих по головке не погладят! Нет, не выгонят, но близко к тому. Этого же прощелыгу выдали на поруки! Его, можно сказать, вытащили прямо из грязи в князи. Какой урон для его самолюбия… —?Тащи его живо домой! —?прикрикнул Бэм Бэм,?— А если не послушается, пригрози моим именем! Слышал?—?Да,?— поспешно проговорил водитель,?— Сейчас немедленно доставлю его к вам! Живого и пьяного.—?И смотри, чтобы тебя никто не засёк! Если сделают фото, увольнением ты не отделаешься!Бэм сбросил звонок и заходил по комнате. Да как он смеет использовать своё положение против хозяина дома?! Глупый мальчишка! Который и пить-то толком не умеет… Который просто падает от обычной дозы для всех… Уму непостижимо! Просто ни в какие ворота! Выгнать его в три шеи и доложить папке JYP, что этот деревенщина не оправдал ожиданий!Но его же тогда выгонят из компании. На счёт: раз, два, три…И что потом? Куда ему идти? Ведь он мечтает о таком насущном. Простом…Всего лишь купить дом и поселиться там вместе со своей собакой… Как её… Тори?Разве не надо помогать оступившимся?Никогда!Это не в правилах Бэм Бэма. Что бы не думал там себе Джэ, Бэм не станет спасать сорвавшихся. Он спокойно пройдёт мимо и даже не запомнит этот момент.Но как же Джэ? Этот гордый и красивый парень? Он будет в безопасности? После того, что натворит Доун…Чёрт возьми! Нет, Бэм Бэм, ты не сможешь спокойно пройти мимо! Если что-то случится с одним, будет затронут и второй. Зачем тогда всё? И эта роза… Зачем было спасать её?Нет уж! Всё тянется одно за другим. Словно крепкая нить. Порвёшь её и возможно, будешь ещё счастлив. Но уж точно не сможешь смотреть себе в глаза…