10 глава. Абрис. (1/1)

—?Сейчас ты свалишь из моей кровати и закроешь дверь с той стороны! —?вскричал Джэ.Доун испуганно сжался. Они уже час торчали в спальне хёна и придумывали слова для новой песни.—?Но почему? —?взвился, как ужаленный, Юн,?— Что я сделал, хён?—?Ты дышишь мне в ухо! —?попытался спихнуть его на пол старший,?— И руки убери!Доун содрогнулся. Он же совершенно нечаянно. Просто пальцы хёна так красивы. Рука сама потянулась. Но он же не специально!—?Я больше не буду, хён,?— взмолился Доун,?— Я задумался…—?Мечтай о чём-нибудь более реальном! Понятно? Задумался он…Джэ отодвинулся на край и перевернулся на живот, скомкал листок бумаги. Запустил им в лицо Юна. Удобно устроил подбородок на согнутой руке и только тогда посмотрел прямо в лицо, будто пытался проникнуть в глубь мыслей.—?Я никогда не видел таких красивых пальцев,?— смущённо объяснил Юн,?— Не смог себя контролировать…—?А если я не захочу себя контролировать? —?всё ещё злился Джэ,?— Будешь пятый угол искать?Доун испуганно прикрыл глаза. Прошептал:—?Я уже ищу, хён…—?Зачем я только подвизался к тебе в помощники… —?уже беззлобно проговорил старший,?— Терпи тут твоё присутствие из поколения в поколения…—?Может, поесть принести? —?привстал Доун,?— Только скажи, я торпедой туда и обратно.—?Тебе лишь бы смыться,?— проворчал Джэ,?— Работай давай!—?Если честно,?— улёгся рядом Юн точно так же на живот и задышал совсем близко,?— Ты противоречишь сам себе. То ?вали?… то останься…—?Мы ели пятнадцать минут назад,?— снова взглянул на него старший,?— Настоящий творец должен быть голоден, иначе ничего не получится. Ты хоть это понимаешь?—?Да! —?закивал головой Юн.Конечно, он понимает. Не для себя ведь старается-то! Этого трепетного хёна кормить надо по десять раз в сутки, чтобы хотя бы до нормального состояния довести. Эх…—?Давай новый листок,?— скомандовал хён,?— Откуда ты вообще это раздобыл? Альбом для рисования, что ли, у Вонпиля уволок? Двадцать первый век на дворе, а ты всё ещё пользуешься дедовскими методами…—?Так же удобнее,?— подал голос Доун,?— Тогда ты видишь всё, что написал, а если работать с ноутбуком и без конца менять написанное, ничего хорошего не останется, вдруг, первые строчки будут лучше стотысячных?! И что тогда?—?Боже, как трудно-то всё! —?упал на спину старший и потянулся руками и ногами,?— С ума же сойти можно…Доун слез с кровати и притащил пачку листов А-4. Аккуратно расположил их возле себя и задумчиво пожевал карандаш.—?Ничего на ум хорошего не идёт, хён… может, ты?Джэ уселся и торопливо выудил из скомканных листов один. Развернул торопливо, откашлялся, прочёл с выражением:—??…Луны пробивается тонкий овал…Быть может и он свою душу отдалЧтоб в холоде, голоде или разлукеНе отдаваться в чужие руки?… Вот про что это ты написал? Можешь мне объяснить?Доун откашлялся. Облизнул губы. Если хёну не нравится его творческий подход, пусть сам сочиняет. Выворачивай тут перед ним душу наизнанку… Своих интерпретаций, что ли, нет?—?А ты вообще ничего не написал… —?тихо проговорил младший.—?Почему же,?— Джэ достал другой скомканный комок и тоже его развернул, досадливо отбросил от себя,?— Не то!.. Вот… —?он разгладил листок:—??…Небо раскинуло сытую пастьА я и забыл, как больно упасть…А я и забыл, как страшно проснутьсяК чему-то неведомому прикоснуться…? Разве плохо?Юн вздохнул.—?Концепция не такая,?— сказал проникновенно,?— У нас должны быть жизнеутверждающие строчки…—?А почему? —?пододвинулся к нему хён и заглянул прямо в глаза,?— Кто рамки-то придумал?Доун на миг забыл, как дышать. Смотрел и смотрел в карие, бездонные пропасти, разверзшиеся перед ним. Даже подумал вдруг о чёрной дыре. Она вот так же поглощает? Всосёт в себя и выплюнет потом где-то за семью парсеками. Обратно разве отыщешь дорогу?—?Хорошо, хён,?— пробормотал,?— Пусть будет по-твоему.—?Что будет? —?улыбнулся глазами Джэ, он щёлкнул перед лицом пальцами и ухмыльнулся саркастически.—?Хорошие слова… Только пессимистичные…Джэ снова скомкал листок и зашвырнул в дальний конец комнаты.—?Ладно, ты прав, это не годится, лучше расскажи, как вообще представляешь это всё вкупе… Мне нужно видеть целиком полную картинку и музыку надо записать. Ты вообще ноты знаешь?—?Конечно,?— закивал Доун,?— Только всё никак не могу набросать мелодию, но она всегда в моей голове.—?Вот не надо на свою голову полагаться,?— заворчал старший,?— Особенно теперь…—?А почему? —?подобрал под себя ноги Доун,?— Что такого случилось?—?На умственно отсталого идиота смахиваешь,?— ласково улыбнулся Джэ, пропел, коверкая корейские слова: " У меня мурашки от моей дурашки…?Юн надулся. Отвернулся. Вздохнул. Эх, знал бы он… И не расскажешь об этом даже под страхом смерти. Хён сотрёт его в порошок и развеет по ветру.—?Я лучше один как-нибудь справлюсь,?— прошептал он обиженно.—?Да ладно тебе,?— обнял его за плечо старший, притянул к себе и погладил по волосам,?— Хочешь, я сам расскажу, как это всё вижу? Ну, концепт твой…Доун вспыхнул ушами и доверчиво прижался к тёплому боку. Никуда не хотелось больше бежать. Хорошо было бы, если бы это мгновение застыло на века. Да ведь не получится.—?Конечно, хён, очень хочу…Джэ вытянул правую руку и глаза Юна сразу сфокусировались на длинных, тонких пальцах.—?Представь сцену, которая находится наоборот, внизу… Видел, наверное, такое? Ну… как амфитеатр в Риме… Колизей…—?Да… видел… —?прошептал Доун. Он на самом деле отчётливо представил развалины колизейского амфитеатра. Словно Джэ фильм перед ним крутил.—?Так вот… Эта сцена похожа на остров в темноте. Она смотрится, словно круглая, чёрная луна… только внизу, а не вверху. Будто перевёрнутая…—?Угу,?— вторил Юн.—?И потом зажигаются маленькие огни, словно светлячки. Их ровно пять…—?Как ты узнал, хён? —?воскликнул Доун,?— Ведь это именно то, чего я хочу…—?Иногда полезно смотреть чьими-то глазами, а не только своими,?— ухмыльнулся Джэ,?— Слушай дальше… Начинается музыка и все зрители застывают в немом изумлении… Эти звуки божественны, а слова заставляют поверить, что всё возможно… Понимаешь, о чём я?Юн закивал головой и его глаза почему-то стали мокрыми. Джэ остановил на нём взгляд и закусил губу.—?И что дальше, хён? —?попросил продолжения Доун.—?Сам придумывай,?— скомкано пробормотал старший,?— Иначе это будет мой концепт, а не твой.—?Но ведь я так и задумал,?— проникновенно сказал младший и покраснел. Пот заструился по его спинному мозгу,—?В конце остаются лишь мои барабаны, а все друг за другом покидают сцену,?— прошептал Доун,?— Помнишь, как у Гайдна в ?Последней симфонии??—?"Прощальной",?— поправил его Джэ.—?Ты знаешь? —?изумился Юн,?— Правда?Старший хмыкнул и задумался о чём-то своём. Доун исподволь окинул его взглядом. Растрёпанные, русые волосы совсем свесились на лоб и торчали в разные стороны, словно он из гнезда выпал. В груди сжало от переизбытка эмоций. Почему надо быть таким милым-то?—?Малыш… —?сболтнул Юн и наклонился к застывшей руке хёна губами. Невесомо прижался к костяшкам пальцев.Джэ отпрянул, он дёрнулся, будто от огня. На миг Доун увидел его настоящее лицо, растерянное и совсем детское.—?Что это ещё за проявления бессмысленной трогательности? —?севшим голосом спросил он. Отодвинулся подальше. Взял в руки бумагу и ручку, принялся что-то писать.—?Хё-ё-н,?— позвал Юн,?— Я не хотел тебя обидеть.Джэ гневно вскинул на него глаза.—?Обидеть? —?спросил требовательно.Доун совсем растерялся. Конечно, хотел. Ещё как! Но не обидеть же…—?Прости… —?прошептал.—?Ты знаешь, когда не остается ничего: зла, добра, радости, печали, это?мертвое пространство может заполниться ?совсем уж невероятным,?например, запахом сосновых шишек или прелыми листьями, а может душами?людей. Хотя, чаще ?пространство заполняется? мечтой по прошлому…или будущему…это у кого как… —?проговорил Джэ,?— Мне хотелось бы понять, чем заполнена твоя душа? Обломками любви?Доун напрягся. Это прямой вопрос или всё же риторический? Взглянул на хёна. Тот смотрел и ждал. Облизнув губы, Юн промямлил что-то непереводимое.—?Что? —?приблизил лицо Джэ,?— Бубнишь, как старушонка беззубая!—?Я не понимаю, про что ты, хён,?— взмолился Юн.—?Забей,?— разозлился вдруг Джэ,?— Я устал от тебя и мне нужно поспать…Юн тут же спрыгнул с кровати и подался в сторону двери, лучше не действовать на нервы, от греха подальше.—?Разберись со своими скелетами в шкафу! У тебя их слишком много,?— крикнул Джэ.Доун остановился. Положил пальцы на ручку, но не нажал. Вернулся обратно. Уселся нагло рядом и не глядя на старшего, сказал:—?У меня нет шкафа, хён…я живу в палатке... и ничего не прячу… Я просто люблю тебя…Доун попытался после этих слов ретироваться из комнаты, но Джэ снова остановил его:—?Подожди-ка…Макнэ застыл, как оловянный солдатик. Но не обернулся, сейчас стыдно было смотреть в глаза. В душе повесилось всё живое и давило грудную клетку, словно прессом.—?Ты думаешь, я сейчас разомлею от радости и сделаюсь добрым Санта-Клаусом, что ли? И преподнесу себя, перевязанного синим бантом, на блюдечке с голубой каёмочкой, да? —?напряжённо спросил Джэ. Он приподнялся в кровати, как будто хотел выпрыгнуть из собственной шкуры и настигнуть Доуна в прыжке. Почему такие странные ассоциации в двенадцать ночи? Никто не может знать…—?Я не прошу от тебя никаких подарков,?— себе под нос произнёс Юн. Он уже повернулся и сейчас стоял в шаге от двери, опустив руки по швам, как мажордом,?— Мне даже твоё благословение не нужно. Это ведь моя любовь…—?Вот именно,?— поперхнулся словами старший. Он выскользнул из постели незаметной тенью и вырос перед глазами,?— На меня смотри…Доун медленно поднял ресницы:—?Всё, что ты мне скажешь, хён, будет использовано против тебя…—?Да неужели? —?в голосе Джэ послышалась издёвка,?— Ты ещё меня и запугиваешь? Мало того, что сложил на меня эту ношу… Маленький прохвост…—?Не обзывайся, хён,?— предупредил Доун,?— Я всё равно не понимаю твой английский…—?Вот только не ври мне,?— усмехнулся старший,?— Не понимает он… Всё ты прекрасно понимаешь… Одного люблю, с другим сплю, третьего ангажирую? Так что ли?—?Думай, что хочешь,?— вспыхнул ушами Юн. Эти слова так обожгли ему душу, что захотелось тут же превратиться в какой-нибудь неодушевлённый предмет,?— Я не собираюсь спорить… Я вообще хотел уже уйти.—?Наглый, циничный диверсант, прикинувшийся добрым щеночком,?— отчётливо произнёс Джэ,?— Сейчас собираешься спрятаться в своей вшивой конуре, пока другие тут глаз не сомкнут?—?Если хочешь, я никуда не пойду,?— перебил старшего Юн, краснеть всё равно дальше было некуда,?— Я могу посидеть с тобой, пока ты не уснёшь. Это будет наградой за мою любовь без границ.Джэ ничего не сказал, он только смотрел и смотрел, пытаясь найти хоть какой-то подвох. Но перед ним стоял маленький, потухший ребёнок, отчаянно пытавшийся показать всем и в том числе самому себе, что он взрослый, самодостаточный мужчина. Боже, какие только метаморфозы не устраивает нам жизнь…—?Когда я говорил о скелетах в твоём шкафу, я имел в виду твою зрелую и совершенно бесстыдную душу,?— уже спокойным голосом произнёс, наконец, старший,?— Я был не прав…Ты ещё ребёнок.—?Я не знаю, как так получилась! —?закричал Доун, он уже не мог больше сдерживать свой порыв,?— Я ничего не понимаю… Это чувство меня живьём сжигает… Мне хочется убить себя тебе на радость… Только скажи!—?Вот уж уволь! —?фальцетом заговорил Джэ,?— Не надо мне этого.—?Я не могу ни о чём думать… Мне ничего не хочется… Нет сил ни ползать, ни летать… Ни даже встать… И так хочется уйти. И никогда больше тебя не видеть… И в то же время, я боюсь, что без тебя просто сдохну! Я виноват? Скажи… —?Доун сверкнул глазами, а потом его взгляд потух. Он склонил голову и поник. Опустился на пол и закрыл руками лицо. Стало легко, свободно и всё равно, что теперь с ним будет. Он не сможет сдвинуться с этого места и под страхом смертной казни.В дверь вдруг раздался нечёткий и осторожный стук.—?Не входить! —?крикнул Джэ,?— Частная собственность.Но створка распахнулась и на пороге нарисовался Вонпиль. Он ошалело посмотрел на Доуна, примостившегося прямо на полу и поднял взгляд на Джэ, который уже подходил к нему.—?Что тут у вас происходит? —?шёпотом спросил Вонпиль,?— Вы так орёте… Драка, что ли?—?Мои слова не имеют смысла? —?зло проговорил старший и зыркнул на вошедшего,?— Чем бы мы здесь не занимались, это не твоё дело.—?Какой ты грубый, хён! —?воскликнул Вонпиль и бросился поднимать Доуна. Но тот лишь отбрыкивался, не желая покидать своё насиженное место. Или как там, шесток? Словно он цыплёнок. На самом деле, это у Джэ была кличка?— Крутой цыпа и Юн несколько оживился, думая об этом и даже улыбнулся пару раз своим мыслям.—?Если ты хочешь устроить показательные выступления,?— обратился Джэ к Доуну,?— Можешь это сделать за границей моего жилища. Мне не претит кого-то обижать своим скептическим нравом, но я был бы рад остаться сейчас один.—?Я никуда не уйду,?— прошептал искренне Юн и попытался сбросить руку Вонпиля со своей шеи. Со второго раза это удалось и парень намертво вцепился в компьютерное кресло, дабы оно было ближе всего.Кажется, все в этом общежитие не спали, потому что лидер тоже застыл в проёме и осторожно переводил сейчас взгляд с одного лица на другое. Видимо, он не совсем понимал, что тут происходит, но спросить постеснялся. Милаха…—?Вонпиль, мы сейчас идём в гости,?— вдруг решительно сказал он и даже улыбнулся.Парни посмотрели на Сонджина, забывая, зачем они тут собрались.—?Почему это? —?спросил Вонпиль,?— Вот так внезапно? Среди ночи?—?И что? Президент сам решает, когда нам с ним встречаться… Моя мама договорилась… —?начал лидер, а Доун всё ждал, когда кто-нибудь вспомнит про него, он даже подумал, что не мешало бы появиться и Ёнкею, но тот был на очередном свидании и про это знали далеко не все.—?Забирай обоих блохастиков и можешь знакомить их хоть с Папой Римским,?— недовольно сказал Джэ,?— Я хочу спать…—?Правда, президент? —?перешёл к допросу Вонпиль,?— Ты не обманываешь?—?Я когда-нибудь кому-нибудь лгал? —?вопросил лидер.Все глубокомысленно промолчали. Только старший махнул рукой и отправился в свою кровать. Его жест мог означать одно: ?делайте, что хотите!?—?Оденешь беленькую рубашечку и чёрненькие джинсы,?— пропел радостно Сонджин,?— Я начищу твои туфельки…—?Но я не хочу! —?завыпендривался Вонпиль,?— Я устал… —?он с надеждой посмотрел на Доуна, но тот крепче вжался в пол, цепляясь за ножки кресла. Если бы была верёвка, он бы с радостью себя привязал. Можно было и ремнём попробовать, но он был в лёгких, домашних шортах.—?Я живу в зоопарке,?— развёл руками старший хён и улыбнулся вымученно,?— Как я ещё жив-то…Сонджин аккуратно приобнял Вонпиля за плечико и вывел из комнаты, на ходу чирикая всякие дифирамбы. Стало тихо. Дверь парни за собой крепко прикрыли. Юн глянул на Джэ и потупил глазки, столкнувшись с тяжёлым взглядом.—?Наши приятные посиделки ты умудрился превратить в какой-то чудовищный балаган,?— сказал низким голосом Джэ,?— Неужели тебе весело было играть этот дикий спектакль, актёр Юн Доун?—?Это не спектакль, хён,?— шепотом обмолвился младший,?— Мне без тебя не выжить. Это правда жизни...Если хочешь подчинить кого-то своей воле, это гораздо проще сделать, когда даёшь человеку возможность одержать небольшую победу... Оставь меня здесь...Джэ закутался в одеяло и закрыл глаза. Через минуту проговорил:—?Если ты решил ночевать на полу, будь любезен, выключи свет…—?Как будто у меня есть какая-то альтернатива… —?проворчал Доун, но всё же послушно вырубил электричество и сполз обратно на пол.—?Предлагаю тебе на выбор,?— очень тихим, расслабленным голосом продолжил старший,?— Идти домой, в свою милую палатку или сторожить мою дверь. А то, я смотрю, в последнее время тут просто проходной двор.—?Хорошо,?— ответил Юн и слышно стало, как где-то в коридоре разговаривают Вонпиль и Сонджин, они на самом деле собрались уходить,?— Ты ведь всё равно не сможешь сейчас уснуть,?— через несколько минут после тишины, продолжил Доун,?— Я мог бы тебе колыбельную спеть или сделать массаж.На кровати пошевелились и послышалось ворчливое стенание старшего, тот просто ругнулся отборной бранью из английских междометий. Юн довольно-таки часто замечал такую несдержанность от красивого хёна, особенно, когда тот утруждал себя консольной игрой.—?Я не понял, хён, это ?да? или ?нет?? —?спросил шёпотом он.—?Ты не представляешь, как мне не нравятся отпетые идиоты с глазами маленьких мошенников,?— на английском языке проговорил отрывисто Джэ,?— Избавь меня от твоих слов и мыслей.Но Доун, хоть и имел ужасный, шепелявый акцент, разбирался в таких вещах досконально. От самого же хёна и научился.—?Тогда просто кинь мне хотя бы одно одеяло,?— перевёл разговор на себя Доун,?— Ночи весенние нынче холодные.—?Это твои проблемы,?— улыбнулся старший и поудобнее устроился на мягком ложе.—?А почему тебе нравится Сириус? —?не смог долго молчать Доун, ему было неудобно сидеть на голом полу и он всячески старался напомнить о себе.Джэ промолчал. Он дышал медленно и расслабленно. Казалось, что ничего его не беспокоит: ни посторонний человек на голом полу, ни разносортные флюиды, расточаемые этим субъектом.Юн устал. Хотелось забраться под бочок к хёну и свернувшись клубочком, забыться. Но он не мог позволить себе такой вольности. Горели уши и сердце спешило, как ненормальное, выпрыгнуть из груди. Всё, как всегда, всё, как обычно. Повздыхав несколько раз шумно и требовательно, он неожиданно для себя уснул.Он не увидел, как чья-то заботливая рука накинула на него тёплое одеяло и убрала с лица нечёсаную чёлку. Тонкие, нервные пальцы прошлись по его волосам и согрели щёки.Потом незаметная тень скользнула в постель и стало тихо. Только за окном всё сильнее расходился дождь. И ветер забрасывал прозрачные капли в тёмные окна.Абрис*?— контур, набросок, очертание предмета, линия, показывающая форму какого-то объекта.