Часть 14. Чья это кровь? (1/2)

— Его. Больше. Нет! Слышишь меня? Нет! – мои пальцы впились в крепкие плечи мужчины. – Кому ты помогать собрался? Обгоревшему трупу ты не нужен! Ты нужен мне! Ты слышишь меня?!Том с видимым трудом сфокусировал на мне взгляд и медленно кивнул.Я выдохнула, всё ещё не рискуя отпустить его куртку. Сердце выпрыгнуло в горло и билось о гланды, колени по-прежнему дрожали. Хотелось бы включить мозг и спокойно проанализировать всё, что произошло за последние двенадцать часов, но, увы, все системы были парализованы адреналином.— У тебя кровь на рубашке, – тихо заметил Хиддлстон, вновь отводя глаза, всматриваясь куда-то в даль, поверх моей головы. – Ты в порядке?По сморщенному, изъеденному тонкими морщинами лицу прыгали отсветы жёлтого пламени, оно отражалось во влажных то ли от чувств, то ли от дыма глазах, расчерчивая глубокими теням острые скулы. Огонь гудел за спиной, с невиданным упорством вгрызаясь в каменные стены, лопая, как мыльные пузыри, оконные стёкла и слизывая одну за другой деревянные рамы.

— Чья это кровь? – вопрос сорвался со свистом вниз, лавиной на меня.

***За восемь часов до этого— Руки так, чтобы я их видел!?Ненавижу вторники! – просипел голос, пока я, пытаясь не грохнуться в обморок, медленно поднимала лапки над головой. – Никогда в этот день ничего хорошего не случается!? – ?Я родилась во вторник!? – ?А я о чём??— Штаны можно закрыть? – от страха я позабыла, как на басурманском будет ?застегнуть?.

Мужчина, пройдясь по мне катком свинцового взгляда, на мгновение прикрыл спалённые солнцем, выцветшие голубые глаза и, что-то неопределённо хмыкнув, обратился на чужом языке к кому-то позади меня. Большие руки грубо подтянули сползшие чуть ниже бёдер брюки и ловко застегнули пуговицу, а следом и ремень. Ненавижу вторники.— Малышке не говорили, что гулять одной сейчас небезопасно? – слегка картавя, пропел искажённый акцентом голос над ухом. – Столько опасностей вокруг, столько morts ходит в поисках свежего мяса...Макаронный монстр, помогите! Отошла в кустики, называется. Да чёрт бы побрал мою стеснительность, залезла в самые дебри, теперь не докричишься.— Я не одна! – пискнула я, отчаянно пытаясь не паниковать. Судя по дрожащим рукам и отбивающим степ зубам, получалось плохо.— Ma chérie уже нашла себе компанию? Я расстроен! – мужчина, обхватив меня поперёк живота, прижал к себе. – Неужели он лучше старика Лотера?Макаронный монстр, я надену дуршлаг на голову и начну проповедовать поедание спагетти болоньезе! Не буду есть картошку! На завтрак – макароны, на обед – макароны, на ужин – макароны! И пускай меня разнесёт, как чернокожую американскую проповедницу-католичку из тупых комедий! Только помоги!— Ты откуда взялась такая, красавица? – мужчина, стоящий передо мной, опустил пистолет и взъерошил белёсые волосы, по-модному зачёсанные вверх. – Не устала с собой арсенал таскать?Я стиснула зубы, всё ещё стараясь сохранять железобетонное спокойствие, и помотала головой. Не реветь. Если бы мужик сзади не держал меня, я бы уже давно стояла на коленях и молила о помиловании. В бок упёрлось что-то твёрдое и совсем отвратительное, а строгий голос над ухом, потеряв нотки игривости, повторил:— Откуда ты пришла? Отвечай!— Тоннель, – я инстинктивно мотнула головой, указывая направление, но случайно зарядила затылком по лицу своему пленителю.

Тот, видимо, расценил это как попытку нападения, ибо тут же последовал сильный удар в живот рукоятью пистолета, ещё секунду назад упиравшегося мне в бок. Застонав, я повисла на руке мужчины. ?Да за что же мне досталась такая дура невезучая, а?? – голос закатил глаза.Однако мой ответ возымел некоторое действие, притом не совсем ожидаемое. Блондин укоризненно сверкнул глазами и что-то коротко бросил на французском. Мой пленитель тут же выпрямил меня и ласково погладил по щеке. ?Не смей этого делать!? – завопил голос, но поздно. Я что есть силы укусила мужчину за большой палец и завизжала.

— Putain!Большая ладонь тут же закрыла мне рот, большой и указательный пальцы, смяв губы, зажали крылья носа. Теперь я не могла ещё и дышать. ?Прекрасная идея! Брависсимо! – истерично взвизгнул голос. – Может быть, стоит начать думать башкой?! Неужели было непонятно, что последуют санкции?!?— Почему ma chérie ведёт себя как petite salope? – голос над ухом, на удивление, не звенел злостью. – Зачем кричать? Мы ещё даже не поговорили.Кусты за спиной зашуршали.

— Отпусти её! – из-за зелёной преграды вырвался Томас с винтовкой наперевес.

Блондин моментально вскинул пистолет, меня развернули и приставили дуло к виску. Голос отбил фейспалм.

За Томом из кустов выбрался Дэвид. К вящему моему удивлению, он не спешил хвататься за оружие. Окинув недобрым взглядом мужчин позади меня, он что-то быстро проворковал на французском. Хиддлстон удивлённо покосился на него и опустил винтовку. Мужчина позади меня что-то коротко спросил, на что Теннант бросил в блондина какой-то папкой. Тот залопотал что-то на басурманском. Надо было учить французский! Ни черта непонятно.

Пистолет от моей головы тут же убрали, как и руку с живота. Произошло это весьма неожиданно, посему я, потеряв равновесие, буквально рухнула на Дэвида. О Макаронный монстр, слава тебе! Теннант был тёплым и родным, отцепляться от него не хотелось. Но мужчина ласково похлопал меня по плечу и оставил в сторону. Мол, не мешай переговорам. Хиддлстон тоже не проявил должного интереса к вопросу моего освобождения; он слегка недоумённо переводил взгляд с Теннанта на мужчин и обратно и что-то изредка вставлял в переливчато-ухабистую речь-воркование. Нет, надо было учить французский! Говорил мне батя...— Приношу простить нас за наше mauvais... грубое обращение, – когда я уже отчаялась понять хоть что-то в происходящем и, усевшись на рюкзак, считала родинки на открытых обрезанными рукавами рубашки руках мужчины, тыкавшего в меня пистолетом, блондин вдруг обратился ко мне на английском. – Всему виной небольшое недопонимание, возникшее между нами.

?Охренеть, – весьма культурно поразился голос. – С каких пор у нас озлобленное апокалипсисом зверьё стало таким вежливым?? – ?Вероятно, это кто-то из той группы выживших, с которыми удалось связать Дэвиду?, – разумно заметил здравый смысл.Не успела я сделать хоть какие-то выводы из вышеперечисленных предположений, как Теннант, подхватив меня под локоть, оттащил в кусты. Томас остался наедине с мужчинами, к которым я по понятным причинам доверия не испытывала, и сей факт меня несколько беспокоил.— Я же говорил, что во Франции есть группа выживших! – торжествующе воскликнул Дэвид. Я попыталась улыбнуться в ответ, но всё портил голос, бившийся в истерике от того, что между прекрасным британцем и моей тушкой было не более сорока сантиметров. – Это их патруль. Они отвезут нас в Центр, но завтра. Сегодня уже не успеем, их пикап припаркован в нескольких километрах к югу, а уже темнеет. Укроемся пока в одном из домов. Ты в порядке? Они тебя сильно напугали?— А как ты думаешь? Какие эмоции должен испытывать человек, когда он только настроился справить нужду, а ему вдруг в рожу пистолетом тыкают и орут руки поднять? – чертыхнулась и буркнула я, отворачиваясь и порываясь было вылезти обратно из кустов к Тому. Но Дэвид поймал меня за руку.— Ты же мне доверяешь? – Голос утёр дорожку слюны, я кивнула. – Теперь всё будет в порядке.***— Это... прости, что в тоннеле на тебя из-за кончившегося бензина сорвалась, – я почесала затылок, старательно рассматривая пыльные мысы берцев.

Томас промолчал, отделавшись едва заметным пожиманием плеч – мол, ничего, с каждым случается.

Мы стояли перед небольшим, аккуратным домиком, облепленным со всех сторон зеленью. Окна с правой стороны и вовсе затянул в свои сети плющ, он же запустил свои руки-плети и между балясин перил, ограничивающих террасу. Из дома доносился шум – там внутри орудовал патруль французского Центра выживших. И Дэвид, у которого явно после взрыва в тоннеле зудело шило в заднице. Хиддлстон же остался сторожить меня. То ли чтобы меня не съели французские гурманы, то ли чтобы я никого не съела.

Благодаря предусмотрительности Теннанта, я вновь воссоединилась со своей любовью – мужчина после эпичного выхода из взорвавшегося тоннеля торжественно вручил мне забытый в панике топор, и после встречи с агрессивно настроенными мужчинами я его из рук более не выпускала. Но Томас после этой самой встречи был уверен, что я буквально притягиваю неприятности, и во избежание эксцессов он лучше побудет снаружи со мной. Вот только говорить по душам он не был настроен. Эх, такая слёзная речь зазря пропадает?— Ты любишьночь? – он не смотрел на меня, будто обращался к кому-то далёкому, спрятавшемуся на одной из звёзд.

— Не особо. Знаешь, ночью порой не видно, что кто-то собрался отхватить тебе полноги, – я нервно хихикнула, усаживаясь рядом с ним на ступеньку, но тут же осеклась. Солнце почти село. Последние лучи лениво скользили по усталому лицу Томаса, а я пыталась не любоваться им. Клонило в сон, ноги ныли от долгой ходьбы, спина не разгибалась, отвыкшая от перетаскиваний тяжестей. Ну что, господа, самое время посчитать, сколько дней прошло с начала катавасии. ?Ретривера привлеки, а то что он без дела сидит?, – предложил голос, устало зевая. Даже он притомился и не ронял острот по поводу моей съехавшей слишком (слишком!) далеко вниз майки.— День Один: начало Конца, первый поверженный зомби, встреча с Томом, – я загнула мизинец левой руки. Хиддлстон покосился на меня, только что пальцем у виска не повертел. – Хочу посчитать, сколько дней прошло с Апокалипсиса.

— Это можно, – он на мгновение задумался. – День Два: покинули Фарнем, нашли дом.— И я убила человека.Мужчина мгновенно потускнел и отвернулся. Наверное, не стоило вспоминать. Том инстинктивно отклонился от меня и теперь опирался локтём на выступ одной из балясин перил, ероша волоса. Вообще, забавно получается. Вроде мужчина взрослый, а я с ним себя веду как с мальчиком маленьким. Мать я ему, что ли? В конце концов, я леди, принцесса и ещё фиг знает кто, это меня нужно от дракона, то бишь, зомби спасать. А не наоборот. Но почему я не могу перестать к нему относиться покровительственно? Ах да, я же считаю, что он ничего не умеет. Считала. Теперь-то ясно, что Хиддлстон всё могёт. Не пора спрятать мечи в ножны и стащить доспехи?— День Третий: убрались из дома из-за нашествия зомби, разгромили вход в супермаркет, встретили Джея и Патрика, – я загнула уже средний палец.

Воспоминания больно царапнули горло, но я сглотнула их как липкий комок. Том тоже ёрзал рядом, будто смутившись. Он явно не хотел углубляться в подробности. Не хотел ранить ни мою, ни свою нежную психику. Незаметно для себя он в успокаивающем жесте накрыл моё запястье ладонью и слегка сжал.— День Четвёртый: бункер, мистер и миссис Грин, одна кровать на двоих и Лора под травкой, – он нехотя продолжил, но хохотнул. ?Лора под травкой – это, конечно же, так смешно! Только тогда он чего-то не смеялся. И вообще обиженную морду корчил?, – насупился голос. – Что вы с Джеем хотели смотреть?— Бродчёрч. Теннант ван лов, – я легко толкнула его локтём. Хиддлстон улыбнулся – по-настоящему, легко и будто бы беззаботно. Я душу бы продала, чтобы увидеть её, но, по счастью, в этот раз обошлось без Кроули.— Ну, Теннант так Теннант, – мужчина пожал плечами и вновь рассмеялся, прикрывая лицо рукой. – Ещё уроки стрельбы.Темнело стремительно. Ещё пара минут – и я не увижу ничего дальше собственного носа. Они там вообще как надолго застряли? Уже и похолодало. В одной маечке (?Со слишком глубоким вырезом!? – не преминул позанудствовать голос.) мне было уже откровенно холодно. Но рюкзак лежал слишком далеко, а ноги болели слишком сильно. Пришлось пользоваться джентльменскими качествами Томаса. Тот безо всяких усилий поднялся и подал мне поклажу без лишних вопросов. Даже, пожалуй, немного стыдно.— День Пятый, – я укуталась в толстовку и придвинулась ближе к Хиддлстону. Тот не сопротивлялся, но приветственных объятий не распахнул – кажется, ушёл слишком далеко в мысли. – Уроки стрельбы от Патрика, ты дулся.

— Я не дулся! – возмутился было мужчина, но осёкся. – Ты неправильно подобрала слово. Я злился.— Хорошо, ты злился без повода.— Ты курила травку!

— И?Он ошалело уставился на меня, будто я только что залепила ему пощёчину. Кажется, я ему сейчас в голове какую-то матрицу сломала.— Ну курила я травку. Ну гробила своё здоровье. Ну и что? Кому оно, моё здоровье, сейчас нужно? Посмотри вокруг! – я обвела взглядом пустынную улицу. – Думаешь, нам повезло? Мы, счастливчики, выжили в пламени Конца Света! Везунчики! Да ни черта. Мы – недобитые лошади с простреленными животами, которые вынуждены биться в агонии целую вечность. Честно? Очень завидую тем, кто умер во взрывах. Они хотя бы не мучились. Не дрожали от страха. Не стояли перед выбором жизни и смерти. Ты ещё не понял? Они – счастливчики. Мы – проклятые.Томас опустил взгляд. Его потряхивало – моя речь прошибла до самых костей. Только сейчас заметила: всё это время он впивался ногтями в собственные колени, обтянутые денимом, будто хватаясь за спасательный круг. И вдруг разжал пальцы. Посмотрел куда-то вдаль, будто сквозь деревья, снова инстинктивно отклонившись от меня.— Ещё атака зомби, смерть Патрика и Джея, побег из бункера, новый дом, – закончила я. Про мои пьяные выходки вспоминать не стала. Не надо.