Давай завесим окна. (1/1)
?Мели метели или ливень лил,А мы с тобой только хотели побыть одни.?…Белая дорожка на столе, Антон сидел, глядя в потолок. Жгло нос. Сердце бешено билось в груди, руки дрожали, а реальность плыла. Он уже отвык от этого ощущения, казалось будто в нем было что-то новое, а на самом деле… На самом деле все возвращалось на круги своя. Как восемь месяцев назад. И пока Даша все пыталась, рэпер опустил руки и даже перестал скрывать. Глупо. Глупо было пытаться, глупо было подпускать ее к себе…Февраль.—?Это не твое чертово дело, что я делаю! —?кулаки сжимались, он еле держался, чтобы не сделать то, что хотел.—?Почему не мое? Я, человека, которая о тебе заботилась, не могу знать почему у тебя рецидив зависимости? Так ты считаешь? —?Милк посмотрела на него обиженным, даже слегка возмущенным взглядом. Она устала от его вранья и от его злости, обычно необоснованной. Он стал таким, когда начал снова употреблять. Она хотела ему помочь, но он все отмахивался.Этот месяц начался плохо. Дарья плакала буквально каждую ночь, ей все снилось их идеальное будущее, в котором нет места наркотикам, бедам и всему плохому. Будущее, в котором каждый день солнечный и теплый. А утром она смотрела в потолок и не понимала, как может так все быстро испортится. В новый год они сидели в обнимку и смеялись, а сейчас ругаются и видеть друг друга не хотят. Они так хотели, чтобы в этом году все было лучше, чем в прошлом, но все было наоборот. Можно ли было сказать, что она ненавидела Раута? Нет. Она любила его, даже не смотря на его агрессию. Внутри же он добрый, да? Добрый, но слишком потрепанный душевными страданиями, которые его преследовали уже давно… Так хотелось думать, но на душе у Антона была пустота. И Потапенкова не могла заткнуть эту дыру собой, потому что ему было уже неинтересно. Да, так все было просто. В голове один лишь мефедрон и никто больше не нужен. Нежности и ласки между ними не было. Никто уже и не хотел. Девушка отвергала его поцелуи, прикосновения и больше никогда не смотрела ему в глаза. В его глазах не было ни одной эмоции. Больше нельзя было увидеть любовь, радость или смятения. Только огромная пустота, раз за разом заполняемая наркотиками.Март.В этот раз слишком много принял. Накануне Антон поссорился с Дашей и со злости схватил ее за запястье. Она испугалась. И ушла. Да и плевать, сама потом придет и будет мириться. Вокруг все было красочным, но в горле стоял липкий ком, с которым было невозможно справиться. А если не придет мириться? А если это конец? Нет. Определенно все повторится, как повторялось уже раз пять за… Две недели? Все одни и те же грабли под ногами их отношений. Он дни напролет долбил, а она с утра до ночи глотала горькие слезы. И сегодня Дарья не пришла к нему. И на следующий день. И через неделю. Но это время для Раута словно было часом. А потом слишком большая доза. Руки не слушались, по лицу стекали ручьи холодного пота. Все как тогда, на концерте. Наконец. Наконец-то все закончится. Больше ему не придется мучится в этом чертовом мире, в котором он оказался случайно. Тогда, восьмого сентября, должен был родиться не он, кто угодно, но не он. Жизнь подсовывала ему всегда одни несчастья. И двумя главными несчастьями стали наркотики и Даша. Даша, с которой он улыбался, с которой он смотрел в окно всю ночь, которую он любил и которую ненавидел. Между ними никогда не было той страсти из книг, но он был счастлив.? Те вечера, что они проводили вместе, утро одной субботы, когда не нужно было слов. Только он виноват в том, что стало. Из-за него она плакала и из-за него же она смеялась… Дышать становилось все тяжелее, и он сам не заметил того момента, когда начал мякнуть и терять сознание. Теперь осталась лишь его душа и темнота вокруг. Сколько прошло времени он не знал, но звук кардиомонитора раздражающе пищал и заставлял приоткрыть гла… Кардиомонитор? Нет! Не может быть! Он в больнице. Снова! Снова эти дурацкие наркотики его не убили! Снова ему не дали просто умереть! Антон увидел Милк. Она сидела, держа его за руку, и пыталась успокоиться. Если бы он знал, что ей пришлось пережить за эту неделю. Впрочем, это и неважно…