Глава 22 (1/1)

— Ого. — Усаги задрала голову, разглядывая высокий потолок, задрапированный чёрной тканью для имитации звёздного неба. Крохотные лампочки-звёзды поблёскивали среди парящих облаков, собранных из живых цветов: белоснежные розы, фрезии, эустомы на фоне тёмного полотна создавали иллюзию волшебства.— Посмотри на фонтан, — шепнул ей на ухо Мамору. Искусный, продуманный до мелочей декор и на него произвёл впечатление.Усаги перевела взгляд на фонтан в центре просторного зала. В подсвеченных струях воды, танцующих в такт музыке, подскакивали и переливались прозрачные шары разных размеров, в центре которых находились раскрытые бутоны белых цветов, словно они застыли в хрустале.— Думала, ты преувеличивал, когда говорил, что ничего подобного я в жизни не видела, — тихо сказала она. Мягкий, серебристо-лавандовый свет от причудливых светильников в форме высоких деревьев с тонкими ветвями, тянущимися к черноте потолка, заполнял нижнюю часть зала, позволял прекрасно видеть интерьер и гостей и создавал праздничную, сказочную атмосферу.— Рад, что тебе нравится, — улыбнулся он.— А ещё я была уверена, что в чёрном пиджаке и белой рубашке, ты будешь похож на пингвина. Но нет, вполне ничего так выглядишь, — с серьёзным видом сказала она.На секунду Мамору замер, а потом рассмеялся.— Спасибо. А ты похожа на принцессу.— Пфф, мама решила меня так вырядить, — фыркнула она.— Тебе очень идёт. — Мамору искренне считал, что нежное, воздушное платье цвета сливочного мороженого, с россыпью мелких жемчужин вдоль лифа подчеркивало миниатюрность и стройность Усаги, невольно рождая аналогию с девушкой из сказки.— Интересно, тут вообще кормят? — сменила тему она.— А ты уже проголодалась? — усмехнулся он.— Пока мама наводила мне марафет, не разрешала есть. — Она закатила глаза. — А уж когда я платье напялила, то тем более — вдруг испачкаю.Откровенность и непосредственность Усаги веселили Мамору, и он улыбался всё шире.— Ну, пойдём, поищем фуршетный стол. Может, заодно и Нефрита с Мако встретим.Мамору повёл Усаги в следующий зал мимо широкой, украшенной подсветкой и цветами лестницы. Часть гостей вальяжно прогуливалась из зала в зал, рассматривая и обсуждая работу дизайнеров. Другие стояли небольшими группами и увлеченно беседовали. Безусловно, большинство использовали вечер для развития и укрепления деловых связей. Среди гостей чинно проходили официанты в черных брюках, жилетах и белых рубашках, предлагая напитки. А вот подносов с закусками нигде видно не было.— Мамору, — его окликнул мелодичный женский голос, от которого съежилась душа. Он хотел притвориться, что не услышал, но уйти не удалось. — Не думала тебя здесь встретить. — Во взгляде, улыбке и голосе грациозно подошедшей к ним девушки сквозило высокомерное снисхождение.— Я тоже не надеялся на встречу, Мичиру, — холодно улыбнулся Мамору.— Всё время забываю, что и тебя зовут на подобные мероприятия вместе с семьёй Миято. Но тебе, наверное, тут скучно, не с кем поговорить.Мамору чувствовал, как удушливая ненависть поднимается из глубины и затопляет душу. Он видел по глазам Мичиру, что ей нравилось его мучить. Она получала удовольствие, напоминая, что здесь ему не место, что в её глазах он человек второго сорта, хоть и посмел порвать с ней.— Какая прекрасная реплика клатча Луи Виттон, — встряла в разговор Усаги, чувствуя напряжение Мамору.— А это не реплика, милая. Это оригинал, — победоносно улыбнулась Мичиру.— Правда? — Усаги посмотрела на неё с недоверием. — Кто ж в здравом уме потратит на такое, — она указала на аксессуар, похожий на прямоугольный кошелек, — больше трёх сот тысяч йен?— Тот, кто любит качественные, эксклюзивные вещи. — Мичиру гордо вздернула подбородок.— А, ну если только, — пожала плечами Усаги. — Я просто всегда думала, что надо любить людей, а не вещи.Мичиру открыла рот, но не сразу нашлась с ответом.— Простушкам в дешёвом, карнавальном платье не понять! — презрительно глядя на Усаги, выдала она.— Дешёвая здесь только твоя душа, Мичиру, — жёстко ответил ей Мамору. — Приятного вечера. Пойдём, Усако. — Он положил ей ладонь на спину, чтобы увести, но Усаги вдруг вновь развернулась к собеседнице.— Вы знаете, я ещё месяца четыре назад читала в Харперс Базар, что бирюзовый — умирающая классика для женщин за сорок. А в Вэнити Феа как-то видела интересный обзор про аксессуары. Эксперты не советуют подбирать их в одном цвете. Даже очень дорогие и эксклюзивные. Говорят, это открытая демонстрация отсутствия индивидуального стиля. — Широкая светлая улыбка Усаги на мгновение стала снисходительной. — Я из любопытства читала, мне это ни к чему. А вы в таких кругах вращаетесь…Усаги многозначительно замолчала. Мамору едва сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос, глядя на раскрасневшееся лицо Мичиру и её раздувающиеся от гнева ноздри. Она больше не казалась ему красивой. Он вообще не понимал, как мог в неё влюбиться, как мог не замечать очевиднейших вещей. Усаги добродушно улыбнулась, невинно хлопая по-детски большими глазами, как будто сотворила для Мичиру величайшее добро от чистого сердца, и подхватила Мамору под руку.— Не знал, что ты увлекаешься модой, — когда они отошли, посмеиваясь, сказал Мамору.— А я и не увлекаюсь, — простодушно призналась она.— А… — Он растерялся. — А статьи…— Да только что выдумала, — отмахнулась она. — Эта, как её?— Мичиру.— Точно. Всё равно она не проверит, а осадочек останется.— Страшный ты человек, Усаги Цукино, — рассмеялся он.— Это потому что голодная, — тяжело вздохнула она. — Кто вообще такая эта Мичиру?— Моя бывшая невеста, — нехотя сознался он.— Как тебя угораздило? — её лицо вытянулось от удивления.Мамору рассмеялся, у Усаги отлично получалось подбирать правильные формулировки.— Сейчас уже и сам не пойму. Мы познакомились на похожем мероприятии. Она выступала в качестве молодого, подающего большие надежды дарования. Играла на скрипке. А я сидел за столом совсем близко к ней, и… — Он замолчал и поморщился. Рана давно затянулась, но вспоминать о том, как глуп и наивен он был, не хотелось. — И играла она великолепно… А потом, после выступления, мы случайно разговорились…— И что случилось? — не удержалась от вопроса Усаги, когда Мамору замолчал. — Прости. Можешь не говорить, если не хочешь. Это ведь личное. — На её щеках проступил румянец.— Она предпочла мне моего двоюродного брата. Он единственный наследник многомиллионного состояния, а я бедный родственник, которого приютили и воспитали из жалости, и никогда не смогу обеспечить ей ту жизнь, к которой она стремится, — почти дословно повторил он слова Кунсайта, которые, казалось, навсегда засели в голове.— Мне жаль, — тихо сказала она и взяла Мамору за руку. — Они теперь вместе?— Нет. Мичиру была ему не нужна. Он хотел доказать мне, что женитьба на ней будет самой большой ошибкой в моей жизни. И был прав, — добавил он почти шёпотом.— Значит, он тоже тебя ранил, хоть и из любви. Мне, правда, жаль.— Спасибо. — Мамору смотрел ей в глаза, но в этот момент видел какую-то другую Усаги — искреннюю, нежную, заботливую.***Кунсайт скрежетал зубами и вытаптывал дорогой бежевый ковёр в гостиной дома семейства Айно в ожидании Минако. Она опаздывала больше чем на сорок минут! А ведь им необходимо добраться по вечерним пробкам и не опоздать к началу официальной части мероприятия, где он выступает с речью.— О, Кунсайт, — радостно прощебетала Минако, быстро спускаясь по лестнице, словно на ней были балетки, а не туфли на двенадцатисантиметровой шпильке. — Представляешь, начальник не отпустил в обед домой, чтобы я успела подготовиться. Вот пришлось собираться впопыхах. — Она обворожительно улыбнулась, изящно подчёркивая издёвку.— Что это на тебе? — рыкнул он.— Платье, — ещё слаще улыбнулась она. — Дорогущее. Ты себе даже не представляешь насколько. Но ради такого вечера не жалко.Она покрутилась, демонстрируя атласное платье цвета охры на тоненьких бретельках. Оно струилось по телу Минако, словно расплавленное золото, соблазнительно подчеркивало каждый изгиб идеальной фигуры. Кроме того, оно открывало спину ниже лопаток, да и полюбоваться красивой грудью Мины не составляло труда, если заглянуть в декольте.— Переоденься. Немедленно, — ледяным тоном приказал он.— И не подумаю. Мы не на работе, чтобы ты указывал, во что мне одеваться.— Тогда ты никуда не поедешь, — сощурился он.— Мне не пять лет, чтобы ты так со мной разговаривал, — в тон ему ответила Минако.— Или переодеваешься, или остаёшься дома, — почти по слогам произнес он.— Хорошо. — Она села на диван и откинулась на спинку. В свете люстры блеснули длинные, золотые серьги. — Я остаюсь. Но нашим отцам ты сам будешь объяснять, что тебе не понравилось в моем наряде.— Я так понимаю, что своему отцу ты покажешь совсем другое платье, — помолчав, произнёс Кунсайт.— Правильно понимаешь, — довольно улыбнулась она, предвкушая победу в этом раунде.— Ладно, поехали. Мы и так сильно опаздываем. — Он устало потёр переносицу.— Не волнуйся, я уже позвонила и предупредила. Начало немного отложат.Кунсайт сжал кулаки. Ни одна девушка, ни одна женщина не смела вертеть им, как вздумается. У Минако это выходило играючи.***— Что-то ты поздно. — Мамору почти столкнулся с Кунсайтом у одного из накрытых к вечеру столиков.— Задержали непредвиденные обстоятельства, — буркнул он.— Мамору! — Минако радостно приобняла его за плечи. — Ой, простите, — спохватилась она, заметив Усаги. — Мы просто знакомы с детства и давно не виделись.— Да обнимайтесь на здоровье, — махнула рукой Усаги. — Я вообще с ним тут, только чтобы вкусно поесть.Кунсайт удивлённо вытаращил глаза, Мамору тяжело вздохнул, а Минако улыбнулась и слегка прищурилась.— Ну, на фуршетном столе обычно туфта, а не закуски, — сказала она.— Это точно, — подтвердила Усаги.— Минако Айно.— Усаги Цукино.— А это мой двоюродный брат Кунсайт Миято, — представил Мамору. — Усаги моя девушка.— Рада знакомству. — Минако широко улыбнулась. — Я потом покажу, где можно отловить вкусняшек.— Договорились, — кивнула Усаги.— Я тоже рад знакомству, — сдержанно произнёс Кунсайт. — Минако, идём. У меня выступление, — поторопил он. — Увидимся после, хорошо? — Он хлопнул Мамору по плечу.— Конечно.Гости заняли места за круглыми столами, согласно карточкам с именами, стоящим рядом с белоснежными тарелками. Усаги надеялась, что они окажутся за одним столом с Мако и Нефритом, но тех посадили ближе к сцене. Официальная часть вечера началась с речи Кунсайта, затем выступали ещё несколько высокопоставленных сотрудников компании. Но Усаги не проявляла интереса к тому, что происходило на импровизированной сцене, её вниманием полностью завладели блюда, беззвучно привезенные официантом на натёртой до блеска серебряной тележке. Мамору наблюдал за Усаги и улыбался. Её непосредственность граничила с невоспитанностью, но его это умиляло. В какой-то степени он ей даже завидовал. Она не пыталась понравиться другим, не старалась доказать, что достойна быть на столь шикарном мероприятии, а наслаждалась происходящим.— Попробуй вот это. — Она положила ему закрученную в виде цветка закуску. — И ещё вот это. И это выглядит аппетитно.Мамору не успел и слова вставить, как Усаги наполнила его тарелку едой, в то время как ещё две пары, сидящие с ними за одним столом, положили по одной-две закуски.— Приятно видеть, когда у девушки здоровый аппетит, — сказал пожилой мужчина, сидящий справа от Усаги.— Согласен с вами, — кивнул Мамору. — Усако, оставь место для десерта.— Вот за сладкое можешь вообще не волноваться, — едва проглотив, ответила она.После приветственных речей начался традиционный благотворительный аукцион. На взгляд Усаги, мероприятие интересное, если принимать в нём участие. Но на представленные предметы искусства и драгоценности у сидящих за их столиком гостей средств не было. И Усаги ухитрилась незаметно увлечь болтовней о еде всех, кто был рядом — седовласого мужчину и его жену в старомодном платье и строгую пару за сорок, которые поначалу нехотя отвечали на вопросы Усаги, но через полчаса и они смеялись над её шутками и историями.Так весело Мамору не проводил ни один подобный вечер. Без сомнения поведение Усаги вызвало бы возмущение дяди и тёти, их высокопоставленных гостей и, возможно, кого-то ещё, но ему было хорошо. От неё веяло теплом и оптимизмом, с ней было легко.После аукциона гостей пригласили продолжить вечер в бальном зале, где играл живой оркестр.— Пойдём, найдём Нефрита и Мако, — предложил Мамору.Усаги кивнула, но пока она сердечно прощалась с новыми знакомыми, друзья скрылись в толпе.— Вон они. — Он нашёл их среди танцующих.— Знаешь, — Усаги остановила решительно шагнувшего в их сторону Мамору, — давай, не будем им мешать.Какое-то время они молча смотрели, как Нефрит и Мако танцуют, не замечая никого и ничего, лишь зачарованно глядя друг на друга.— Они красивая пара, — мягко улыбнулась она.— Да. Ты права. Может, и мы потанцуем?— Только не очень быстро, — подумав, согласилась она, — а то я столько съела.Мамору рассмеялся.— Ты неподражаема.Она робко положила руку ему на плечо, а вторую вложила в его ладонь.— Я не очень хорошо танцую, — тихо призналась она.— И ладно. Я тоже не мастер бальных танцев.Но вёл Мамору умело и уверенно, прижимая Усаги к себе за талию.— Я рад, что ты согласилась пойти со мной, — сказал он, глядя в её удивительные синие глаза. Аккуратно подчёркнутые косметикой, они казались пленяюще большими и яркими. Мамору чувствовал, как Усаги дышала, и это ощущение рождало волнение в груди.— Я тоже рада.Так близко лицом к лицу они оказывались до этого момента лишь дважды — в игровом центре, когда Усаги упала, и когда Мамору её поцеловал у дома родителей. Но ни разу они не касались друг друга так долго, не двигались в такт друг другу, не ощущали, как бьются их сердца.Мягкий свет переплетался с музыкой. Проникновенные звуки скрипки отдавались нежно-щемящим чувством в душе. Атмосфера сказочности, нереальности происходящего окутывала, словно шелковистая, шифоновая ткань. Одна мелодия плавно перетекала в другую, и Мамору не хотел отпускать Усаги, продолжая кружить по залу. Но со временем пар становилось больше, а места для движений всё меньше.— Давай, сделаем паузу, — предложила Усаги. — Тут стало жарко.— Хочешь, выйдем на воздух?— Было бы здорово.Они вышли в ту часть сада, что находилась за домом. Вечерний воздух прохладой пробежался по их разгорячённым лицам и коснулся обнаженных рук и шеи Усаги. Кованые низкие фонарики подсвечивали выложенную мелким камнем дорожку, петляющую среди цветущих кустарников и ухоженных клумб, по которой Мамору и Усаги медленно уходили вглубь, подальше от шума.— Тут хорошо, — мечтательно произнесла она. — От людей всё-таки устаешь.— Осторожней. — Мамору удержал её, когда Усаги споткнулась о выступ.— Спасибо, — испуганно ответила она, крепко сжав ткань его пиджака.— Не ушиблась? — Он не спешил её отпускать. Наоборот, хотел продлить момент их прикосновения.— Кажется, нет, — тихо ответила она, глядя в его встревоженное лицо.Придерживая её одной рукой за талию, второй Мамору поправил выбившиеся из прически Усаги локоны, почти невесомо коснулся шеи и замер. Сердце как будто подскочило к горлу, и стало трудно дышать. Усаги выглядела удивительно нежной и красивой. Мамору не смог сдержать порыв. Он наклонился и коснулся её мягких губ своими. Глаза Усаги распахнулись от удивления и неожиданности. Она затаила дыхание, но не оттолкнула Мамору. Он же, кажется, провалился в настоящее волшебство. Ощущение приятного волнения, смешанного с радостью и предвкушением чего-то большего, яркого, стремительного, наполнило грудь. Он медленно целовал Усаги лишь губами, не смея углубить и испортить поцелуй.Мамору почувствовал, как Усаги отпустила ткань его пиджака, за которую инстинктивно схватилась, чтобы избежать падения. Она робко обняла его за плечи, и Мамору крепче прижал Усаги к себе. Она приоткрыла губы, отвечая на его ласку. Медленно. Осторожно. Словно никогда раньше не целовалась. Мамору провёл кончиком языка по её губам и почувствовал приятный вкус ванили, оставшийся от полустертой помады. Сердце грохотало, отдавалось эхом в ушах. Он целовался с разными девушками, но никогда, даже в самый первый раз в его жизни, не испытывал подобных ощущений. Он не мог их описать, не мог чётко сформулировать. Лишь одна мысль пульсировала на задворках сознания — особенная, та самая, его… Усаги тянулась к нему, обнимая всё крепче, а Мамору целовал всё напористее, а она отвечала с каждым мгновением всё смелее. Они забылись в объятиях друг друга, как будто не было ничего важнее и нужнее их поцелуя.— Замёрзла? — осипшим голосом спросил он, когда почувствовал, что Усаги дрожит.— М-м-м, не знаю. Наверное. Немного. — Она растерянно смотрела в его глаза, всё ещё обнимая за шею.Мамору улыбнулся. Усаги смутилась и отошла на шаг.— Вернёмся? — предложил он. — Скоро должно быть шоу. А может, уже началось.Он чувствовал, что переступил невидимую черту их дружбы, и им обоим было необходимо время, чтобы обдумать и принять произошедшее. Их поцелуй однозначно был обоюдно приятным, но выходил за рамки договоренности.Мамору галантно подал локоть и мягко улыбнулся, после секундной заминки Усаги взяла его под руку. Они вернулись в атмосферу праздной суеты, где играла музыка, слышался смех и непрекращающийся гул голосов.— Пойдём, посмотрим ледяные скульптуры? — предложил Мамору.— Да, идём… — В её глазах блеснул интерес, но мгновенно угас, когда она разглядела кого-то в толпе.Мамору заметил, что Усаги, не отрываясь, смотрела на высокого молодого мужчину, стоящего к ней боком. Он выделялся вьющимися каштановыми волосами с ярким медным оттенком.— Идём, — пробормотала она, резко отвернувшись.— Что-то не так? — Он невольно нахмурил брови.— Нет, всё в порядке. — Она наигранно улыбнулась.Мамору видел, что Усаги врала, чувствовал её напряжение. Она явно не хотела, чтобы тот мужчина её заметил, поэтому старалась скрыться в толпе.Какое-то время они бродили среди десятков невероятных ледяных скульптур, изображавших мифических существ. Но Усаги на них почти не смотрела, она думала о чём-то своём, невпопад отвечая на реплики Мамору.— Хочешь, я принесу тебе шампанское? Или коктейль? — предложил он.— Только не крепкий, — кивнула она.Мамору направился к стойке бара, раздумывая над тем, как мало он на самом деле знал об Усаги. Она рассказала ему обо всех своих домашних питомцах, о бабушке и дедушке, о детских курьёзах с братом, но мало рассказывала о друзьях и совсем ничего о личной жизни. Хотя он ведь тоже молчал о своей.Он поблагодарил бармена, взял коктейли и пошёл к Усаги. Он заметил, что она стояла бледная и смотрела на приближающегося к ней мужчину. Мамору успел разглядеть, что он с ним был приблизительно одного роста, комплекции и возраста. Он улыбнулся Усаги, и она улыбнулась в ответ, хотя счастливой эту улыбку Мамору бы не назвал.— Твой знакомый? — спросил он и протянул Усаги коктейль.— Э-м-м, да. — Она вздрогнула и едва не пролила напиток. — Неважно.На пути к Усаги молодого мужчину перехватил один из гостей, обрушив на него восторженный словесный поток. Мужчина улыбался, кивал, что-то отвечал, но то и дело посматривал на Усаги.— Вон Нефрит и Мако. — Она помахала им рукой, чтобы привлечь внимание. — Пойдём, к ним.Мамору отчётливо понимал, что Усаги убегала. Её движения стали резкими, в обычно озорном взгляде теперь читалась подавленность. Усаги сжалась и стала казаться ещё более хрупкой и беззащитной.— А мы вас везде искали! — Нефрит счастливо улыбался.— Всё в порядке, Усаги? — встревожено спросила Мако. — Ты бледная, и руки дрожат.— Голова сильно разболелась, — Усаги нервно улыбнулась. — Вы не обидитесь, если я поеду домой? Я, правда, плохо себя чувствую.— Нет, конечно, нет, — в один голос ответили Нефрит и Мако.— Я тебя провожу, — сказал Мамору.— Не нужно.— Я провожу.Усаги на него затравленно посмотрела, но спорить не стала. Они двинулись к выходу, и когда Мамору случайно коснулся её пальцев, они оказались холодными как лёд.***Минако упорхнула из-за их столика, как только закончился аукцион. Кунсайт почувствовал, как новая волна раздражения растекается по венам. Видимо, проводить вечер с ним Мина не планировала. Её броская красота и откровенное платье привлекали внимание, а обворожительная улыбка помогала без труда найти компанию.Кунсайт застал её распивающей шампанское в компании двух незнакомых ему молодых людей. По их взглядам он понял, что каждый из них был бы не против провести время с Минако наедине. От приступа ревности сдавило виски. Он собирался подойти и напомнить Мине, что она пришла не одна, но не успел, на его пути возник глава совета директоров.— Замечательный вечер, мистер Миято. Жаль, ваши родители не смогли присутствовать.— Действительно досадно, — согласился Кунсайт и мельком взглянул на смеющуюся Минако. — К сожалению, из-за урагана отменили их рейс.— Да, такие вещи непредсказуемы. Вы не против продолжить беседу за стаканом виски?— Я только за, — соврал Кунсайт, но ответить иначе не имел права.Лишь спустя полчаса ему удалось освободиться, и он сразу заметил Минако. Она танцевала с увлечённым ею кавалером. Она улыбалась, слушая, что он ей говорил на ухо, время от времени смеялась, чуть запрокинув голову назад. Платье переливалось золотыми искрами, струилось по телу, подчёркивая его изгибы. Кунсайта пробирала злость, когда он видел, что рука мужчины, с которым танцевала Мина, почти касалась её оголенной спины, как они двигались, тесно прижавшись друг к другу. Душа Кунсайта, будто обмотанная колючей проволокой, металась в тщетных попытках вырваться, но становилось только хуже. Он не мог видеть Минако с другим, это было выше его человеческих сил.— Позволите, я потанцую с моей спутницей? — Не заботясь о вежливости, прервал их танец Кунсайт.— Если она не против…— Она не против!Кунсайт перехватил Минако, которая не успела и слова сказать, и закружил в танце.— Что ты творишь? — возмущённо прошипела она.— Хотел задать тебе тот же вопрос, — огрызнулся он.Кунсайт крепко прижимал к себе Минако. Прохладная, атласная ткань платья позволяла чувствовать тепло кожи, движение и напряжение мышц. Гладкость и плотность материи больше возбуждали, нежели скрывали тело.— На тебе что совсем нет белья? — задыхаясь от неожиданной догадки, спросил он.— Ты вроде взрослый мужчина и не знаешь, что подобное платье не предусматривает бельё? Даже чулки под него не надевают.Кунсайт сильнее сжал её ладонь. От мысли, что на Минако не было ничего кроме туфель, серёжек и злосчастного платья, у него вскипела кровь, отдаваясь неуместной пульсацией в паху.— Ты хоть понимаешь, чем может закончиться твоё легкомыслие? — зло произнёс он ей на ухо. Аромат её духов сводил с ума.— Я не маленькая, чтобы ты меня опекал. Как хочу, так и одеваюсь. С кем хочу, с тем вечер и провожу! — в тон ему ответила Минако и обожгла теплым дыханием его шею.— Чёрта с два! — Он крепко схватил её за локоть и повёл из зала в коридор, которым пользовался персонал.Кунсайт прижал её к стене в первом попавшемся тихом углу.— Чего ты добиваешься? — Его трясло, кожа горела. — Во взрослую поиграть захотелось?— Я и есть взрослая! — бросила она ему в лицо. — Если ты не заметил, то я уже выросла и отдаю отчёт в том, что делаю!Несколько секунд Кунсайт смотрел в её пылающие возмущением голубые глаза, взгляд которых преследовал его во сне и наяву. Та девочка, которую он знал, которую любил и о которой заботился, действительно выросла и превратилась в девушку, которая сводила его с ума красотой и выходками. Кунсайт резко наклонился и поцеловал Минако в губы. Страстно. Глубоко. Ненасытно. К его удивлению, она ответила также смело и эмоционально. Его руки заскользили по её обнаженным плечам и спине. Чёртово платье ничего не скрывало. Кунсайт сквозь одежду чувствовал податливость Минако. В голове стучало. Он не мог остановиться. Внутри словно взрывались фейерверки, одновременно обжигая, ослепляя и вызывая восторг. Он снова ей проиграл.— Ты приехала со мной и уедешь со мной. Ни с кем другим я тебя не отпущу. Поняла? — хрипло произнёс он, прижимаясь лбом к её лбу.— Тогда поехали к тебе, — прерывисто дыша, ответила она и возобновила безумный поцелуй.