Часть 1 (1/1)
Между мной и Белой Королевой пятьсот метров и ряд таких же, как я, пешек, только одетых в добротные белые латы. А напротив – мы. Восемь девушек, тщательнейшим образом отобранных для кровавой бойни, которая начнется, как только наш Король по привычке плюнет под ноги противнику. Делает он это каждый раз. И мы каждый раз идем в бой. Восемь девушек от тринадцати до восемнадцати лет в черных лохмотьях, потому что нам не считают нужным выдать что-нибудь более… Надежное? Все равно – пушечное мясо, разменные монеты. «Пешки – не орешки», - фыркнул один из Всадников неделю назад, становясь за спиной малышки Адель. И белый Офицер тут же снес ей голову, чтобы добраться до остряка.А мне везет. Я почему-то слишком долго остаюсь живой. Королева заметила это и поставила прямо перед собой. Мол, Счастливица Мари защитит. Себя же как-то умудряется сохранять. Если бы я знала, как это делаю…Наша Королева высокая, черноволосая, резкая в движениях и скорая на расправу. Не раз меня секли у конюшни за то, что не успевала подать ей чулки или ужин оказывался не тот, о каком она просила. Да, помимо поля битвы, меня сделали еще и девочкой на побегушках у монаршей особы. Это оказалось последней каплей. Девочки-пешки и так странно на меня поглядывали из-за этого везения, а тут еще и резко изменившееся положение… Если бы они только знали, как я ее ненавидела. Как я… Как я хотела, чтобы в одном из сражений ее голова скатилась к ногам Белой Гвардии… И тогда… Тогда мы перестали бы воевать! Я знаю!Наш Король – хороший и смелый человек, но находится под острым каблучком своей жены. А вокруг нее слишком много льстецов и прихлебателей, которые только и делают, что поют осанны воинскому искусству и красоте «изящнейшей и смертоноснейшей Королевы Изабеллы». Ненавижу! Ведь это стало уже поговоркой, что белые начинают и выигрывают. Неужели нельзя понять, что мы зря гибнем! К концу битвы на поле остается монаршая пара, один офицер, слон или всадник, и несколько пешек. И так каждый раз. Зачем все это?Я постоянно вижу, как Белая Гвардия после битвы осторожно поднимает своих раненых и убитых и уносит с поля боя. Мы никогда так не делаем. Королева просто разворачивается и уходит, злобно ругая всех и вся, за ней тянутся выжившие… И никто не остается, чтобы хотя бы попрощаться… Да и некому это делать. Кто будет оплакивать простых пешек?
И я уходила вместе со всеми. Всегда. Пока не погибла Адель. Она была очень похожа на мою младшую сестренку… И наша маленькая пешка единственная не избегала моего общества. И мне так хотелось, чтобы она не погибла никогда. Чтобы ее золотое сердечко не останавливалось, билось вечно. И я осталась. Не помню, что со мной было. Кажется, что-то кричала и пыталась соединить темноволосую головку с худощавым детским тельцем. Я хотела, чтобы она жила.
А потом меня поднял белый Офицер и отвел к их Королеве. За нами кто-то нес Адель. И тогда я узнала, кто хоронит наших пешек. Пока шел обряд, я стояла рядом с белой Королевой, вцепившись в ее пояс, и смотрела в костер, где сгорало и трепыхалось на ветру мое детство, умершее вместе с названной сестренкой.В Черный замок меня вернули под вечер. Белая Королева сама взялась доставить блудную пешку домой. Я так и не поняла, почему со мной возятся. Но это было неважно. У ворот меня обняли, потрепали по голове, пожелали удачи и уехали. А я так и осталась стоять. За мной, правда, скоро вышли. И тогда впервые моя спина узнала, что такое плеть. Кажется, сознание я потеряла на первой минуте. В странном забытьи, где не чувствовалась боль, было удивительно хорошо. И еще казалось, будто меня поддерживает чья-то теплая ладонь, уютно устроившаяся на затылке. И тогда всего на мгновение вспомнила имя… Елена. Светлая.