Глава 3.1 (1/1)

К сожалению, сейчас не могу писать продолжение к фанфику. И поэтому меня мучает совесть. Выставляю пока лишь кусочек новой главы для тех, кто терпеливо ждёт проду. Постараюсь вскоре написать ещё.После случая в полицейском участке Айзек старался избегать Стайлза. Само собой, у него это выходило не очень удачно, но он старался хотя бы не общаться слишком близко со Стилински и его друзьями. Лэйхи не был уверен в том, что не причинит ему вреда. Он так и не понял, что хотел сделать тогда: защитить или наоборот наброситься. Непонятое пугало его.Общения со Стайлзом всё-таки не удалось избежать. Хотя, что там не удалось?! В последнее время, Айзеку казалось, что он общается со Стилински больше, чем когда-либо. И от этого никуда не деться: Стайлз всегда ошивается поблизости и влезает в дела оборотней. Но Айзек не может не согласиться с тем, что его вмешательство всегда или же почти всегда идет на пользу, что интересно, именно их стае или его друзьям, а вовсе не самому Стилински. Он, наверно, считал своим долгом защищать всех и вся.Вот и сейчас он защищал друга, Лидию. «Что такого особенного в этой девчонке, что Стилински готов рисковать ради неё жизнью? - не понимал Айзек. – Хотя, в этом весь Стайлз – вечный миротворец. Задумывался ли ты о том, что когда-нибудь это может тебя погубить? Уверен, ты об этом думал и не раз, но всё равно кидаешься на помощь по первому зову. А что если позову я? Ты придешь? Жаль, но я, похоже, не тот, кого ты можешь считать другом». Друзья не причиняют боль намеренно, но Айзек в этом не виноват: он не может ослушаться Альфу. Тем более, он даже рад, что Дерек послал именно его обезвредить Стайлза и Эллисон. Он больше не повторит своей ошибки, ведь теперь контролирует себя и точно причинит Стилински гораздо меньше вреда, чем Эрика или Бойд. Но всё равно больно. Не Стайлзу (хотя и он прочувствовал на себе это), Айзеку. Ему гораздо больнее.

Подойти и грубо толкнуть Стайлза на пол, оскалиться, пробуждая в себе зверя, наброситься… Что в этом такого? Страшно и неприятно для Стилински, но отнюдь не смертельно, да и сам Дерек велел не калечить «детей». Просто обезвредить Стайлза с минимальным ущербом для всех. И вовсе не сложно.Но когда слышишь почти оглушительный стук чужого сердца, в воздухе запах страха, а на тебя смотрят глаза, медленно наполняющиеся ужасом… становится слишком сложно. «Какого чёрта?! – думает Айзек. – Он бросил меня. Заставил поверить в него, а потом ударил в самое сердце. Почему бы немножко не отомстить? Вылить на него хотя бы малую часть своей боли? Выбить всю дурь?.. Но я никогда не сделаю этого».Айзек смотрит в глаза Стайлзу и понимает, что вовсе не хочет на него нападать, а вместо этого – подать руку, извиниться, всё объяснить и наконец, поговорить с ним. Но Лэйхи не может ослушаться приказа Дерека и поэтому нападает. Это и дракой назвать-то сложно. Лишь небольшая потасовка. Ведь Айзек дерётся даже не в полную силу, он почти не причиняет никакого вреда Стайлзу, лишь отвлекает его, и, похоже, Стилински это понимает: против волка его шансы смехотворны, но сейчас ему приходиться даже слишком легко. Стайлз всё прекрасно понимает: никто из оборотней не желает ему смерти. Избавиться – да, немного от него отдохнуть, но никак не зла. Айзек же и вовсе слишком осторожничает, и Стайлз подыгрывает ему: вырывается, но не сильно старается. Айзек осознает причины своего поведения, Стайлз же не совсем его понимает, но всё-таки доверяется. О причинах он будет думать уже потом.Айзек даже рад, что этот фарс вскоре заканчивается: Эллисон парализует его ядом канимы, а Стайлза оттягивает в сторону. Айзек уверяет себя в том, что сделал всё, что мог. По крайней мере, Стайлза он уберёг и от канимы, и от стаи.Стайлз слишком редко думает о себе. И слишком часто рискует ради других. Он мог не спасать Эрику. Айзек рад, что Стайлз это сделал. Эрика – часть стаи, почти друг, почти семья… Айзек и сам был бы готов рисковать ради неё. Но он – оборотень, сильный и быстрый. А Стилински лишь человек. Человек, которому небезразличны чужие судьбы. Айзек помнит, как искренне благодарил после этого Стайлза, а слёзы счастья подступали к горлу. «Он спас её…»