Глава 8: Начистоту (2/2)

— Ого, прямо в Мексику?

— Получается, да.

— Значит, вы там с Шоном того? Встречаетесь?

— Все верно, — парень мне подмигивает.

— И ведь никто из вас мне ничего не рассказывал.

— Ну прости, Даниэль. Это оставалось между нами с твоим братом.

— Да ладно, я понял уже. Хотя это все равно было странно, ты же стал моим другом, и я не видел, что вы близки. — Вы мне оба очень дороги. Мы как семья.

— Да, только не вместе.

— О... — он бросает на меня взгляд полный боли, — всему свое время.

— Какое?

— Сейчас я этого не знаю, но все впереди. — Как скажешь.

— Ну же, не раскисай. Расскажи лучше о том, что я пропустил. У тебя появилась собака, да? Ему удается разговорить моего брата, тот и правда оживляется, повествуя о своей жизни в Бивер-Крике. Я все читал это в письмах, но теперь приятно и послушать лично его. Финн же ему говорит о том, как замучился на общественных работах, и насколько быстро собрал вещи, когда все закончилось, и он мог поехать ко мне. Даже извиняется за то, что не успел подумать навестить его.

— Я был очень рад поговорить с тобой, ты как всегда крут, — прощается парень, — давай, удачи!

— Спасибо, я тоже рад. Присматривай за Шоном, а то он...

— Эй! — вырывается у меня, но тот слегка бьет меня по губам.

— Конечно, я буду беречь его, — обещает парень, — сейчас передам трубку.

Я цокаю и беру телефон. Прощание не занимает много времени, и мы уже готовы ехать обратно в Пуэрто-Лобос.

*** Финн ведет машину, а я полулежу рядом, обхватив себя руками. Смотрю, как быстро мелькает вид за окном, но остается все той же пустыней вокруг нас.

— Мм, так что там произошло? — спрашивает парень.

— Я... — он кладет правую руку мне на ногу, успокаивающе поглаживая, — она не захотела говорить со мной. Сегодня.

— Сегодня? — Да, сказала ей нужно время подумать, типо это очень неожиданно.

— Это же не означает, будто вы не будете общаться снова.

— Не знаю, вдруг она решит, что ей это не нужно.

— Эй, держи голову выше, солнышко, — он быстро целует меня в макушку и возвращается к дороге.

Я совсем не хотел спать, но меня все равно вырубило, пока мы ехали. Проснувшись от яркого света, бьющего прямо в лицо, я и не понимаю поначалу, где нахожусь. Вот теперь я очень сонный, громко зеваю и пытаюсь потянуться в кресле.

Смотрю на Финна. Он ведет машину одной рукой и курит косяк. Его лицо расслабленно, но на протянутой руке очерчены мышцы бицепса, а еще дальше выпирающие вены до самой кисти. Выглядит потрясающе, я даже стараюсь оставить это в своей памяти как можно четче, чтобы зарисовать позже.

— Почти приехали, — говорит он.

— Хочешь сходить поплавать позже? Или в бар?

— Вообще-то, я кое о чем думал, пока ты спал. Может, тебе это не понравится, но это просто мысль.

— Что это?

— Я слышу, как иногда по ночам ты уходишь в ту комнату, — тяжело сглатываю, — и ты так взбесился, когда я зашел в нее. Но сейчас я хочу помочь.

— Помочь? — складываю руки на груди.

— Мне не кажется, что это хорошая идея - цепляться за все те вещи, то есть когда они расставлены вот так, словно это комната самого Даниэля.

— Но... — Он не приедет сюда, — резко говорит он, — прости, но это правда, и тебе будет лучше скорее принять это.

— Как я могу... я обещал всегда быть с ним, а потом...

— Дерьмо случается, и этого не изменить.Теперь у тебя своя жизнь, почему не сфокусироваться на ней?

— Я пытаюсь.

— Да... ну, я думаю, будет правильно прибраться в той комнате,— я уже хочу возразить, — я не предлагаю выбрасывать вещи. Просто убрать куда-то.

— И чем это конкретно поможет?

— Ты зациклен на своей вине и сожалениях. И когда находишься там... тебе ведь не легче. Ты специально все так устроил, чтобы мучить себя еще больше.

Его слова словно режут по коже или даже намного глубже, меня передергивает. Не знаю, что пугает сильнее: его правота или то, как он мог понять это. Иногда кажется, будто он знает меня лучше, чем я сам; знает, что лучше для меня.

— Ладно, — руки дрожат, — да, давай сделаем это.

— Хорошо, — он протягивает ко мне ладонь, переплетая наши пальцы, — и я не хотел быть грубым, лишь донести до тебя… — Я понимаю, — прерываю его, выдавливая улыбку, — это все правда. Он улыбается мне, и мы едем дальше в спокойной тишине.

Тем же днем мы нашли коробки и направились в комнату. В этот раз Финн мог разглядеть все, каждую вещь, которую я бережно выставил на полку. Даже когда я не хочу, чтобы кто-то видел это кроме меня, парень обходит всех и становится рядом со мной, рука об руку перед всеми проблемами и сложностями. Это очень притягательно, но в тоже время я боюсь обжечься, ведь я уже потерял много людей, а Финн с каждым днем все глубже пробирается ко мне под кожу; что если в какой-то момент я уже не смогу без него?

— Я люблю тебя.

Говорю это неожиданно и совсем не к месту, но так уверенно и легко. Я никогда не боялся выражать свои чувства к близким, но когда это касается его, то у меня иногда отключается мозг и я сразу будто не умею разговаривать. Но именно сейчас все так просто, когда мы стоим в пустой комнате, по которой теперь и не скажешь, как часто я срывался на слезы и крики здесь.

Он оборачивается и подходит ближе, взяв мои руки в свои.

— Мой маленький Шон, — невесомо целует в щеку, — и я люблю тебя.

Глупо хихикаю и утыкаюсь лбом в его грудь. Он обнимает меня и прижимает ближе. Я закидываю руки на его плечи и почти повисаю на нем, покачиваясь из стороны в сторону.

— Люблю, — повторяет он, опаляя дыханием мое ухо, — ты - мой дом.

Сердце пропускает удар. Крепко обнимаю его, пытаясь продлить этот момент как можно дольше. В моей памяти он теперь навсегда, как и эти слова окажутся на страницах скетчбука, сохранив себя на десятки лет.