Глава 12 (1/2)
Ночь с 28 февраля на 1 марта. Понедельник – Вторник.Юри медленно шел по тихому парку, вдыхая запах влажной земли, внимательно рассматривая только начинающие зеленеть растения. Еще не скоро ему удастся выбраться сюда, да и вообще куда бы то ни было из школы. Обычно добиться разрешения на выезд в город трудное дело, но он только начал свое обучение и еще не успел толком обустроиться в общежитии, так что его легко отпустили на пару дней домой за вещами. Подросток боялся даже загадывать, когда в следующий раз сможет повидаться с родителями. Быть может летом… И то, он подозревал, что преподаватели никуда его не отпустят. И вспоминая, с какой легкостью Игими-сенсей уговорил мать перевести его в эту школу, обрисовал все прелести интерната для ?талантливых? детей, Юри не сомневался, что тому удастся уговорить ее оставить его и в каком-нибудь мнимом ?школьном лагере? на все будущие каникулы.
Несмотря на то, что он попал в эту школу сравнительно недавно, Юри уже успел понять какое это болото. Порой он даже задумывался о том, что было бы лучше если бы он так и оставался ?спящим? Бойцом. Его не особо радовала перспектива исполнять чьи-то приказы. А уж когда ему сказали его возможное имя…
Нелюбимый.
Странное. Пугающее имя. Каждый раз, когда Юри мысленно произносил его, то чувствовал, как ледяные тиски сжимают сердце.
Юри остановился и поднял лицо к небу, чтобы иметь возможность наблюдать за медленным движением облаков.
Нет. Лучше не иметь такого имени, и не становиться Стражем. Быть может, стоило сбежать сейчас? Пока есть шанс, пока его еще не приковали цепями.
Он глубоко тяжело вздохнул, и, поправив сползающую с плеча сумку, не спеша направился к выходу из парка.
Проходя по одной из маленьких аллей Юри вдруг почувствовал что-то странное. Здесь был другой Боец?
Подросток еще не успел толком научиться ощущать системных и потому принялся озираться по сторонам.
В конце дорожки показалась пара. Парни медленно приближались к нему, и Юри с каждым их шагом все яснее понимал, что они пришли за ним. Быть может прочитал это по холодному, решительному взгляду Жертвы или по сжатым в тонкую линию губам Стража.
- Нелюбимый? – словно уже заранее зная правильный ответ уточнила Жертва.
Юри взволнованно сглотнул, стараясь избавиться от внезапно возникшей сухости в горле:- Да.
- Мы объявляем сражение. Раскрыть боевую систему, - тут же отозвался Боец, вскидывая руку.- Принимаю, - ответил Юри, и выставив ладонь перед собой выпустил через нее поток силы, подтверждающий запуск.
Больше ничему он пока научиться не успел, да и уже не сможет. Подросток понимал это ясно и отчетливо. Он лишь хотел знать почему. Почему они пришли именно за ним? Зачем им нужна его смерть?Жертва противников усмехнулась, и словно прочитав мысли парня ответила:
- Потому что, так надо. Потому что ты Нелюбимый, а у моего брата не должно быть Бойца.Имя… Все из-за этого проклятого имени.
Юри грустно улыбнулся, насмехаясь над самим собой. Он знал, он чувствовал, что имя не принесет ему ничего хорошего.
- Не тяни Нисей, - вновь заговорил Аояги, сверля недовольным взглядом своего Стража. – Убей его.
- Жизнь и смерть в переплетении вечном,
Замерзают летом от лавины снежной.
Последний вздох с губ твоих сорвется,Сердце ледяной коркой покроется, - медленно, проговорил Акаме заклинание.
Нисей плавно взмахнул рукой и в сторону Юри со свистом полетели ослепляющие белоснежные снежинки. Вскоре их стало так много, что Нелюбимый перестал что-либо видеть, кроме непроглядной темноты. Несколько секунд он ощущал безумный холод, пронизывающий острыми иголками все тело, прежде чем перестал ощущать вообще что-либо. Осталось лишь чистое сознание и связь, что теплилась в груди. Юри мысленно коснулся этого серебристого шара, сам не понимая зачем. Он откуда-то знал, что только так он сможет сохранить частичку себя – если отдаст связи остатки своего сознания. Как только Юри принял это решение его не стало – сила, как черная дыра поглотила его, а затем обратилась в ничто, подобно сворачиваемой системы. Но одновременно с этим она вновь раскрылась в груди у Рицки, вливая в ядро Жертвы то, что осталось от Бойца – ошметки его памяти и ощущений.Ри очнулся на полу системы - затылок и спина болели, как от сильного падения. Он медленно сел, преодолевая слабость и легкое головокружение, и осмотрелся. В паре шагов от него лежал какой-то парень. Рицка, опираясь на трясущиеся руки и колени подполз к нему и, заглянув в лицо, в ужасе отпрянул - это был его Боец.- Нет, нет, нет… - пробормотал Аояги, вспоминая как несколько минут назад снова был им, как умирал вместе с ним, за него, не осознавая, что он Рицка, а не Юри. – Пожалуйста, только не снова, - он вцепился пальцами в покрытую тонкой коркой льда рубашку Бойца, притягивая его к себе, обнимая. – Я не хочу вновь ощущать, как ты умираешь.
По щекам Рицки медленно скатывались слезы, капая на грудь Стража, но он этого не замечал, а все продолжал сжимать в руках ледяное тело, стараясь его согреть. Он вглядывался в распахнутые голубые глаза, которые казались драгоценными камнями, вставленными в серебряную оправу, все еще надеясь отыскать в них искорку жизни, но не находил.
- Ты только мой, - внезапно раздался за спиной до боли знакомый голос.
Рицка рывком развернулся и увидел стоящего в паре шагов брата.
- Никто не имеет права быть радом с тобой кроме меня, - свистящим шепотом продолжил Сеймей, пристально смотря в глаза Рицке, - Я убью каждого, кто захочет отнять тебя у меня, - он безумно улыбнулся и медленно, с садистским удовольствием произнес. - Я убью их всех, - его взгляд с интересом опустился на тело, которое Нелюбимый все еще держал в руках.
Рицка тоже невольно посмотрел на своего Бойца и не удержался от вскрика – на его коленях лежал Соби. Его длинные светлые спутанные волосы местами были в крови, тонкую красивую шею уродовал жуткий глубокий порез, из которого медленно продолжала вытекать на пол кровь. Взгляд голубых, безжизненных глаз был устремлен куда-то вверх.- Соообииии, - взвыл Рицка, дрожащими руками закрывая жуткую рану. Он понимал, что Боец уже мертв, но не мог не постараться сделать хоть что-то – теплый поток силы хлынул через ладони, вливаясь в безжизненное тело, леча рану, но не возвращая к жизни.