Глава 6. О больных зубах, семейных отношениях, дружелюбных палачах да церковных обрядах. (1/2)
В доме Басмановых не спал только Алексей. Он ходил по комнате из угла в угол и пытался придумать, как унять разболевшийся зуб. Он перепробовал уже все средства, которые предлагали ему лекари, колдуны и знахари, но ничего не помогало. От боли было в пору лезть на стенку, но он был готов ее терпеть лишь бы не вырывать. Наверное, это одна из немногих вещей, которая приводила опричника в состояние полной и неконтролируемой паники, это рвать зубы. Ему было легче заставить себя сказать государю, что тот больная, жаждущая крови тварь, которая ничего не смыслит в политике. И то, что последует за этими словами пугало его меньше, чем клещи. Алексею хотелось плакать от безысходности. И возможно он бы даже удовлетворил это желание, если бы не громкий хлопок дверью внизу. Все нервы опричника скрутились в узел в этот момент, и он в одной рубахе выскочил из горницы. Но разъяренное существо, ворвавшееся в дом в половине пятого утра, и распугавшее всех холопов было всего лишь его сыном, который пронесся мимо отца с разбитой рукой и красным лицом.
Алексей облегченно выдохнул, ведь на государевой службе можно было ожидать чего угодно и когда угодно. Мужчина зашел в комнату сына, тот лежал на постели носом к стенке.
- Ты зачем руку разбил? - хмуро спросил Алексей, - Государю это не понравится.- Мне плевать, - буркнул парень.
- Не дерзи отцу, Федр, - нахмурился мужчина, - Где ты был всю ночь?
- Не твое дело!Алексей начинал злиться. Он очень любил своего сына, а тот вырос дерзким и наглым. А когда царь начал проявлять к Феде повышенную милость, тот почувствовал свою безнаказанность и оборзел окончательно. Игрища и забавы юного опричника становились все более жестокими и бесчеловечными. Со всех сторон Алексей слышал жалобы на своего сына, но не мог в них поверить. Отцовское сердце обливалось кровью, он был уверен, что кто-то плохо влияет на его мальчика и заставляет его устраивать все эти издевательства. Но вот кто, окружение Федора было слишком разнообразно.
- Ты что впал в немилость государя? - вот на этот вопрос Алексей боялся услышать ответ.
- Нет, - проворчал Федя, - Я не видел государя ровно столько же, сколько и ты.- Тогда что стряслось и где ты все-таки шлялся всю ночь, черт возьми! Встань немедленно! Встань, я сказал!Парень лениво повиновался, ругаться еще и с отцом сейчас не входило в его планы. Правда, он не встал, а просто сел на кровати.
- Я был в застенках.
- Что ты там делал ночью? - волосы на голове Басманова-старшего встали дыбом.
- Заходил в гости к нашей чертовке, - беззаботно ответил Федя.- Зачем?- Ответить за разбитый нос, на пиру как-то не довелось, - он начинал снова злиться, - Батя, мне скоро заступать на службу, а я глаз не сомкнул. Опосля я тебе расскажу, что там было.
Алексей кивнул и вернулся в свою опочивальню. "Глаз он не сомкнул. Батя вон уже вторую ночь не спит"- Алексея раздражало подобное отношение сына. Мужчина все-таки заставил себя лечь в постель, но теперь не только боль не давала покоя, а еще и мысли: "Зачем он ходил к этой девчонке? Уж не задумал ли чего? Надо будет завтра все выведать... Может самому к ней наведаться..."- Вставай! Эй! Ты слышишь меня? Вставай! - довольно мягкий голос вырвал Лену из кошмарного, но интересного сна, некоего микса Титаника, Джиперса Криперса и Ван Хельсинга.- Чего? - девушка нехотя открыла один глаз и, разглядев красную маску палача, закрыла его обратно.
- Так уж полдень вот-вот, - палач открыл решетку и зашел внутрь, - Григорий Лукьяныч велел поесть тебе принести и вот суму твою предал. Вставай, девица.
- Меня вообще-то Леной зовут, - девушка нехотя поднялась.
- А меня Терешкой кличут, - довольно дружелюбно представился мужчина.Девушка, подняв бровь, оглядела этого Терешку лет сорока с лишним.
- А по батюшке как? Не доросла я еще, - усмехнулась она.- Да все так зовут, и ты зови, - пожал плечами палач, - Вот Федька Басманов немногим старше тебя.