Причащение (Грешница; Кора/Фиби) (1/1)

Сгрузив на кухонный стол пакеты с продуктами, первым делом она вынула свиную нарезку для стейков. Кора умела их приготовить как в рестране, с красивым узором-решеткой. Гарниром выбрала рис с ананасом.Ей нравилось строить планы на вечер в узком семейном кругу: с Мэйсоном, Лейном?— без чужой еды и родителей мужа. Планы, что откладывались уже почти год и успели превратиться в личный символ свободы.Распятие она обнаружила, вынимая сгущенку и лаймы, и теперь оно, убогое, мостилось к краю стола, обслюнявленное белым полуденным солнцем. Потускневший лак, сколы?— купила в лавке старьевщика? Почему не может этого вспомнить?Перед глазами поплыло?— она отмахнулась. Пальцы уже гладили древесную кожу?— так знакомо, грешно. Или свято?— не важно.Сын у свекрови, Мэйсон на работе?— ничто не мешает.Она лихорадочно обыскивает настенные?— стерильно-чистые шкафчики?— в поисках хоть крошки от крекера. В этот раз не всё купила по списку?— Иисус внес в семейный обед коррективы.Внезапная боль долотом ваяет безумие?— бьёт в виски, горло, грудь. Воздух возвращается с ароматом печенья, блаженный покой?— с бокалом крови Христа.Она не слышит хруста крекера на зубах, алые капли роняет на подбородок, те щекотно стекают по шее. Стянув одной рукой через голову новую майку, Кора оставляет болтаться ее на запястье. Лифчик розовой пеной падает на пол.Она подливает в ложбинку вина. Отставив бокал, кладет груди в чаши ладоней. Приподнимает и разочарованно выдыхает: всё было не так. Смыкает веки плотнее и тогда только смотрит?— ведь вид из окна не даст ей подсказок.Внутри шепот, сладость и стыд, жар доверчиво, любопытно льнущего тела, приоткрытые в ненасытном изумлении губы. Кора ложится навзничь вслепую?— вместе с Христом. Ласкает пальцами левый сосок, основанье креста.Когда-то она Иисуса любила и там, в той любви, была не одна: он?— распятый?— лежал между ними как первый любовник. Принимал грехи мира вперемежку с легкими, первыми поцелуями.Больше ничего из прошлого не вытянуть, не вернуть, но она не сдается: ведет руку вниз, задирает подол летней юбки, трогает трусики, бедра?— будто заново себя/ее изучает.Стены сливаются в белый экран, она силится прочесть финальные титры и вновь забывает, становится образцовой женой и любящей мамой. Главное, чтобы к вечеру отпечаток креста с груди испарился.