Глава 13. Всё повторяется (2/2)
При слове "усталость" она тоже погрузилась в свои воспоминания. И снова её мучал вопрос: почему с ней когда-то поступали так несправедливо?– Потому что ты принцесса, – выдохнул он, – королева, сестра короля.
– Потому что я лишь политическая игрушка. О Боже! Кому вы продали душу?
Генрике расхохотался. Его смех, казалось, разнёсся над всем ночным Парижем.– Верно, дьяволу. Ведь мы чудовища, – его смех стал ещё громче, до такой степени, что Марго даже отскочила, при этом, в глазах его вдруг явственно выделилась боль. – Посмотри на меня: я зверь, безжалостный тиран. Протестанты твердят, что я убийца, лигисты обвиняют в предательстве. Я уже устал метаться между кругами ада. В собственной семье шепчутся о том, что я бездушен, – слова лились нескончаемым потоком, который король не в силах был остановить, а Маргарита видела, что впервые за много лет, кажется, он приоткрыл тёмную завесу своего сердца, неосознанно, безвольно, но позволив ей заглянуть туда. – Я жестокий змей, я подлец, я трус. Кто угодно, но только не человек, – он посмотрел ей в глаза, – для всех, навсегда. И кто виной тому? Вы все единогласно скажете, что я сам, вам не понять. А между тем, самому мне не найти в том своей вины. Всё проще. Дело лишь в том, что я Валуа, – он с горькой усмешкой отвернулся, опираясь руками на поручи балкона и устремляя взор в ночную даль.
– Все мы Валуа, – промолвила королева Наваррская.
– Именно. И все мы отравлены собственным ядом. Я не один грешен, остальные ничуть не лучше. И ты, Марго, точно такая же. Ты тоже чудовище Валуа. Сейчас, оглядываясь назад, я могу сказать, что ты всегда строила из себя жертву. Но ведь и ты предавала свою семью, не только она тебя! И, в конце концов, посмотри на себя сейчас. Кем ты стала? Я, смотря на тебя, вижу лишь подлость, легкомыслие и озлобленность. Ты пытаешься мстить своему миру за свои собственные грехи.
Марго вздохнула, отворачиваясь. Страшно было осознавать, что это так и есть. Она не лучше. И это ещё он не знает всего.
– Я всего лишь слабая женщина, – промолвила она.Других оправданий Маргарита не находила.
– Это давало тебе право предавать семью, выбирая того, кого, как тебе казалось, ты любила? И это позволяло тебе так легко использовать других людей, в том числе и тех, кто, как и ты, безумно любили?Она поняла его намёк. И это была самая больная для неё тема.– Мы не о наших личных отношениях сейчас говорим, – отрезала Марго. – Я лишь сказала, что вы все растоптали меня.– Думаешь, ты здесь самая несчастная жертва? Твоя преисподняя началась, когда ты уже выросла. Моя же жгла меня с рождения. Я рос среди лжи, предательства, страха. То, что от тебя старательно скрывали, мне, напротив, выставляли напоказ. Ведь мужчина должен быть мужественным! Но они не учли того, что отравления и кинжалы из-за угла не являются благородной отвагой. Я видел битвы, но боялся не их. И воспитали меня не они. По большей мере я видел лицемерие и ложь. Мы Валуа и это наше проклятие. Мне с детства твердили о том, как нужно расправляться с врагами, иначе, они расправятся со мной. Два моих брата мертвы. Карла отравили, я уверен, про Франциска не знаю, но всё может быть. Мне попросту страшно, – Генрике вновь вперил в неё взгляд и в тёмном омуте его глаз она увидела лишь усталость, страх, неприкрытую истину, которую он никогда не перед кем не обнажал. – Я сам не знаю, отчего признаю это перед тобой. Просто больше нет сил молчать.
Марго всё поняла. Благодаря лишь этому краткому разговору она осознала трагедию брата. До неё только сейчас дошло, что её страдания не единственные в мире. Генрике тоже всё это время что-то чувствовал, но она всегда была слишком эгоистична, чтобы думать об этом.Маргарита не могла больше винить его, осталась только жалость. Она протянула руку и едва коснулась его щеки. Несколько мгновений он стоял и печальным взглядом смотрел на неё. Но затем пришёл в себя, тряхнул растрёпанными ветром волосами и резко отстранился.
– Я король. Мне не нужно жалости, – жёстко сказал он и, развернувшись, поспешно ушёл.
Молодая женщина видела, что позволив себе минуту слабости, Генрике уже пожалел о забытой гордости. И в этом она прекрасно понимала его.
Смотря ему вслед она прошептала:"Бедный мой брат..."
Они старались бежать от прошлого, но оно раз за разом выплывало наружу. И этот разговор когда-то должен был произойти. Нельзя было делать вид, что с ними ничего никогда не случалось, потому что слишком уж легко могут повторять люди прошлые ошибки.