Глава 9. (1/1)
- Итак, мистер Уорнер, как ваш лечащий врач, я должна расспросить вас о сегодняшнем приступе. Что случилось с вами? Почему вы так бурно отреагировали на беседу с одной из моих пациенток?Сухие губы Шона были сомкнуты, тонкие пальцы нервно постукивали по пахнущему хлором подлокотнику кресла-каталки. Он не говорил ни слова, только буравил взглядом настенный плакат о профилактике рака шейки матки. - Послушайте, Шон, можно вас так называть? Ваша ситуация безнадежна, и мы хотели бы поместить вас в хоспис. Вы сами говорили, что не возражаете, но сегодняшний случай заставил меня всерьез задуматься о наблюдении у психотерапевта. Шон? Мистер Уорнер, вы слышите меня?...Вновь оглушающее молчание в ответ. Спустя десять минут два огромных глазных яблока совершают резкое движение в сторону доктора Сакс, его беззубый рот приоткрывается, и еле слышным голосом он начинает говорить. - Джен, то есть Дженнифер Уилсон, наблюдается у вас не так ли? Она тоже больна ВИЧ-инфекцией. Последнее было утверждением, а не вопросом, милый доктор. Вы, наверное, очень хорошо с ней подружились? Она умеет быть дружелюбной.- Откуда вы знаете о ней? Вы знакомы? - Боюсь, что так. Видите ли, я и есть та самая причина всех ее несчастий.
Глаза доктора Ив Сакс расширились от удивления. А потом удивление переросло в разочарование.- Чем именно вы разочарованы, доктор? - Признаюсь честно, вы всегда производили на меня благоприятнейшее впечатление. - Я был молод и глуп тогда. Вы даже не представляете как быстро старит болезнь. Когда тело разлагается и перестает тебе подчиняться, то лишь разум продолжает жить и даже опережать свое развитие. Это как гнаться на самокате за гоночным болидом. Единственное, что я сейчас испытываю, это сарказм, касающийся исключительно самого себя. - Вам не жаль ее?- Жаль. Но я уже ничего не могу с этим поделать. Нельзя повернуть время вспять. Она не заслужила этой участи, а я не заслужил ее прощения. Прошу вас, давайте я просто подпишу нужные бумаги, и мы закончим этот бессмысленный разговор. Давайте прощаться? Вы - лучший доктор, у которого я когда-либо наблюдался. Спасибо.Ив улыбнулась своему, уже бывшему, пациенту, и хотела уже вызвать медсестру, чтобы та отвезла больного, точнее обреченного, в палату, как мистер Шон Уорнер вдруг изъявил желание ей что-то сказать. - И еще кое-что, милый доктор Сакс. - Да? - Ваш AZT - дерьмо собачье!В то время как пациент удалялся по длинному коридору в темноту предрассветных сумерек, доктор Сакс от души рассмеялась его едкому комментарию. "А ведь он прав" - подумала Ив и двинулась в противоположном направлении. Но сожаление и сопереживание пациентке Уилсон омрачало радость прекрасного утра. *** Джен медленно брела по совершенно незнакомой улице, находясь в состоянии, близком к абсолютному безразличию. Голову ее переполняли мысли, от которых было практически невозможно избавиться. Одной из наиболее всплывающих была "Пойди и извинись перед Шоном. Скажи, что тебе жаль и прости его". После двух-трех часов напряженных раздумий и прихода, хоть и к ожидаемому, но чертовски сложному решению, ноги Дженни сами понесли ее кбольнице.
Ситуация повторялась точно так же, как и тогда, несколько месяцев назад, как только она решилась было начать наблюдение в больнице. Такой же холодный, но уже рождественский день. Такие же люди, счастливые и искренне радующиеся празднику или угрюмые, отмороженные лица, не понимающие всей прелести наступления Нового года. Люди смотрели на нее, некоторые грубо сталкивали ее с дороги, крича ей вслед что-то наподобие любимых коронных фразочек уличной шпаны "Куда прешь?!", некоторые подходили к ней, заботливо приобнимали ее за плечи и спрашивали, все ли у нее в порядке, не нужна ли ей помощь. Девушка лишь отмахивалась от них и продолжала, уже кажущийся ей бесконечным, путь до "склада ходячих мертвецов" или, говоря культурно и гуманно, хосписа. Сама не зная почему, Дженнифер знала, что он уже там. К тому же, ей не очень хотелось встречаться с доктором Сакс. Она чувствовала себя униженной, оскорбленной, а чувство стыда вообще было главенствующим. О случившемся поздним вечером воскресного дня девушка предпочитала не вспоминать. Не из-за того, что эти воспоминания были ей неприятны, скорее, по совсем противоположной причине. Это был самый прекрасный вечер в ее жизни, и она хотела сохранить впечатления о нем настолько свежими и нетронутыми, насколько это вообще возможно. Как будто, если лишний раз не вспоминать, они останутся такими же яркими и реальными, как во время самого действа. Наверное, это глупо, но переубедить Джен почти невозможно. Проснувшись рано утром и выпрыгнув из кровати, девушка, как последняя бессовестная стервозина, ускользнула из дома, оставив половину своих вещей разбросанными по гостиной. "Надеюсь, он забудет об этом. Так будет лучше. Ему - в первую очередь" - такие мысли словно успокаивали Дженни, но в глубине души она прекрасно понимала, что потом все будет только хуже...*** - Эй, Ронни, я здесь!Рэйон, разодетая как на праздник, махала человеку в ковбойской шляпе, клича его с другого конца аэропорта и пугая людей своими восторженными криками.
Рон, уже тонущий в объятиях старой подруги, чертыхался и, попутно поздравляя ее с Рождеством, спрашивал о местонахождении Дженни.- Ты чего так разоралась? Пугаешь людей. А где Джен, ты же сказала, что она приедет с тобой.При упоминании до боли знакомого имени, глаза Рэйон засияли, а потом лицо омрачилось от печали, и она продолжила свою беспрестанную болтовню. - И я рада тебя видеть, Рон. С Рождеством тебя, дорогой! А Дженни убежала еще рано утром, сказала, что не сможет тебя встретить, попросила принести тебе свои искренние извинения и сказала, что мы увидимся с ней вечером. - Ты думаешь, я совсем слепой, да? У меня, конечно, виски вместо мозговой жидкости, но я не дурак. Ты чего натворила? - Ничего. Просто мы поговорили. Все выяснилось, и я, наконец-таки, обрела нечто наподобие покоя. Знаешь, это не та тема, на которую стоит вести оживленные дискуссии в аэропорту. Давай дома поговорим?Рон слегка прищурил глаза, вполне удовлетворенно хмыкнул и направился к выходу.- Твой дурацкий чемодан, что, я должна тащить?! - Ладно-ладно, уже рождественских шуток не понимаешь.И старая добрая парочка "лучших друзей навсегда" взяла курс на выход. *** Добравшись до дома позже, чем предполагалось, Рон стал просто фонтанировать саркастичными афоризмами. Настроение из-за долгого перелета, усталости и вечных закупок продуктов у него подпортилось, и он пытался хоть как-то скрасить кажущийся слегка унылым из-за отсутствия Дженни день.Развалившись в гостиной на диване перед телевизором и, требуя хлеба и зрелищ, Рон начал выкидывать коленца или, говоря проще, поддевать Рэйон на откровенность. - А знаешь, я не удивлен, что Джен не приехала встречать меня вместе с тобой. Ты наверняка, гуляла голышом по своему номеру в сопровождении эскадрона разукрашенных подружек. А она тебя за всем этим безобразием застукала, решила повеситься от увиденного, но потом передумала и просто сбежала.Из кухни донесся шутливо-обиженный голос Рэйон.- Ничего подобного не было. Просто мы с ней все обсудили, и я... Я решила, что лучше пока просто оставить ее в покое. - Да уж. Ты слишком настойчиво пялилась на нее последние дни. Признаться честно, я думал, что ты - эксперт по членам.И вдруг из кухни вся в муке и со скалкой в руке выбегает Рэйон, готовая забить Вудруфа насмерть. - Фу, как грубо с твоей стороны! Ни стыда у тебя, ни совести. Знаешь, мне кажется, что вместо виски в твоих мозгах течет тормозная жидкость. Знаешь, что я хочу сейчас с тобой сделать? - О, Боже! И знать не хочу! - Я хочу запихнуть эту скалку тебе в хлебало, чтобы ты заткнул свой поганый рот навсегда, ковбой необъезженный! - Ой-ой, как страшно, нимб над головой не помешает? - Чего нет, того нет...Не успели они закончить свои интереснейшие пререкания, как раздался телефонный звонок. - Должно быть один из твоих дружков звонит, хочет пригласить тебя на марихуанный ужин в бар на заправке.- Заткнись, я поднимаю трубку.Рэйон подбегает к телефону и начинает разговор. Плохо различимый голос в трубке что-то торопливо говорит, после чего Рэйон как подкошенная оседает на пол. Она сидит, и из больших голубых глаз крупным градом катятся слезы. Рон, не до конца понимая чего такого страшного могло произойти, подбегает к Рэйон и отбирает у нее трубку. - Это Рон Вудруф, с кем я разговариваю? - Здравствуй, Рон, это Ив. Не хотела беспокоить вас в праздничный вечер, но у меня очень плохие новости. - Что случилось? - Я как раз собиралась идти домой, как к нам привезли девушку после аварии. Врач, делавший первичный осмотр, мой хороший знакомый, сказал, что на нее на большой скорости наехал пикап. Это Джен, Рон. Приезжайте. Скорее.Не успела доктор Сакс договорить, как Рон уже схватил ключи от машины с журнального столика, взял за руку Рэйон и помчался на парковку.*** Прошло уже пять часов. Пять часов, кажущиеся бесконечностью. Все это время хирурги боролись за жизнь Джен всеми возможными и невозможными способами. Ив и Рэйон сидели на скамейке, держась за руки и склонив головы, Рон сидел на полу около дверей операционной, немигающим взглядом уставившись на невидимую точку на идеально белой стене.- Скажи мне, Ив, что она будет жить.Голос Рэйон предательски дрожал, не слушался ее, и слезы душили изнутри, но внешне никак более не проявлялись. Рэй не мог этого допустить. - Я ничего не могу обещать. У нее сломаны почти все ребра, внутреннее кровоизлияние и обширная травма головного мозга. Повреждены легкие, даже нескольких пальцев не хватает. Я не знаю, Рэйон. Не знаю.В коридоре вновь воцаряется гробовая тишина, но грубый голос Рона прорезает пространство вокруг.- Я всегда ей говорил, что она умрет красивой. Мы с Рэйон стали, без обид, Рэй, настоящими уродцами. Худющие, похожие на сухофрукты, гомо сапиенс. А она была не такой. Она была красивой, настоящей.- Ты что несешь, Вудруф! "Была"... Она есть и будет!- Хватить пороть чушь, Рэйон! Выключай дурочку и начинай уже реально смотреть на вещи. Мы оба видели в каком она состоянии. Осталось только дождаться конца. Джен больна ВИЧ, мать твою, а ты уже вообразила, как она после всего этого дерьма будет бегать по полянке и светлячков ловить?! Охренеть можно, спускайся уже с небес на землю.Психанув и высказав все, что думает, Рон поднялся с пола и, ничего более не говоря, направился к выходу. - Пойду поговорю с ним, да? Что скажешь?Ив с надеждой посмотрела в глаза Рэйон и, прочитав в них ответ, побежала за Вудруфом. Спустя несколько минут, из операционной вышел врач-хирург и подошел к Рэйон. - Здравствуйте. Вы, должно быть, подруга мисс Уилсон? - Да, так и есть. - Не хочу юлить и уклоняться от ответа, поэтому скажу сразу. Спасти ее нам не удастся. Она впала в кому, и самостоятельно выйти из нее - задача для нее непосильная, а помочь ей больше мы ничем не можем. Мы сделали все, что было в наших силах. Нам очень жаль. - Да пошел ты.
Еле сдержавшись от рукоприкладства, Рэй прошел туда, откуда только что вышел доктор. Зайдя в палату, он увидел ее. Беспомощную и убитую. Вся в трубках, окруженная назойливо пикающими датчиками, она лежала на кровати. Рэй знал, что она уже на последнем издыхании, он чувствовал ее всю и целиком.- Я не хотел видеть тебя такой. Никогда не хотел. И Рон не хотел. Поэтому он ушел.Помолчав несколько секунд и собравшись с мыслями, Рэй продолжил свой монолог. - Почему все так быстро кончается? Я не успел пожить такой желанной настоящей жизнью, как ты забираешь ее у меня. Не ты сейчас умираешь, а я. Я уже мертв.
Она лежала без движения, с аккуратно сложенными по бокам руками. В синяках и кровоподтеках она была похожа на тех мучеников, нарисованных на дешевых буклетиках, раздаваемых местной церквушкой. - Ты всегда будешь для меня самой красивой. Теперь больше я никогда не сниму платье. Обещаю. И еще кое что. Я люблю тебя. Прощай, Дженни.Подойдя к аппарату искусственной вентиляции легких, Рэй нажал на кнопку выключателя. Сердце девушки остановилось навсегда. И его сердце тоже.