1. (2/2)
Надавил на стиснутый вход.И по телу пробежали мурашки.Девственник!Этого болтливого пизденыша еще ни разу не трахали в зад.
О, это будет чудесная ночь!Хедли густо плюнул на навершие дубинки и приставил к тугой дырке.
Тимоти зашипел от прикосновения прохладной слюны к такому интимному месту.- Грязный мальчишка с грязными мыслями, грязным ртом и грязной дыркой, - Хедли отодвинул корзину для бумаг в сторону. Тим сдавленно выдохнул. - Я буду тебя разрабатывать, а ты будешь терпеть. Если не сдержишься, пол будешь мыть своим языком.И навершие дубинки вкрутилось на пару миллиметров в девственную дырку под надсадный крик мальчишки.Тут Хедли тоже действовал осторожно, хоть и без лишних нежностей.Заткнул рот Тима вновь его бывшими боксерами, чтобы не мешал, стиснул бедро, чтобы не дергался, и медленно его растягивал.Ноги Тим больше не стискивал, от этого только больнее, а наоборот, чуть расставил, чуть прогнулся.
- Понял, наконец, как надо, - Хедли одобрительно погладил его по взмокшей пояснице, под пальцами был мягкий пушок. - Я забочусь о тебе. Подготавливаю перед клиентами. Они ведь не станут с тобой церемониться, слишком изголодались. - Тимоти что-то неясно всхлипнул. - Но не волнуйся, я никому не скажу, кто ты. Кто твой отец. Иначе никакие приготовления не помогут.Тимоти вяло задергался, без прежнего задора. Он теперь осторожничал, чувствуя внутри твердую крупную дубинку. Кишки жгло, смазки-слюны чертовски не хватало, а понимание, что и кто с ним делает, и что он почти покорно позволяет это, сводило с ума дикой злобой... еще с каждым неторопливым толчком внутрь все больше хотелось отлить.
Тим осторожно возился, пытаясь принять удобное положение, чтобы не давить на живот, но надзиратель держал его крепко.... еще он боялся, что у него встанет. Ведь там внутри его задницы была такая точка, простимулировав которую можно кончить. Ему однажды девчонка отсасывала и сунула палец в зад, так он обкончался как незрелый подросток!Черт, да Тимоти был готов вылизать весь кабинет языком, лишь бы не радовать насильника своим стояком и не опозориться так сильно."Я не извращенец, я нормальный, все это отвратительно, я убью его, когда освобожусь! Я нормальный! У меня стоит на девочек! На их розовые, мокрые щелки. Я нормальный, НОРМАЛЬНЫЙ!" - повторял про себя Тим.
Но, как говорится, бойтесь своих желаний.Мысли-образы девичьих прелестей заставили его член привстать. А крепкая резиновая палка, что все легче ходила внутри него, задевала простату и щекотно стягивала края входа.Позади послышался смешок.
Грязный ублюдок Хедли опять разминал его переполненный живот, прощупывая пальцами конец дубинки, когда вгонял ее на всю длину до рукояти.
Тим дергался и стонал сквозь кляп от слишком сильных, болезненных ощущений, и тут Хедли задел рукой его член.- И кто теперь больной ублюдок, у которого стоит на мужиков? У тебя встало оттого, что тебя трахают в зад. Поздравляю, Тимоти, ты наконец признался себе, что ты подстилка.
Хедли отстранился, наслаждаясь моральными мучениями парня, как он подвывает от стыда, отрицательно трясет головой и стискивается, наивно полагая, что возбуждение пойдет.
Надзиратель вогнал дубинку глубже и отпустил.- Придержи-ка ее в себе.Подошел к письменному столу и достал из ящика пару белых форменных перчаток из тонкой кожи.
Их служители тюрьмы надевали во время приезда официальных представителей властей, а Хедли носил их почти не снимая.
Особенно, когда брал в руки дубинку.Был у него пунктик насчет чистоты.Он посмотрел на мальчишку.Прекрасный натюрморт!
Растянутое на столе тело, тонкое и почти изящное, напряженные раздвинутые ноги, вздернутая задница, покрасневшая, с отметинами от ладони и пальцев, с черной рукоятью, торчащей из растянутой до предела дырки. Стыдливо выглядывающая из-за крепкого бедра розоватая влажная головка крепнущего члена.
Горящие злым бессилием глаза, что плавно сменяется стыдом и болью, припухшие от непролитых пока еще слез, но это только пока. Припухшие сухие губы и серая, промокшая от слюны тряпка. Дергающийся нервно кадык. Горящие от стыда уши и лохматая темная шевелюра, взмокшие кудряшки на загривке.К р а с о т а!Хедли взялся за рукаять дубинки, а другой рукой обхватил член мальчишки.Тот забился, явственно стеная сквозь кляп: Нет!Прохладная кожа перчаток чувствовалась слишком приятно, а мягкий захват дарил облегчение. Член его креп в чужой руке. Бедра непроизвольно дергались, насаживаясь на дубинку глубже.Тело требует одного, а разум вопит свое жалкое: нет!Тим продержался недолго. Хедли умело отдрочил ему.Парень кончал с болезненным хрипом, дергаясь в попытке вырваться, пока обессиленно не распластался на столе....и тут почувствовал, как подступило и терпеть он больше не может. Стиснутая рефлексом дубинка надавила на что-то внутри, и Тим только успел громко промычать и мотнуть головой в сторону рабочего стола.Хедли не понял, чего тот хочет, но услыхав характерное журчание, успел подвинуть корзину.
На пол и на его начищенный ботинок пролилось немного.
- Грязный сученыш, - в темной злобе Хедли отвесил пару смачных ударов на ягодицам, но Тиму было все равно.Дожурчав в чертову корзину, он обмяк и расплакался от страшного унижения.Хедли гладил его дрожащую спину, и сам млел от происходящего.
Беспомощный и сломленный выскочка.Хм, действительно сломался? Или еще нет?Пока малец убивался, Хедли отодвинул смрадную корзину подальше. Стащил с него кеды и сдернул джинсы. Тим послушно переступал ногами.
Задумавшись, Хедли вытащил пояс из джинс и так же аккуратно положил его перед лицом Тима. Заметил лежащие бесхозно канцелярские зажимы. Улыбнулся своим мыслям.Может мальчишка и переживет эту ночь с целой задницей и без посещения блока С.
Хедли сам еще не наигрался.Он как мог аккуратно, чтобы не вывихнуть запястья, перевернул Тима на спину. Тот попытался было отбиться ногами, но Хедли шлепнул его по яйцам, и парень притих. Позволил вытереть свою промежность и дырку салфетками. С новым витком злобы от собственного прокола наблюдал, как надзиратель тщательно вытирает дубинку. Но стоило тому приблизиться, как Тим вновь пустил в дело ноги. За что и получил порцию болезненных ударов дубинкой по икрам и коленям.- Так-то лучше, - Хедли утер пот со лба, глядя на ноющего от наростающей боли мальчишку.
Он развел его ноги, что Тим с тихими охами согнул в коленях и уперся ими в столешницу.
Настороженно следил, ожидая продолжения истязаний отпускать его явно никто не собирался.Но ублюдочный Хедли пока медлил.
Принялся оглаживать грудь и плечи Тима, повел большими пальцами по подмышкам, всё с тем же темным мягким пушком, заставив мальчишку знатно подергаться от щекотки. Огладил шею, а после вернулся снова к груди.
Ущипнул сосок. Тим дернулся, нахмурился, и загудел недовольно, заизвивался, уходя от прикосновения.
- Не будь ты таким потасканным, я бы тебя всего облизал. Но ты всего лишь грязная сука.Тим уже привычно взбрыкнул, попытался сдавить бока надзирателя коленями, но тот уже привычно сдавил его мошонку.Пока Тим отдувался, Хедли раскатал презерватив по своему члену и приставил головку к его дырке.
Тимоти поджался, замотал головой.- Что такое? С дубинкой понравилось больше?"Нет!"- Спешу обрадовать, мой член меньше, так что тебе понравится еще больше.
"Нетнетнет!"Хедли сплюнул на дырку, размазал слюну членом и втолкнулся до основания, крепко стиснув бедра агонизирующего парня.- Как же хорошо... Тугой, как девочка-целочка, - Хедли качнулся туда-сюда. Дело шло с трудом, края дырки стягивались внутрь и вытягивались наружу, до болезненного плотно обхватив его член, смазки презерватива не хватало, слюны тоже. Но под рукой больше ничего не было.- Твоя дырка такая жадная, прям не хочет выпускать...Малыш Тимми выл, рычал, стонал, дергался, а от подобных слов вообще впадал в бешенство.Только поделать ничего не мог. Хедли крепко держал его за член, надрачивая вялую плоть.- Давай, немного смазки для твоей тугой дырки...Но ничего не получалось.
Так даже лучше, думал Хедли, вбиваясь в мальчишку с оттягом, он не должен получать удовольствие от происходящего.Надзиратель разошелся, вошел во вкус, сплюнув в очередной раз. Тим вздрогнул от отвращения.
- Мразь...
Он смог каким-то образом вытолкнуть кляп, и тряпка упала куда-то на пол.Сухим, сорванным горлом он выплевывал ругательства, раззадоривая Хедли еще сильнее. Наращивал силу и скорость, отчего слова мальчишки прерывались. Надзиратель буквально выбивал из него дух.- ...тебя... папаша... ебал... в детстве! Заставлял... сосать... его... сморщенный... грязный... член! Аа!Хедли ударил Тима по лицу.
Не кулаком, ладонью.
Парень оскалился и опять открыл свой поганый рот. За что получил снова. И снова. От хлестких пощечин его голова безвольно моталась.
Хедли остановился только когда заметил на перчатке кровь - разбил Тиму губы и нос. Сученок теперь давился собственной кровью и больше не был расположен говорить.
- Так-то лучше, - Хедли обтер перчатку углом рубашки Тима. - Послушаем лучше музыку.По радио гоняли сонное кантри про золотые поля Айовы, а Хедли стягивал шею мальчишки его же собственным ремнем.От пощечин тот так дергал задницей, что надзиратель едва не кончил, но теперь Тимми испуганно сжимал его в себе, и это было просто крышесносно. И так тугая задница пульсировала и обнимала, точно кулаком, тем слаще, чем сильнее стягивалась широкая кожаная петля на бледной шее.Но еще лучше стало, когда его вялый член подал признаки жизни.- И кто из нас извращенец? - Хедли двинул бедрами и дернул на ремень. Тимоти захрипел, облизывая окровавленные сухие губы.- Скажи, ты раньше дрочил, душа себя?- Нет...- Громче!- Нет! Я не дегенерат! Не то, что ты!Петля стиснула кадык, и Тим онемел, панически дергаясь на чужом члене.- Конечно, дрочил. Брал поясок маминого халата и душил себя, грязный паршивец.- Нет... никогда... - хрипел Тим из последних сил. - Пусти... не могу дышать... не могу дышать!..Хедли всё тянул и тянул, не опасаясь сломать ему шею. Наслаждался его агонией.Вышел, сдернул презерватив и вновь вбился в самую глубину. Бил и бил трясущегося в конвульсиях мальчишку, пока наконец не выплеснулся в глубине, вбивая горячую сперму в самые кишки.
- Жаль, ты не девка. Ты бы у меня сегодня залетел. Носил бы моего ублюдка, а я бы трахал тебя, такого распухшего, с пузом, - в задыхающихся словах надзирателя слышалось отвращение вперемешку с возбуждением.
Пара остаточных движений, и он вышел.
Из раскрытой дырки потекло по ягодицам, закапало на край стола и на пол.- Какая же ты грязная шлюха, все пачкаешь.Тимоти не отвечал, никак не реагировал. Он лежал без движения, едва дыша, безвольно свесив ноги со стола, и наслаждался драгоценным воздухом, что теперь наполнял легкие.Хедли вытер член и брюки салфетками, оправился. Вытирать стол и пол не стал, не его это работа. И мальчишку не вытер, они еще не закончили.